Человек с поезда

Если верить газетам, полиция прибыла через полчаса после восхода солнца. Учитывая, что дело происходило в Луизиане 11 ноября, на часах в это время было 6:52 утра. Другими словами, блюстители закона появились на месте преступления через восемь минут после того, как узнали об обнаружении трупов, что для полицейских очень хороший показатель.

Норберт, Азема и Агнес лежали на кровати у двери, накрытые противомоскитной сеткой, которая была разорвана в тех местах, где преступник наносил удары топором. Норберту один раз выстрелили в голову. Затем преступник обухом топора размозжил череп ему, его жене и двухлетней Агнес. Неподалеку нашли тела еще троих детей, лежащие на другой кровати – очевидно, в момент гибели они тоже спали. Кто-то из них, как видно, перед самой смертью проснулся – об этом свидетельствовал одинокий кровавый отпечаток крохотной ноги на полу. По поводу орудия убийства «Билокси дэйли геральд» написала следующее:



Шериф Лакост нашел топор, при помощи которого были убиты жертвы, – он был прислонен к стене у изножья кровати. Кровь с него была тщательно смыта, что говорит о редкостном хладнокровии злодея.



Давайте прервемся на минутку, чтобы привести аргументы в пользу того, что это преступление совершил «Человек с поезда». Рэндаллы жили очень близко к железной дороге, к тому же недалеко от Хьюстон-Хайтс и Сан-Антонио. К тому же незадолго до этого были убиты Касауэи. Для убийства Рэндаллов не было явного мотива. Убийца нанес жертвам удары обухом топора, который затем оставил в комнате. Головы убитых были накрыты – правда, не простынями, а противомоскитной сеткой, но все же. В доме в ту ночь находился гость, а среди жертв оказалась в том числе и маленькая девочка. Правда, на месте преступления не нашли зажженной лампы без абажура. К тому же в доме не были занавешены окна, да и задняя дверь, как выяснилось, была не заперта. Но все же совпадений, на мой взгляд, слишком много, и они дают достаточно оснований считать это убийство делом рук «Человека с поезда». Картина преступления говорит о том, что в доме Рэндаллов действовал хладнокровный и весьма опытный злодей, а не восемнадцатилетняя девушка.

Клементина Барнабет тогда работала прислугой в семье Гилдри. (Рон Гилдри, величайший бейсболист, каджун по происхождению, родился в городе Лафайетт через сорок лет после описываемых событий). Семейство Гилдри проживало всего в квартале от Рэндаллов. С крыльца дома Гилдри Клементина и наблюдала, как маленькая девочка с криком бежит от дома Рэндаллов, – и смеялась.

Полиция заинтересовалась Клементиной. Задвижка в доме Гилдри оказалась испачкана запекшейся кровью, а в комнате Клементины было обнаружено платье, передник и нижнее белье, покрытые пятнами крови и брызгами мозгового вещества. Поначалу она все отрицала, но затем начала бахвалиться. Через несколько часов после ареста она с места для дачи показаний смеялась над судьей и всеми окружающими и рассказывала, что это она убила и Рэндаллов, и Эндрусов, и семью в Рейне – фамилии этих людей она не знала.

Клементине в то время было восемнадцать лет. Когда в 1909 году была убита семья Опелусас – пятнадцать или шестнадцать. У нее были большие темные глаза, стройная фигура и гладкая кожа. Подстрижена она была коротко, под мальчика. Нижняя часть ее лица была круглой, но девушку это не портило. Пожалуй, наиболее подходящим словом для описания ее внешности будет «миловидная». Достаточно миловидная, чтобы не казаться опасной, словно ребенок или щенок. Правда, на большинстве рисунков, которыми иллюстрировались посвященные ей репортажи, она похожа не на себя, а скорее на одного из королей хип-хопа, который выступал под псевдонимом Ноториус Би. Ай. Джи. Если она в самом деле совершила все то, что себе приписывала, ее, пожалуй, можно было бы назвать самым уникальным персонажем всей криминальной истории Америки.

