Грейвенвуд

— Не теряй надежду. Мы найдем выход.

Его прикосновение успокоило меня. Было бы так ужасно умереть в руках любимого? Вот. Я любила Эша, хотя не говорила ему этого. Я поклялась сделать это сегодня, умирая.

— Может, ты могла бы как-то разбить чары, — сказал он.

— Если бы. Но я слабая чародейка, если вообще есть силы. Я не знаю, с чего начать, — но слова Эша заставили меня думать. — Помнишь, что было написано на двери? «Только прямые и истинные потомки Малета Кэтвика могут забрать то, что лежит там». Если бы тут была леди Оделия, она смогла бы снять чары.

— Она — единственная Кэтвик?

— Да, то есть… — я задумалась. Был ее кузен Джулиан. Я думала, что он был из Кэтвиков. — Другой мертв, — прошептала я, чтобы тратить меньше дыхания. Даже так легкие горели. — Он мне снился. Он был призраком, — я вспомнила, как реально ощущался его визит в мою спальню.

— Почему он тебе снился? — Эш звучал почти ревниво.

— Наверное, из-за чувства вины. Дядя настоял, чтобы я попробовала его исцелить. Я использовала заклинание, которое он мне дал. Но Джулиан умер.

— Но это лучше, чем стать призраком, — он боялся этой судьбы. Такое стало с его братом.

Слова Эша звенели в голове. Лучше, чем стать призраком. Я сжала его ладонь, в голову пришла дикая мысль.

— А если он стал призраком?

— Кузен? Джулиан?

— А если заклинание сделало его призраком? Может, дядя ошибся. Он — не чародей. Или, может, он хотел, чтобы я превратила Джулиана в призрака. Не знаю, почему, — я поймала себя на том, что ерзаю, словно тело пыталось найти место лучше, чтобы вдохнуть. — Призраки Феллстоуна, — сказала я. — Они его слушались, верно?

— Да, — сказал Эш.

— А если я сделала Джулиана призраком? А если это был не сон, и он приходил ко мне в тот день?

— Почему тогда он не вернулся?

Я подумала и поняла.

— Потому что я сказала ему уйти, — я сжала руку Эша. — Понимаешь? Он послушался.

Мой голос было сложно услышать. Звучало так, словно я болела и несколько дней могла только хрипло шептать. Мне нужно было действовать, пока я не потеряла голос. — Джулиан, — сказала я. — Призрак Джулиан. Приди ко мне. Быстрее, — я закрыла глаза и представила его. — Приди ко мне сейчас же, — сказала я.

Я открыла глаза, его там не было. Я не ожидала, что это сработает, но все равно ощутила недовольство.

— Что он может, если придет? Он не может открыть двери. Его ладони пройдут сквозь поверхность, — голос Эша тоже стал тише, скоро и он перестанет говорить.

Он обвил меня руками и опустил голову к моему уху.

— Ты старалась.

Я крепко сжала его, пот стекал по мне, все внутри пылало. Я так много хотела сказать, но уже не могла выдавить слова. Я хотела, чтобы все не так закончилось. Я сожалела из-за своих слов раньше. Я хотела больше всего на свете, чтобы он был в безопасности в Сорренвуде.

Но больше всего я хотела сказать ему, как сильно любила его, до нашей смерти. Я подняла голову к его уху, но звука не было.

Он прижался губами к моей макушке. Я думала, что он хотел прижать меня ближе, но боялась, что он выжимал последний воздух.

Его тело напряглось, его ладонь коснулась моего лица и нежно повернула мою голову. Призрак стоял перед нами. Он все-таки пришел, выглядел так же, как во сне. Его окружал синеватый свет, иначе я бы его не увидела.

Я размышляла. Что делать с призраком? Я не могла спросить у Эша, голоса пропали. Было сложно сосредоточиться. Почему я вызвала призрака? Он не мог открыть нам дверь. Он прошел сквозь нее.

