Диплом по некромантии, или Как воскресить дракона

А Лютер вдруг перестал кружиться. Медленно остановился, не выпуская ее из безумных объятий, полных острого голода. Или из жесткого захвата, своевольного и собственнического.

Диара не понимала.

Только чувствовала, как воздух колышется от его дыхания, обжигая ее и так пылающие щеки. Да будто бы слышала, как стучит у него в груди. Словно и не сердце, а что-то другое. Громкое, на грани остановки.

— Чтобы я больше не видел тебя с этим придурком, — прозвучал вдруг в окружающей пустоте негромкий голос некроманта.

Диаре показалось, что она слышит где-то звон разбитого стекла. Где-то у себя в голове. Глупое, ненужное и больное наваждение схлынуло резко, как вода при отливе. Быстро и безжалостно, оставляя на песке ее разума не успевших скрыться рыбешек стыда, вновь вспыхнувшего раздражения и возмущения.

— Знаешь что? — выдохнула Диара, с силой отталкивая некроманта. — Как насчет того, чтобы пойти в задницу со своими советами?!

Его руки тут же ослабли, выпуская ее. Даря неожиданно душную, но желанную свободу.

Лютер сжал челюсти и почему-то промолчал. Только смотрел на нее так, будто она змея и только что вонзила ему свои клыки в горло.

А Диара развернулась и стремительно пошла прочь. Почти побежала, не обращая особенного внимания на то, что на берегу уже оказалось множество пар, которые так же, как и они только что, танцевали под переливчатую музыку кифары.

Они с Лютером подали пример, и остальные подхватили. Удивительная солидарность всех присутствующих с новенькой и некромантом, который вроде как совершенно не был местным любимчиком.

Или все же был?..

Диара с раздражением отбросила мысли об одногруппнике. Она злилась на него, но еще больше злилась на себя. А все потому, что понимала: по сути, Лютер Рейвел не сделал ничего, что могло бы настолько вывести ее из равновесия. И все же он остался на берегу, а она умчалась драугр знает куда. И в груди до сих пор колотилось и ныло.

Как только вечеринка осталась довольно далеко позади, Диара начала немного успокаиваться. Обхватила себя руками за плечи, выходя на одну из темных дорожек, с обеих сторон обсаженных высокими кустами, и, обнаружив скамейку, стремительно села на нее, будто подкошенная.

Силы куда-то резко испарились. Будто только что она испытала такой всплеск эмоций, что теперь в организме обнаружилась их нехватка.

Вокруг было тихо и довольно прохладно. Самое то, чтобы привести мысли в порядок. Хорошенько подумав обо всем произошедшем, Диара пришла к выводу, что Лютера Рейвела в ее жизни стало слишком много. Настолько, что рядом с ним она перестала себя контролировать, делая и говоря совсем уж невразумительные вещи. А значит, пора было принять какие-то меры. Перестать с ним общаться, ограничить встречи только лекциями и случайными столкновениями в доме.

К сожалению, Диара понятия не имела, что совсем недавно Лютер давал себе такое же обещание и с треском его провалил. Ее клятве держаться от него подальше суждено было продлиться еще меньше.

Но в данный момент уверенность девушки была непоколебима, как гранитная скала. От этого даже немного поднялось настроение, а в теле появилась приятная расслабленность. Губы сами собой сложились в улыбку, а когда ей вдруг вздумалось сладко потянуться, справа раздался голос:

— Вот ты где, детка, а я тебя повсюду ищу!

Диара повернула голову и, зачем-то продолжая улыбаться, встретилась взглядом с Лайошем.

— Зачем же ты меня ищешь? — спросила она спокойно и добавила какую-то глупость: — Я вот никого не ищу.

Нахмурилась, не понимая, зачем она это сделала. Но почти сразу же расслабилась, потому что думать ни о чем не хотелось.

На лице демонолога появилась неровная улыбка. Будто на одну половину физиономии.

Диара склонила голову набок, бесцеремонно изучая парня и ничуть не беспокоясь по этому поводу.

— Что-то тебя перекосило, отец, — фыркнула она, чувствуя, что ее это смешит, а Лайош заулыбался еще шире.

Подошел к ней и сел на лавочку так близко, что их ноги соприкоснулись.

Диаре должно было это не понравиться, но она… не заметила.

