Хочешь умереть? Спроси меня, как

— Вздор… Наверное, мне всё-таки стоит уйти…

— Оставайтесь. Вы же не затем так настойчиво искали наше агентство, чтобы оставить ваши истинные желания на уровне фантазий…

«Леди Ротари» нечего было сказать в ответ. Саваж поднял руку и произнёс:

— Эмма, зайдите ко мне. Для ознакомления.

— Вы хотите меня удивить ещё чем-то? — поинтересовалась Карина.

— О да! — сказал Барри. — И поверьте мне на слово, такого вы больше нигде не увидите.

Вновь что-то помутилось в воздухе, и в комнату вошла девушка, рослая коротко стриженная блондинка, белокожая и голубоглазая. Одета она была не вполне для офиса — в мини-юбку с низкой талией и тесный лифчик, красиво приподнимающий крепкие груди. У Эммы были изящные руки, крупные бедра и чуть округлый живот, выставленный напоказ. На лице девушки явственно читалась смесь досады и ожидания чего-то очень плохого.

— Послушайте, пан Саваж…

— Помолчите, Эмма… Как вы думаете, леди, сумели бы вы взять и выстрелить в эту прелестную девушку, да так, чтобы она умирала долго и в сильнейших мучениях?

— Я… не думаю… так…

— Да бросьте. Всего лишь одна из ваших озвученных вслух фантазий… Леди Ротари, это так просто! К тому же с Эммой ничего плохого в конце концов не случится. Через сутки после своей смерти она снова будет ходить, улыбаться, принимать пищу и пить кофе… Верно, Эмма?

— Пан Саваж, можно с одного раза? — быстро проговорила Эмма.

— Сколько раз ты уже проходила через это?

— Одиннадцать… Так как насчёт одного раза?

— Это очень трудно обещать, — покачал головой Саваж.

Затем вскинул руку с пистолетом и выстрелил в девушку. «Нина» должна была хотя бы вздрогнуть или подпрыгнуть в кресле. Она сделала то и другое, потому что Барри очень внимательно наблюдал за ней. Даже в этот момент.

У Эммы округлился рот. Качнувшись, она посмотрела вниз, чуть согнувшись, на свой живот, где рядом с пупком, чуть ниже и правее вдруг появилось тёмно-красное пятнышко. Не в силах сделать вдох или выдох, девушка лишь неспешно положила ладони себе на живот. Только спустя полминуты она смогла издать всхлипывающий звук и начать шумно дышать. Струйка крови из раны быстро потекла вниз и расползлась на юбке небольшим тёмным пятном.

— Я… же… просила… с одного раза, — выдохнула Эмма с трудом. Её лицо исказилось гримасой боли. Правая ладонь пыталась зажимать рану, левая судорожно оглаживала живот. Пальцы обеих рук окрасились красным.

— Вам это нравится? — спросил Саваж.

Травиц облизнула губы. Ей это несомненно нравилось. Чёрт возьми, ей даже не пришлось имитировать возбуждение. Губы женщины, дрогнув, слегка приоткрылись, грудь поднялась от глубокого вдоха. Карина во все глаза смотрела на Эмму, которая издала громкий стон и медленно опустилась на пол. Она села, поджав левую ногу и вытянув правую, слегка согнувшись при этом.

— Вы хотите сказать, что она умрёт? — спросила Карина.

— Несомненно. Мы с вами зафиксируем смертельный исход.

— Но завтра она будет жива?

— Именно так. Даже сегодня. Конечно, ей придётся отдохнуть… А завтра она снова сможет участвовать в демонстрациях для клиентов нашего агентства.

Карина отметила, что помехи, забивающие канал туннельной связи, усилились. Об устойчивой двусторонней передаче данных уже не могло быть и речи.

Эмма опять издала стон — негромкий, но очень болезненный. Карина хорошо представляла ощущения девушки. Сейчас в полость начало вытекать содержимое повреждённого пулей кишечника, а это означало постепенное нарастание мучительной боли.

— Отработка бартера? — спросила на всякий случай Травиц.

