Доблесть воина

– Слаба ты, Зарица, – снисходительно бросил он. – Вот сестра твоя, Жерка, другое дело. Знаешь, где она?

– Знала бы, не сказала!

Илья метнулся через всю светлицу, навис над дочкой-разбойницей:

– А ты знаешь?!

Девица сжалась в комочек – вот теперь княжич был действительно страшен. Но всё же не сломалась девушка:

– Не скажу! Хоть убей! Всё равно не скажу!

– А я вот молчать не стану, – пообещал Илья. – Придется мне поведать боярину, кто ты есть. Иначе он тебя не отдаст. Хотя… Может, и спрашивать не буду. Так заберу. И отдам нурману. Моему нурману. И тогда ты всё-всё расскажешь. Ясно тебе?

Ух! Аж побелела от страха. Как бы под себя не наделала.

Илья выпрямился, шагнул назад. Ну всё. Слезки по щекам потекли, расслабилась.

Илья присел рядом на скамью, обнял, погладил по спинке:

– Не серди меня, Соловушка, не надо. Не хочу тебя обижать. Не заставляй. Не для того твою сестру ищу, чтоб наказать.

– А для чего же? – Зарица обратила к нему заплаканное личико.

Илья улыбнулся как мог по-доброму:

– Соскучился, – сказал он мягко. – Очень. Помоги мне ее найти, и я забуду, что ты разбойница. Будешь жить здесь, в Гнезно…

– Не хочу, – встрепенулась Зарица. – Не хочу здесь жить. Чужое тут всё.

– Так зачем приехала?

– А куда еще? Нашли бы – продали печенегам, как мачеху.

– Письмо сама написала?

– Ага.

– А перстень украла?

– Не-е… – помотала русой головкой. – Зибор подарил. Сказал, женой возьмет. Когда-нибудь.

– А что Жерка?

– Не видала я ее. Честно! Как ушла она в последний раз, так больше не возвращалась. Мы думали, убили ее. Вы убили. Не так?

– Было бы так, разве я ее искал бы? – ласково проговорил Илья. – Нужна она мне, Зарица. Скажи, куда она могла пойти? Богом клянусь, не для мести ищу. Помоги мне, и я тебе помогу. Хочешь здесь, а хочешь дома. Где твой дом, Зарица? Где ты родилась?

– Радимичи мы, – совсем тихо ответила девица.

– Ну вот и хорошо! – показал радость Илья. – Это же моя вотчина, моровская. Уж там-то я тебя устроить смогу. И о том, что ты Соловична, не узнает никто. Только скажи мне, где сестру искать?

– Ах, если бы я знала, – вздохнула Зарица. – Совсем я одна осталась!

И Илья ей поверил. Почувствовал – правду говорит.

– А ты искала?

– А то! В Киеве искала, в Чернигове.

– А среди радимичей? Отец твой вроде из них?

– Отец мой не смердом, воем был! – с возмущением возразила Зарица. – Из рода ушел. А потом… Ну да ты и сам знаешь. Если меня радимичи поймают – худое сделают. И с Жеркой то же. Не стала бы она в наших землях скрываться. А вот большой город – это хорошо. Людей много. Не все всех знают. И серебра добыть всегда можно. Красивая девушка, грамоте и языкам обученная, не пропадет. Мы умеем. Думаешь, откуда батюшка узнавал, когда какой обоз по тракту пойдет? Люди добры. Особенно вы, христиане. Соврешь правильно, пожалеют и приютят. Но к боярскому двору пристроиться нелегко. Вот и вспомнила, что у меня перстень Зиборов остался. А еще он говорил как-то, что старший брат у него – боярин и в холодную пору в Гнезно живет. И имя назвал. Вот я сюда и приехала, – Зарица вздохнула печально.

– Что ж грустишь? У тебя же всё получилось, – заметил Илья, обнимая ее чуть крепче. – Едржей тебя удочерит, замуж выдаст за достойного человека. Приданое даст достойное, а потом и вся его вотчина тебе достанется.

