Холодное блюдо

Девушка непонимающе посмотрела на лекаря, неуверенно кивнула, явно – на всякий случай. Согласиться с хозяином – это правильно. Ведь он может и наказать непокорную! С хозяином надо соглашаться всегда и везде, что бы он ни сказал и что бы ни сделал. Рабов этому учат с самого детства. Рассказывая им, что за хорошее поведение в новой жизни они сами станут господами. А плохие рабы не станут господами. Снова будут отбывать срок в рабском теле.

– Учитель, а почему ее нельзя лечить сейчас? – послышался голос позади Ангуса.

Лекарь обернулся, посмотрел на парней.

– Лечение всегда проходит за счет ресурсов организма больного. Больные даже худеют, когда их лечат. Посмотрите на нее – ей есть куда худеть? Начни я сейчас ее лечить – все, конец. Она умрет. Вначале ее нужно откормить, как и других девушек. Дайте им всем по кружке вот этого снадобья, оно поднимет их аппетит, но самое главное – не позволит организму отторгнуть съеденное. Почему я про аппетит? Мол, они и так готовы съесть все, что дадут? Нет у них аппетита никакого. На этой стадии голодания они уже ничего не хотят. Кроме как лечь, забыться и никогда не просыпаться. Вылечить я их успею – те болезни, что их грызут, не убивают сразу. Раз дожили до этих пор, значит, доживут и до лечения. Главное – накормить. После снадобья у них начнут расти мышцы, появится жирок. За две недели мы их доведем до уровня худых, но вполне жизнеспособных особей. Толстыми они не станут, но лечить их уже будет можно. Все, забирайте ее, кормите и пусть спит. Сон и еда – вот то, что им сейчас нужно. И напоите остальных.

Ангус оставил на столе кувшин со снадобьем, кружку и с чувством выполненного долга пошел к себе в комнату. Он хорошо поработал, пусть теперь поработают ученики – иначе для чего они существуют, болваны великовозрастные! Странно, да… не научили магии с детства – взрослые уже и не могут обучиться в должной мере! Странно это все, странно… почему так?

Некоторое время Ангус прислушивался к возне и бряканью мисок на кухне, прислушивался к голосам и почему-то улыбался сквозь сон. Внезапно, впервые за долгое время, он почувствовал себя дома. Какой ни на есть, а дом! У него имеются ученики, а теперь появились даже свои рабы. Рабыни… Кстати, у этой, первой, мордашка очень даже ничего… даром что худая! Вот поправится… почему бы и нет? Это его рабыни! Его собственность! Кто ему запретит взять в свою постель рабыню? Все так делают…

Через час он уже спал, накрывшись теплым шерстяным одеялом. Ему ничего не снилось, и это было очень хорошо. Устаешь от снов – даже если это совсем не кошмары. Пусть будет Великая Чернота. Но не Тьма, конечно.



– Это точно он?

– Да штоб мне сдохнуть! Да штоб у меня пузо разнесло! Да штоб я…

– Заткнись! По делу есть чё загнать?

– Я гада пропас до самого-самого! Ну – где он живет! Ты же знашь, какой я ловкай, Хозяин! Он воще-то парень непростой, ага! Проверялся напостоянку! Токмо и я не башмаком похлебку хлебаю! Я раз – и залягу! Раз – и под кустик! Но он все равно бы меня пропас, точно, только ему бабы мешали! Они то шлепнутся, то хотят шлепнуться, то еще чего – смешно, я аж на хохотунчик пробился! Ха-ха-ха… смешные такие бабы – на них только смареть!

– Какие еще бабы?! Откуда бабы?!

– Обычные бабы… тощие только, убогие!.. А! Рабыни! У них ошейники! Он их купил у Харида-Борова! Другой бы этих баб давно в помойку выкинул, крысам на поживу, а Харид еще и торговал ими! Жадный – аж слов нет! Я таких жадных торгашей больше не видал, как Харид!

– Я щас тебе по башке дам, только еще раз вспомни про жадного Харида! Придурок! По делу давай!