— Нет… Девушка должна была отправиться на первую станцию и стать постоянным виктимом на весь срок договора… Учитывая некоторые моменты, руководство предложило ей остаться здесь и изредка получать пулю в живот… Вместо того, чтобы каждый вечер быть вспоротой или убитой ещё более чудовищным способом… Фантазии наших клиентов не знают границ. На прошлой неделе один парень спрашивал, нет ли на станции живых крыс. Он очень хотел посмотреть, как крыса проедает живот женщине, если грызуна посадить в банку, приложить её открытой стороной к телу жертвы и начать потом нагревать. Пришлось действительно найти крыс… Я позавчера получил первое видео, очень впечатляющее, кстати… Хотите посмотреть?

— Конечно, — быстро сказала Карина. Иного она не могла сказать.

Эмма тем временем издала ещё один стон, медленно завалилась на левый бок и подтянула колени. Лужица крови почти не увеличивалась — видимо, Саваж хорошо знал, куда надо направить пулю, чтобы не допустить сильного кровотечения. А может быть, девушка уже была под действием коагулянта.

В воздухе загорелся высокий экран. На нём Карина увидела женщину, зафиксированную у вертикальной стойки. Руки её были заведены за спину, плечи, бёдра и колени обхватывали плотные ленты. Во рту жертвы находился обычный шариковый кляп. Женщина лет двадцати семи-тридцати была довольно красива: мелированные локоны ниже плеч, высокая грудь, длинные ноги. Её кат, впрочем, тоже не был уродом: молодой парень, вряд ли старше двадцати, атлетического сложения, немного смуглый и с раскосыми глазами. Он держал в руке прозрачный сосуд цилиндрической формы и длинным корнцангом запихивал туда дёргающуюся серую крысу. Жертва смотрела на приготовления с неподдельным ужасом: первый раз её убивали или нет, но в любом случае ей скоро придётся вынести невозможное. Пожалуй, Эмма могла сказать спасибо, что ей уготовили сравнительно лёгкую участь.

Белокурая девушка на полу продолжала прижимать ладони к животу и медленно сучить ножками. Она издала серию охающих стонов, попыталась вытянуть ноги и перевалиться животом вниз… Нет, это было плохой идеей. Протяжно вскрикнув, Эмма вновь легла на левый бок.

На экране между тем действие развивалось. Парень прислонил цилиндр с крысой к голой коже живота женщины, затем прикрепил его прозрачной лентой. Цилиндр раскачивался и трясся — зверёк явно не ждал ничего хорошего. Женщина тем более не ждала ничего хорошего — она то зажмуривалась от ужаса, то замирала, широко открытыми глазами разглядывая мечущуюся в цилиндре крысу. Кат взял в руку горелку, поджёг пламя. Ласково улыбаясь, поднёс огонь к обнажённой груди жертвы… Но нарушать правила нельзя, поэтому он только слегка коснулся краем синеватого пламени обоих сосков поочерёдно. Женщина дважды ойкнула. Кляп хорошо приглушал крики.

Тут закричала Эмма, громко и хрипло. Видимо, её настиг особо острый приступ боли. Она судорожно забила ногами, царапая каблуками пол. Пару раз попыталась приподняться, затем перевернулась на спину. Ладони по-прежнему плотно лежали на животе, ноги были согнуты в коленях и слегка разведены. Карина поняла, что уже течёт.

Кат на экране начал понемногу нагревать банку. Крыса на пару секунд замерла, потом забеспокоилась. Несколько раз подпрыгнула, затем принялась в панике бросаться в стороны по ограниченному пространству. Цилиндр хаотично раскачивался. Зверёк, видимо, ткнулся в мягкое и податливое. И безопасное. Не помня себя от ужаса, крыса цапнула острыми зубами нежную кожу и сразу же ощутила вкус крови. Приглушённый крик женщины донёсся с экрана. Кат не стал форсировать события. Он решил растянуть удовольствие и прекратил нагревать банку. Крыса немного успокоилась. Но, видимо, вкус плоти был очень хорош, а может быть, зверьку понадобилось заесть полученный стресс, и грызун стал неспешно терзать кожу живота женщины. Жертва вскрикивала, дёргалась в путах.