«Помоги, — думала я. — Помоги, помоги, помоги», — Джулиану нужно было привести помощь. Но кого? И как он расскажет им, где мы? Он не мог говорить. Даже если бы мог, времени не осталось. Не было времени.

«Джулиан Кэтвик. Какая ирония. О, Грейвенвуд, смотри, кто тут. О, Малет Кэтвик, он один из твоих. Почему бы тебе не отдать ему Грейвенвуд? Возьми ее, Джулиан. Грейвенвуд твоя», — забавно. Бесполезный призрак стоял и ждал указаний, которые я не могла ему дать.

«Возьми ее, Джулиан, — пыталась сказать я. — Возьми Грейвенвуд», — произнесла я губами.

Призрак пошел к нам, он ощущался как зимний воздух. Теперь я горела внутри, замерзала снаружи. А потом, к моему ужасу, Джулиан вошел в Эша. Крик подступил к моему горлу, но воздуха не было.

Эш сиял голубым. Его тело дрожало, зубы стучали. Я помнила, как призрак тянулся к моему сердцу… такой холодный.

Эш… нет, Джулиан… прошел к концу гробницы. Он потянулся к Грейвенвуд, взял ее, вытащил из тайника. Грейвенвуд позволила ему, он был Кэтвиком. Наполовину Кэтвиком. Он был Эшем, он был Джулианом.

Засовы щелкнули, дверь открылась, и воздух ворвался в гробницу. Я склонилась, меня стошнило. Когда я подняла голову, Эш был на земле, Грейвенвуд — рядом с ним. Он не мог вытерпеть холод, он умирал.

Я пыталась говорить:

«Джулиан, покинь Эша. Оставь его. Уйди и не возвращайся. Я отпускаю тебя», — но я не слышала, чтобы это удалось произнести.

Голубое сияние покинуло Эша. Джулиан улетел в потолок, и мы уже не могли его видеть.


Эш содрогался. Я опустилась на колени и коснулась его ледяной кожи. Я сорвала плащ и укрыла его им.

«Эш, проснись. Эш, Эш, не умирай. Останься со мной».

Я схватила его под руки и потащила к двери.

Снаружи раздался голос.

— Молодец, племянница, — сказал дядя Мейс.

Я повернулась, он был на пороге, обрамленный солдатами. Ближайшие держали лампы, чтобы озарить гробницу. Моросило.

Дядя прошел мимо меня и поднял Грейвенвуд с пола, где Эш — нет, Джулиан — оставил ее. Ничего не случилось. Чар больше не было. Джулиан вытащил ее из защищенного места.

— Теперь это мое, — сказал дядя Мейс. Он оглянулся на нас, потом на солдат. — Уведите их.

40

Кальдер



Кальдер не смог найти транспорт в ночь, когда Фэлин похитили, и уехал на карете рано утром. Он поменял кареты дважды, чтобы ехать и ночью, и на второй день он попал в Фейрлейс.

Во время долгого пути он пытался успокоить мысли. Если бы Мейс хотел убить его сестру — а Кальдер не удивился бы — он бы сказал своим людям сделать это в доме мистера Оливера. Нет, они зачем-то забрали ее.

Фэлин не была нужна брату. Правила наследования были ясными, и Фэлин не получила замок Феллстоун, не правила Сорренвудом или хотя бы долей богатства Феллстоуна. Мейс ничего не мог у нее украсть.

А вот Тесса была нужна дяде. Потому что у нее было право на замок Феллстоун и богатство отца. И, может, потому что она могла колдовать.

Ему пришлось решить, что Фэлин забрали, чтобы использовать против Тессы. Мейс стал бы угрожать, что будет держать ее в плену или даже ранит, чтобы заставить Тессу делать то, что он хотел. Дело было срочным. Кальдеру нужно было добраться до Тессы, пока она не наделала глупостей. Согласие на условия Мейса не спасет Фэлин. Их надежда была в борьбе с ним.

