Гвардеец его величества

– Свободный мир, первая ступень интеграции, подготовка к подписанию коронного договора, – хотя мы были далеко от Земли, за новостями из родного мира следили очень пристально. За теми крохами, которые можно было выудить в информационном пространстве.

Брови капитана взлетели вверх – ну да, это для генерал-губернатора звание энсина лишь повод скривиться в разговоре, а для жителя свободного мира, принявшего присягу меньше года назад, получить в подчинение штурмовой взвод космодесанта за такой короткий срок серьезное достижение. Пусть и состоит мой взвод пока из четырех существ и двух отделений полуразобранных дроидов.

– Но чем-то ты ей реально не угодил, – произнес после паузы капитан, – даже внятного приказа нет, а отдавать взвод штурмовиков в подчинение мобильной пехоты, пусть и такому крутому капитану, как я, это плевок в душу, сам понимаешь…

Про плевок в душу, если честно, я не понимал. Только через некоторое время, узнав подноготную отношений между мобильной пехотой и космодесантом, я понял, что генерал-губернатор своим назначением явно хотела меня унизить.

– Ладно, разберемся по обстановке, – произнес Харрис, – у тебя какая тень на визоре стоит?

– Тень?

– Тень.

– Э…

Увидев мое замешательство, теперь и Харрис выглядел очень удивленным.

– Я взвод принял сразу после присяги, на боевых меньше двух недель провел. Много чего не знаю, – просто признался я.

– Ясно, – покачал головой Харрис, не скрывая удивления, – отправь своего техника в ремзону к мастер-сержанту Гвинкайну, тот ему все объяснит.

– Хорошо, – лишь немного представляя, в чем суть, произнес я.

– Тогда сегодня к вечеру чтобы стояла. Пойдешь вместе со мной в ночное патрулирование, там введу в курс дела. Больше не задерживаю, энсин.

Козырнув, я направился к выходу. Оказавшись на крыльце, посмотрел в личный терминал, где уже появилось задание прибыть к означенному часу для участия в патруле в качестве наблюдателя.

Отловив Юза, направил его на поиски сержанта Гвинкайна, а сам отправился наблюдать за тем, как Фокс исполняет обязанности заместителя командира, отлаживая быт подразделения.

Расположились мы замечательно – в сопроводиловке Харриса, оказывается, не было указано, что во вверенном взводе из семнадцати существ двенадцать дроиды, поэтому каждый из нас получил по личной комнате в выделенном помещении. А за долгое время казарменного положения мы все как-то научились ценить личное пространство. Мы втроем, конечно же – я, Фокс и Юз. Ричи с Джеем учиться не было нужды – первый вырос на орбитальной станции, где по санитарным нормам на одного человека полагалось три с половиной метра пространства, а второй вышел из среды прайд-лидеров, где понятие личных покоев заменялось охотничьей территорией на открытом воздухе и измерялось гектарами.



Планета Каргат. Тень

– Первое и самое главное, что вам необходимо уяснить, энсин Стэн: на этой планете мы гости, – голос Харриса вновь был сух и официален. – Вы должны были получить на свой терминал общие данные и вводные по поставленным задачам, но мой долг повторить вам это еще раз.

Несмотря на хорошую звукоизоляцию, в кабине стоял монотонный гул от вращающихся винтов. Непривычно, к тому же для меня было уже немного в новинку лететь на аппарате без антиграва, где верх и низ поверхности планеты не конфликтовали с моим индивидуальным верхом и низом.

В широком отсеке кабины находились два пилота – один из которых управлял машиной, а второй был ответственен за системы вооружений. Мы с капитаном Харрисом расположились сейчас в командном модуле десантного отсека, где кроме нас никого не было.

– Необнаружимая дальность нашего шата составляет порядка пяти километров, – показал капитан на голоэкран, куда проецировалось картинка местности. На ней, рядом с небольшим, но объемным изображением нашего шата двигалось еще два, понемногу расходясь по сторонам, патрулируя территорию сектора, входящего в зону ответственности третьего зеленого эскадрона. Больше десяти миллионов квадратных километров в зоне ответственности подразделения численностью меньше чем двести человек, если брать в расчет и обслуживающий боевые машины персонал.

