Ее нежеланный лорд

– Через три дня королевский бал. Мы приглашены. Так что можешь начинать обдумывать, что заказать у модистки. Ну и украшения там…

Бьянка непроизвольно нащупала кулон с розовым бутоном, сжала в пальцах.

– Украшения… не надо, Рой. Я с этим пойду, оно самое лучшее.





* * *


Бьянка вспоминала тот день до самого бала.

Как они ходили к реке и бросали в воду мелкую гальку. Как целовались, лежа на траве и совершенно не думая о том, что кто-то их может увидеть. Как лорд Сандор нарвал букетик мелких полевых цветочков и торжественно вручил Бьянке. И она ненавидела этого человека? Ну надо же. Как такое вообще могло быть…

Только и оставалось, что вспоминать, потому что по возвращении домой ее несносный супруг опять куда-то исчез. Нежно прижал к себе, легонько поцеловал и объявил, что вынужден провести еще пару дней вне дома. Мол, дела государственной важности, и убийцу нужно ловить. Бьянка, привстав на цыпочки, обняла его за шею, прижалась щекой к плечу. Вот беда! Ей совершенно не хотелось, чтобы он оставлял ее в одиночестве. Казалось, что, стоит Рою уйти – и она вмиг лишится того тепла, что золотистыми узорами растекалось под кожей и дарило чувство уверенности и защищенности. Поддавшись внезапному порыву, Бьянка прошептала:

– Будь осторожен…

За что тут же была вознаграждена растерянным взглядом. Рой порывисто выдохнул и прижал ее к себе так сильно, что, почудилось, еще немного – и ребра затрещат.

– Моя девочка, – лихорадочно зашептал он, – моя ледяная колючка… ничего со мной не случится, даже не думай… но ты без Доры никуда, и чтоб все двери и окна были закрыты. Скоро все наладится, вот увидишь…

И ушел. Конечно, дела. Ничего не поделаешь.

Бьянка снова осталась одна в огромном особняке. Она спала, причесывалась к завтраку, ела, выходила с Дорой на прогулку в маленький садик. Вскоре после отбытия Роя пришла портниха, сняла с Бьянки мерки, предложила выбрать образец ткани для пошива платья на бал. Бьянка пожала плечами и ткнула в первый же лоскуток атласа глубокого синего оттенка. И подумала с удивлением, что раньше бы ее и за уши не оттянули от выбора ткани. А теперь вот, когда рядом не было Сандора, все стало безвкусным и бесцветным, и даже маленькое лимонное пирожное, съеденное с чашкой кофе, показалось пресным.

Она уныло бродила по дому. Пробовала читать, но, как только раскрывала книгу, начинала думать – как он там? Не угрожает ли опасность? И закрывала.

Потом Бьянка забрела в кабинет Роя, посидела в большом пухлом кресле, с тоской покрутила в руках перья, пресс-папье, маленькую вазочку, покрытую голубой глазурью. В голову наперебой лезли самые разные мысли, начиная от «Почему он не хочет меня?» и заканчивая «Не случилось ли чего?».

Через день снова явилась портниха, уже с помощницей, и заставила Бьянку примерить обновку. Стоя перед зеркалом, Бьянка полюбовалась великолепно пошитым платьем с открытыми плечами и пышными воздушными рукавами. Синий цвет чудо как шел ей, оттеняя глаза, делая их цвет темнее, глубже, загадочней. Корсаж был расшит крошечными хрустальными стразами, и такие же стразы разбросаны по подолу и по краю манжет.

– Вы будете великолепны на балу, саму королеву затмите, – сказала портниха, – но сюда нужно сапфиры в белом золоте.

Бьянка с улыбкой погладила розовый бутон на цепочке и ничего не сказала.

Ей не хотелось ни сапфиров, ни белого золота.