Поблизости от места преступления оказался также Кинг Харрисон. Клементина Барнабет и Азема Рэндалл были прихожанками церкви, в которой Кинг Харрисон был настоятелем. Его можно назвать Джонни Эпплсидом[5] Святой церкви Христа – он создал несколько ее филиалов на всем протяжении линии железной дороги «Сазерн пасифик рэйлроуд». Клементина предположительно была дьякониссой этой церкви (что бы ни означало это слово, оно редко употребляется в религиозных сообществах, причем в отношении куда более зрелых женщин).

Разумеется, ни Кинг Харрисон, ни Святая церковь Христа не оправдывали и не могли оправдать убийства. Однако Клементина объявила, что является лидером обособленной группировки внутри Святой церкви Христа, которая называет себя Церковью Жертвоприношения. Она сказала, что убила Рэндаллов, поскольку те ослушались повеления этой самой церкви. Мало того, Клементина заявила, что местный шаман вуду подарил ей амулет, который не позволит, чтобы ее наказали.

Да, история что надо. Так что можете себе представить, как раздули ее газетчики. Все газеты упоминали о принадлежности Клементины к негритянской расе, в том числе в заголовках, и в то же время все отмечали, что цвет ее кожи светлее, чем у большинства других афроамериканцев. Как правило, упоминание об этом сопровождалось панегириком ее красоте и коварству. Статьи, публиковавшиеся в местной прессе, перепечатывали газеты на обоих побережьях, – и, как обычно бывает в подобных случаях, при сохранении в более или менее неприкосновенном виде основных фактов многие детали оказывались искаженными, преувеличенными, а то и просто выдуманными. Впрочем, все это, насколько нам известно, касается газет, которые читало белое население. В прессе, издававшейся для чернокожих, ничего подобного не печаталось – разве что позже, во время судебного процесса. При этом все были единодушны в том, что Клементина вполне успешно прошла проверку на вменяемость.

Клементина просидела в тюрьме два месяца, пока власти раздумывали, что с ней делать. По некоторым данным, она перестала делать заявления, с кем-либо разговаривать и молчала, словно сфинкс, но время от времени просила о свидании с матерью.

В субботу, 20 января 1912 года, Харриет Крейн остановилась у дома своей дочери, Мерль Уорнер. Это было небольшое строение неподалеку от железнодорожных путей в западной части Кроули. Харриет хотела повидать Мерль и троих ее детей, Перл (9 лет), Харриет (8 лет) и Гарри (7 лет). Миссис Крейн удивило, что в доме стояла полная тишина. Она почувствовала неладное, но не осмеливалась войти внутрь. «Галвестон дэйли ньюс» не сообщила, была ли дверь заперта, а окна занавешены. В статье говорится только, что Харриет Крейн «побоялась войти в дом и попросила сделать это какого-то чернокожего».

Думаю, вы уже догадались, что случилось с семьей Уорнер, так что это избавляет меня от необходимости подробно описывать произошедшее. Расправившись со своими жертвами, убийца уложил все тела в одну кровать. Топор он бросил на месте преступления, не смыв с рукоятки кровь.

Итак, Рэймонд Барнабет и Клементина Барнабет находились в тюрьме. Что же из этого следует? Шериф Лакост не нашел ничего лучше, как арестовать Зеферина Барнабета. У Зеферина (если помните, его еще называли Ферраном) было алиби, но Лакост решил, что молодой человек совершил убийство по приказу сидящих в камерах отца и сестры.

Однако в тот самый вечер, когда арестовали Феррана, было совершено еще одно преступление – в 50 милях от Кроули и в 75 от города Лафайетт, в Лейк-Чарльзе, штат Луизиана. В 1912 году Лейк-Чарльз еще не оправился от чудовищного пожара, который в 1910 году стер с лица земли большую часть центра города. Семья Бруссар жила неподалеку от центральной части Лейк-Чарльза, в доме 331 по Рок-стрит – «последнем на улице, то есть расположенном ближе всех остальных жилых строений к реке и сортировочному пути железной дороги «Канзас-Сити сазерн», как писала «Галвестон дэйли ньюс». Феликс Бруссар был уже не молод, около 50 лет. Он работал на предприятии по обработке риса и прекрасно ладил с другими рабочими и начальством. Проживал он вместе с супругой – судя по всему, он был женат на ней вторым браком. По рассказам, она была весьма миловидной, но больше нам о ней ничего неизвестно, мы не знаем даже ее имени. Детей у супругов было трое: восьмилетняя Маргарет, шестилетняя Альберта и трехлетний Луи. У Феликса Бруссара было еще двое взрослых детей, которые жили в Техасе.

