Диплом по некромантии, или Как воскресить дракона

Лютер уже почти отвернулся, чтобы уйти, как вдруг Лайош заметил его и оторвался наконец от своей «жертвы».

— Друг, ты любишь подсматривать? — ухмыльнулся демонолог, прижимая к себе девушку. — Как некрасиво! Давай ты уже пойдешь туда, откуда пришел, хорошо? И не будешь мешать нам с Диарочкой?

Лютер побелел от бешенства, но ничего не ответил. Только еще раз посмотрел на молчаливую девушку, которая… выглядела странно.

Впрочем, какая ему разница, как она выглядит? Не кричит, не сопротивляется — значит, все в порядке.

И он тут просто лишний.

— Не переживай. Я оказался здесь случайно, — бросил некромант и отвернулся, зашагав прочь.

Но перед этим все же поймав последний взгляд Диары… которая продолжала молчать.

Шаг. Еще один. Он уже почти скрылся в темноте, оставив несчастную скамейку позади, как в голове что-то лопнуло. Тревожное, нервирующее. Кричащее так, как должна была кричать Диара.

Молчаливое, пустое лицо. Лишенное эмоций и чувств. Бледное в лунном свете, потому что кровь отлила от кожных покровов. Только глаза, ослепительно блестящие, слишком влажные. Да сгусток Тьмы, еле заметно клубящийся возле сердца…

Лютер развернулся невероятно быстро. Буквально через секунду он вновь был около скамейки, но на этот раз Лайош его не заметил.

Однако он почувствовал всю силу удара, который сломал ему челюсть после того, как Лютер резким рывком поднял его на ноги.

Кость треснула с отвратительным хлюпающим звуком так, словно она была чем-то иным, а вовсе не частью человеческого тела. Брызнула кровь, Лайош завизжал, падая на колени и хватаясь за лицо.

И немудрено. Удар был непростым. От ярости Лютер окружил собственный кулак слоем Тьмы, сделав его тверже и тяжелее.

Он не знал, где научился этому. Видимо, там же, где и всему остальному. Но вместо очередных размышлений о собственных странных способностях он одной рукой схватил стонущего демонолога за грудки, поднял его в воздух и со всей силы нанес еще несколько ударов, едва не превратив лицо парня в кашу. Повезло, что со скамейки раздался наконец слабый голос Диары, вырвавший его из багряной пелены ярости.

— Кровь… Боги, сколько крови… Интересно, как он завтра пойдет на лекции? Впрочем, ходит-то он не лицом…

Она рассуждала сама с собой, будто не вполне понимая, что происходит.

Хотя откуда ей понимать, если Лайош опоил ее зачарованным вином, лишающим воли?

Заклятия, воздействующие на разум, были вне закона. Запрещены. Но Лайош не был таким уж дураком и рисковать явно не собирался. А потому он использовал питье, в которое было подмешано особое зелье, вкус которого было почти невозможно различить, а последствия исчезали через несколько часов после употребления.

Лютер никогда не догадался бы о подобном, если бы однажды совершенно случайно сам не создал такое зелье. Причем таким образом, о котором не хотел бы вспоминать.

Лютер не знал, что конкретно сделал Лайош, как добился подобного эффекта, ведь сам он был уверен, что это невозможно. Невозможно повторить ту магию, что однажды вышла у него случайно. Однако внешние признаки действия заклятия совпадали. Особенно мутное темное облако в области сердца, которое просто не появлялось ни в каких иных случаях.

Некромант быстро сложил все детали пазла, стоило вспомнить странный, слишком резкий привкус вина, которое Лайош налил Диаре в бокал. Демонолог был далеко не так глуп, как могло показаться на первый взгляд. Он специально взял кислое пойло, чтобы его натуральный омерзительный вкус маскировал то странное вещество, которое ему вздумалось протестировать на девушке.

— Вставай, — проговорил Лютер, выплевывая слова. — Или я тебя подниму.

Пнул ногой развалившегося на земле демонолога и скрестил руки на груди.

Лайош с трудом разлепил залитые кровью глаза и с ненавистью взглянул на некроманта.

— Об этом узнают, — прохрипел он с трудом, выпрямляясь и пытаясь сплюнуть на землю. Со сломанной челюстью у него это не вышло. — Прямо сейчас пойду к ректору и все расскажу. И тебя наконец вышвырнут отсюда, как и положено вышвыривать грязных низкородных.

