Этюд в розовых тонах

Глава 4

Первая аудиенция




И вновь я в уже хорошо знакомой мне секретной комнате Белой Цитадели. На Мирабелле раннее утро – солнечный свет пробивается через цветные витражи, отчего создается ощущение пребывания внутри огромного, медленно вращающегося калейдоскопа.

Из ростового зеркала на меня укоризненно смотрит Игорь Владимирович Тальков, он же Аграфен Бортник в местной интерпретации. В прошлый раз дела у Аграфена шли неважно. Из-за подозрений в использовании черной магии (между прочим, вполне обоснованных) бедняга находился в бегах, скрывался где-то на лесной заимке и был на грани нервного срыва и суицида, отчего вид имел оборванный и жалкий.

Сейчас же перемена в его облике была разительна. Выглядел Аграфен вполне презентабельно. Его длинные волнистые волосы были чисты и забраны в пучок, а разбойничья бородка, ранее напоминавшая хвост дикобраза, теперь была подстрижена и приобрела весьма импозантный вид, вполне приемлемый даже для нашей земной реальности.

В общем, в этот раз на меня из зеркала смотрел не растерянный проходимец с большой дороги, а уверенный в себе придворный франт. Правда, внешнее впечатление сильно портила пижама, которая моими усилиями была уделана до такой степени, что могла продолжить свою служебную карьеру разве что в качестве половой тряпки. Но, как говорится, не одежда красит человека, не ей его и пачкать.

Замызганную пижаму я сменил на уютный домашний фланелевый халат. В каморке их имелось несколько штук и, в отличие от остальной одежды Аполлона, которая мне была маловата, с размером халата вопрос так остро не стоял. В таком виде я и вышел вслед за псевдокотом из секретной комнаты в галерею персональных достижений меня, любимого.

Смайлик, убедившись, что сопровождаемый объект доставлен по назначению, удовлетворенно муркнул и испарился – по частям. Последней исчезла извиняюще-снисходительная улыбка – она еще долго висела в воздухе. Нет, у него точно Чеширский Кот значился в предках. Хотя… Учитывая количество жизней, прожитых любителем пищевой целлюлозы, представлялось более правдоподобным, что исчезающий кот, вероятно некогда увиденный Льюисом Кэрроллом и потом перенесенный на страницы его сказки про Страну чудес, был одним из многочисленных отпрысков хвостатого искателя приключений.

Галерея Славы, как обычно, пустовала, и это было неудивительно – туристы в Белой Цитадели еще не скоро появятся. А прислуга из гремлинов умела ходить сквозь стены и старалась лишний раз не попадаться на глаза хозяевам, если те в их услугах не нуждались. Мне же сейчас нужно было найти волшебницу Александру и определиться с направлением моего следующего рейда за кольцом Призыва. К тому же она должна знать, кто является обитателем моего второго Кольца, и поможет выяснить, по какой причине я до сих пор не сумел его вызвать.

Загруженный этими мыслями, я свернул за угол галереи и буквально лицом к лицу столкнулся с высокой стройной девушкой с тонкими чертами лица, приподнятыми выраженными скулами, как у индианки, и крупными миндалевидными черными глазами, как у итальянки. Незнакомка, одетая в длинное синее шелковое платье с разрезами по бокам, облегающее красивую фактурную фигуру, видимо, тоже была поглощена в свои мысли – испуганно вскрикнув, девушка отшатнулась, объятая струящимся водопадом вьющихся волос цвета воронова крыла.

– Осторожнее, Покахонтас! – воскликнул я, едва увернувшись от выставленной ладони с изящными длинными пальцами. – Вы откуда? С Арабеллы, из колонистов?

– Мое имя – Уна Оэллис Священная Вода, ваше сиятельство, – произнесла черноокая красотка, слегка склонив голову и прижав правую ладонь к сердцу.

– Уна Оэллис? Что-то знакомое… – задумался я, напряженно вспоминая, где и при каких обстоятельствах мне уже встречалось это имя. – Ах, ну да, конечно, вы – одна из Кольценосцев Аполлона! Это ваше Кольцо я нашел на Арабелле! Уна Оэллис… Для русского человека такое сочетание звучит несколько непривычно. Что из этого является именем, а что – фамилией?

