Черные купола. Выстрел в прошлое
Часть 49 из 55 Информация о книге
— Не расстраивайтесь так, старина. Война… всякое бывает. Как вы смогли уцелеть? — Фельдфебель Лайнеманн оттолкнул меня в сторону. Он сильно рисковал, ведь русский мог выстрелить и в него тоже. — «Ворчун Лайнеманн»? — Он самый, герр гауптман. — Узнаю старика Макса! Он все так же быстр? — Даст фору и более молодым парням! — Вот что значит старая добрая школа! Я-то помню его еще молодым, когда он показывал нам, еще зеленым лейтенантам, премудрости рукопашного боя… Да-а-а… старая гвардия держит марку! Более двадцати лет в строю, а все так же в форме! Гауптман покачал головой. — Все же вам не стоит так рисковать, Иоганн. В вашем подразделении достаточно умелых бойцов, чтобы командир не лез под пули противника. Вы сами, да и все ваши солдаты слишком ценны для командования, чтобы ловить по лесам русских окруженцев. — Простите, герр гауптман, — удивленно поднял брови обер-лейтенант, — но что тогда мы делаем здесь? Первоначально цель нашего прибытия сюда заключалась в стажировке солдат в условиях данной местности. Таковую мы провели в срок да и, по вашим словам, достигли в процессе этого немалых успехов. Я составил соответствующий рапорт руководству, вы ведь и сами его читали, но ответа нет до сих пор. Мы, разумеется, и дальше продолжим работу с полной отдачей, но не могли бы вы пояснить мне, чего следует ожидать дальше? Я должен соответствующим образом проинструктировать личный состав, возможно, провести какие-то дополнительные тренировки… — Иоганн, вы, несомненно, правы, — Кранц снова сел за стол. — Мне следовало начать этот разговор раньше. Тогда у вас просто не возникло бы некоторых вопросов. Ну, ничего, время у нас еще есть. Вот скажите мне, мой друг, не была ли для вас неожиданностью наша встреча здесь? — Откровенно говоря, герр гауптман, была. Да еще какой! Встретить среди русских лесов одного из выдающихся мастеров тайной войны, признанного мастера оперативных комбинаций… Я-то полагал, что вы в Берлине, там, где ваше место. А тут… — Отчего же вы не задали этот вопрос раньше? Мы знакомы не первый день, и уж кто-кто, а вы, Иоганн, могли бы вполне рассчитывать на мою откровенность. — Простите, герр гауптман, но… могу ли я здесь говорить откровенно? — Безусловно, можете. — Видите ли, ваше внезапное преображение из полковника абвера в гауптмана тыловых частей просто сбило меня с толку. Я не знал… можно ли касаться некоторых тем и… — Иными словами, мой друг, вы просто не поняли, во что, выражаясь по-русски, вы влипли? — Да. — Но ведь в полученном вами предписании было недвусмысленно указано, что по всем, я подчеркиваю, по всем, вопросам вы поступаете в мое распоряжение? Уже из этого можно было бы сделать вывод о том, что высшее руководство прекрасно осведомлено о том, куда и к кому направляется ваше подразделение. — Да, герр оберст… — Гауптман, Иоганн! Гауптман! Оберст Кранц сейчас в Берлине. А здесь присутствует гауптман Кранц, незаметный офицер службы тыла. И ваше подразделение не команда специального назначения, а взвод службы охраны тыла вермахта. И так продолжится до того времени, пока я не сочту нужным изменить это положение дел. — Яволь, герр гауптман! — Вот так, обер-лейтенант. И, дабы окончательно устранить все ваши сомнения, скажу. Мое место, Иоганн, не в Берлине. А там, где есть задача, требующая моего личного участия и руководства. Оттого здесь присутствуете и вы. Да и не только вы, тут есть еще много лиц, чье появление в истинном облике в настоящий момент преждевременно. — Я понял, герр гауптман. Готов выполнить любое ваше приказание. — Ну уж в этом-то я и не сомневался ни минуты! Однако, мой друг, вернемся к делу. Ваши потери в результате операции? — Мои или общие? — И те и другие. — Убитыми мы потеряли четырнадцать человек. Из спецгруппы — шесть. Ранено семнадцать