Огромная площадь выжженной солнцем земли, изрезанной непроходимыми горными цепями, на которой проживает более ста миллионов человек. Принадлежащих, правда, к цивилизации нулевого уровня развития – примерно как в земном Афганистане.

– Осуществляя патрульные функции, мы не имеем права выходить в зону не только прямой видимости, но и слышимости, – показал между тем Харрис на светло-красную сферу, окатывающую на командном экране наш шат. – Мы не имеем права вмешиваться в жизнь местного населения. Каргарианская цивилизация, которой принадлежит эта планета, здесь является хозяином, а мы гостями, и вести себя должны соответствующе.

Мне предстояло больше трех часов слушать дежурные фразы Харриса, даже несмотря на то, что программа тени на визор уже была установлена. Удивительная вещь – параллельно с нашлемной камерой считывала видео, дежурные фразы и действия всего подразделения, соединенного подуровнем тактической сети, и когда командир считал, что какой-то момент деятельности подразделения не должен попасть в архив, он активировал тень, и в запись шла сгенерированная требованию момента усредненная картинка на основе имеющихся данных. Раньше я как-то не испытывал нужды в подобном, но понял сразу, что такая программа архиважна для любого взводного командира.

Естественно, блокировала реальное изображение тень не намертво – так прошить управляющие системы личного прицельного комплекса являлось военным преступлением. Но в условиях рутинной службы окраинных миров тенью пользовалось большинство – инициировать расследование в отношении военнослужащих со вскрытием блока данных памяти личной брони и прицельного комплекса можно было только по очень серьезному поводу и с санкции вышестоящего командования на уровне бригадного. Так что о том, что в АСУ поступает подкорректированная информация, знали все, но особых мер не предпринимали. А младшие командиры, использующие подобные приспособления для корректировки данных, старались поводов для инициирования расследования не давать – то есть не расстреливали колонны местных жителей под камерами или не ущемляли в правах советников по безопасности галактических комитетов дружбы мира и сотрудничества.

Юз, кстати, которому техник-сержант Харриса показал, что и как надо делать с броней, стал сам не свой – у него был вид первооткрывателя, достигшего берегов неведомого континента. После того как Юз интегрировал мне в броню «левый» чип, он исчез в ангаре техников, где и остался – после полуночи, когда мы с Харрисом отправлялись на дежурство, наш взводный специалист по вооружениям в казарме так и не появился. Вернее, появился один раз, ненадолго – залетел ближе к вечеру, попросил в долг. Это помимо тех денег, которые мы ему отдали после мимолетного вечернего визита – за каждый блок тени пришлось неплохо кредитов отлистать, черный рынок же.

Харрис между тем продолжал монотонно говорить.

– Энсин Стэн, вы должны четко уяснить себе, что согласно резолюции FE-005003, принятой на 3568-м заседании Галактического Совета колонизации о принятии в сферу интересов Империи Септиколия системы Каргаррат, утвержденной ассамблеей Совета Галактики, применять силу войска септиколийской армии, осуществляющие патрульные функции в системе Каргаррат, могут только в трех случаях. А именно: если зафиксированы применения насилия представителями пришлой цивилизации к местному населению; при агрессии представителей местного населения к местному населению с использованием высокотехнологического оружия, не соответствующего уровню развития каргарианской цивилизации; при применении представителями местного населения высокотехнологического оружия в целях исполнения акта агрессии к представителям пришлых рас.

Вот интересно, Харрис это наизусть помнит или просто текст с визора зачитывает?



Планета Каргат. Срок годности

Двигатели взревели на предельных оборотах, и «Синти Сэй» – так звали командный шат Харриса, задрав нос свечой, устремилась в небо. Стараясь выглядеть невозмутимо, не обращая внимания на перегрузки, я положил руки на рычаги управления огнем – в технике четвертого поколения интерактивные приборы управления не использовались, сплошная физика.

– Смотри не блевани, энсин, – попытался подколоть меня Харрис, внимательно наблюдая за моей реакцией. Наверное, непривычных жителей Империи подобные способы перемещения в пространстве очень волновали, но моего беспокойства Харрис не увидел – мне-то что, я на маршрутке по Колпино раньше почти каждый день ездил.