В газетах о Феликсе Бруссаре писали в том же слегка пренебрежительном тоне, что и о других «цветных» – Уолтере Байерсе, Александре Эндрусе, Луисе Касауэе и Норберте Расселе – после их смерти. Признавая, что они тоже были людьми, журналисты тем не менее не стеснялись демонстрировать свои расистские взгляды и спекулировать по поводу образа жизни жертв и обстоятельств их гибели, а также ссылаться на сплетни и слухи. Примером может служить фрагмент из публикации в «Лос-Анджелес таймс» от 30 января 1912 года:



За день до трагедии Феликс сказал кое-кому из своих друзей, что «скоро прославится». Хотя суббота у негров не является постирочным днем, его жена перестирала одежду всех членов семьи. Из этого некоторые делают вывод, что жертвы заранее знали, какая судьба их ждет.



Это всего лишь слухи, а возможно, и просто выдумка. Вы должны понимать: газеты в те времена часто позволяли себе чистой воды вымысел – не все, но, по крайней мере, некоторые. Статья, фрагмент которой мы привели выше, была перепечатана «Эль-Пасо геральд» 14 марта 1912 года. Пожалуй, в ней расистские воззрения были выражены наиболее ярко – а мы прочли немало газетных материалов, работая над этой книгой.

Если пересчитать убитые семьи, о которых говорится в этой главе, то их получается уже семь – Опелусасы, Байерсы, Касауэи, Эндрусы, Рэндаллы, Уорнеры и Бруссары. Однако мы упоминали, что в 1911 и 1912 году случаев убийства целых семей было одиннадцать, к тому же Опелусасы вообще не должны здесь учитываться, потому что их убили в 1909 году.

Убийца Бруссаров проник в дом через окно с задней стороны дома. Прекрасный отчет об этом преступлении был опубликован в «Галвестон дэйли ньюс» 22 января. Его автор главным образом отвечает на вопрос, наблюдал ли убийца за домом, прежде чем осуществить задуманное:



Преступник, вне всякого сомнения, заранее выбрал объект для нападения, а также узнал, сколько человек проживало в доме, а также их распорядок дня и планировку жилища. Это следует из того, что злодей действовал на редкость быстро и уверенно. Чернокожая женщина, живущая по соседству, в 1:30 еще не спала, поскольку готовила еду. По ее словам, она ничего не слышала.



На следующий день в 10:00 тела обнаружил сосед. Родители лежали в кровати, их головы были размозжены обухом топора. Однако топор, которым орудовал преступник, не принадлежал Феликсу. Топор из хозяйства Бруссаров нашли на кухне. В комнате, расположенной рядом со спальней супругов, в кровати лежали убитые дети – по-видимому, в тех самых позах, в которых спали в тот момент, когда их настигла смерть. Топор, который использовал преступник, лежал под кроватью. По следам крови на нем сразу стало ясно, что удары наносились только обухом. Рядом с кроватью стояло ведро – вероятно, убийца подставил его, чтобы в него стекала кровь.

Это преступление еще раз подтверждает опыт и отлаженность действий «Человека с поезда». Данный случай – явно его рук дело. То, что топор оказался под кроватью, а также то, что преступник установил рядом с кроватью ведро для стока крови, – отклонения от обычного сценария, но несущественные. Но вот странная вещь: кто-то написал на внутренней кухонной двери следующие слова:



«Когда он взыскивает за кровь, он не забывает крика смиренных».



Судя по всему, это было начертано карандашом, хотя мы не можем быть полностью в этом уверены. А рядом – «ПЯТЕРО ЛЮДЕЙ» (по версии нескольких газет – «ПЯТЕРО, ЛЮДЕЙ»).

Многие считают, что цитата, которую повторили все газеты от «Галвестон дэйли ньюс» до «Вашингтон пост», взята из Библии, но это не так. Это неверно процитированный фрагмент из псалма 9:12, приведенный в «Хижине дяди Тома». Настоящая же цитата из Библии звучит так: «Ибо Он взыскивает за кровь; помнит их, не забывает вопля угнетенных».