– Не мне, – покачала головой Зарица. – Мужу. А мне всю жизнь в тереме сидеть да детей рожать. Не мое это, Илья! Не утерплю, зарежу мужа и сбегу.

– Может, и не захочешь? Вдруг он тебе совсем понравится?

– И что с того? Я волю люблю. И любиться с кем хочу! А муж, хоть самый лучший, вот хоть ты, например, позволит такое?

– Не думаю, – ответил Илья. – Ты мне вот что скажи: всё еще хочешь меня убить?


– Не хочу, – помотала головой девица. – Я тебя другим видела. Ну, таким, каким ты сначала был. Я сейчас вижу, хороший ты.

Илья усмехнулся:

– Я к своим хороший. А к чужим очень даже плохой.

Тут некстати вспомнился отрок, которого Зарица зарезала, чтобы убежать. Отрок-то точно был своим.

Но Илья отогнал совестливую мысль. В конце концов, отрок сам виноват. Не захотел бы похоть потешить, жив бы остался. А тот, кто готов на полонянку залезть… Нет, не такой нужен. Даже Гудмунд не стал бы… торопиться.





Глава 20





Берег Северского Донца в месте впадения реки Везелицы. Белгород Владимиров. Двумя месяцами ранее. Первая схватка


Отправить разведчиков Духарев не успел. Дело обернулось – сквернее некуда.

Утром, совсем ранним утром, его разбудил Витмид. С очень озабоченным видом.

– Что стряслось? – пробормотал сонный князь-воевода, усаживаясь на постели.

– Батько, глянь лучше сам.

Духарев влез в сапоги, не умывшись, не размявшись, набросил подбитый мехом плащ прямо на исподнее и пошел за сотником.

Да уж. Доброе утро, ничего не скажешь.

Вдоль реки, по обоим берегам, ползла орда. С высоты горы, на которой стоял город, видно было ее замечательно. Тысячи всадников, многие тысячи коней. Печенеги.

Остатки сна выдуло вмиг. Сергею Ивановичу, несмотря на всю его закалку, стало вдруг зябко. Будто ледяным ветром сквознуло по спине.

Он глянул вдоль заборола влево-вправо, прикидывая возможности обороны… И немного успокоился. Стены были крепкими, ворота прикрывали надвратные башни. Людей вот только маловато.

– Подсотника сюда, этого, как его… Насупу. И Грузилу. Живо!

Витмид кивнул паре дружинников. Те скатились со стены и разбежались в разные стороны.

Пока они выполняли распоряжение, Духарев изучал печенегов. Орде до крепости было рукой подать. Часа два, если не ускорятся. За это время можно и оборону наладить. Если клювом не щелкать.

Заботливый отрок сунул князь-воеводе кружку с горячим сбитнем и теплую еще медовую лепешку. Сергей Иванович поблагодарил кивком.

Витмид время не терял. На главной площади уже разводили костры, ставили рогулки под котлы.

На стену, пыхтя, поднялся Грузило. С ним коренастый бородатый мужик мрачноватого вида, Насупа.

– Ох ты ж навьина жуть! – воскликнул наместник, глянув сверху на накатывающуюся орду. – Что ж теперь, князь? Это ж смерть наша! Сколько ж их, проклятых!

– Тысяч пять примерно, – спокойно ответил Сергей Иванович. – Ты старший над белгородской дружиной? – повернулся он к мрачному.

– Ну я.

– Сколько у тебя людей?

– А кто ты такой, чтоб спра…

Духарев ударил без замаха, но полусотника всё равно унесло и шмякнуло о зубцы заборола.

Впрочем, он тут же вскочил, потянулся за мечом…

И в горло ему уперлись сразу два клинка.

– Князь, – процедил Сергей Иванович, сверля строптивого полусотника взглядом. – Обращаться ко мне или «князь», или «господин», пес никчемный. Еще одна такая выходка – и останешься без головы. Дайте ему встать. Повторяю вопрос: сколько у тебя людей?

– Шестьдесят четыре.

Урок пошел на пользу.