Нос ввинчивающегося в небо шата еще некоторое время глядел вертикально вверх, а после завеса бурых облаков разошлась, и сквозь синеву неба с фиолетовым оттенком на нас посмотрело местное светило. Красиво, машинально отметил я, стараясь не замечать наваливающийся дискомфорт. Тут Харрис на секунду повесил «Синти» в неподвижности, а после красное светило исчезло из поля зрения – зависший шат начал падать, причем заваливаясь назад, медленно переворачиваясь через кабину. Усилием удержав стукнувший в горло завтрак, я сосредоточился на появившейся в проекции прицельного экрана сетке рельефа.

– Готовность пять секунд, четыре, три… работай, энсин, – произнес Харрис за мгновение до того, как я начал одну за другой запускать неуправляемые ракеты. Не думая о стремительно приближающейся земле, я механически сопоставлял маркеры прицельного крестика с подсвеченными целями.

…пять, шесть – все, стоило шестой ракете сорваться с направляющих, как Харрис задрал нос шата и, выйдя из пике на высоте менее полукилометра от земли, лег на прежний курс, ювелирно вернувшись в строй патрульного звена.


– Шесть из шести, молодец, энсин, – произнес Харрис. – Ух ты, гляди, понеслось дерьмо по трубам, – восхищенно добавил он, на несколько секунд положив шат на крыло и визуально осматривая разверзшийся филиал ада на земле – гористая поверхность снизу вся полыхала гейзерами. Шесть ракет класса «Огонек», залетевшие в проемы шахтовых колодцев, буквально напитали гору пламенем изнутри.

Я почти беззвучно выдохнул – ощущения от отвесного падения были не особо приятными; но по-другому положить под прямым углом ракеты в шахты вариантов не было – вооружение патрульных групп управляемых ракет не предусматривало.

Мы продолжали движение, а я, глядя вниз, раздумывал о местной геополитике. На планете Каргат с появлением пришлых ярко расцвели пороки цивилизаций промежуточных уровней развития – это когда дубина уже есть, а ума еще нет. Самостоятельно местные еще не дошли до достойного уровня человеколюбия и гуманизма, и до прибытия пришлых резали друг друга с пугающим постоянством. А недружественные партнеры Империи, присутствующие в этом секторе Фронтира, пользуясь опекой галактов над карманной цивилизацией, не замедлили вмешаться в ситуацию с целью дестабилизации обстановки, подкидывая аборигенам оружия для более активного уничтожения друг друга. Подковерная борьба галактических государств в окраинных секторах за влияние шла достаточно напряженная, как уже даже я понял – повода подкинуть свинью соседу здесь никто не упускал.

Так что на Каргате дубины, вежливо предоставляемые заинтересованными соседями, были теперь раскиданы на каждом шагу. Большинство джаргов – так назывались местные непримиримые, уже были вооружены оружейными системами второго, а иногда и третьего поколения. К тому же стараниями заинтересованных соседей в последние пять лет наркоторговля, работорговля и бандитизм на планете прогрессирующе процветали. Причем для имперских колонизаторов ситуация складывалась не очень хорошая – закрытые в своих добывающих анклавах, они могли только наблюдать за обстановкой со стороны, а легкодрагунский полк, к тому же серьезно ограниченный в использовании силы и средств, погоды в наведении порядка не делал.

– Мы не имеем права в них стрелять, понимаешь? – как-то рассказывал мне вечером за кружкой пива Харрис. – Даже если один из джаргов ножом снимает кожу с беззащитного существа, а мы вмешаемся, то это будет скандал на уровне Галактической ассамблеи. А это трибунал, сам понимаешь. И никто не посмотрит, по какому поводу ты вмешался в их жизнь, будут рассматривать сам факт.

