Хочешь умереть? Спроси меня, как

— Смотри. — Радован сделал движение флешкой, и в воздухе перед Кариной появились буквы, складывающиеся в имена и тихо называющие их:

Одри бен Ланден.

Лакшми он-дин-Сана Ансельми.

Фаина Роза Штильман.

Раймонда фон Сависарди…

Дальше можно было не читать. РАЙМОНДА ФОН САВИСАРДИ… Словно раскалённые капли упали Карине на сердце. Она отлично знала это имя — то был творческий псевдоним Электры, под которым она выставляла свои картины на разного рода вернисажах. И под этим же именем она однажды отправилась на игру «Полигон», решив оттуда уже не возвращаться.

— А с вербовщиком кто работает из наших? — спросила Карина, скорее всего, лишь затем, чтобы хоть что-то спросить. Перед глазами словно плыл густой туман.

— Зачем это тебе сейчас? — скучающим тоном поинтересовался Радован. — Ты уже всё равно одной ногой по ту сторону.

— Пан комиссар… Я готова немедленно отозвать свой рапорт.

Дарич сделал вид, что очень удивился этим словам. Травиц сделала вид, что поверила этому удивлению. Да, хитрый начальник Управления разыграл комбинацию подобно гроссмейстеру… На то он и начальник Управления, чёрт возьми…

— Отозвать рапорт?.. Карина, но на это потребуется ещё неделя. Будь я шерифом на какой-нибудь занюханной периферийной планетке, то мог бы обойтись без бюрократии. Но здесь и сейчас это невозможно.

— Я хочу принять участие в операции, пан комиссар! Слышите? Настоятельно прошу ввести меня в курс дела и определить полномочия. Обстоятельства изменились… И вы ведь хорошо это знаете, не так ли?

— Я постараюсь что-нибудь для тебя сделать, — произнёс Радован, наморщив лоб. — В конце концов, неделю неопределённого положения можно будет организовать. Под мою ответственность. И уже в какой раз, не так ли, леди поручик?

— Пусть так, — отчеканила Карина. — Вы же знаете, что подвести вас и Взаимодействие я не в состоянии. Неважно, будет мой статус определён или нет.

— Понимаю, — произнёс Дарич. — И могу поверить. В ком-нибудь другом я ещё мог бы усомниться, но не в тебе, Травиц! Итак, если ты готова приступить к работе, для начала попробуй связаться с капитаном Крайски. Он разрабатывает вербовщика, тебе действительно не помешает сегодня увидеть их обоих… А во второй половине дня сходи к аналитикам. Найдёшь там Чезаре Мартинелли, задай ему вопросы насчёт возможной связи между эксплуатацией тел и эмиссией денег. Открой флешку. Держи пропуск… Вот так.

…Когда Карина покинула кабинет Дарича, шеф полиции произнёс (громче, пожалуй, обычного):

— Полковника Мехди мне! Как можно скорее, и неважно, чем он сейчас занят…

— Будет через десять минут, — откликнулась Вински.

— Хорошо, — сказал комиссар. — Да, чуть не забыл… Что там этот мальчишка-ресторатор? Как его… Меликов?

— В порядке. Находится на Южной Ривьере. Постоянно под стимуляторами. Девушки его не выпускают дальше бассейна при отеле. Скоростного транспортного сообщения на островах по-прежнему нет, средства связи нейтрализованы.

— Очень хорошо. Ещё дня три-четыре пусть там побудет в том же режиме… Что сообщил твой приятель с Чандрасекара?

— Всё соответствует действительности. Электра исчезла и не вернулась, как и другие семь женщин… Да, есть странная закономерность.

— Какая именно?

— Все девушки — уроженки каких угодно планет, но не Чандрасекара.

— Понятно. Спасибо, Кейко…

До прихода Фарида Мехди оставалось ещё пять минут. Это время Дарич решил отдать неприятному, но необходимому разговору.

— …Я Дарич, — просто сказал он почти вслух, подключившись к зашифрованному каналу туннельной связи.

— Добрый день, комиссар, — ответил знакомый мужской голос, тихий и низкий. — Если я правильно понял, ты принял к сведению опасность, которая заключается в новой затее нашей подруги?

— Конечно. Я подключаю к работе своих лучших людей. И в связи с этим, — помолчав, произнёс Радован, — у меня есть одна просьба.

— Какая?

— Я намерен внедрить к нашей подруге уникального сотрудника. Но ему нужен соответствующий статус.

— Статус? Какой именно?

— Владетельный. Не менее десятка планетных систем, где по меньшей мере три планеты должны быть плотно заселёнными и хотя бы одна — процветать. Плюс развитая полётная инфраструктура. Личные звездолёты, парочки хватит.

— Это серьёзный запрос, — сказал собеседник Дарича. — Но я торговаться и спорить не буду. Дело ведь стоит того.

— Конечно. Я хорошо понимаю, что именно поставлено на карту.

— Не сомневаюсь. И уверен, что у тебя в итоге всё получится. Притом лучше, чем в прошлый раз.

— Послушайте…


— Всё в порядке, комиссар. Формально та операция была выполнена блестяще. Хотя и излишне шумно. Впрочем, ядерные ракеты — это мелочи. Хуже, что не удалось сохранить невосполнимый биоматериал. Сейчас ситуация снова имеет деликатный аспект.

— Я понимаю. Задача не заключается в уничтожении уникальных общественных технологий. А лишь в том, чтобы лишить нашу подругу монополии.