Однако это не было очевидной ссылкой на «всеми ругаемую и до сих пор обсуждаемую книгу», как назвал роман «Хижина дяди Тома» Лэнгстон Хьюз[6]. Повторяю, все газеты до единой сочли фразу цитатой из Священного Писания. Между тем такая неточность встречается только в «Хижине дяди Тома». Насколько нам известно, Рейчел Маккарти Джеймс стала первым человеком, догадавшимся, что фраза взята не из Библии, а из романа Гарриет Бичер-Стоу.

Клементина призналась в убийстве Бруссаров, хотя, когда это преступление было совершено, она сидела в тюрьме. (Возможно, Клементина запуталась в хронологии событий и просто не поняла, что Бруссаров убили уже после ее ареста.) Особенности религиозного течения, к которому причисляла себя Клементина, заинтересовали даже газеты, издаваемые в далекой Индии. Многие издания утверждали, что ее целью были семьи из пяти человек по причине магического значения числа «пять», что, возможно, имеет какое-то значение в культе вуду. Но все было не так, как пытались представить газетчики. Семья Опелусас состояла из четырех человек, Байерсов было всего трое. В семье Эндрус было четыре человека, в семье Рэндалл – шесть.

Жестокое убийство семьи Бруссар спровоцировало приступ активности у полиции. Брата Клементины Феррана выпустили из тюрьмы. Кинг Харрисон, настоятель Святой церкви Христа, имевшей филиалы во всех упомянутых нами в этой части книги городах, был арестован вскоре после того, как обнаружили тела жертв, но через несколько дней тоже освобожден. Взяли под стражу и Элизу Ричардс, подругу Клементины, но вскоре тоже отпустили – как и еще несколько человек.

К началу 1912 года полиция утратила доверие чернокожей общины. Многие организации, объединявшие чернокожее население, стали предлагать помощь информацией и деньгами тем, кто сможет поймать убийц Байерсов и Касауэев. Однако после убийства Бруссаров местные афроамериканцы начали всерьез задумываться о самообороне, а многие из них решили бежать с насиженных мест. «Лос-Анджелес таймс» заметила эту смену настроений, но объяснила ее популярностью вуду.


В одном репортаже, напечатанном в «Эль-Пасо геральд» и основанном на расистских публикациях «Лос-Анджелес таймс», рассказывается о гибели семьи Уэксфорд в начале 1912 года. В этом материале уделяется очень много внимания попыткам объяснить, почему теперь убийца может быть доволен – ведь он убил пять семей по пять человек в каждой. Однако из пяти человек состояла только семья Бруссар. Приводя подробности убийства Уэксфордов, авторы написали следующее:



Два месяца назад шесть членов семьи Уэксфорд погибли от рук фанатиков. Однако один из убитых был новорожденным младенцем, появившимся на свет всего за день до трагедии. По всей видимости, его не приняли во внимание, планируя данное человеческое жертвоприношение.



Мы не смогли найти никаких других подтверждений факта убийства семьи Уэксфорд в районе, о котором идет речь, и вообще не склонны верить, что это преступление было совершено. Возможно, под Уэксфордами подразумевались Уорнеры. Однако, поскольку в семье Уорнеров не было младенца, родившегося всего за сутки до гибели, это предположение, скорее всего, тоже ошибочное. Впрочем, мы вполне могли что-то упустить.

В любом случае эпидемия убийств продолжалась, пересекая границы штатов и вступая в новую фазу. Если вы сядете в поезд в городе Лафайетт, штат Луизиана, и отправитесь на запад, то, проехав 18 миль, окажетесь в городе Рейн. Снова садитесь в поезд – и, преодолев еще 7 миль, прибудете в Кроули. Еще 50 миль – и вы в Лейк-Чарльзе, а еще через 60 – в Бомонте, штат Техас.