С чувством человека, летящего в пропасть, она вдруг осознала, что единственное, чего действительно хочется, – это чтобы Рой был рядом, обнимал ее горячими большими руками и целовал – долго, страстно, по-собственнически.

Бьянка все же улыбнулась портнихе.

– Спасибо. Я полагаю, мой муж расплатится за платье?

– Конечно, милая. – Женщина улыбнулась. – Удачи вам… Вот, я еще захватила украшение для прически.

И торжественно вручила Бьянке высокую банку из тонкого стекла, где в подушечку были воткнуты шпильки, украшенные цветочками из тех же сверкающих страз.

…В день, на который был назначен королевский бал, Рой все еще не явился. Встревожившись не на шутку, Бьянка даже есть не могла, все бегала и выглядывала в окно в надежде увидеть карету с королевским гербом. Потом ее цапнула за руку Дора.

– Миледи, пожалуйста, успокойтесь. Лорд Сандор скоро будет, а вам пора бы уже одеваться.

«Как я могу одеваться, когда не знаю, что с ним?» – подумала девушка, но перечить не стала.

Дора ловко помогла ей облачиться в платье, затем усадила перед туалетным столиком и занялась прической. Все вздыхала и ахала, нахваливая волосы Бьянки.

– Миледи, это просто чудо! Я еще никогда не видела такого светлого золотистого оттенка! И эти стразы, о Боже, как они играют на свету!

– Уже вечереет, – пробормотала Бьянка, – где же лорд Сандор?

И невольно вздрогнула, когда в зеркале отразился высокий темный силуэт. Как только пришел настолько бесшумно?

– Рой!

И тут же:

– Ай!

Шпилька больно оцарапала кожу головы.

– Простите, ох, простите! – в голосе Доры мгновенно захлюпали слезы. – Я не хотела, госпожа! Но вы так резко поднялись…


Не обращая внимания на причитания служанки, Бьянка устремилась к Сандору и, не доходя двух шагов, замерла, рассматривая мужа.

– Ну, что такое? – Он нахмурился. – Что ты, Бьянка?

– Да вы… вы на себя не похожи, – изумленно выдохнула она.

Взбаламученное море мыслей в голове.

И на поверхность медленно всплывает – Всеблагий, какой красивый мужчина!

Рой Сандор был одет по последней моде. Темно-синий, цвета ночи, сюртук, белоснежная рубашка, шейный платок с золотой булавкой. Причесан волосок к волоску, волосы собраны в низкий хвост, а над бородой явно поработал самый дорогой цирюльник столицы. И Бьянка решила, что это самая большая глупость, когда не нравятся бородатые мужчины. Вон у Роя борода короткая, больше похожа на двухнедельную щетину, но шрам прикрывает, да и самого Роя делает невероятно породистым, представительным… Взгляд Бьянки, помимо ее воли, остановился на губах мужчины.

«Боже, пусть он меня поцелует… пусть…»

– Так, – сказал Рой, пожирая ее глазами, – душа моя, не надо на меня смотреть так. Не то я решу, что зря разоделся как павлин.

– Ро-ой, – выдохнула она, протягивая к нему руку.

Он подхватил ее кисть и запечатлел на тыльной стороне ладони поцелуй. Затем усмехнулся.

– Сейчас, дорогая, тебе доделают прическу, мы сядем в карету и отправимся на бал. И – нет, я не прикоснусь к тебе сейчас, потому что все испорчу. И поедешь во дворец с вороньим гнездом на голове.

И кивнул Доре.

Та, что-то лопоча, снова подвела Бьянку к пуфику, усадила. Девушка закрыла глаза. Она все еще ощущала запах Роя, терпкий, с легкой ноткой табака, цитрусов, морской свежести. С досадой посмотрела на прекрасный лиф платья. Как странно, ей хочется вовсе не на бал, а чтобы сильные пальцы лорда Сандора содрали с нее одежду, а потом…

– Простите, миледи, – шепнула Дора, – я вас поцарапала шпилькой.