– Ну, в общем, я встренул этого парнюгу, что твоего племяша ухайдокал, башку-то племяшу пробил, и наших братанов уложил. Вижу, идет – он! Точно он! Худой такой, длинный, морда такая, как сонная! Но быстрый, гад, что змея! Я видел, как он наших валил, все видел! Ну так вот – прослежу за ним, думаю. Народищу – как грязи! Спрятаться есть где. Ну я же и ловкай, ты знаешь!

– Да знаю, чтоб тебе! Быстрее рассказывай!

– Хозяин, вот ты перебиваешь меня, и я сразу все забываю! У меня в голове сразу все мешается!

– Брат, пусть рассказывает, как может, а то мы до завтра не услышим ничё дельного. Ловкач, он на то и Ловкач, не Умник же.

Крупный мужчина в кресле за столом степенно кивнул, не повернувшись к говорившему, и веско сказал:

– Продолжай, Ловкач, не буду перебивать.

Небольшой, худенький парень с остроносой мордочкой, как у лисы, вытер запястьем мокрый нос, вздохнул:

– Ухх… ну и вот… я давай следить за гадом! Куда пойдет?! Где кости свои бросит?! А он прямиком в лавку старьевщика. Побыл там, вышел с мешком. А я за ним! А он на рабский рынок! Походил и к Хариду пошел – как увидел в загоне этих тощих телух. Побазарил с Боровом и хлопнул по рукам! И потащил этих помоечных крыс за собой! А я-то за ним, как кот! Как птичка! Как рыбка!

Хозяина перекосило, но он промолчал, глядя в простодушное веснушчатое лицо парня, не отягощенное излишним интеллектом.

– Идет, тащит телок и к воротам! А я за ним! Ну и проводил его до самой горы!

– Какой такой горы? – не выдержал Хозяин. – Что за гора? Где гора?

– Ну… гора! Ну-у… эта, гора, за городом! У степи!

– Он, похоже, говорит про Латаль, – вмешался брат Хозяина. – Тут только она поблизости.

– Ну… да! – радостно закивал Ловкач. – Латаль! Про нее всякие страсти рассказывают. Мол, люди пропадают и все такое прочее! В общем, этот гад туда пошел! Медленно шел, ему бабы мешали! Смешно – он один раз сразу двух нес! Вот так! – Он показал как. – Одну на одно плечо, другую на другое! А потом менял баб! Смешно! Эти рабыни все равно сдохнут, такие не живут! А он их нес! Бросил бы, да и все! И зачем нес? Может, какое-нибудь злодейство творить? Я слышал, на горе там колдуют, людей режут – а чё они пропадают, не зря же!

Он замолчал, собираясь с мыслями, Хозяин хотел что-то сказать, может, подогнать, чтобы быстрее рассказывал, но брат остановил его незаметным жестом, мол, пусть! А то опять будет одно словоблудие!

– Ну и вот, нашел я тропинку. Незаметную такую, никто бы ни в жисть не нашел, точняк! И когда гад пошел по ней, я потихоньку за ним. Токо дождался, штоб он подальше отошел, а то услышит еще! Вообще-то хрен бы он услышал, да! Бабы-то хныкали, скулили, падали – куда там услышать! А я за ним! Хозяин, страшно, а я иду! И все ради тебя! А так бы никогда туда не полез! Ради уважения к тебе!

– Ради награды ты полез, не свисти, – криво ухмыльнулся Хозяин, но благосклонно махнул рукой. – Продолжай!

– Ага. Пошел я за ним… иду, иду, тихо как мышь! Страшно мне – аж в штаны напустил! А ежели набросятся лесные чудовища?! Или колдуны-чернокнижники сварят из меня мыло!

– Почему мыло-то? – слегка оторопел Хозяин. – На хрена им мыло из тебя?!

– Да как же?! – восхитился Ловкач. – Обязательно мыло! Они им моются, а потом делаются невидимками! И души крадут у людей! Им без мыла из человечины – никак! А еще – глаза вырывают, сушат и делают из них мазь, дающую любовную силу!

