Дом трех вдов

— Я ответила, что тут таких нет. Что я не знакома с этой Романовой и ты, конечно, тоже. Но они очень настаивали на встрече с тобой. Сказали, они родители этой девушки. Обещали подойти к девяти, хотя я их уверяла, что ты можешь вообще не вернуться сегодня. Просили, прямо-таки требовали номер твоего мобильного. Но я, конечно, не дала.

— Родители? — в полном обалдении проговорила я.

Ира Романова мне ни о чем подобном не рассказывала. С другой стороны, я недавно вообще увидела красотку-угонщицу в первый раз в жизни.

Может быть, все, что рассказала мне девушка по прозвищу Рокси, — сплошная ложь? Может, она просто сбежала из дома, как делают многие подростки, а вся эта уголовная романтика — выдумка? Только зачем?!

Поскольку время приближалось к девяти, я решила обязательно встретиться с этими людьми. Расстегнула кобуру, сжевала бутерброд и выпила чашку кофе. Вскоре в дверь позвонили.

— Мила, ты, пожалуйста, иди к себе и не выходи ни в коем случае, — попросила я тетушку. — Это по работе, понимаешь?

Потом я впустила поздних гостей. Мужчина и женщина переступили порог, держась за руки. Прилично одетые, лет сорока на вид, они робко и смущенно поглядывали на меня. Я вгляделась — ни малейшего сходства с красоткой Рокси в их внешности не имелось.

— Простите за беспокойство, — заговорил мужчина, — но мы так волнуемся за Ирочку…

— Мы приехали к ней домой, а нам сказали, что ее вот уже несколько дней там нет.

— Один наш знакомый случайно увидел Ирочку вместе с вами — вы выходили из подъезда. Он тут же позвонил нам, зная, как это для нас важно.

Пока все звучало вполне правдоподобно.

— Давайте присядем, — предложила я. Гости прошли в гостиную и уселись на тот самый диван, на котом ночевала Рокси.

— Так вы родители Ирины?

— Приемные, — вздохнула женщина. — Ирочка сирота. Мы взяли ее из детдома, когда ей было шесть.

— Мы старались заменить ей родителей, но у нее непростой характер, — сообщил мужчина. — Лет с восьми она начала убегать из дома, воровать и врать. Сочиняла какие-то нелепые истории, будто мы ее бьем… Так неудобно перед соседями.

Я лихорадочно соображала. История, изложенная этими симпатичными людьми, выглядела абсолютно правдивой. Но что-то мне в них не нравилось — то ли то, как они держались за руки (нормальные люди так не делают, разве что в кино), то ли уклончивый взгляд мужчины…

— Ира еще в детстве любила животных? — любезно улыбаясь, спросила я.

— Животных? — «Родители» переглянулись. — При чем тут животные? Мы так давно не видели нашу девочку.

— Ну как же, у Ирины с собой котенок, — я развела руками, — белый такой и пушистый.

— Ах, котенок! — расплылась в улыбке женщина. — Конечно, Ирочка любит животных и вечно подбирала котят, щенят, несла их в дом.

Вот и славно. Если эти люди не знают, какого зверька таскает с собой их приемная дочь, значит, они долгое время ее не видели. Значит, им нет места в жизни Ирины. Значит, их рассказ о трогательной заботе — ложь.

Я поднялась и сказала:

— Боюсь, я не могу вам помочь. С вашей дочерью я не знакома. Я увидела ее сидящей на лестнице. Бедняга промокла насквозь. Мне стало жаль девочку. Я пригласила ее к себе, напоила чаем и позволила переночевать. Но утром мне было нужно на работу. Поэтому я подвезла Ирину на вокзал, как она просила. И больше ее не видела.

Гости снова переглянулись и встали как по команде.

— Очень жаль. Попробуем начать поиски на вокзале, — проговорил мужчина.

— А у вас ничего не пропало? Вы проверяли? — осведомилась женщина. — Понимаете, у Ирочки было тяжелое детство, эти ужасные интернатские привычки…

Ну, ребята, это уже перебор. Вы переиграли.

— Спасибо, все мое имущество цело, — сухо сказал я. — Всего хорошего.

Выпроводив незваных гостей, я начала лихорадочно собираться.

— Женя, ты уходишь? — Мила выглянула из своей комнаты.

— Тетя, ложись спать, не жди меня.

Я приоткрыла дверь и выглянула на площадку. Выскользнула из квартиры, но вместо того, чтобы спуститься во двор, где мирно стоял мой «Фольксваген», я поднялась на два этажа вверх. Ключ от чердачного замка я всегда держу под рукой. Проникнув на крышу, я на минуту выпрямилась, наслаждаясь кратким ощущением полета. Высоты я не боюсь, да и с парашютом давно не прыгала, так что скучаю по ветру в волосах.

Но сейчас было не время для романтики, поэтому я пригнулась и, скользя по мокрому железу крыши, пробралась в чердачное окно первого подъезда, потом спустилась и сбежала по лестнице. Отсюда было два выхода, причем один — на соседнюю улицу. Мини-маркет на углу дал мне приют на те пять минут, что я ждала вызванного по Интернету такси.

Я доехала до супермаркета, загрузила полную сумку еды, затем снова вызвала такси.

Как настоящий шпион, я указал сначала один адрес, потом, на середине пути, попросила водилу отменить поездку. Пообещала, что заплачу вдвойне, если он отвезет меня, куда скажу, частным порядком. Водила не стал возражать и высадил меня недалеко от дома Коваля. Дальше я пошла пешком.

Я постучала в дверь. Было уже темно, резкий ветер задувал под куртку, тяжелые пакеты оттягивали руки. Ругаясь, я ждала, когда же меня впустят.