— Это называется ухмылка, детка, — проговорил демонолог, отчего-то выглядящий ужасно довольным.

— Мм, — промычала в ответ девушка и отвернулась, потеряв к нему интерес. Откинулась назад на спинку скамейки и вдруг поняла, что ужасно хочет вернуться назад к Лютеру, сказать ему, что вино было дрянное, а у него жутко красивые губы.

И вообще очень хотелось петь.

В этот момент за ее спиной опустилась рука Лайоша.

Диара снова не обратила на это никакого внимания, продолжая обдумывать свой гениальный план возвращения к некроманту.

— Детка, я так давно ждал этого момента, ты не представляешь, — хрипло проговорил парень ей на ухо.

Диара вздрогнула от неожиданности, ощущая, как его дыхание щекочет ей кожу и шевелит волосы. Резко повернулась и неожиданно уперлась прямо в лицо Лайоша, едва не коснувшись его губами.

Но и в этот момент внутри нее не вспыхнуло никакого раздражения или отвращения. Она словно забыла, что находиться от кого-то так близко — не слишком-то прилично.

— Знаешь, Лай-лай, — проговорила она весело, — я тут замыслила кое-что, и мне сил нет как хочется это воплотить в жизнь. Так что я, наверно, пой…

— Да, детка, мне тоже сил нет как хочется кое-чего, — прервал ее Лайош, а в следующий момент притянул к себе и с нажимом поцеловал.



Лютер


Лютер остался стоять один посреди поляны, залитой светом костров, наполненной чарующими переливами кифары, движениями неизвестно откуда взявшихся танцующих пар и смехом молодых колдунов. Некромант оказался в самом центре людской толпы. Шумной, веселой, слегка захмелевшей от вина. Но при этом как никогда прежде чувствовал себя в одиночестве.

Он поднял руку и посмотрел на ладонь, сверкающую в ночном мраке белизной шелковой перчатки.

Форма некромантов в Мертвой академии предполагала именно белые перчатки, сияющие почти снежной синевой. Эта деталь должна была показать, что некромантия, в отличие от демонологии, — чистая наука. Ведь правильно выполненные заклятия не требовали от некроманта ковыряния в земле и ползания на коленях в попытках начертить верные символы для усиления потоков Тьмы. Истинный повелитель нежити использовал только свои руки и свой анарель. Некромантия учила, что если в критический момент у тебя не получится справиться без помощи жертв, кругов и сожженных трав, то ты не колдун. Ты — труп.

Все годы обучения в академии Лютер свято придерживался этого правила. Его перчатки остались идеальными.

И вот сейчас он смотрел на них, и их белизна неожиданно начала ослеплять. Лютер вспоминал последний момент перед тем, как Диара оттолкнула его. В тот миг он поднял руку и коснулся ее волос, пропуская их между пальцами.

Черные пряди на снежном шелке смотрелись слишком контрастно. Как пятно, которого не должно быть.

Пятно внутри него.

Черное, пульсирующее, будто огненные всполохи костра.

Лютер закрыл глаза и сжал челюсти, опустив кисть, которая все еще чувствовала жар прикосновения к женской спине. К тонкой талии, которую он вдавливал в себя как ненормальный.

А она не отталкивала. Тогда — не отталкивала…

Сжав руку в кулак, Лютер нахмурился. Вскинул голову, пытаясь привести себя в порядок хотя бы злостью. В голове была полная каша. В груди — еще хуже. Там все бурлило и скребло, пытаясь дать выход тому, чего парень не понимал.

Быстро осмотревшись по сторонам, некромант поймал несколько удивленных взглядов, направленных на него. Прищурившись, он ответил любопытным зевакам настолько безумным выражением лица, что те мгновенно отвернулись.

И в этот момент Лютер вдруг принял решение.

Диара не уйдет от него просто так. Нет. Это сумасшествие должно было прекратиться. Хватит уже выглядеть глупо и взрываться по пустякам.

Прямо сейчас он извинится перед ней и пообещает больше не нарушать ее тщательно оберегаемое спокойствие. Хочет общаться с придурком Лайошем — на здоровье. Да пусть хоть свиданки с вампиром устраивает — ему не будет до этого никакого дела.