Местное население планеты в последние годы разделилось на три неравные части. Небольшая первая – приспособленцы, высказавшие желание приобщиться к космическим технологиям, часть которых основали города у стен анклавов колонистов. Причем под бдительным присмотром наблюдательной миссии галактов присутствующие в Каргаррате имперские граждане не имели права никоим образом помогать этим желающим ничем, кроме как советом. Вторая группа – умеренные – составляла основную массу населения. Эти люди жили так, как и многочисленные поколения их предков до прихода обосновавшихся на планете колонистов. Ну а третья, самая малочисленная группа, но максимально влияющая на местную цивилизацию – джарги, непримиримые. Название было собирательным – джарги были и в раскаленных выжженных пустынях южного полушария, и в ледяных пустошах северного. Джарги были теми, кто принял из рук заинтересованных дарящих оружие со знаниями и вышел на тропу войны с умеренными. Повоевали бы успешно и с колонистами, но пока возможностей не было – оружие на руках джаргов было второго и третьего поколения, его нельзя было идентифицировать. Начиная же с оружейных систем четвертого поколения можно было проследить не только изготовителя, но и предыдущих владельцев, поэтому условно современного оружия у непримиримых пока не было.

– Таксеть, – вдруг предупреждающе кинул Харрис, и только тут я, оторвавшись от созерцания красноватой земли, заметил горящую иконку вызова на панели.

Мигнуло, и в кабине рядом с нами возникло объемное и внушающее изображение. Я уже как-то привык, что вокруг меня нет некрасивых женщин – генетическая модификация и реконструктивная хирургия позволяли из любого тела сделать эталон красоты. Внимание привлекали необычные образы – как солнышко Джайна, к примеру. Или как эта дама, появившаяся на экране. Леди Тиада, увидел я подсказку на экране визора, глава наблюдательной миссии Галактического Совета.

Леди была высокого роста – на голову выше двух адъютантов, стоящих за ее плечами. С первого взгляда она заставляла замирать от своей красоты – длинные волнистые пепельные волосы, широко расставленные миндалевидные глаза – слишком крупные для обычных людей. Удивительно соразмерные формы подчеркивались обтягивающей одеждой красно-белых цветов наблюдательной миссии. Впрочем, почти сразу мысли о привлекательности леди исчезали, особенно стоило встретиться с ней взглядом. Глаза примечательные – огромные, почти заполненные чернотой зрачков.

Вживую – почти вживую – видел я ее первый раз, но уже был наслышан. Леди Тиада была представительница аристократии Джеламана, и в ней чувствовалась врожденная властность. Один ее мимолетно брошенный взгляд в родном мире когда-то мог решить судьбу тысяч подданных – и решал, причем обычно не в лучшую сторону. Но аристократия Джеламана была для леди в прошлом – сейчас она делала карьеру в Галактическом Совете, отказавшись, как полагается, от всех своих титулов в родных системах.

– Капитан Харрис, как глава наблюдательной миссии я требую объяснения ваших действий, – голос у леди Тиады был низкий и глубокий, а его интонации заставили пробежаться холодком по спине.

– Леди Тиада, благодарю за оказанную честь личного общения, – отвлекся от приборов Харрис и, передав мне управление, снял шлем. – Прошу вас конкретизировать, по каким моим действиям вы желаете получить объяснения как глава наблюдательной миссии.

Глаза леди подернулись поволокой. Не веря, я всмотрелся пристальнее – действительно, из черных они постепенно стали багровыми, а сейчас вовсе приняли ярко-алый цвет.

– Капитан Харрис, я требую от вас объяснений по поводу состоявшегося только что применения систем вооружений за пределами оговоренных правилами секторов.

– Конечно, леди, – кивнул Харрис и, склонившись над приборной панелью, сделал несколько движений, активируя иконки интерактивной панели.

– Все готово, леди, – выпрямился он через пару секунд. – Отчет о произведенном «сбрасывании ракет» с истекшим сроком действительной годности с привязкой к геокоординатам пусков уже на почте портала вашей миссии. Данные таксети, к сожалению, предоставить не могу – как вы наверняка знаете, это мне запрещено уставом патрульной службы.

Глаза собеседницы сверкнули расплавленным огнем – мне даже показалось, что она сейчас сорвется от ярости, как вдруг картинка пропала – леди прервала связь, не прощаясь.