Семья Хэтти Доув жила в Бомонте, штат Техас, в доме 1428 по Кейбл-стрит, рядом с баптистской церковью и примерно в трети мили от железнодорожных путей. Хэтти и ее близкие также погибнут страшной смертью в собственном жилище. Однако прежде мы должны отметить, что в какой-то момент подобные преступления перестали быть частью изначальной серии и стали подражательскими. Авторы этой книги считают, что какой-то человек или какие-то люди, движимые расистскими взглядами и убеждениями, а возможно, и не вполне здоровые психически, взяли за образец убийства в Луизиане/приходе Акадия, о которых много писали газеты, и стали действовать по этому шаблону. Весьма возможно, что этот человек – или эти люди – совершили несколько преступлений, похожих на дело рук «Человека с поезда», но на самом деле не имевших к нему отношения. Другими словами, преступления, о которых идет речь, на самом деле были, вероятнее всего, совершены не Клементиной, не ее приятелями и не «Человеком с поезда», а неким третьим убийцей – или, возможно, двумя убийцами, действовавшими сообща. При этом мы не думаем, что какое-либо из убийств в Техасе было совершено теми, кто проливал кровь в Луизиане, – если только это был не «Человек с поезда», действовавший в обоих штатах. Некоторые исследователи объединили все эти злодейства в одну серию. Что ж, человек волен верить в то, во что он хочет верить.

Но давайте попытаемся хоть немного разобраться в истории с Клементиной, прежде чем вернемся в Техас и Миссисипи. Итак, Клементина сидит в тюрьме, и перспектива объявления ее виновной и осуждения приобретает реальные очертания, поскольку она продолжает давать признательные показания. Прокурор города Лафайетт Брюнер приступил к формированию состава Большого жюри. В январе 1912 года химик по фамилии Мец проверил следы крови на окровавленных юбке и английской блузке с длинным рукавом, которые были найдены в шкафу Клементины. Цель состояла в том, чтобы выяснить, являются ли эти следы следствием менструации или нет. Оказалось, что кровь на одежде Клементины «вытекла из ран еще живого человека», как написала 27 января 1912 года газета «Тибодо сентинел». Разумеется, есть разница между менструальной кровью и просто кровью. Должен признать, мы не очень хорошо разбираемся в этой теме и слабо представляем себе методологию проводившихся исследований.

Мец также обнаружил небольшое количество крови на подушке в доме Рэндаллов и выяснил, что по составу она идентична крови на одежде Клементины. Эти данные, несомненно, должны были помочь следствию. Группы крови были открыты в 1909 году в Австрии Карлом Ландштайнером. Однако в 1912 году его теория была еще малоизвестна даже в научных кругах. Большинство же граждан, не имевших отношения к науке, в 1912 году знало, что кровь можно разделить на группы, но ясного представления о том, что это означает, не имело. Мец использовал эту ситуацию, чтобы сделать заявление, которое, по мнению авторов этих строк, выходило за пределы стандартных научных представлений той эпохи. Мец предположил, что, поскольку в деле об убийстве Рэндаллов фигурировали шесть жертв, принадлежавших к трем не связанным между собой генотипам, образцы их крови должны были соответствовать разным группам (I (О), II (A), III (B) и IV (AB)). Значит, было весьма вероятно, что у Клементины окажется та же группа крови, что и как минимум у одного из убитых. В таком случае сравнительный анализ терял смысл. Мы считаем, что доктор Мец в данном случае воспользовался неосведомленностью публики, чтобы выступить с заявлением, которое на тот момент представлялось вполне резонным, однако в ретроспективе оказалось беспочвенным.

Клементина между тем сотрудничала со следствием. Она сообщила, что первые свои убийства совершила в Рейне, где жила ее сестра Паулина. Клементина заявила, что ездила навестить сестру и, находясь в Рейне, убила женщину и ее четверых детей:



Я поехала к сестре, которая проживает в Рейне, недалеко от железнодорожного депо. Вечером я пошла побродить по городу, переодевшись мужчиной. Забравшись в один из домов, я убила находившихся там мать и четверых детей топором, который нашла во дворе…

Войдя в дом, я ударила женщину топором в правый висок и убила наповал. Один из детей проснулся, разбуженный шумом, но, прежде чем он успел поднять голову с подушки, я ударила его по голове за левым ухом, а потом ударила остальных. Сняв мужскую одежду, я оставила ее в доме, вышла на улицу в женском платье и вернулась к сестре. Тот же ночью, но чуть позже, я села в поезд, следующий в Лафайетт, и прибыла в город около полуночи. Женщину и ее детей я убила примерно около девяти часов вечера.



Полиция Рейна арестовала Паулину на том основании, что она «подозрительно» себя вела. Шериф города Лафайетт, Лакост, арестовал также Валену Мабри: Клементина, называвшая ее Ирен, заявила, что она была ее сообщницей в убийстве Рэндаллов. Мабри категорически отрицала свою причастность к преступлению и в конце концов была освобождена.

