Халхин-Гол. Граница на крови

— С утра на западном берегу было какое-то движение, — сказал Шагаев. — Наблюдатели докладывали, что видели, как тягачи с пушками скрылись за сопками. Что за артиллерия, не знаешь?

— Нет, — ответил Новиков. — Но выясню. Сегодня, может, с утра завтра должен подъехать командир батальона. Он будет ставить нам основную задачу после подготовки рубежей обороны. У него и спрошу. Но это точно были не японские орудия.

— Понятно, — сказал Шагаев и улыбнулся. — Они уже размолотили бы весь сомон.

— Как ты сказал, сомон? Ах да, это же монгольское название сельского населенного пункта, а аймак — района.

— Да.

— Ну что, пойдем посмотрим, как пункт хозяйственного довольствия обустроен, узнаем, что с обедом. Теперь нам требуется большая столовая. В оперативной группе моих сто сорок четыре человека, да у тебя сто восемь.

— У Гандорига, — поправил капитана Шагаев. — Да, сто восемь без меня.

— Еще пятнадцать танкистов, двадцать бойцов взвода бронеавтомобилей, в саперном отделении четверо, в противотанковых огневых взводах двадцать человек. Итого почти батальон. Но, как говорится, война войной, а обед по распорядку. От голодного солдата толку нет. На какую численность рассчитана столовая отряда?

— Да где-то человек на сто. Тут стояла резервная застава из пятидесяти с лишним человек, взвод охраны — тридцать бойцов, офицеры и солдаты штаба.

— Следовательно, надо пристроить еще два навеса, сделать скамьи, столы. Хотя это займет много места. Наверное, проще будет кормить личный состав поочередно. В три смены по полчаса. Но это пусть тыловики разбираются.

— Откуда им тут взяться? Заместитель начальника погранотряда по снабжению уже убыл с офицерами штаба в Хамтай. Остались старшины.

— Наш тыловик с комбатом прибудет. Он пусть и решает.

— Как думаешь, Сергей, надолго мы в окопах засядем? — спросил Шагаев.

— Не знаю.

— А с чего вдруг командование решило построить укрепрайон именно здесь, в Номане? Ведь основные боестолкновения с японцами проходят севернее, на значительном удалении.

— А чего же тогда их диверсионный отряд начал захватывать здесь плацдарм?

— Японцы решили на этом направлении прорваться во фланг основных сил, так?

— Точно не знаю. Но мыслишь ты верно. Насколько мне известно, диверсионные отряды в штаты пехотных полков противника не входят. Это подразделения батальонов особого назначения, объединенных в бригады. Появление у твоей заставы одного отряда свидетельствует о том, что где-то на небольшом удалении дислоцируется такой батальон. Он может иметь от десяти до пятнадцати отрядов. За каким чертом его бросили сюда?

— Не представляю.

— Вот и я не представляю. Но нам до этого по большому счету дела нет. Пусть в штабах головы ломают. Наша задача — выполнять приказы. Велено было рассредоточиться в Номане, так мы и делаем. Подъедет комбат, уточнит задачу.

— Это так.

— Где ваша палатка?

— Штабная?

— Нет, командного состава роты.

— Здесь недалеко.

— Я буду в штабе. Пришли связиста, я своего выделяю, пусть пока провода между подразделениями протянут да связь настроят.

— А с батальоном связь есть?

— К вечеру будет.

— Понял, пришлю.

— И повара своего выдели на пункт хозяйственного довольствия. Обед в четырнадцать тридцать. Первыми твои идут, потом мои в две смены.

Шагаев усмехнулся и сказал:

— Кто-то, помнится, недавно говорил, что мы теперь одно подразделение.

— Это я по привычке. Конечно же, все люди тут наши. И пусть Гандориг… я правильно запомнил?

Командир монгольской роты в это время отошел к бульдозеру, работавшему невдалеке.

— Да, правильно. Амгалон Гандориг.

— Ему передай, пусть вместе с начальником отряда смотрит за работой на рубежах.

— Хорошо. Насчет охранения, внутреннего наряда, караула как?


— Выставляйте наряд и посты раннего обнаружения противника на удалении не менее пятисот метров, но при условии визуального контроля друг друга. Караул назначу я. Это на ближайшие сутки, далее определимся. Нужен будет дежурный по группе, и помощник, и посыльные, внутренние наряды в ротах, отдельных взводах. Сегодня же так, как я сказал. Начало службы с развода в восемнадцать ноль-ноль, заступление на посты и объекты охраны с двадцати часов на сутки. Смена через каждые два часа. Это касается всего наряда и караула. Им же выделить отдельные палатки.

— Понял. Сделаем. Один вопрос.

— Хоть десять.

— Кто развод проводить будет?

— Я.

— Принято.

— Давай занимайся. Я, как и говорил, буду в штабе. Жду связиста.

— Слушаюсь, товарищ капитан!





Глава 6




В то же время в районе дислокации японского батальона особого назначения шло формирование рот и отдельных взводов. Отряды сводились в подразделения. Командиром батальона остался полковник Танака, начальником штаба — подполковник Накамуро.

Командиром первой ударной роты был назначен майор Куроки, его заместителем — лейтенант Сасаки. Старшина второго класса Дзиро Ито возглавил батальонный разведывательный взвод.