Сначала извинится перед ней, а затем пойдет к ректору — просить, чтобы переселил его в другой дом. А если тот откажет (кто знает, что у старика на уме?) — что ж… Он уже не беспомощный юнец без денег, умений, связей и памяти. Найдет выход.

Уже на последних курсах академии Лютер начал подрабатывать в соседних с Ихордаррином городах. Поначалу его, магиана, не закончившего образование, не хотели брать на серьезную работу. Но с тех пор, как в одном из сел он упокоил сразу семерых стрыг, которые поднялись от магии сошедшей с ума ведьмы, его везде принимали без вопросов. В тот день сельский староста подарил ему официальное кольцо некроманта-наемника. И больше с работой у парня проблем не было.

Лютер никогда не носил это украшение в повседневной жизни. И никто из тех, кто учился с ним, не знал о том, что оно у него есть. Официально магианам было запрещено участвовать в подобных вылазках. Но Лютеру не было до этого никакого дела. Незаконная подработка обеспечивала его некоторыми средствами к существованию и позволяла откладывать на будущее.

Теперь он был готов пустить накопления в дело. Да хоть все целиком! Если понадобится найти жилье за чертой академии, он без проблем это сделает.

Лишь бы этот дурдом прекратился.

Лишь бы сердце перестало биться так быстро и вернулось в нормальный ритм. Лишь бы кровь больше не жгла вены.

Прищурившись, Рейвел активировал сумеречное зрение, привычным взглядом некроманта оглядывая мир, расцвеченный сумеречной магией. Черные потоки Тьмы распространялись повсюду спокойными густыми волнами, как туман, в котором можно задохнуться. На территории Мертвой академии было множество мертвецов, которые привлекали силу. Хороший некромант чувствовал себя здесь как дома.

А для Лютера это и был дом… Но прямо сейчас он готов был с легкостью пожертвовать им ради возвращения собственного спокойствия.

Он шел по следам сбежавшей девушки, пытаясь припомнить направление, куда она скрылась. И на ходу размышляя над тем, куда может пойти аспирантка, которая понятия не имеет, что здесь и где. Это ему, колдуну, проучившемуся в ЦИАНИДе пять лет, территория академии была известна вдоль и поперек. А она наверняка и вовсе могла заблудиться в темноте.

Чем дольше некромант шел, тем спокойнее становилось в голове. Словно свежий ветер и впрямь был способен выветрить оттуда дурацкие мысли.

Сейчас Лютер даже позволил себе усмехнуться, представив, как Диара разозлилась бы, предположи он вслух, что она заблудилась. Ведь настоящий некромант никогда не потеряет дорогу.

Лютер вздрогнул, осознав, что и сейчас, в полном одиночестве, он мысленно разговаривал с ней.

Это в очередной раз дало ему понять, что он принял верное решение. Нужно было съезжать немедленно. Да хоть прямо сейчас, ночью. И к демонам дурацкий праздник со сжиганием формы. Тем более что форма ему всегда нравилась.

С этими мыслями он свернул на одну из тропинок, что вела между кустами. Почему-то казалось, что девушка побежит именно туда. Это был самый первый поворот от болота и самый облагороженный. Остальные давно густо заросли деревьями и кустарником. Вряд ли одинокой девчонке захочется нырять в самую непроглядную глушь, даже если она великолепный некромант.

И через пару шагов Лютер понял, что не ошибся. Вот только его это вовсе не обрадовало. В груди вспыхнула шаровая молния, стремительно выжигающая все внутренности. В желудке будто разлилась кислота, грудь перехватило спазмом ярости.

Диара сидела на лавке рядом с поганцем Лайошем и целовалась с ним. Демонолог придавил ее к спинке, навалившись всем телом, и, казалось, вот-вот собирался сожрать ее своими губищами.

К горлу Лютера подкатила тошнота. Он стоял неподвижно как минимум несколько секунд, чтобы понять…

Он надеялся. Зачем-то из последних сил надеялся, что это насилие. Что мерзкий демонолог принудил ее, а она вот-вот начнет отбиваться.

«Закричи, Диара… Подай хоть один драугров звук…»

Но она молчала. Была почти неподвижна, позволяя этому уроду творить с ней все, что ему вздумается.

На губах мелькнула кривая мрачная усмешка. Что ж…

Мешать он не станет.