Царевич с плохим резюме

И не обманул. Вскоре после того, как Банкин согласился стать помощником бывшего одноклассника, к работе в клинике приступил Сергей Николаевич Воронин. А у Роба началась другая жизнь.

Рассказчик замолчал.

– Что вы делали для Орлова? – уточнил Дегтярев.

Роберт стал перечислять:

– Получал адреса, фоткал мужиков с бабами. Девок было несколько. Они одевались, причесывались, красились по-всякому, да я быстро понял, что их четыре. А парни всегда были разные – молодые, старые, жирные, тощие. Иногда пара снимков требовалась: сидят в ресторане, потом к машине идут. Порой надо было их в магазине запечатлеть: девчонке шмотки покупают, сережки, кольца. Несколько раз я в кино работал, в элитных залах, ложах есть такие диванчики укромные. Понимаете, с какой целью туда билеты покупают?

– Никита снабдил вас нужной аппаратурой? – предположил полковник.

– Ага, – по-детски согласился «папарацци».

– Как звали людей, за которыми вы следили? – поинтересовалась я.

– Понятия не имею, да и зачем мне их имена, – удивился Роберт, – меньше знаешь – крепче спишь. Я фоткал, что велели, потом отдавал камеру Никите, получал деньги. Что он с кадрами делал, мне фиолетово.

– Вы никогда не получали информацию об объектах? – не утихал Дегтярев.

– Только один раз Орлов сообщил мне данные, – прошептал стоматолог. – Пожалуйста, можно об этом не рассказывать?

– Нет, – отрезал полковник, – хотя мы и так знаем, что вас наняли, чтобы свести Софью с Андреем Владимировичем Смирновым. Правильно?

Роберт кивнул и в ту же секунду получил подзатыльник от Лидии.

– Гаденыш! – закричала сестра. – Подставил Соню! Продал ее за копейки.

– Продавать родную сестру за миллионы тоже нехорошо, – вздохнула я.

Роберт исподлобья взглянул на Лидию.

– Триста тысяч не копейки.

– Чего? – уточнила я. – Долларов? Евро? Фунтов?

– Рублей, – вздохнул Роберт, – это большие деньги.

– Тридцать сребреников Иуды тоже не мелочь, – зашипела Лидия, – не в количестве бабок дело.

– Во времена, когда жил тот, кто продал Христа, тридцать сребреников представляли немалый капитал. Иуда после распятия Иисуса вернул деньги первосвященникам, но те не взяли их себе, купили на эту сумму землю у горшечника для погребения странников. И кладбище это до сих пор существует, его называют «земля крови», – невесть зачем объяснила я.

– Ой, хватит умничать, – сделала мне замечание Лида и отвесила брату пощечину, – мерзавец, тварь, гад, подлец.

Тот заныл:

– Чего дерешься? Я не сделал ничего плохого! Вообще! Кит сказал: «Мой друг увидел твою сестру Софью и влюбился, Андрей очень богат, он ворочает миллиардами. Соня свободна. Вдруг у них все склеится? Станешь зятем олигарха». И что дурного я совершил? Просто сделал так, что Сонька к Орлову пришла! Она могла не ходить! На веревке я ее не тянул! И на свиданки к Смирнову сама стала бегать!

– Вы активно помогали возникновению романа между сестрой и Смирновым, – возразила я, – давайте вспомним, как вы уговорили ее ответить на опрос, который затеял Орлов.

– Я что, с ножом к горлу пристал? – огрызнулся братец. – Сонька только прикидывается белой маргариткой, на самом деле у нее в голове калькулятор. Живо сообразила, что богатый Андрей во много раз лучше нищего Кирилла, и отправила того в игнор.

– Кто такой Кирилл? – осведомился Александр Михайлович.

– Псих, – ответил собеседник.

– Это фамилия? – без тени иронии спросил полковник.

– Нет. Сущность, – засмеялся дантист, – на всю голову стукнутый парень.

– Кирилл Лейкин, – объяснила Лида. – Полтора года назад Соня с ним случайно в фитнесе познакомилась, они у одного тренера занимались. Роб сволочь, но в одном он прав, у Софьи непростой характер. В ней два человека живут. Один скромный, зависимый от своих эмоций, действует только по велению сердца. Второй тоже права никогда не качает, но расчетливый, мечтает о деньгах, шикарной жизни, комфорте.

– Заялис, – засмеялся Роберт.

– Кто? – не поняла я.

– Мама так Соню с детства называла, – объяснила Лида, – Заялис. Зайчик и лисичка в одном флаконе. Неизвестно, кто из них когда включится.

– Поэтому у Соньки всегда был облом с мужиками, – резюмировал Роберт, – сначала она зайчик. Ах, ох! Люблю, обожаю! Через месяц у нее лиса включается, хитрая, расчетливая. Прощай амур, катись, дорогой, лесом. Зачем мне мужик без денег, престижной работы, перспектив? И под зад коленом его.

– Действительно, какая радость в лентяе? – хмыкнула Лида. – Тянуть на себе дармоеда? Спасибо, не надо.

– А как же любовь? – спросил брат. – В общем, Кирилл за ней бегать стал. Сонька сначала растаяла, я их один раз видел в парке, на скамейке они сидели. Она дешевый рожок мороженого ела, морда счастливая, мне это не понравилось.

– Счастье сестры поперек горла встало? – ехидно осведомилась Лида.