В отделение управления роты Куроки были назначены санинструктор сержант Яно Хатори с отделением санитаров и связист — старший рядовой Керо Есида. Тремя взводами командовали лейтенант Керо Наито, вторые лейтенанты Риота Кубо и Игиро Ивато, саперным отделением — сержант Хираба.

Рота была усилена четырьмя танками «Чи-Ха» и тремя «Оцу». Ими соответственно командовали лейтенанты — Джеро Фудэни и Мэса Изао. Еще Куроки получил пять броневиков «Осака» и шесть полуторатонных грузовиков «Исудзу», по две машины на пехотный взвод. Майор теперь ездил на армейском вездеходе «Курогани», водителем которого был назначен рядовой второго класса Юко Ясида.

Итого в роте майора Куроки было сто сорок семь солдат, сержантов и офицеров, семь танков с пушками калибром пятьдесят семь миллиметров и двумя пулеметами, пять броневиков с двумя пулеметами на каждом. Станковые пулеметы, имевшиеся в каждом взводе, значительно увеличивали огневую мощь роты. Наличие телефонных аппаратов облегчало управление подразделениями. Танки и бронемашины радиостанций не имели. Связь с ними осуществлялась с помощью флажковой сигнализации.

Точно такой же штат имела и вторая ударная рота. Ее командиром был назначен бывший заместитель Куроки капитан Эдо Одзава.

Третью штурмовую роту, уступающую по силе двум ударным, возглавил капитан Акайо Исикава.

Еще три такие же подразделения пока находились в стадии формирования.

Батальон полковника Танаки формировался в китайском селении Сумэ-Дин, население которого было уничтожено или отправлено на тяжелые работы. Штаб находился в здании бывшей школы. Когда-то здесь получали начальное образование дети из нескольких деревень, теперь стертых с лица земли. Офицерский состав разместился в ближних к школе домах, окруженных палатками и стоянками техники, тщательно охраняемыми.

В 16.00 командир батальона вызвал к себе командиров рот и разведывательного взвода. Все собрались в кабинете директора, переоборудованном под штаб. После церемониала, принятого в японской армии, полковник предложил офицерам присесть вокруг круглого стола, являвшегося единственным атрибутом интерьера, непривычным для военного быта. Но так было удобнее. На столе лежала карта.

Офицеры опустились на стулья. Начальник штаба устроился рядом с комбатом.

Танака взглянул на Куроки и спросил:

— Ты не забыл еще бои у заставы Холар?

Майор напрягся. С чего это полковник вдруг вспомнил о полностью проваленной операции?

— Нет, господин полковник, такое забыть невозможно, — ответил он.

— По данным бригадной разведки, заставы монгольского пограничного отряда, отошедшие к реке, расформированы, из них создана стрелковая рота. Из Хамтая к Номану подошла русская тактическая группа. — Полковник кивнул Накамуро. — Сейчас начальник штаба доложит о мероприятиях, предпринятых монголами совместно с советским батальоном.

Подполковник Накамуро поднялся и начал доклад, который длился около десяти минут.

В конце его начальник штаба сказал:

— Таким вот образом, господа, в районе Номана русские с монголами создали укрепленный район. Советская разведка работает выше всех похвал. Штабу Пятьдесят седьмого особого корпуса РККА каким-то образом стали известны планы нашего верховного командования. Противник знает, что мы задумали осуществить прорыв в глубину монгольской территории именно на этом направлении, через Номан и Хамтай. Ему известно, что наша цель — захват большого плацдарма, обеспечение переброски на него значительных сил для удара с восточного фланга и частично с тыла, окружение главных сил монголов и русских. Но у нас есть все основания предположить, что русская разведка все-таки получила неполные сведения об этом. Наши спецслужбы сбросили противнику дезинформацию. Они сообщили ему, что в районе рубежа Номан — Хамтай нами будет проведен отвлекающий маневр с целью растягивания основных сил русских, другими словами, привлечения к плацдарму как можно большего числа как советских, так и монгольских войск. Сейчас нам неизвестно, сработала ли эта дезинформация, но в ближайшее время все станет ясно. Вскоре мы получим достоверные данные о реакции Улан-Батора и штаба комдива Фекленко на замысел имитации прорыва и занятия плацдарма. Тогда можно будет атаковать позиции тактической группы и подразделений советского батальона, переправиться через реку и выдвинуться в район, который я обозначу позже. Но уже сейчас, дабы у русских сложилось впечатление, что мы действительно намерены провести отвлекающий маневр, нам необходимо выдвинуть роты в район недавнего расположения монгольских застав Номанского погранотряда, теперь расформированного. В ближайшие дни ударные роты должны занять первую и вторую заставы, оставленные противником.

Полковник посмотрел на Куроки и Одзаву и проговорил:

— Вам, господа, эта местность известна лучше кого-либо в батальоне.

Майор кивнул и подтвердил:

— Это так, господин полковник.

Командир особого батальона не обратил внимания на реплику Куроки и продолжил:

— Но выдвигаться в район без предварительной разведки было бы по меньшей мере неблагоразумно. Это монголы придерживались линии границы и упустили возможность усилить оборону за счет выхода на восточные сопки, тупо оставались на западных, позволяли действовать диверсионному отряду майора Куроки. От русских же можно ждать куда более активных действий. Поэтому я решил сегодня в ночь отправить в район первой и второй застав разведывательный взвод батальона. — Он перевел взгляд на старшину второго класса Дзиро Ито.