– А член куда используют? – не выдержал брат Хозяина.

– Ну-у… тоже для любовной силы! – слегка оторопел Ловкач и победно закончил: – Но только снадобье из члена гораздо сильнее глазного!

– Да где ты этой дури нахватался?! – в сердцах выпалил Хозяин. – Дальше давай! Про парня!


– Дом там! – нахмурился обиженный Ловкач. – На лужайке! У водопада! Большой такой дом! Из бревен! И вот там этот гад живет! И там же тот старый пердун, которого твой племянник обнес! Там еще был парень, кабанчик такой. Ростом поменьше. Больше никого не видел. Вроде и нет никого. Я посмотрел немного, а потом побоялся – свалил оттуда. Заметят – кишки выпустят. А трупяку награда ни к чему! Ну что, Хозяин, как насчет награды? Ты обещал десять золотых, если кто тебе его найдет! Гада этого!

– Вот покажешь, где он есть, проведешь туда, к тропинке, узнаем, что это все правда, – и получишь свою награду. Я хоть раз кого-то из братвы прокинул? Насвистел в уши зазря? То-то же! Иди работай. Потом тебя позову. Далеко не ходи, будь рядом.

Ловкач вышел, сохраняя на лице недовольно-кислое выражение, а Хозяин обернулся к брату, сидевшему за столом и смотревшему в пространство остановившимся, задумчивым взглядом:

– Ну, что думаешь? Похоже, что Ловкач на самом деле нашел убийцу.

– А что еще делать? Берем парней, идем туда и вышибаем все дерьмо из этих баранов! Их трое, ну пусть даже больше, – человек двадцать возьмем, парней покрепче и половчее, и нормально!

– Ты погодь… парень-то, похоже, непростой. Ловко он завалил наших. А они ведь не деревенские увальни, драться умеют. Понимаешь? Это телохранитель старика, точно. А раз телохранитель – из наемников. Скорее всего. Я бы нанял парней из наемников. Так надежнее будет.

– И дороже. Что у нас, своих нет? Есть такие парни – наемникам и не снилось! Руки по самую шею в крови! Хорошо бы гадов живыми взять… можно было бы представление устроить. На кишках повесить! У меня есть один парнишка из южан, он такой искусник в казнях – смотреть одно удовольствие! Как-нибудь расскажу тебе, что он вытворяет!

– Завалить их там, и все! Нечего дурью маяться, это не развлечение, а наказание! Никто не смеет трогать наших парней! И тем более сына, племянника! Он был придурком, да, но кого это касается? Убить, дом сжечь! И не рисковать! Завалить, и все. Что поценнее – прихватить. Кстати, парни говорили, что зацепили старика после того, как он вышел из ювелирной лавки. Я через охранника, через верных людей узнал – старик хорошую сумму оставил, купил два кольца с бриллиантами. Кучу золотых вывалил! Кстати, вот этот кошель с бриллиантами твой парнишка и хотел подрезать. Вернее – успел подрезать, но телохранитель его достал. А хороший мог получиться куш! Ведь нарочно он на старика запал – хотел с таким кушем перед тобой появиться. Ты же говорил, что он бесполезный придурок, что ничего не стоит как вор. Вот он и решил доказать. Думал – шанс его!

– Вот и нарвался… дурак.

Мужчины помолчали, затем Хозяин продолжил:

– Двадцать человек. Из них – пятеро наемников, самых лучших, в броне, с арбалетами и мечами. Пятнадцать человек наших – подбери самых лучших. Пусть вооружатся тем, чем владеют лучше всего. В гильдию наемников сходи – спроси Кендара. Объясни ему ситуацию – ну так, вкратце, без подробностей. Он тебе людей даст – таких, чтобы не совали нос куда не надо и помалкивали. Пойдете ночью, под утро – договорись на страже у ворот. Отсыпь им серебра. И предупреди, чтобы молчали, кто и куда ходил. На рассвете возьмете их тепленькими! Повторяю – не рисковать! Валите всех! И подожгите дом! Только обыщи вначале – бриллианты стоят того. Но скорее всего они на старике – я бы такие ценные вещи не оставил без присмотра. Все, иди!