Эмма то и дело принималась стонать — гулко и утробно. Видимо, боль если не притупилась, то на время стабилизировалась. И, если не шевелиться, то страдания могли быть не такими сильными. Карина подумала, поднялась, приблизилась к лежащей навзничь девушке и, приподняв правую ногу, опустила носок туфли на ладони, охватывающие живот, и несильно надавила. Вопль Эммы ударил по ушам. Подстреленная дёрнулась всем телом, мучительно извернулась, стараясь хоть немного отползти. Карина подождала с полминуты, пока стонущая девушка не переместилась на полметра и не завалилась снова на бок, затем ещё раз ткнула носком туфли в прикрытый руками живот. Эмма с криком скорчилась, отпустила одну руку и принялась судорожно отмахиваться от ноги Травиц, которая норовила ещё раз слегка толкнуть туфлей в живот лежащую. Но передумала, отошла на полшага, внимательно смотря на мучения блондинки.

На экране же страдания мелированной женщины только начинались. Парень снова поджёг горелку и нагрел цилиндр. Теперь крыса хорошо знала, что делать. Она уже по-настоящему впилась в живот чуть ниже пупка, быстро перебирая лапками. Длинный хвост зверька метался по цилиндру. Приглушённые вскрики жертвы становились всё более частыми. Красный ручеёк потёк из прокусов, просачиваясь ниже, сквозь щель под не слишком плотно прилегающей к коже банкой. Кровь окрасила промежность и потекла ниже по вздрагивающим бёдрам. Кат снова погасил горелку. Крыса, видимо, поняла, что глубже будет нечем дышать, и прекратила грызть плоть. По крайней мере, активно.


— Что будем делать с ней? — спросил Барри, показав подбородком на страдающую Эмму.

— Мы очень торопимся? — вопросом на вопрос ответила Карина. — К тому же я ещё не досмотрела этот сюжет.

Кат решил подбодрить крысу. Животное снова запаниковало от жара внутренней поверхности цилиндра и с новыми усилиями впилось в плоть женщины. Та кричала всё громче. И вот её тело затрясло сильнейшей судорогой, глаза закатились — видимо, крыса добралась до брюшины и прокусила её. Боль в этот момент должна быть просто запредельной; Карина содрогнулась всем телом, представляя себе ощущения жертвы. Её уже потряхивало, а внутренняя сторона бёдер была влажна чуть не до колен. Если бы не этот Саваж, который внимательно наблюдал за «клиенткой», «леди Ротари» с великим наслаждением бы кончила — для этого ей пришлось бы лишь несколько раз энергично сжать бёдра.

С одной стороны — страдающая от пули в животе Эмма, стонущая и сучащая ногами на полу; с другой — мучающаяся от прогрызающей дыру в кишках крысы женщина на экране… Грызун уже почти скрылся у неё в чреве, затыкая собственным тельцем рану… Кат тут же снял цилиндр и припечатал скрывшегося зверька каким-то материалом, словно быстро застывающим пластырем. Задыхающаяся внутри женщины крыса билась в её кишечнике, тщетно пытаясь найти выход. Кожа на животе шевелилась и вспучивалась от движений зверька. Женщина отчаянно дёргалась, дико визжала в кляп…

Экран погас. Саваж с лёгкой наглостью прокомментировал, что демонстрационные ролики имеют ограничения по хронометражу. Карина, конечно, не поверила, но сделала вид, что её устроило объяснение.

— Вы мне лучше продемонстрируйте, как оживают ваши жертвы, — сказала она. — Ролик вполне может быть смонтирован или даже оказаться фейком, а ваша сотрудница при таком ранении уже завтра сможет вставать и принимать лёгкую пищу.

— Как хотите.

С этим словами Барри поднял пистолет и нажал спуск. Один раз… Второй… Третий… Четвёртый… От грохота заложило уши. Четыре пули попали в тело девушки; две угодили точно в сердце, одна пробила горло, последняя снова ударила в живот, выше и правее первой раны. Смерть должна была наступить мгновенно. Лужа крови начала быстро увеличиваться.

— Идёмте, — позвал Саваж Карину и провёл её в смежное помещение.

Там стоял невысокий — полметра высотой — постамент с полуцилиндрической выемкой в верхней части, достаточной, чтобы уложить тело крупного человека, как в ванну. Поверхность цилиндра была словно живой: она мерцала, покрывалась рябью и окрашивалась в разные цвета, в основном оттенки зелёного и синего. Травиц пригляделась, зажмурилась от головокружения.