– И то и другое – имя. Имя Уна дано мне при рождении. Имя Оэллис я сама выбрала, когда стала волшебницей, и предпочитаю, чтобы меня называли именно так. Я состою на призывной службе вашего сиятельства с двести восемьдесят третьего года со дня основания Благодати. Много лет я ждала вашего возвращения на яхте «Мечта», одиноко плывущей в безбрежном океане моего микромира. Когда Кольцо засветилось, я сразу откликнулась на призыв… Почти сразу – я все-таки должна была предстать перед Повелителем Благодати в достойном виде. А волосы у меня длинные, расчесываются долго. Извините.

– После разрядки ледяной ловушки я еще минут десять находился на Арабелле, но так и не дождался готовности прически… – задумчиво произнес я, рассматривая синее кольцо на безымянном пальце правой руки Оэллис – точную копию моего второго кольца Призыва. – Впрочем, удивляться тут нечему – по части «привести себя в порядок» все женщины одинаковы. И не важно, волшебницы они или нет.

– Извините, ваше сиятельство… – замялась Оэллис, но тут же выкрутилась, вкрадчиво произнеся: – Кстати, упомянутая ледяная ловушка – моих рук дело. Являясь волшебницей воды четвертого уровня с энергетической специализацией, я сама умею создавать одноразовые концентрации – боевые артефакты холода. Такие, например, как «Морозная петарда», «Морозная бомба» или «Кольцо заморозки». Последнее вы, по всей видимости, и видели в действии. Это очень опасное заклинание – морозная магия третьего уровня способна мгновенно превратить человека в ледышку, если на нем нет защиты от магии. Даже самая простая защита первого класса существенно снижает степень поражения – будет сильное обморожение, но и только.

– А я-то думал – почему у меня возникли такие проблемы с тем злополучным сундучком? – произнес я, с содроганием вспоминая заиндевевшее морозное кольцо, из которого я выбрался с большим трудом. – Про защиту от магии я и не подумал даже, когда в первый раз записку с предостережением прочитал – еще там, в клинике семейства Зорге. А ведь тогда рядом со мной Дарьяна была – волшебница запросто могла бы для меня защитный амулет сделать… «Кольцо заморозки» впечатляет, нет слов. Я бы многое отдал за подобную штуковину, сделанную в виде ручной гранаты.

– Заклинания массового поражения сложно вставить в боевой артефакт, они чаще используются в стационарных ловушках, – смущенно сообщила волшебница. – Но, например, «Морозную бомбу» я сама могу изготовить с легкостью. Для этого мне понадобится специальный футляр, в который можно поместить заклинание. Но его еще нужно купить, а денег у меня нет. Может быть…

– Ладно, разберемся как-нибудь, – поморщился я, предпочитая обойти неудобную для меня финансовую тему. – Лучше объясни, каким образом ты в Благодати оказалась? Я ведь тебя на Арабелле вызывал.

– Да я и сама не знаю, как так получилось, – пожала плечами девушка. – Покинув «Мечту», я почему-то вышла из малого портала в Святой Обители храма Аполлона. Там меня и встретила юная волшебница Александра Меллинор, которая только что восстановила путь на Арабеллу и ждала вашего возвращения. Увы, мы с нею тогда вас так и не дождались. Мы с Александрой очень беспокоились! Мы не имели никакого понятия, где вы и что с вами случилось, пока вы потом из того же портала не вышли.

– Я шагнул в портал на Арабелле и… выпал в реальность, – задумчиво произнес я, переводя фокус своего зрения с кольца Призыва чуть глубже, на волнительно вздымавшуюся высокую грудь волшебницы. – М-да, впечатляет… Но теперь понятно, почему я в дальнейшем так и не смог призвать обитателя Кольца, сколь ни пытался – его там, внутри, уже не было… Стоп! Что значит – я вышел потом? Это как?