Коваль открыл дверь и уставился на меня, замершую на пороге.

— Извини, не слышал, как ты стучала. Вода сильно шумит.


— Вода? — сердито спросила я. — Какая еще вода?

— Да я тут это… посуду мою, — несколько смущенно ответил Сергей.

Я постаралась сделать непроницаемое лицо, но получилось, кажется, плохо. За все время знакомства с Ковалем ни разу не видела, чтобы он занимался своим жилищем. Я исподтишка огляделась. В доме действительно стало почище. Линолеум на полу, по крайней мере, было видно. Половину моющего средства из привезенной мной бутыли кто-то уже использовал. Никаких консервных банок с окурками не наблюдалось.

Неужели это Ирина навела порядок в этом запущенном доме? С чего это Коваль разрешает этой девчонке, которую видит впервые в жизни, то, чего не разрешал мне?! Я поймала себя на том, что, кажется, слегка ревную. Не то чтобы у меня были какие-то чувства к Сергею, просто, когда возишься с человеком, привыкаешь считать его своей собственностью, такая вот психологическая ловушка.

— Э-э, это Ира тут хозяйничает? — не удержалась я от вопроса. Коваль удивленно поднял брови:

— Ира? А, нет. Она там, за компьютером. Кино смотрит. А я вот решил прибраться. У меня тут и правда немного… того…

Я ухмыльнулась и прошла в комнату. Рокси сидела, пристроив ноги в ботинках на спинку кресла, и смотрела третий сезон «Острых козырьков», аналог отечественной «Бригады». Обаятельный бандит Томас Шелби как раз полз по туннелю за бриллиантами русских аферистов.

Я подошла и поставила кино на паузу.

— Эй, вы чего? — возмутилась Романова.

— Потом досмотришь. Поговорить надо.

Морская свинка сидела в пузыре и с интересом смотрела на меня.

Девушка нехотя уселась, как все нормальные люди. С минуту я разглядывала прекрасную угонщицу. Под моим пристальным взглядом девушка потупилась, облизала губы и заправила прядь волос за ухо. Чувствовала она себя не слишком уверененно, несмотря на внешнюю браваду.

Рокси мирно умывалась в своем пузыре. Для свинки всюду был дом — лишь бы не забывали наполнять кормушку.

— Чего он так старается? — кивнула Ира в сторону кухни, откуда слышалось хозяйственное позвякивание посуды. — Скажите ему, что это не обязательно. Мне плевать. Все равно ведь я здесь долго не останусь — Ира вопросительно посмотрела мне в глаза.

— Пока не знаю, как долго ты здесь пробудешь. — Я говорила холодно и деловито. — Возможно, вылетишь отсюда прямо сейчас.

— Эй, эй! — Романова забеспокоилась. — Вы же сами обещали мне защиту! Знаете же, что меня прикончат, как только я явлюсь домой. А больше мне идти некуда.

— А как же твои родители?

Девушка небрежно бросила:

— Кто?

Ее тон меня не обманул. Ира прекрасно поняла, о ком я.

— Твои родители! Представляешь, час назад они пришли прямо ко мне домой. Дескать, их дорогая девочка пропала, они так волнуются. Что это значит? Ты же говорила, что сирота из детдома. Будь добра, объясни. И если будешь недостаточно убедительна, я отвезу тебя в гостницу «Волга» и оплачу номер на сутки. А дальше как знаешь.

Ира закусила губу, наклонила голову так, что гладкие темные волосы упали на глаза и скрыли половину лица. Пытается справиться с нервами? Придумывает, что бы такое соврать?

Наконец девушка откинула волосы и посмотрела на меня с вызовом.

— Эти уроды взяли меня из детдома, когда мне было восемь. Малышей все любят, а красивых особенно. — Ира с ненавистью посмотрела на свое отражение в стекле темного окна. — Когда мне стукнуло четырнадцать, они сдали меня обратно. Не могли справиться. Твари. Я их много лет не видела. Они ни разу не навестили меня после того, да они не узнают меня, если на улице встретят! С чего бы это они беспокоятся обо мне?

— Они говорят, ты убегала из дома и врала, что тебя бьют.

— Да. Так все и было. Потому что они меня били и запирали. Мне никто не верил. Они же такие положительные, мать их…

— Что им от тебя было надо сегодня?

Ира думала недолго:

— Их кто-то подослал. Сами бы они не почесались, даже если бы меня убивать стали. Тот, кто убил Саню, ищет меня. И решил добраться до меня через этих уродов.

Да, похоже на правду.

— Вы ведь им не сказали, где я? — Девушка внезапно подобралась, рука потянулась к сумке с деньгами.

— Само собой. Успокойся. Я подумаю, что делать с этой парочкой. Возможно, они больше не появятся. А теперь… давай-ка напряги свою память и еще раз опиши мне эту женщину… ну ту, в багажнике.

У Ирины сделался такой вид, как будто девушку слегка подташнивает. Тем не менее она старательно перечислила мне все приметы, какие смогла разглядеть и запомнить. Кажется, ничего не упустила.

— Вы еще не установили, кто она такая?

— Нет, еще не установила, — разозлилась я. — Знаешь ли, я не следственный отдел. И бригады криминалистов в помощь у меня нет. Делаю что могу. Извини, что не слишком быстро!

— Да вы не кипятитесь, — мирно посоветовала Рокси. — Может, я могу чем-то помочь?

— Ты даже на улицу выйти не можешь. Сиди смирно. Ты ключевой свидетель, очень ценный. Думаю, твоя история — ключ ко всему этому делу.