Кавалеристами полка использовались неуправляемые ракеты со складов длительного хранения Империи. Ракеты были четвертого поколения – и так как антиграв на используемых шатах не применялся, от вибрации в полете после пяти-шести вылетов ракеты приходили в негодность и подлежали профилактике. Но для вооружений такого возраста профилактику проводить уже не было возможности, поэтому оно утилизировалось на поверхности планеты – по согласованию, естественно, с миссией галактов. Пуски производились в пустынных районах и в местах заброшенных выработок – огромных территориях, на которых ранее находились добывающие предприятия Империи, но там, где закончились богатые залежи руды. В таких местах, как правило, после колонистов оставались разветвленные сети шахт, какие-то строения – подобные брошенные выработки использовали для своих стоянок джарги. Они, в отличие от местных и умеренных, старались прятаться от патрулей. Получалось плохо – даже на машинах четвертого поколения датчики были такие, что позволяли дать картинку местности или вычислить тепло человеческого тела с расстояния более пяти километров.

– Как думаете, лэр капитан, а почему она сама на связь сейчас вышла? – глядя в пространство, которое только что занимала фигура красноглазой дамы, поинтересовался я.

– Думаю, из-за совокупности факторов, – крякнул Харрис, надевая шлем. – Во-первых, энсин Стэн показал стопроцентную точность при поражении условных целей.

«Да, было дело», – кивнул я, когда капитан посмотрел на меня, перед тем как опустить непрозрачный щиток.

– Во-вторых, потому что техник-сержант Гвинкайн совершил ошибку и осуществил загрузку «Синти Сэй» по плану Дельта, – отвернулся Харрис и добавил: – Ай-ай-ай, получит выговор сегодня техник-сержант.

«Дельта-дельта-дельта», – мысленно повторил я про себя, вызывая в памяти параметры по этой загрузке, и тут же присвистнул – нифига себе, так мы тактическими ядерными зарядами пульнули! Действительно – вон до сих пор зарево почти до неба поднимается.

– Ну а в-третьих, наличествовали у меня подозрения, что что-то под этой горой нечисто, – покивал сам себе Харрис, – и, видимо, так оно и было. Зато теперь там абсолютная чистота.

– Лэр капитан, а если эта Тиада все же запросит данные из таксети?

– И что она там увидит? – пожал плечами Харрис, добавив: – К тому же, как думаешь, почему именно ты ракеты запускал? Правильно, потому что все операции с участием космодесантников штурмовых подразделений проходят под грифом секретности, и предоставить данные о них даже в оперативные командования других родов имперских войск тот еще гемморой, не говоря уже о сторонних миссиях, пусть и галактических.

– И еще нам повезло, что здесь эта леди из джеламанской аристократии, – подытожил произошедшее Харрис и объяснил в ответ на мой вопросительный взгляд: – Она прямая как дрова – привыкла у себя в системах повелевать, а тут это не канает. Лавировать надо в вопросе международных отношений, а не напролом переть. Но у леди пока нет соображения, что обычный капитан, командир эскадрона, может ей не подчиниться – у нее же власть в крови течет, она к другому отношению не привыкла. Вот смотри – логи пусков с привязкой по геокоординатам я ей уже скинул, а теперь, если ей дальше спрашивать, то придется рассказывать, как она о пусках узнала. В миссии этого делать не будут – наверняка у джелов какой-нибудь разведывательный фрегат или спутник на орбите висит, а они его вскрывать не станут, рассказывая, как тот мимо случайно пролетал. Но и на дальнейших запросах настаивать не будут. Да если и будут – я ведь ювелирно прошел, по самому краю.

Действительно, Харрис показал класс – поднимался свечой он по самой границе закрытого для аборигенов имперской территории, на которой располагались выработки. А колодцы заброшенных шахт находились на самом краю сектора. Зато скала, которая сейчас чадила черным густым дымом, практически вся была на нейтральной, незакрытой стороне. На это, наверное, и рассчитывали те, кто создавал базу под горой. Но они наверняка не приняли во внимание умение капитана Харриса, помноженное на «невнимательность» мастер-сержанта Гвинкайна. Ну и на меткость энсина Стэна, как рукой положившего шесть ракет с ядерными боеголовками в узкие вертикальные шахты.





* * *


– Видишь?

– Вы про эти пятнышки, кэп?

Тактический экран наполовину заполняло увеличенное изображение трансляции с внешних камер – несколько песчаных барханов на удалении километров трех от нас. Стояла ночь, и изображение играло оттенками серого, только слегка были подсвечены легким розовым несколько малюсеньких клякс.

– Если я показываю тебе на источник тепла, то уж наверное имею в виду его, энсин.

– Это какие-то формы жизни?

– Дерьмо.