– Ерунда, – сказала Бьянка.

А потом нахмурилась. Отчего-то едкая боль в ранке показалась ей дурным предзнаменованием.

«Да нет же… что такого может случиться? Ты идешь на бал… с ним… и он от тебя не отойдет на шаг… Что плохого вообще может произойти на королевском балу?»

Она покосилась на Роя. Тот стоял у окна, глядя, как угасает день. Почувствовал ее взгляд, повернулся. И Бьянка даже испугалась того, какой огонь полыхал в темных глазах ее мужа. Она вдруг поняла, что он тоже не прочь содрать с нее платье и сделать своей, прямо на полу, на пушистом ковре. Дико, необузданно и так… сладко.

Сердце екнуло.

«Сегодня… это произойдет сегодня…»





* * *


Не так уж давно была она в королевском дворце, глупо грезя о том, чтобы стать возлюбленной молодого короля. И не так уж много времени ей было отпущено на то, чтобы понять: узурпатору не дадут безбедно сидеть на троне. Ей пришлось выкрасть те амулеты, что давали узурпатору Ксеону подобие неуязвимости. И ависийская принцесса, мастер артефакторики Льер, убила Ксеона.

Что ж, каждому свое. Принц Шедар обрел корону, женился на Льер, а жизнь Бьянки оказалась изломана, раскрошена, словно фарфоровая вазочка, по которой прошлись коваными подошвами.

Такое уже не склеить, когда толпа придворных видела, как ты выходишь из королевских покоев в платье с разорванным лифом. И Бьянка, выбираясь из кареты на сверкающий белизной подъезд королевского дворца, робела и чувствовала, что краснеет. Если бы не большая рука Роя, в которой терялись ее ледяные пальцы, то, верно, развернулась бы и убежала.

Но лорд Сандор крепко держал свою добычу.

И так они прошли сквозь анфиладу бело-голубых, с позолотой, залов. Бьянка кожей чувствовала, как скользят по ней неприязненные и – внезапно – завистливые взгляды. Как липкая паутина, невесомая, омерзительная. В то же время восхищенные, с поволокой, взгляды доставались Сандору. Бьянка была готова поклясться, что слышала за спиной шепоток. Безродный, конечно, но хо-орош. И богат, так, сволочь, богат, что позволил себе купить женщину с титулом и родословной. Да плевать, что шлюшка, кому это интересно. Главное ведь титул, так что здесь лорд Сандор не прогадал.

Слышать все это было неприятно. Но Бьянка заставляла себя выпрямлять спину и улыбалась направо и налево, лениво обмахиваясь веером из павлиньего пера и резной кости, в тон платью.

Когда они выбрались в главный зал, у Бьянки даже голова закружилась от блеска драгоценностей, переливов атласа всех цветов и легкого, кисло-сладкого аромата игристого, разливающегося в воздухе.

Танцы уже начались. Оркестр играл, десяток пар исполняли котильон. Рой потянул ее за руку к накрытым столам, вложил в пальцы бокал на высокой ножке.

– Выпейте, – усмехнулся, – вы напряжены. А на балы ходят, чтобы отдохнуть.

Она взяла бокал, и на миг их пальцы соприкоснулись. По телу прошла приятная дрожь, Бьянка подняла голову и посмотрела на мужа. Он ей улыбался, но было видно, что мыслями далеко.

– А мы… будем сегодня танцевать? – несмело спросила она.

Пальцы Роя скользнули по ее руке вверх, нежно погладили локоть.

– Сегодня, моя дорогая, я целиком и полностью ваш. Только отлучусь чуть позже, мне нужно кое с кем встретиться. Государственные дела, знаете ли.

На миг прикрыв глаза, Бьянка представила себе, как он обнимет ее за талию, крепко прижмет к себе и поцелует. Так, как всегда это делал, – властно и одновременно нежно, предъявляя на нее свои права и словно спрашивая разрешения…