– Ну как… ногами, – улыбнувшись, ответила волшебница. – Несколько недель назад через портал в Благодать пришел парнишка по имени Аграфен и на чистом глазу заявил, что является хранителем тела Повелителя. После того как Александра подтвердила этот факт, мы доставили Аграфена в Белую Цитадель, где гремлины привели его в достойный вид. Вот так, просто и буднично, исполнилось пророчество о возвращении Повелителя.

– То есть… пока я отсутствовал, товарищ Аграфен тут вместо меня вами командовал? И вместо меня с вами… все остальное?! – напряженно спросил я, а в моей груди начало назревать чувство ущемленного собственника.

– Кто бы ему это позволил? – усмехнулась Оэллис. – Мы же волшебницы – смотрим чуть глубже и видим чуть больше, чем обычные люди. Да и парнишка неглуп – знает свое место и не претендует на то, что ему не положено. Проблема в том, что сейчас вы с ним фактически делите одно тело на двоих.

– С моей точки зрения, этот расклад вполне приемлем, – возразил я. – Я появляюсь здесь не так часто, а это тело нужно регулярно кормить и содержать в чистоте и опрятности. А кто справится с этим делом лучше, чем постоянный владелец тела? А вот как будет дальше – не знаю. Наверное, имеет смысл сделать некий опознавательный знак, по которому Аграфена и меня в его теле можно было бы легко отличить с первого взгляда, не прибегая к магии. А вообще, магия Эквилибриума может как-то решить проблему сосуществования двух людей в одном теле?

– Вряд ли, – с сомнением покачала головой Оэллис. – Переселить кого-то из вас в другое тело не представляется возможным, потому что ни одна из магических школ Созвездия не способна оперировать на таком тонком уровне, как человеческая душа. В нашей реальности подобные манипуляции способны совершать лишь боги и высшие сущности, владеющие магией запредельного уровня. Но им опасно доверять собственную душу – сам не заметишь, как попадешь к ним в вечное услужение.

– Насколько я знаю, подобным умением еще обладают псевдокоты, – осторожно добавил я.

– Так-то оно так, – скептически усмехнулась волшебница, – но только никто, будучи в здравом уме, не доверит псевдокоту телепортировать собственную душу, хотя бы потому, что неразумному кошаку невозможно объяснить суть этой операции. А если полагаться исключительно на кошачьи способности к телепортации и волю случая, можно навсегда застрять в теле какого-нибудь животного или же в теле самого́ хвостатого телепортера.

– Хм… Такой расклад я как-то не принимал во внимание, – задумчиво произнес я. – Если мой псевдокот случайно промахнется мимо цели, я запросто могу обнаружить себя в голове одного из моих подданных. И это будет еще не самым плохим вариантом по сравнению с залетом в тело собаки, овцы или даже курицы. Вот тогда я в полной мере осознаю понятие «куриные мозги». И я даже боюсь представить, как поведет себя курица, внезапно оказавшаяся в человеческом теле.

– Вероятность подобного развития событий очень мала, – поспешила успокоить меня Оэллис. – Смещение конечной точки телепортации может произойти лишь в том случае, если в эфирном поле мира прибытия произойдет какой-то глобальный сбой. Но подобные случаи бывают крайне редко, и почти всегда они являются следствием вмешательства высших сущностей в дела Созвездия.

– Ну-у, до этого нам еще далеко, с нашим-то уровнем развития. Я не был в Альтернативе две недели и еще пару дней. Если учитывать временну́ю разницу в пропорции один к трем, здесь за это время прошло полтора месяца. Срок вполне достаточный для того, чтобы переселенцы из колонии начали подтягиваться. Кроме Аграфена, за это время через портал много народу прошло?

– Не то чтобы очень, – пожав плечами, ответила волшебница. – Совсем не очень, пока это лишь тоненький ручеек. Однако весть о возвращении Повелителя разносится на Арабелле стремительно, словно круги на воде. Пока что все это в основном слухи, но мы стараемся подогревать их и распространять в меру своих скромных возможностей. Вот когда пройдет ваша коронация, все перейдет на официальный уровень. И тогда начнется совершенно другая игра.

– Не будем откладывать дело в долгий ящик, – кивнул я. – Коронация должна состояться сегодня. Но перед этим я должен пообщаться с моими будущими подданными. Кстати, где они и как тут живут?