— Как странно оно выглядит, — пробормотала женщина.

— Это устройство основано на принципах прикладной вероятности, — пояснил Саваж. — К сожалению, я не совсем хорошо понимаю, что это такое, но управлять этой штукой могут даже андроиды… Вот, кстати, и они.

Два искусственных человека притащили через полупрозрачный проём в стене труп Эммы, с которого текла кровь. Неуклюже затоптались возле «ванны», но уложили тело внутрь более-менее аккуратно. Вспыхнул экран.

— Так, — начал комментировать Саваж. — Проникающее ранение кишечника, пуля в печени, две пули в сердце… Полная деструкция органа, кстати… Разбиты шейные позвонки… Ваш вердикт?

— Скорее всего, полная несовместимость с жизнью… Понадобится искусственное сердце, внешняя аппаратура очистки крови, а также гемодиализ. При этом полная неподвижность. Начнётся быстрая деградация нервной системы. Ухудшение мозговой деятельности. Да, чуть не забыла: понадобится изготовить по меньшей мере два цеклатановых шейных позвонка, причём с подгонкой. Если девушка и сможет ожить, то не раньше, чем через две-три недели, и то в виде растения. Вывод из комы возможен только после глубокого ксеноскопирования. На большинстве планет во всех секторах рекомендуется эвтаназия… Впрочем, мне кажется, что до этого не дойдёт. Вам её не откачать. Даже в кому уже поздно вводить.

У Барри приподнялись мохнатые рыжие брови:

— А вы неплохо разбираетесь в медицине, леди Ротари.

Карина выругала себя за излишнюю болтливость. Всё-таки половое возбуждение действительно заставляет делает глупости.

— Я когда-то занималась полевой хирургией, — ответила женщина. — Возможно, именно поэтому меня привлекает всё, что связано с вскрытием живота. Единственное, конечно, мне никогда бы не пришло в голову использовать для этого старинное грохочущее оружие.

Саваж вроде бы проглотил эту ложь, затем сказал андроидам: «Приступайте». Искусственные создания принялись за дело. На выдвинувшейся панели появились едва заметные клавиши, которые один из андроидов начал поочерёдно нажимать. Второй склонился над лежащим трупом и принялся водить над ним странного вида устройством, похожим то ли на небольшой насос, то ли на старинный инструмент для пошива обуви. Послышались гудящие и щёлкающие звуки, запахло озоном и мятой.

Удивительно, но факт: уже через десять минут раны стали затягиваться. К этому моменту все пять пуль андроид поочерёдно извлёк из тела своим аппаратом. Кровь исчезла; кожа девушки приняла зеленовато-голубой цвет, начала переливаться оттенками и словно покрылась рябью. У Карины снова закружилась голова — вероятностно-кварковые технологии, наверное, оказывали такое влияние на органы чувств.

— Как видите, — донёсся голос Саважа, — процесс идёт вполне нормально. Правда, самостоятельно вылезти из восстановителя Эмма в ближайшие часы не сумеет, но через несколько минут сможет заговорить… Вот, видите, она уже открывает глаза.

Потрясённая «леди Ротари» увидела, что Барри прав: у жертвы дрогнуло левое веко. Затем правое. Ещё минута — и труп приоткрыл глаза, совсем ненадолго. Через пару секунд веки девушки смежились, но у неё приоткрылся рот и — ошибки быть не могло — приподнялась грудь. Эмма начала дышать. Она больше не была трупом.

— Видите? — Барри приблизил висящий в воздухе экран к Карине. — Все повреждения исключены. Появляется дыхание. С наполнением пока неважно, большая потеря крови. Животик тоже почти в порядке. Для восстановления жизненных функций нужно ещё часа два. Потом девушку отправим на терапию общего плана, за ночь она отдохнёт, а утром сможет делать всё, что угодно. Разумеется, в пределах отведённой ей свободы.

Эмма вновь открыла глаза. Затем тихо произнесла:

— Барри… ты… сволочь… сколько раз… обещал… не стрелять… в живот…

— Я выполню только одно обещание, — произнёс Саваж. — Знаешь, какое?.. Правильно: как только ты откажешься от демонстраций, я тут же отправлю тебя на станцию… Вот наша новая клиентка. И ты уже знаешь, что ей нравится. Если бы не я, она мучила бы тебя целый день. Пока ты бы не уснула естественным, так сказать, путём… Да и не забывай, что ты, как и все остальные, пришли к нам добровольно.