Глава 17




Роберт сел в кресло.

– Дура ты! Я ее спас! Какое счастье? Попросил Никиту узнать правду о Кирилле. Он мне жуть как не нравился, я сразу понял: он хочет войти в нашу семью, надеется жить на деньги жены. Орлов мне такое дерьмо на него выложил. Вечером я приехал к Соне, объяснил ей, что ничего хорошего у нее с Кириллом не получится. Замуж за него выходить нельзя. Он художник, у которого нет работы. Квартиры тоже нет. Мать алкоголичка, отец инвалид!

– Это правда? – удивилась я.

Лида кивнула.

– Да, я тоже попросила своих разузнать о Кирилле. Его папаша под поезд попал, его с платформы столкнули. Мать картины писала, окончила институт, имеет диплом художника. Мне нашептали, что она в холодное время у метро сидела, торговала рисунками на заказ. К ней какая-нибудь баба садилась, просила: «Хочу стать королевой». Нина, так мамашу зовут, кисточку хвать! И через пятнадцать минут заказчица на троне красуется с котенком на коленях, в короне на башке, с драгоценностями повсюду. Неплохо зарабатывала. Потом завела молодого любовника, тот ее на наркоту подсадил.

– Кирилл в мамашу пошел, – фыркнул Роберт, – в голове ветер, в попе винт. Все я Соне пояснил: свекор у нее будет безногий с грошовой пенсией, свекровь наркоша конченая. По мне, так лучше бы ей умереть, выгодней к такой на могилу пару раз в год цветуйки таскать, чем по клиникам бабу возить. А Кирилл как муж вообще песня. Ничего у него нет: денег, работы, квартиры, таланта. Жить тебе, Софа, в двушке с родней супруга, всех содержать, терпеть их капризы. Ребенка родишь, а он идиотом окажется! Весь в папу! Супер вообще! Если все это тебя устраивает, палочки тебе в руки, шагай с барабанным боем в загс. Но лучше выключи зайку! Не жри с Кириллом эскимо в парке. Смехота одна! Тебе не десять лет, чтобы считать мороженое подарком.

Роберт умолк.

– И как она поступила? – спросил полковник.

Роберт сложил пальцы рук в замок и хрустнул суставами.

– Включила лисичку. Отправила Кирилла лесом. А вскоре Никита попросил меня Смирнову помочь.

Роб посмотрел на Лидию.

– До сих пор полагаешь, что я подлость сделал? Может, наоборот? Свел Софу с мужиком, который если захочет невесту мороженым накормить, то отвезет ее в Милан, отведет в лучший ресторан. А ты негодуешь, потому что сама мечтала Смирнова заполучить, а он только на Соню смотрел.

– Глупости! – возмутилась Лида.

Роберт погрозил ей пальцем.

– Кто Андрею Владимировичу глаза на Софью открыть решил? Лидочка наша.

– Прекрати нести чушь, – разозлилась сестра.

Брат положил ногу на ногу.

– Смирнов приехал к нашим родителям просить, значит, руки Сони. Отец сначала хотел вежливо его отправить лесом. Почему? Папаня увидел, что жених ненамного его моложе, и сказал:

– Уважаемый Андрей Владимирович, пройдемте в мой кабинет, там спокойно побеседуем.

Соня тоже с ними рыпнулась, да ее мать придержала:

– Деточка, дай мужчинам без тебя поговорить.

Софья на дыбы:

– Согласие папы никакого значения не имеет. Андрюша просто решил соблюсти приличия.

Мама ей в ответ:

– Это понятно, однако хорошие отношения между отцом и твоим мужем предпочтительнее, чем плохие. Зачем тебе лишние нервы? Папа деликатный, интеллигентный, умный. Он никогда не нагрубит твоему жениху. Если вдруг он не даст согласия на брак, ты подчинишься его воле?

Сонечка в крик:

– Не Средние века на дворе. Плевать я хотела на его мнение!

– И в чем тогда проблема? – спросила мама. – Уедешь к милому в шалаш, никто тебя не остановит. Ты давно уже совершеннолетняя.

И тут сестрица от смеха зарыдала:

– Шалаш! Мать, чтобы ты всю жизнь в такой хибарке жила, как дом, который Андрюше принадлежит. Открой интернет, почитай про Смирнова! Он в списке «Форбс», миллиардер, владелец особняков в Европе, США, Англии. У него личный самолет. Шалаш!

Спела Софа песнь о богатстве суженого, потом у нее от мысли, что она получит доступ к таким деньгам, в горле пересохло. Сестричка бутылку с водой схватила, а из открытого окна шорох послышался. Мать с Сонькой на него внимания не обратили, а я скумекал. Кто сейчас находится в комнате? Мать, я и Софья. Где Лида? Она в магазин еще до приезда жениха сестры отправилась, Смирнов без предупреждения заявился. Лидуська с детства обожает подслушивать и подглядывать. Наш домашний Штирлиц!

– Ну, вообще! – возмутилась Лида. – Врет и не краснеет.

– Я вру? – прищурился Роб. – А кто матери всех горничных до сих пор сдает? Про косяки прислуги доносит? «Мамулечка, домработница тебе сказала, что она творог на рынке за две тысячи взяла, хозяйка цену повысила. Врет. Я тоже у нашей Тани молочку себе беру. Творожок как был по триста рублей, так и остался. Сметана тоже не подорожала». Ты этого вчера не говорила?