Мейс уже был не просто избалованным сыном выдающейся семьи. Он был правителем Фейрлейс, мужем Оделии Кэтвик, командиром армии Фейрлейс. Если Тесса не вернет замок Феллстоун и все, что прилагалось к нему, у них не было шанса биться с Мейсом.

Об этом он думал, пока карета тряслась на неровных дорогах. Может, их ждала другая дорога. Если повезет, Тесса сможет открыть заклинанием книгу магии. Может, она уже овладела чарами, с которыми сможет ворваться в замок Кэтвик, одолеть Мейса и забрать Фэлин. Тогда у Тессы было преимущество. Ее дядя не был чародеем. В Фейрлейс не было чародеев.

Он чуть не рассмеялся. Он ненавидел магию, но надеялся на чародейку.

Когда он добрался до двери тети, полуденное солнце грело его удивительно сильно для этого времени года. Он был готов взбодриться при виде веселой тети, невинного Эша и выздоровевшей Тессы.

Но, когда тетя открыла дверь, он увидел морщины тревоги на ее лице. Она, видимо, заметила это на его лице, быстро впустила его и приказала сесть, пока она заварила ему чай.

— Я не нашел Фэлин, — печально сказал он.

— Знаю, — ответила тетя, к его удивлению. — Тесса сказала, ее дядя послал за ней слуг.

— Слуг с оружием. Солдат, иначе говоря. Думаю, это он ей не сказал.

— Ты говоришь так, словно встретил их.

— Да, и голова встретила их хуже всего, — сказал Кальдер.

— Они уехали на дни раньше тебя. Что же их задержало?

Кальдер нахмурился.

— Кто знает, что за ложь он ей рассказал. Уверен, он не хотел забирать Фэлин, пока это не стало подходить его планам, — он посмотрел в сторону спальни. — Где Тесса? И Эш?

Тетя поспешила опустить горячий чай перед Кальдером.

— Они ушли две ночи назад и не вернулись. Тесса оставила письмо для тебя в ее комнате, — она убежала и вернулась через миг с пергаментом, подписанным его именем. Записка была запечатана.

Кальдер думал, что тетя должна была открыть его, но знал, что она никогда так не сделала бы. Она всю жизнь работала слугой, так что верила, что никто не имел права ломать печать на письме, адресованном другому.

Он открыл письмо и стал читать:

«Дорогой Кальдер, — написала Тесса. — Я смогла открыть книгу, но там нет заклинаний, которые могут исцелить мою маму. Мы верим, что исцелить ее может Грейвенвуд, как намекал лорд Квешир. Этой ночью мы с Эшем украдем ее — или, скорее, одолжим, ведь мы хотим вернуть ее, когда используем. Табличка хранится в гробнице Кэтвиков, на кладбище ниже замка Кэтвик. Я не знаю, что с нами случится. Грейвенвуд еще не воровали, насколько я знаю, и это может быть непосильным заданием.

Если ты это читаешь, мы не справились, нас убили или арестовали. Жена моего брата, леди Оделия, уже пыталась меня убить, она может попробовать снова. Но, если мой дядя там, она может настоять на нашем аресте. Надеюсь, так и будет.

Если мы арестованы, прошу, поговори с лордом Элдредом. Знаю, у вас с ним неприятная история, он рассказал об этом. Он резко осуждал тебя, винил в помощи в похищении моей матери — и из-за этого ты ослеп. Но я рассказала ему о твоей доброте и верности маме, и как я доверяю тебе больше всех своих знакомых (кроме Эша, ему я доверяю так же сильно). Дядя Мейс смягчился от этого, признал, что мог ошибаться насчет тебя, ведь он был в юности пылким.

Думаю, моя тетя — все еще наш враг, но дядя может быть союзником. Прошу, действуй соответственно. Если повезет, мы скоро будем вместе и будем знать, как помочь моей бедной маме.