— Держи свой поганый язык за зубами, пока я тебе их не выбил, — прорычал Лютер и невольно дернулся, чтобы снова ударить, лишь в последний момент останавливая себя. Еще немного, и он действительно мог нанести демонологу смертельную травму.

Лайош резко отклонился назад, явно не на шутку перепугавшись.

— Если тебе вздумается болтать лишнее, — через силу продолжил говорить некромант, — помни, что я поступлю так же.

Взгляд демонолога подозрительно прищурился.

— О чем ты? — спросил он.

— О том, что господину Шерриуну наверняка будет интересно узнать твой способ подавления воли. Подозреваю, что им даже может заинтересоваться императорская служба безопасности. Как думаешь?

Даже несмотря на кровь, заливающую лицо, стало видно, как парень побледнел.

— Ты ничего не сможешь доказать, — проговорил он. — Я не оставляю следов.

От такой наглости внутри Лютера все закипело. Но нужно было держать себя в руках. Лайош и впрямь мог испортить ему жизнь, и единственная возможность этого избежать — хорошенько припугнуть зарвавшегося золотого мальчика.

— Я тоже не оставляю, — тихо ответил Лютер и присел на корточки возле демонолога.

Тот дернулся, но явно усилием воли заставил себя остаться на месте, не отрывая взгляда от своего соперника.

— Ты ничего не сможешь мне сделать, — фыркнул Лайош и даже криво улыбнулся. В лунном свете зубы блестели алым. — И прекрасно об этом знаешь. Так что начинай умолять. А я, так и быть, подумаю. Может быть.

Лютер был на грани. И только замершая на скамейке, сжавшаяся от холода женская фигурка неведомым образом возвращала его в сознание.


И все же не прошло и нескольких секунд, как вдруг кусты, окружающие их со всех сторон, зашевелились. Лайош этого еще не заметил, но Диара любезно обратила на них его внимание:

— Ух ты, целых три упивца… Интересно, куда они ползут?

В тот же миг демонолог дернулся как ошпаренный, оглядываясь по сторонам. Оказалось, что со спины к нему действительно подбираются три мокрых, блестящих от воды мертвеца. Их тела были гладкими, лишенными волос. Огромные выпуклые глаза на зеленовато-черных черепах вызывающе сверкали желтизной белков. Глаза для нежити — большая редкость. Но для упивцев это было совершенно нормально.

— Я повторю, — сказал в этот момент некромант, вдруг прижав демонолога к земле, — я тоже не оставляю следов. Завтра утром тут найдут труп, растерзанный мертвецами. И все скажут, что один глупый демонолог просто слишком много выпил, а кто-то из студентов не рассчитал силу, невольно разбудив болотных жителей. Все будет очень натурально, поверь. Но это еще не все.

Лайош задергался, пытаясь встать, но Лютер легко и не напрягаясь призвал Тьму. Так, словно злость придала ему сил. И теперь удерживать одновременно цепи управления несколькими мертвецами и творить параллельно еще одно заклятие не составило никакого труда.

Демонолога будто гранитной плитой придавило к земле. Тьма навалилась на него живой силой, не позволяя даже шевельнуться.

— Ты с ума сошел, — прохрипел Лайош, и его глаза впервые округлились от настоящего ужаса.

— Я сказал, что это еще не все, — спокойно продолжал некромант, позволив упивцам подползти к жертве почти вплотную. Они скребли длинными острыми когтями у его лица, не доставая буквально нескольких сантиметров. — Я могу отправить упивцев восвояси, а затем отвести Диару к ректору, как и обещал. И показать на ее сердце. Ты, вероятно, не заметил, что твоя магия имеет крохотные, но вполне различимые последствия. Мне не нужно будет искать других доказательств твоей работы. Достаточно слов Диары и вот этого облака.

Он указал пальцем на грудь девушки.

Лайош перевел взгляд туда же, а Диара опустила голову, начав нелепо поправлять мантию в поисках «облака». Вряд ли ей было хоть что-то видно.

А вот демонолог вдруг побледнел еще сильнее.

— Вижу, ты не замечал этого эффекта, не так ли? — говорил некромант. И теперь ему становились ясны причины такой вопиющей наглости демонолога. Он просто просчитался. Не смог разглядеть очевидного. — А теперь скажи мне, — снова заговорил Лютер. — Какой вариант развития событий тебе больше нравится? Первый или второй?

Лайош выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, прижимаясь щекой к земле.