– Пока мы размещаем людей на Гостином дворе, – сообщила Оэллис. – Это удобно по нескольким причинам: там сохранились жилые комнаты, есть где готовить еду и можно доставлять продукты с Арабеллы – портал рядом. Однако число постояльцев прирастает с каждым днем, и скоро мы будем вынуждены их расселять, чтобы освобождать место для новых переселенцев. А старых будем размещать в городе.

– А это безопасно? Насколько я помню, Благодать была просто наводнена бродячими мертвецами.


– Сейчас их уже нет – усилиями Александры город полностью зачищен от кадавров. Покойники остались только на городском кладбище, но эта локация сейчас надежно огорожена. Так же, как и Заповедная пуща, – не хватало еще, чтобы волки кого-то из горожан сожрали. Восстановление жилых домов в городе уже началось, мы отремонтировали пару многоквартирных зданий в ремесленном квартале. К сожалению, строительные работы идут очень медленно – гремлинов у нас мало, и рабочих рук катастрофически не хватает.

– Это не есть хорошо, – укоризненно покачал я головой. – Те, кто пришли к нам в первых рядах, – это самые верные и отважные люди, которые в будущем будут нашей надежной опорой. Если мы не сможем обеспечить жильем даже их, в колонии пойдут нехорошие слухи. И наиболее способные специалисты, настоящие профессионалы своего дела, в каковых мы сейчас нуждаемся более всего, трижды подумают, прежде чем переселяться к нам. В общем, если не будет хватать мест для мигрантов, откройте для них ворота Белой Цитадели.

– Это весьма небезопасно, – покачала головой Оэллис. – Мы не в состоянии проверить подноготную каждого переселенца, и не каждый из них будет с нами откровенничать. Пока инцидентов не случалось, но это отнюдь не означает, что их не будет и впредь. Ведь далеко не все, кто к нам придет, будут добропорядочными людьми. Среди них наверняка окажутся жулики, ищущие легкой наживы, преступники, скрывающиеся от правосудия, и даже отъявленные головорезы, по которым, что называется, веревка плачет.

– С этим вы уж сами разберитесь как-нибудь, – нетерпеливо отмахнулся я. – Вы же маги – умеете читать ауру как открытую книгу. Поэтому не сидите в кабинетах, с людьми надо работать вживую! Представьтесь им, скажем… корреспондентом «Вестника Благодати». А что? По-моему, название неплохое. Возьмите у переселенцев интервью: узнайте, как их зовут, поинтересуйтесь, как растут их детишки, как здоровье у их родителей, выясните, чего люди хотят сами и чего ожидают от нас. Проведите социальный опрос, наконец! Тех, у кого проявится чистая аура, смело отправляйте в город. Тех, кто под подозрением, оставляйте на фильтрационном пункте до выяснения личности. Ну а тех лихоимцев, кто засветились в красном цвете, забивать в кандалы и гнать на общественно-исправительные работы по восстановлению Благодати. Пусть там вкалывают, пока не позеленеют, – рабочие руки нам сейчас нужны любые.

Оэллис только покачала головой, но возражать не стала. Волшебница отправилась в храмовый комплекс воплощать в жизнь мои ценные указания. Ей также надлежало выстроить людей в очередь для моей первой аудиенции, дабы народ не приперся лицезреть меня сразу всей толпой и от избытка чувств не устроил давку с мордобоем в узких коридорах Белой Цитадели.

А я тем временем спустился в личные покои – мне надлежало привести себя в вид, достойный для коронации. Я всерьез опасался, что кройка и шитье опять будут проходить буквально на моем теле, как это случилось в прошлый раз.

Но оказалось, что в мое отсутствие гремлины под чутким руководством Александры времени зря не теряли. По единожды снятой мерке наш рукастый портной сшил пару десятков костюмов, что называется, на все случаи жизни. Уж не знаю, для какой такой надобности мне пригодился бы черный кожаный набор с полумаской в стиле «садомазо», – вряд ли я что-то подобное носил в своей прошлой жизни. Скорее всего, молодая волшебница, истосковавшаяся за семьдесят лет по мужскому вниманию, сама проявила весьма своеобразную инициативу и таким образом воплотила в жизнь какие-то собственные потаенные мечты.

