Глазами волка
Часть 21 из 57 Информация о книге
– Я не против, если цари победят, – спокойно сказал Ихневмон, глядя ему прямо в глаза. При Маэсе он бы такого не говорил. Этот сразу голову оторвёт за такие речи… – Не боишься, что город разграбят и сожгут? – осведомился Лик. – Зачем царю жечь собственную добычу? – Маэс говорит, что город потеряет свободу. – Нас и так Евдокс кормит, – напомнил Ихневмон, – Так что мы свободны от обеда до обеда. И если выбирать между обедами у любого из трёх царей и обедами у Евдокса, – я выбираю обеды царские. Там, наверное, служанки будут красивые. И жареных тушканчиков подают. Ты ел когда-нибудь жареных тушканчиков? – Только сырых. После метаморфозы. – Попробуй жареных. Я ел один раз в жизни, – и до сих пор не могу успокоиться! – А скажи, Ихневмон, ты бы хотел стать царём? – Зачем мне это? – Ел бы каждый день жареных тушканчиков. – …И кормил бы ими ораву бездельников. Ни за что! – Можно нажарить тушканчиков и поставить в спальне, – предложил Лик, – И съесть их в одиночку. – У царя ничего не бывает в одиночку, – произнёс Ихневмон таким тоном, словно всю жизнь провёл во дворце, – И царь ничего не видит. Вокруг него – советники, придворные, посыльные. Быть царём – это ослепление. Эдип потому и выколол себе глаза, что всё понял. Лик вспомнил про Палака и Гиппаса. Похоже, маленький философ прав. Разве дойдёшь до такого безумия самостоятельно… Интересно, откуда Ихневмон знает, как живут цари? Наверное, тоже из какой-то трагедии. – А кем бы ты хотел быть, если не царём? Ихневмон почесал подбородок и ответил: – Я мечтаю найти одну книгу. Но это не важно. Всё, мне пора. – Подожди. Этот Арадниклим из Халдеи – он тоже искал эту книгу? Ихневмон замер – словно его пригвоздило копьём. Потом медленно повернулся и спросил: – Откуда ты знаешь про Арадниклима? – Я просто спросил. Я слышал, ты хочешь стать, как он. – Я даже не рискну искать ту книгу, что искал Арадниклим, – ответил Ихневмон, – Сначала надо найти мою. Чтобы быть уверенным – я умею искать и находить. 31 Когда Лик вернулся домой, там поджидала ещё одна неожиданность. На пороге комнаты, перегородив вход, стоял человек в тёмной накидке на голове. Из-под накидки торчала борода, такая широкая, что её было видно даже из-за спины. Лик не разглядел его лицо, но всё равно узнал пришельца. Он видел эту сгорбленную спину на обеде у Евдокса. Видимо, кто-то из рабов. Незнакомец был с ног до головы завёрнут в чёрную накидку, доходившую до пят. Возможно, он был слишком стар, а может быть, просто прятал тело, как это принято у мидян и халдеев. Лик, как и Маэс, разгуливали, как это принято у молодых гераклецев, обнажённые по пояс, обвязавшись хитоном и босиком. Ликантропия отучила их от скифского обычая носить штаны. Лик подкрадывался как можно бесшумней. И вот он уже слышал, о чём они говорят. – Тебя не видели в палестре, – ворчал незнакомец. – Допустим. – Тебе что-то мешает? – Нет. Но один день ничего не решит в тренировках. – Дней было два. – Допустим, два. Но даже два ничего не решают. – Из дней складываются месяца, а из месяцев годы… – Знаю. А теперь – пошёл вон! – Что передать хозяину? – Передай, что я свободный человек и рабам вроде тебя не подчиняюсь… Посланец зашагал прочь. Лик посторонился, и хмурый бородач прошёл мимо, даже не посмотрев в его сторону. Получается, для младшего неврийца поручений у него не было… Или ему вовсе не было дело до его существования. Лик подошёл ко входу в нору. Маэс по прежнему грелся, раскинув босые ноги, на белой плите. – Я нашёл Ихневмона, – сказал юный невриец, – Поговорили. Маэс помолчал, наклонив голову, словно к чему-то прислушивался. Потом произнёс: – Сегодня Луна отличная. 32 Луна и правда пошла на убыль. В эту ночь метаморфозы не случилось. Можно было отсыпаться. Они обсуждали это до самого утра, а потом опять дрыхли до полудня. Когда они проснулись, незнакомец стоял в дверях. Лик нарочно сделал вид, что ещё дремлет. Но незваный гость всё равно заметил пробуждение: – Сегодня вечером. Твой выход первый, – произнёс он. – Условие в силе? – поинтересовался Маэс, не открывая глаз. – Я всё сказал, – ответил незнакомец и скрылся в ярком полудне. Лик пожелал ему встретить у входа сарматов с дубинками. – Сегодня жертвоприношение Могучей Луне, – Маэс по-прежнему не открывал глаз. – Ты пойдёшь? Или ты поклоняешься каким-то другим богам? Ого, жертвоприношение! Надо же, как интересно жить в большом городе. Чего тут только не происходит… Это в степи каждый день похож на предыдущий. – Я поклоняюсь Могучей Луне, как положено, – гордо ответил Лик, – А что, бывает по-другому? – Если бы ты пожил в Меотийском царстве, ты бы увидел, что бывает очень по-всякому. Но жить в Меотии я тебе не советую. – Мне там не понравится? – Тебе там понравится, но долго ты там не протянешь. – Там не любят ликантропов? – Ты добрый. Тебе там не место. Это я злой. Лик попытался понять, на что его друг намекает. У него не получилось. Тогда Лик просто поднялся, протёр глаза и спросил: – Это жертвоприношение – оно нужно, чтобы ты победил? Он в которой раз чувствовал, как мало понимает в здешних порядках. Жертвоприношение – хорошо, Лик любил жертвоприношения. Но где они собираются разговаривать с богами?.. На холмах вокруг города не было ни одного меча, только виноградники. Где же собраться на церемонию? Неужели там, на площади, под позолоченной булавой? Но там торговые палатки стоят. – Нет, – ответил Маэс, тоже поднимаясь с пола, – Я побеждаю сам по себе. Мы соберёмся славить Луну уже после боя. И там тоже буду – если останусь в живых. Глава 11. Ночное представление