— Правильно, комиссар. Монополия на подобные технологии должна быть здесь, у нас. В секторе Морган. У меня.

— Чёрт вас подери, я уже всё сказал вашему сотруднику, — со злой досадой бросил вербовщик. Он сидел за квадратным столом в комнате для допросов с гладкими, тускло светящимися стенами. Карина попросила капитана Крайски отключить средства наблюдения, сославшись на распоряжение комиссара. В этом отделе распоряжения комиссара вряд ли подлежали обсуждению, не говоря уже о неисполнении оных.

— Не всё, — произнесла Травиц. — Да и тебе задали не все вопросы.

— И чего вы хотите знать? — криво усмехнулся вербовщик. — Кого из тех девок я поимел и каким именно образом?

У Карины руки так и чесались хорошенько обработать этого типа. Но здесь, в условиях, далёких от полевых, она должна была себя сдерживать.

— Тебя зовут Петер Швайнзингер, ты из сектора Меллон, — утвердительно произнесла Травиц.

— Вообще-то Шванзингер, — недовольно поправил вербовщик. — Этого я даже скрывать не думаю…

— Правильно. Какого чёрта ты приволокся из такого чудного места заниматься непотребной деятельностью?

— Тоже мне чудное место… Франштадт — жуткая дыра. Голые степи, безводье, жара и пыль. И выбраться оттуда можно только устроившись на работу, связанную с перелётами.

— Эта работа, — произнесла Карина веско, — уже принесла тебе бессрочную ссылку на окраины сектора Форд. Там у тебя появится время для того, чтобы сравнить колонию-поселение с той «дырой». И Франштадт ты будешь вспоминать как самый райский уголок Вселенной. Впрочем, для ссыльных колонистов есть разные места. Что тебе больше по душе: ледники и айсберги Блумтауна или безводные пустыни Нью-Дюны? А может, коралловые острова Лаун-Бейджа? Последний вариант, возможно, даже поприятнее твоего Франштадта окажется.

— Ты хочешь сказать, что…

— Кое-что может зависеть от меня, — улыбнулась Карина. — Недоумки будут до конца своих дней страдать от обморожений или солнечных ожогов, а сообразительные мальчики — купаться в тёплом море. Ты умный мальчик или так себе?

— Спрашивай, — хрипло сказал Шванзингер.

— Меня интересует эта девушка, — Карина вывела фото Электры. — И все подробности, от начала и до конца. Каким образом вы познакомились, по чьей инициативе, какое предложение или договор ты ей озвучил, и всё такое.

— Ну, я не первый год занимаюсь подбором людей, — спокойно произнёс Петер. — Чаще всего они сами меня находят после того, как я оповещаю планету о своём прибытии. Многим хочется нового, и даже в самых благополучных местах… Эта девушка выразила желание сменить образ жизни по причине скуки и тяги к жестокому обращению. По крайней мере путём наводящих вопросов мне удалось выяснить такую мотивацию. Виктимная и депрессивная личность, мазохистка с суицидальными тенденциями. Имеет творческий потенциал, но реализовать не в состоянии, ибо талант невысок. С людьми сходится плохо, а если с кем сошлась, конфликтует. Словом, идеальный клиент.

— Какой-нибудь договор заключали?

— А как же? Со мной как с посредником. Это не слишком уж обязывающий документ… К сожалению, я рискую. На данном этапе некоторые клиенты могут передумать, и работодатель тогда лишит меня понятных преференций.

— Какие-нибудь специальные условия оговаривались? Жёсткие, которые заставляют задуматься.

— Я всегда честно излагаю, что возвращения может не быть.

— И девушку это устроило?

— Вполне. Я же говорю — виктим, мазохистка и тяга к саморазрушению. Клад, а не девушка.

— Что ей грозит на месте пребывания?

— Я этого даже знать не хочу, — ответил Шванзингер.

Карина встала и посмотрела на стену, по которой бежали буквы и всполохи индикации. Полиграф уличал задержанного во лжи. С каким бы наслаждением Карина сейчас проткнула бы этому типу кишки тонким стилетом и потом хорошенько попинала в живот!

— Ты это знаешь, — сказала Травиц, выводя на другую стену ролик с видами Нью-Дюны. Петер, набычившись, смотрел на серо-жёлтые барханы, на полузасыпанные песком хижины ссыльных поселенцев, на драку возле колодца в оазисе… Чахлые растения, зловещего вида насекомые и почти полное отсутствие надежды на амнистию.

— Мне известно, что пунктов назначения три, — неохотно произнёс вербовщик. — Два планетоида, переделанных в космические станции. Номер один и номер два. И на каждой из них развлекаются представители элиты сообразно своим извращённым понятиям об удовольствии. И ещё одна планета, которую тоже называют между собой «станцией». «Станцией номер три».

— Где они находятся?

— Вот этого я действительно не знаю. Но слышал, что все станции, кроме третьей, естественно, могут менять места дислокации в случае необходимости. Есть голографическая и стохастическая защита. Захват станций практически невозможен.

Полиграф на этот раз подтвердил правоту слов Петера. Впрочем, он об этом уже рассказал и капитану Крайски.

— И на какую именно станцию должна отправиться девушка?

Вербовщик мялся. Полиграф указывал на растущее нервное напряжение.

— Говори. Ты ведь задавал ей вопросы?

— Задавал, конечно.

— Ты спрашивал её, как она хочет умереть? — Травиц резко подошла к столу и нависла над задержанным.

— Да. И передал данные моей заказчице.

— Что она сказала?