Так или иначе, у меня нынешнего совершенно другие вкусы. Я выбрал наиболее подходящий, по моему разумению, костюм с биркой «Парадный»: голубой, расшитый золотом камзол с отложным белоснежным кружевным воротником – прямо из эпохи французского короля Людовика Четырнадцатого, которого придворные именовали не иначе как Король-Солнце.

К камзолу прилагались гармонирующие с ним штаны и такого же цвета шелковый плащ с вышитым белым грифоном на всю спину – это был герб Благодати. Еще в парадном голубом наборе имелись тонкая атласная белая рубашка, шляпа, украшенная белыми страусовыми перьями, белые перчатки из тонкой кожи, такого же оттенка поясной ремень с золотой пряжкой, белые чулки и туфли с девчоночьими голубыми бантами.

По отдельности все это выглядело неплохо. Однако надев сие шелковое великолепие на себя, я покрутился перед зеркалом и с ужасом понял: в бело-голубой обтягивающей композиции я выгляжу как извращенец! Если не сказать еще хуже! Причина, видимо, заключалась в том, что дизайн разрабатывался юной девушкой, мечтавшей о принце на белом коне. А принц в мечтах и в реальности – это, как говорится, две совершенно противоположные вещи!

В общем, я немедленно содрал с себя все это непотребство, покуда меня в нем никто не увидел, и спешно переоделся в военный мундир. Судя по нашитым бантам и цветочной вышивке на позументах, к его моделированию тоже женская ручка приложилась. Но этот костюм был хотя бы удобным и фактически копировался с уже имеющегося комплекта из гардероба Аполлона.

В таком виде меня и застала Александра. Запыхавшаяся волшебница пулей влетела в гардеробную и еще минуту не могла отдышаться, а ее груди ходили ходуном, словно мячики. Мгновенно уловив несовпадение моего и ее собственного взгляда на современные тенденции в области костюмостроения, Александра укоризненно посмотрела на меня и обиженно поджала губки, но ничего не сказала. Кое-как выровняв дыхание, волшебница начала доклад – в стиле, соответствующем выбранному мной военному костюму.

В основном доклад касался работ, произведенных в Благодати за время моего отсутствия. Выяснилось, что строительная бригада гремлинов под руководством Александры успешно восстановила второй корпус конюшни. Для какой надобности это было сделано, если в Благодати по сию пору нет ни одной лошади, волшебница затруднилась дать ответ, что-то там пробормотав про перспективы развития. Ну какие, к лешему, у нас могут быть перспективы, если нашим людям банально негде жить?!

Зато Александра похвасталась успешной зарядкой Стратисферы, на работу с которой и была потрачена основная часть ее времени. Магическая сфера в подвале Белой Цитадели была подключена к Алтарю земли и исправно работала. Защитная оболочка, созданная Стратисферой, успешно гасила все магические заклинания, вплоть до четвертой категории, включая телепортацию. Теперь Белая Цитадель была надежно защищена от любого нападения и наблюдения с применением магии. Увы, на нас пока совсем никто не собирался нападать. И даже шпионить за нами было никому не интересно, по одной очень простой причине – про наше существование еще почти никто не знал!

В то время как юная волшебница земли бессмысленно расходовала вверенные ей трудовые и материальные ресурсы, ее старшая напарница занималась не в пример более важным делом – Оэллис восстанавливала Алтарь воды. Алтарь представлял собой неиссякаемый водяной фонтан в гроте, расположенном в скалистых холмах на юге долины.

Дорога к гроту проходила по дну узкого скалистого ущелья, по которому протекала речка Благодатная – единственный источник воды в одноименной долине. Речные воды приобретали целительные свойства именно из-за притока вод от Алтаря, за счет этого в ущелье в свое время существовала и процветала целая лечебная индустрия, пользовавшаяся большой популярностью и получавшая клиентуру даже из других миров.