Когда в апреле 1912 года Клементина предстала перед Большим жюри, она больше не пыталась ни над кем насмехаться. Девушка полностью признала свою вину, причем в присутствии не только суда, но и репортера по имени Р. Х. Бруссар из «Нью-Орлеанс айтем» (да, в этой истории много Бруссаров). История, которую со слов Клементины опубликовал Р. Х. Бруссар, началась в Нью-Иберии, небольшом городке к югу от Лафайетта. Как рассказала Клементина, она и четверо ее друзей однажды встретили старого негра. «Он сказал, – заявила девушка, – что может продать нам одну замечательную штуку». Речь шла о «колдовском мешке», который, как пообещал негр, позволит Клементине и ее друзьям делать все, что угодно, причем безнаказанно, и защитит их от служителей закона уже только потому, что они будут им владеть.

Фигурировавший в показаниях Клементины предмет и привел к возникновению версии о связи убийств с культом вуду. Тысячи газетных репортажей, а затем и множество книг связывают с ним эти преступления. Но, насколько нам известно, единственное, что во всей этой истории имеет отношение к вуду, – так это то, что однажды Клементина и несколько ее ненормальных приятелей-тинейджеров купили у какого-то чернокожего пару «колдовских мешков». Человека, который их продал, звали Джозеф Тибодо. Шериф Лакост арестовал Тибодо, рассчитывая, что он выведет следствие на убийц тех людей, которые погибли уже после того, как Клементина была взята под стражу. Тибодо, которому было 45 лет, признался, что действительно продавал людям разные поддельные документы, но заявил, что амулетами никогда не торговал. Шериф Лакост устроил ему очную ставку с Клементиной, и та опознала Тибодо как человека, продавшего ей амулет, а также описала его дом. «Ты говорил, что меня никогда не арестуют, – сказала она. – Но посмотри на меня – я сижу в тюрьме».

Купив за три доллара амулет, Клементина, по ее словам, вместе с приятелями вернулась в Лафайетт и стала думать, как безнаказанно сделать что-нибудь противозаконное. Она призналась, что до того, как у нее появился амулет, ей и в голову не приходило совершить убийство. Молодые люди бросили жребий, чтобы определить, кто первый прольет кровь. Короткую соломинку вытащила Клементина. После этого она поехала в Рейн навестить сестру и, находясь там, убила целую семью. Выбор жертв она объяснила тем, что перед сном они не погасили свет, поэтому она смогла разглядеть в окно, что они спят и не смогут оказать ей сопротивление. Вернувшись в Лафайетт, Клементина встретилась со своими друзьями, все им рассказала, и они стали ждать, арестуют их или нет. Когда стало ясно, что никто и не думает хватать их и сажать в тюремную камеру, молодые люди решили, что колдовство действует и теперь они смогут безнаказанно убивать кого угодно.

Далее Клементина созналась в убийстве семьи Байерс в Кроули:



В Кроули я пробралась в какой-то дом вместе с одной из подруг, а другая осталась сторожить на улице. В руке у меня был топор, поэтому я всех убила. Сначала я ударила мужчину. От этого проснулась женщина. Я ударила ее в лицо тупой стороной топора, и она сразу потеряла сознание. Потом я ударила ее еще раз или два, чтобы прикончить наверняка. После этого разделаться с двумя маленькими детьми не представляло никакого труда. Мы подумали, что лучше их убить, чем оставить сиротами, потому что они будут страдать.



Как мы уже говорили, нам кажется, что это преступление совершил «Человек с поезда», но сейчас нет нужды спорить по этому поводу.