человек. Из состава спецгруппы — пятеро. Из них двое — тяжело. — Плохо, обер-лейтенант! Плохо! Леман вскочил и вытянулся по стойке смирно. — Виноват, герр гауптман! — Садитесь. Вы получите пополнение. Завтра же. Группа выпускников спецкурса прибудет в ваше распоряжение уже к обеду. Это опытные солдаты, за их плечами не один бой. До получения приказа выход в лес отменяется. Учеба и тренировка, вы меня поняли? — Яволь, герр гауптман! — Далее. Ваше мнение о разведгруппе противника? — Состав — семь человек. Два радиста. В результате операции уничтожено шестеро. Пять человек — наша работа, одного подстрелили солдаты комендантской роты. Один русский еще где-то скрывается. Ведется его поиск. — Так. Ваши солдаты в этом принимают участие? — Никак нет, герр гауптман! Таково было ваше указание. — Хорошо. Местная полиция принимала участие в операции? — Так точно! Мною было сделано замечание старшему полицейскому наряда. — За что? — Он произвел выстрел в воздух во время эвакуации населения из деревни. Это могло поставить под удар всю операцию. — Замечание? Не узнаю вас, обер-лейтенант! — Я дал ему по морде. — Вот это уже ближе к истине, Иоганн! Правильно поступили! Как, по-вашему, можно ли рассчитывать на то, что полицейские будут молчать о характере проводимой операции? — Откровенно говоря, герр гауптман, сомневаюсь. Это откровенный сброд. Не понимаю, как им вообще дали в руки оружие? Их место в тюрьме, да и то не все они этого достойны. Некоторых в рейхе просто расстреляли бы на месте. — Значит, вы полагаете, они не будут молчать? — Нет. Большинству из них свойственна повышенная болтливость и тяга к самовосхвалению. — А вы их не любите, Иоганн? — Не люблю. Да и за что их любить? Кажется, еще Чингисхан сказал, что щадящий предателя — сам будет предан. — Да, ему приписывают данное высказывание. Увы, мой друг, пока мы в них нуждаемся… Гауптман, встав из-за стола, сделал знак собеседнику оставаться на месте. Сам он подошел к окну. Приоткрыл форточку и вдохнул уличный воздух. — Свежо… Скоро уже зима, холода… — Вы полагаете, что это может стать проблемой, герр гауптман? — Не может, а станет. И очень скоро мы все почувствуем это на своей шкуре… Да… Однако я отвлекся. Значит, полицейские будут болтать, так, Иоганн? — Будут. Моя бы воля, так лично расстрелял бы этих недоумков. — Всему свое время, мой друг, всему свое время… Эта участь их рано или поздно, но настигнет. Помните ли вы знаменитое высказывание основателя нашей службы? — Полковника Вальтера Николаи? Разумеется, помню. — Напомните его мне. — В разведке нет отбросов — есть кадры. — А вторую его часть? — Э-э-э… — Кадры бывают хорошие и плохие. Работа со вторыми требует большей отдачи и ответственности. А полученный результат иногда превосходит все, даже самые смелые, ожидания… Когда за обер-лейтенантом закрылась дверь, Кранц поднял трубку телефона. — Вилли? Найди-ка гауптмана Хорста. Пусть зайдет. Положив трубку, хозяин кабинета продолжил просмотр своих бумаг. Время от времени он делал пометки на полях и продолжал чтение. — Разрешите? Кранц поднял голову. Он совершенно не слышал ни стука двери, ни шагов вошедшего. А между тем это был весьма немаленький, хорошо сложенный мужчина. Мешковатый камуфляжный комбинезон скрывал очертания его фигуры, но по манере передвижения можно было понять, что это тренированный человек. — Рад вас видеть, Хорст! — гауптман встал из-за стола навстречу вошедшему. — Вы, как всегда, появляетесь совершенно беззвучно. Как это у вас выходит? Поделились бы секретом со стариком, а? — У меня в детстве был хороший учитель. — Кто же это такой? И в каких войсках он служил? — Мой домашний кот. К сожалению, их не принимают на военную службу… — Не скажите, Генрих! Вот проклятые островитяне содержат у себя в Вестминстере целую команду котов! — Не думаю, что их при этом используют в качестве солдат.