Увы, источник этого благоденствия пересох давным-давно. Шансов на то, что Оэллис удастся с помощью собственной магии добраться до глубинных подземных вод и поднять их на поверхность, было немного. Так оно и получилось: волшебница воды, пребывая в мире, подвластном иной стихии, не смогла восстановить Алтарь в одиночку.

И тогда ей на помощь пришла подруга. Александра, приложив все свои усилия и задействовав силу Алтаря земли, создала элементаль магмы. Это удивительное создание вбурилось прямо в дно грота и проплавило канал сквозь скальные базальтовые толщи, добравшись до подземных вод.

Вот только Александра ранее никогда не занималась буровыми работами. И элементаль под ее началом «немного» перестарался – он разогнался так, что потерял связь со своей повелительницей. В результате этот «автобур» перед тем, как развоплотиться, пробил сразу несколько водоносных слоев. И подземные воды устремились на поверхность с такой силой, что струя ожившего фонтана начала бить в потолок, и в гроте стало совершенно невозможно находиться.

Напортачившие волшебницы оттуда еле ноги унесли, и потом уже со стены Белой Цитадели в отчаянии наблюдали, как тихая речушка, которую до того вброд мог и котенок перейти, прямо на их глазах превратилась в неистовый бурлящий поток. За какие-то полчаса наводнение затопило все окрестности замка.

К счастью, вскоре потоп прекратился – то ли подземные воды иссякли сами собой, то ли в процесс вмешалась некая природная сила, чью активность в тот момент отчетливо ощутили на себе растерянные заклинательницы.

Так или иначе, но Алтарь воды вновь заработал. На этом срочные работы закончились, а новых инструкций от вышестоящего начальства не поступало ввиду отсутствия указанного начальства. Но это же самое начальство в свое время успешно вдолбило в чистые и доверчивые девичьи мозги простую и непреложную истину: «Безделье – это грех». А грешить волшебницы явно не желали. Поэтому на повестку дня встал вопрос – что бы еще такого полезного натворить?

Александра, которая на правах управительницы Белой Цитадели руководила восстановлением Благодати, к тому времени уже закончила возиться со Стратисферой и сильно сомневалась, что в конюшне, единственным постояльцем которой был сторожевой пес Забияка, так уж был необходим третий корпус. Поэтому она обратилась за советом к своей старшей и не в пример более опытной подруге.

А Оэллис, которая специализировалась на энергетических потоках, была свято уверена в том, что процветание Благодати зиждется на водной энергетике. В итоге волшебницы решили, что следующим этапом их большой стройки будет восстановление энергостанции. Она располагалась на выходе из ущелья реки Благодатной и по сути своей являлась плотиной, в основании которой были установлены вращающиеся решетчатые барабаны из резистентного железа, с заключенными в них водными элементалями.

Процесс добычи энергии происходил весьма просто и незамысловато: речной поток, насыщенный силой Алтаря воды, падал с высоты уреза плотины на барабаны и крутил их. А бессловесные и никогда не устающие трудяги-элементали крутились в барабанах, подобно белкам в колесе, собирали водную энергию и затем сбрасывали ее в сферу-накопитель, установленную посередине Замкового озера, на заякоренном плоту. Оттуда энергия бесконтактным путем через оперативные порталы перебрасывалась в другие места Благодати – туда, где в ней нуждались.

Основной энергетический поток, конечно, направлялся в Артефактуру: в былые годы конвейер по производству артефактов потреблял до восьмидесяти процентов вырабатываемой энергии. А в самые пиковые дни имевшихся мощностей Алтаря воды даже и не хватало. Тогда приходилось подключать другие Алтари, что было не очень хорошо: сочетание разных видов энергии в однотипном производстве грозило снижением качества продукции. Но когда дана разнарядка и горит месячный план по валу, вопрос качества уже не является приоритетным.

Учитывая энергетические проблемы, имевшиеся в прошлом, и тот факт, что сила восстановленного Алтаря воды существенно превышала предыдущие показатели, волшебницы решили разом закрыть все энергетические проблемы и попутно заложить основание для будущего производственного прорыва. Мощность восстановленной энергостанции была увеличена троекратно! Технически сделать это было несложно – в барабаны посадили втрое больше элементалей. А наблюдать за пусковыми работами девушки отправились на стену Белой Цитадели, прикрытую от любых неожиданностей надежной магической защитой Стратисферы.