Далее Клементина рассказала, что, вернувшись в Лафайетт, она и ее друзья затаились на время, наслаждаясь страхом и смятением, в которые их действия повергли жителей округи. У молодых людей возникло некое подобие плана, суть которого состояла в том, чтобы убить семью Эндрус в самом городе Лафайетт. Клементина заявила, что собиралась осуществить этот план вечером в день выборов, когда все сотрудники полиции будут брошены на охрану общественного порядка. Девушка объяснила, что она и ее приятели не занимались поиском жертв, а просто выбрали дом недалеко от железной дороги. Вот выдержка из показаний Клементины:



Подойдя к месту пересечения железнодорожных веток, мы увидели, что в окнах хижины, стоящей вблизи магазина Рамагосы, горит свет. Мы решили, что это именно то, что нам нужно. Мы с другой женщиной пробрались в дом. Первым я нанесла удар Александру Эндрусу, затем его жене, а потом перебила детей, один из которых был совсем маленький и лежал в люльке около кровати. Мы его поначалу не заметили, но он проснулся и начал плакать. Я повернулась и ударила его прямо в лоб, так что он умер мгновенно.



Далее Клементина сообщила, что своими глазами видела, как брат Александра обнаружил трупы, а также, что помогала обмывать тела и готовить их к похоронам (совершенно очевидно, что эти слова не соответствуют действительности).

Что касается убийства Рэндаллов, то его Клементина описала менее детально, избегая кровавых подробостей. Она, в частности, рассказала, что в воскресенье вечером, после окончания службы в церкви, взяла во дворе у соседей топор. По пути к дому Рэндаллов она встретила полицейских и церковного настоятеля Кинга Харрисона. Настоятелю она посоветовала в тот вечер держаться подальше от этой части города. Клементина взяла с собой револьвер своего брата Татита. Проникнув в дом Рэндаллов, она первым делом выстрелила главе семьи в грудь, а затем расправилась с остальными. По ее словам, она какое-то время «ласкала» убитых, как взрослых, так и детей, с целью сексуальной стимуляции.

Клементина сообщила следствию имена своих сообщников, которых в своем рассказе упоминала лишь изредка: иногда кто-то из них проникал в дом жертв – якобы для того, чтобы принять участие в преступлении. Так же эпизодически приятели встречали ее после очередной «акции». Соучастники Клементины были найдены. Некоторых из них арестовали, но потом отпустили, поскольку им удалось убедить следствие, что Клементина лжет. Надо признать, что ее показания грозили рассыпаться, как карточный домик, при любой серьезной попытке подвергнуть их сомнению.

Клементина призналась в убийстве восемнадцати человек, но Большое жюри признало ее виновной в совершении только одного, а именно Аземы Рэндалл. Как мы уже не раз отмечали, в те времена это была стандартная практика: прокуроры всячески пытались избежать вторичного привлечения к ответственности за одно и то же преступление. Суд над Клементиной Барнабет начался 21 октября 1912 года. За неделю до этого она была обследована группой медиков, которые в специальном документе заключили, что она «морально порочна, чудовищно невежественна и имеет низкий уровень развития интеллекта, но это не дает оснований считать ее умственно отсталой и страдающей идиотизмом, а следовательно, неспособной отвечать за свои действия». Таким образом, Клементина должна была предстать перед судом.

«Чикаго дефендер», газета, рассчитанная на чернокожих читателей, широко освещала судебный процесс и расточала похвалы адвокату Клементины, человеку по фамилии Кеннеди. В частности, издание писало, что он «показал едва ли не самое замечательное мастерство защиты в суде, которое только можно припомнить». Адвокат упирал на то, что признания Клементины вызывают большие сомнения и, скорее всего, являются следствием тяжелого детства, что кровь Рэндаллов попала на одежду Клементины потому, что при сборе улик вещи жертв перемешали с ее вещами, а также что выводы доктора Меца, химика, который изучал кровь на одежде, крайне ненадежны. В итоге Клементину 25 октября в 22:30 осудили за убийство Аземы Рэндалл. На следующий день ее приговорили к пожизненному заключению.



Клементина созналась в убийстве восемнадцати человек, но трудно поверить в то, что она говорила правду. Остаются две возможности. Одна – что Клементина была связана с кланом или сектой убийц, которые продолжали действовать и после ее ареста. Вторая – что она не имела к убийствам никакого отношения и стала козлом отпущения, ответив за преступления, которые совершил кто-то другой. Хотя оба сценария вполне правдоподобны, авторы этих строк все же склоняются ко второму.

Свидетельства в пользу того, что Клементина могла быть замешана в преступлениях, составляют список из пяти пунктов:

1) Клементина действительно находилась в непосредственной близости от мест, где были совершены два преступления, причем в то самое время, когда они произошли;

2) она вела себя странно и подозрительно;