Собрались довольно быстро и спокойно. К полуночи, когда трактир уже закрывался, в задней комнате, большой, вместительной, вповалку лежали больше полутора десятков крепких, плечистых мужчин, увешанных оружием всевозможных видов и форм. Был даже один чернокожий – высокий, гибкий молодой мужчина с будто вдавленным в лицо широким носом, вооруженный экзотическим в этих местах боевым серпом. Но в основном все местные уроженцы, с примесью степной крови, двое вообще явные полукровки, жгучие брюнеты с миндалевидными темными глазами.

Выделялись из толпы пятеро наемников – они сидели у стены на подстилках, опершись спиной на стену, и будто спали, прикрыв глаза и не обращая внимания на разговоры, хохот и топот своих временных союзников и нанимателей. Им было плевать. Если есть свободная минута – ее нужно использовать с толком. А толк – это или обед, или сон. Обеда сейчас нет – значит, можно поспать. Впереди бессонная ночь, и когда придется поспать в следующий раз – известно одному лишь Создателю.

Вышли из дома уже за полночь, распугивая с улиц ночных грабителей-охотников, опасливо наблюдавших за тем, как толпа вооруженных людей шагает по мостовой, стараясь не топать и не бряцать оружием. Парочка болтунов уже получила в зубы от своего командира, и теперь все шли без разговоров, нарушая ночную тишину только сопением да выпусканием газов из возбужденного вареными бобами кишечника. Но тут уж никуда не деться – люди есть люди.

Впрочем, в отличие от основной массы пятеро наемников двигались практически бесшумно, будто и вовсе не дышали. Они резко отличались от толпы своих подельников, и это было настолько заметно, что командира отряда невольно охватила злость на своих людей, по причине чего он отвесил пару пинков особо шумным увальням, приказав двигаться как можно тише.

Ворота прошли без проблем, за это заплатили очень хорошо. Сонный стражник молча открыл калитку в огромных воротах, отряд по одному просочился наружу, и скоро все шагали по тракту освещаемые красной луной. Прохладный ночной воздух бодрил, шагать было легко, впереди ждало веселое развлечение – парни шагали бодро, весело, и это чувствовалось даже по их легкой походке.

До места, со слов Ловкача, шагающего впереди отряда, идти было совсем недалеко, часа два или чуть больше, так что темп ходьбы задали не очень быстрый – все равно придется дожидаться рассвета, отсиживаясь в лесу. Лучше уж прогуляться в полях, посмотреть на звездное небо. Отряд шагал, предвкушая бурное веселье. Хорошо! Весело! И так бы всю жизнь – веселиться и веселиться!





Глава 6




Задержались у подножия горы. Разлеглись на опавшей хвое – благо погода сухая, лежать тепло, приятно, можно даже подремать. Если бы еще не комары, надсадно жужжащие над ухом, было бы совсем хорошо.

За час до рассвета все разом поднялись, и что удивительно – никто не брякнул оружием, не зазвенел монетами в кошельке. Видимо, помнили о том, как Хозяин обещал содрать шкуру с того, кто испортит поход своим дурацким поведением. А может, наконец-то поняли, что все не так просто, как кажется на первый взгляд, и что поход не будет веселой прогулкой. Достаточно вспомнить, как легко расправился тот парень с двумя бойцами прикрытия воровской группы. Они были тут же – у одного только-только срослась челюсть, у второго на месте передних зубов зияла прореха. Если первый не пожалел денег на лекаря и срастил кости челюсти, то второй денег пожалел, решив, что зубы – не такая уж и большая ценность, можно пока походить и так, с голыми деснами.

Шли медленно, осторожно, опасаясь ловушек, – не хотелось бы получить заостренную палку в мягкий живот или отравленную стрелу в нежный пах. А то, что это вполне вероятно, знал каждый из участников похода, даже Ловкач, который, показав тропу, тащился теперь позади отряда, дрожа то ли от страха, то ли от возбуждения, то ли от всего сразу.