Эмма хотела что-то сказать, но передумала. С трудом подняла правую руку и показала средний палец. Затем рука её бессильно упала. Девушка уснула, её дыхание приняло небыстрый ритм. Следы ран исчезали, белёсые пятна на коже сжимались с невероятной быстротой. Крови на теле больше не было видно вообще. Андроиды уже бродили по комнатам с аппаратами для клининга, собирая кровь на полу.

— Вот примерно то же самое происходит и на станциях, — сообщил Саваж. — Конечно, восстановительные ванны там гораздо более совершенны. Здесь, так сказать, простое демонстрационное исполнение, некоторые операции приходится делать вручную. Такая аппаратура сама должна ещё сутки восстанавливаться. А там дело поставлено на поток. Единственное, что я знаю — восстановители не могут работать при пониженной гравитации и ещё каких-то экстремальных условиях. Но если всё в норме, то виктимы живут практически вечно. Вы можете выбирать себе либо постоянную жертву на весь оговорённый срок, либо менять их. Мы усовершенствовали процедуру полной реанимации. Ещё недавно после семи-восьми восстановлений у виктимов могло начать развиваться слабоумие, но эту проблему мы так или иначе решили. Наконец, у нас есть интересные аттракционы. Азартные игры. От самых простых, когда вы и ваш противник не знают исхода. Проигравшему — мучительная смерть. С последующим оживлением, естественно. Сейчас мы даже устраиваем шоу. Уверяю вас, такого вы нигде больше не увидите.

— Разумеется, я для этого сюда и пришла, — произнесла Карина. — Я готова заключить сделку. Возможно, мне даже понравится бабахать из пистолета.

— Отлично, — улыбнулся Саваж. — Уверяю, что потратите вы не так много по сравнению с тем, что можете приобрести. Желаете ознакомиться с текстом контракта?

— Разумеется, — ответила Карина. Ей стоило некоторых усилий привести себя в спокойное состояние и заставить мозг вникнуть в хитросплетения слов договора, составленного хоть и на общепринятом языке, но очень тяжеловесным и архаичным стилем.

— Появились вопросы? — с деланной учтивостью спросил Саваж.

— Да, нужны некоторые пояснения. Я действительно могу в качестве ката… убить любого так называемого виктима любым доступным мне способом? Могу причинить ему любые мучения, заставить страдать как угодно?

— Нет, леди. Не любым и не как угодно. Способы перечислены в приложении, и ограничения там тоже приведены. Различных рамок не так много, но их надо соблюдать. Если бы вы, к примеру, фантазировали о смерти виктимов с помощью удушья, вам бы пришлось изучить другое приложение. У жертв, знаете ли, тоже есть предпочтения.

— Хорошо. Теперь о том, чего я не понимаю вообще. Я полагала, что за такие услуги у меня изымут возможность владеть некоторыми объектами. И я была к этому готова. Да, я вижу, что речь идёт о передаче в бессрочный залог целой планетной системы с коммуникациями… И даже догадываюсь, что больше её не увижу. Но я смотрю, что получу взамен не только услуги виктимов. У меня будет, как это называется… Денежный счёт. Я читала про такие формы расчётов в древности, более прогрессивные, чем тогдашние бартеры. Универсальный эквивалент, денежная единица… Вот у вас тут написано… «Кварковый коин, вероятностная сумма»… Скажу честно, сложновато это для меня. И не вполне понятен сам принцип начисления. Получается, что чем больше виктимов я прикончу, тем больше кварковых коинов будет зачислено на мой счёт. Как это может быть?

— После смерти виктима происходит его воскрешение. Ещё недавно подобное было невозможно. И каждое оживление сейчас ведёт к автоматическому увеличению доверия к нашей технологии, нашему проекту, а значит, и статусу участников.

— Начинаю понимать. Чем больше кат убьёт виктимов, тем больше их будет оживлено. Следовательно, чем больше доверия он создаст, тем больше заработает и тем выше будет его статус?