Элементали воды исправно выполняли свою работу. Им было даже веселее крутиться в большой компании сородичей – в результате мощность энергостанции выросла не на двести, а на триста процентов! К сожалению, слабым местом оказался накопитель. Оэллис в своих расчетах забыла учесть его энергоемкость, и это привело к трагическим последствиям. Сама сфера хотя и выдержала такой объем притока энергии, но при этом она раскалилась добела, прожгла бревенчатый плот и, благополучно утонув, взорвалась на дне, словно огромная глубинная бомба!

В результате этого взрыва часть Замкового озера просто взмыла в небеса! То, что в Белой Цитадели одним махом вынесло все стекла со стороны озера, было еще самым малым из последствий. Стратисфера успешно прошла проверку боем, погасив ударную волну от высвобожденной магии. Но то, что к магии отношения не имело – магическая защита замка преспокойно пропустила через себя. И на Белую Цитадель обрушился настоящий потоп из озерной воды, донного ила, водорослей и глушеной рыбы!

Обе экспериментаторши оказались устряпаны грязью с головы до ног, и вдобавок их едва не пришибло прилетевшим из озера бревном. А во дворе замка после потопа образовалось самое настоящее болото, в котором уже на следующий день квакали невесть каким чудом уцелевшие лягушки.

За это «неведомая природная сила» надавала незадачливым волшебницам ментальных подзатыльников и пообещала, что если парочка не очень умных магесс и впредь будет издеваться над природой, то для них это закончится очень плохо – дамы превратятся в пару осинок, на которые будут гадить все лесные зверушки.

Посему последующие две недели Александра и Оэллис занимались восстановлением своей подмоченной репутации и замкового хозяйства и вели себя тихо, словно мышки под веником. Энергостанцию все-таки удалось вновь запустить, благо на складах замка нашлась еще одна небольшая сфера-накопитель. Восстановленная плотина выдавала едва ли не половину своей прежней мощности, но и эту энергию пока было некуда девать.

В связи с этим у неуемных волшебниц возникла новая идея-фикс – запуск Артефактуры. Александра отправилась на Арабеллу: по слухам, там где-то в горах до сих пор проживала община арт-мастеров, некогда работавших в Благодати.

Судя по ее горящим глазам, вернулась девушка не одна. Но за ее спиной уже возбужденно махала руками Оэллис: в Тронном зале вот-вот должна была начаться моя первая аудиенция. Понятно, что без главного лица она не начнется, но все же неудобно заставлять людей, которые и так-то семьдесят лет ждали моего возвращения, еще с полчасика выстоять очередь в коридоре.

В занавешенном алькове, ведущем в Тронный зал, меня встретили трое низко склонившихся людей, одетых в сине-бело-голубые ливреи с белым грифоном. Ага, вот у меня и первые лакеи появились. И слава богу, а то как-то не с руки доверять такую ответственную работу босоногим гремлинам из прислуги. И все трое друг на друга лицом похожи – родственники, что ли?

– Я – Гуго Фельсинбайер, привратник, – осторожно представился первый из них – худощавый мужчина лет тридцати, с куцей бородкой на простодушном лице. – Мой дед верой и правдой служил вашему сиятельству, и я готов пойти по его стопам.

– Я – Хьюго Фельсинбайер, трубач, – робко представился второй слуга, постарше, покрепче и с сединой на висках. – Мой отец сердцем и душой был предан вашему сиятельству, и я готов последовать за ним.

– Я – Лактион Фельсинбайер, дед вот этого доходяги и отец вот этого недотроги, – зычным раскатистым басом представился последний из лакеев – седовласый здоровяк с резным окольцованным посохом и геральдической цепью на шее. – Я был последним церемониймейстером при дворе Повелителя Благодати, служил вам не на страх, а на совесть! Как же я счастлив снова видеть вас, ваше сиятельство! Теперь и умереть не зазорно.