— Я никому ничего не скажу, — проговорил он. — Отпусти меня, придурок.

— Мне кажется, я не это спрашивал, — невозмутимо продолжил Лютер и вдруг повернулся к девушке: — Как ты думаешь, Диара? Может, он меня плохо понимает?

— Я же сказал, что ничего не скажу! — рявкнул демонолог. — Я сам упал. Выпил слишком много. Никого не видел и ничего не слышал. Убери эту хрень с меня!

— Мне кажется, у него лицо похоже на свеклу, — невразумительно ответила в это время Диара, склонив голову набок и рассматривая бывшего агрессора. — На свеклу, которую попытались почистить… А я так хочу спать. Ничего, если я посплю здесь?

С этими словами она совершенно серьезно начала укладываться на скамейке, предварительно зачем-то одним ловким движением стянув с себя форму и закатав под голову. А Лютер понял, что время, которое он мог потратить на мерзкого демонолога, уже утекло.

Он щелкнул пальцами и развеял заклятие подчинения. В тот же миг упивцы распластались по земле, как безжизненные куски гниющего мяса.

Да, если их тела не убрать к утру, то нагоняя от преподавателей будет не избежать. Все же учебный материал. Поэтому некромант планировал заняться трупами перед рассветом. А сейчас он убрал силу, прижимающую демонолога к земле, наклонился к нему и негромко проговорил:

— Я всегда могу повторить то, что произошло сегодня, помни об этом… друг.

После этого он выпрямился, шагнул к Диаре и одним движением поднял ее на руки. Девушка вяло вскрикнула, а затем вдруг обвила его шею рукой и уткнулась носом в грудь, прошептав то, от чего некромант едва не уронил ее обратно на скамейку:

— Ты так вкусно пахнешь…

Сердце в груди гулко забилось.

Некромант сглотнул ком в разом пересохшем горле и, не глядя на девушку, на которой под формой оказалось тонкое обтягивающее платьице, едва прикрывающее колени, быстрым шагом направился в сторону их дома. Ее подол задрался так сильно, что, если бы он опустил взгляд, то увидел бы стройные бедра и, может быть, даже трусики.

Поэтому Лютер старательно смотрел вперед, стиснув зубы и не позволяя себе сделать лишнего движения. Он и так слишком сильно ощущал под пальцами ее теплую бархатную кожу, от которой по руке вверх пробегали жгучие искры.

Некроманта начало лихорадить.

Было бы неплохо прямо сейчас воспользоваться портальным перстнем, чтобы не пришлось преодолевать расстояние до дома в таком состоянии. Когда с каждой секундой становилось все хуже. Да и вечеринка аспирантов находилась прямо по дороге, и любопытных взглядов было не избежать. И все же Лютер продолжал нести ее, убеждая себя в том, что тратить ограниченную силу кольца в ситуации, когда его жизни ничего не угрожает, слишком расточительно.

Однако в глубине души он понимал, что, вероятно, истинная причина состояла совсем в ином.

Ему просто нравилось нести ее. Нравилось, что он может прижимать к себе ее горячее тело, чувствовать, как ее руки обвивают его шею, а дыхание касается его кожи. Когда, кажется, стоит лишь немного наклониться, прижать ее к себе еще ближе, чтобы…

— Бездна… — выдохнул некромант, на секунду закрывая глаза. Чувствуя ее тонкий, едва уловимый аромат, напоминающий что-то. Нечто очень знакомое, чего он будто бы лишился когда-то очень давно, а теперь обрел вновь. То, с чем жизнь становилась многократно ярче.

Некромант ускорил шаг, мечтая поскорее оказаться дома, уложить девчонку в ее постель и исчезнуть оттуда к драугровым бабушкам.

— Лютер… — прошептала в этот момент Диара.

Он опустил взгляд, взглянув на ее бледное лицо.

Девушка вдруг потерлась щекой о его мантию, не открывая глаз. А затем прижалась к нему и прохладными пальчиками провела по его шее.

От этого движения Лютера словно пронзило насквозь. Жар ударил в виски, застучал в горле, в груди.

А Диара, не обращая внимания ни на что вокруг, совершенно не замечая, что делает с ним, медленно скользнула подушечками пальцев вверх к линии подбородка. Не отрываясь, превращая легкое прикосновение в ласку, с закрытыми глазами изучала его лицо, ведя большим пальцем по щеке прямо к краю губ. Осторожно, как будто думала, что он… не заметит.