Во главе отряда шел Умник – советник и брат Хозяина, отец того парня, из-за которого все и началось. Будучи на самом деле человеком неглупым и притом весьма осторожным, он, перед тем как идти в поход, купил специальных капель, многократно улучшающих ночное зрение, и теперь темная ночь ему казалась светлым днем, тем более что горизонт уже светлел буквально на глазах. Солнце в горах и в лесу неожиданно исчезает и так же неожиданно появляется – будто некто включает и выключает яркий-преяркий фонарь. До рассвета не так уж и далеко.

Ловушек никаких не оказалось, и к тому времени, как горизонт порозовел, отряд оказался на широком лугу, гладком, как стол, покрытом низенькой шелковистой зеленой травой. На лугу спрятаться было негде, так что отряд рассыпался по кустам орешника, густо усеявшего края поляны справа и слева от тропы.

Большой бревенчатый дом был тих и спокоен – ни огонька, ни движения. Темный, сонный, он казался совсем нежилым, но… ночью все бараны одного цвета. Жертва сейчас спит глубоким сном. Самый сладкий сон – под утро, и никому не хочется просыпаться в это предутреннее время. Совсем никому.

Умник поискал взглядом Ловкача, не нашел и болезненно поморщился. Сбежал, скотина! В принципе он сейчас особо-то и не нужен, место показал, а в бою от него толку мало, вернее – совсем никакого. Труслив и слаб. Можно потом его оштрафовать, выплатить в награду вместо десятка золотых – один. Обвинить в том, что самовольно покинул отряд, не спросив разрешения командира. Да, так и надо будет сделать! Нечего разбрасываться деньгами, обойдется!

– Умник! Умник! – раздался шепот сзади. Обернулся, увидел Курчавого, взволнованного, вытаращившего глаза, как кот, усевшийся гадить.

– Чего?! Я же сказал – молчать! – прошипел Умник, снова отворачиваясь к дому – Ты что, не слышал приказа?!

– Трое пропали, Умник! – выдохнул Курчавый, обдав Умника сладким падальным запахом гнилых зубов. – Троих нет! Тех, что шли сзади!

– Троих?! – поразился Умник, неверяще помотав головой. Если бы пропал один Ловкач, это было бы понятно, он всегда смывается, когда пахнет драчкой, но двое его, Умника, парней?! Он специально поставил их замыкающими – опытные головорезы, бесстрашные в своей звериной жестокости! Они бы никогда и никуда не сбежали!

– Командир, я что-то чую! – Один из наемников подполз к Умнику и, поднявшись на колени, осматривал луг, как змея, выбирающая жертву. – Тут что-то есть! Или – кто-то есть! У меня небольшие магические способности, ничего особенного, но чувствовать я могу! Кто-то прячется под магической иллюзией!

Наемник приподнялся, оперся на вытянутые руки… и вдруг глухо ойкнул, даже не ойкнул, а резко выдохнул и ткнулся головой в траву. Умник секунду смотрел на упавшего, а потом резко откатился в сторону, остановившись только тогда, когда в бок уперся ствол старого ореха. В глазах у него стояла картинка – открытые глаза наемника, а между ними – блестящий диск метательной звезды, острые лучи которого были темными от нанесенного на них подозрительного налета. Яд! Мгновенного действия яд!

Люди вскрикивали, вскакивали, падали – все происходило в невероятной, пугающей тишине – ни криков, ни лязга оружия, их просто убивали. Эффективно, быстро и невероятно страшно. Страшно потому, что никто не видел, откуда летели смертельные снаряды и кто их пускал.

Один из наемников, успевших опустить забрало шлема, вдруг взмахнул рукой, и в воздух взвилось облако желтоватой пыли, похожей на пыльцу какой-то травы или цветка. Пыль сверкнула в первых лучах солнца, вспыхнула, будто язык пламени, и на площадке каким-то образом проявилась фигура человека – худого, высокого, стоявшего в такой позе, будто он собирался что-то метнуть.

– Вот он! – крикнул Умник. – Взять его! Убить его!