Идеальный сын

Сэм в ответ молчит, но я чувствую, что ему хочется что-то сказать. Поворачиваюсь, смотрю на него:

– Ты чего?

– Ты не злись только на меня, ладно?

– В смысле?

– Ну просто, помнишь того товарища, который, когда папы не стало, всё вокруг мамы тёрся?

– Помню, конечно. Проходу ей не давал.

– Ты меня тогда заставила с ним поговорить по-мужски о его намерениях, – корчит рожу Сэм, и я улыбаюсь. – Ну и выяснилось, что он маму много лет любил и хотел вместо папы с ней быть. А когда мы маме сказали, она просто в ужас пришла. Думала, он просто хороший друг.

– И что? Какое это к Шелли имеет отношение? – Чувствую, что отвечаю резко.

– Да никакого, наверное. Понимаешь – я рад, что у тебя появилась подруга, но просто хотелось бы, чтобы ты была уверена, что ей ничего другого не нужно. Ты теперь женщина, наверное, состоятельная, Тесс, не хотелось бы, чтобы кто-то тобой воспользовался. Тебе не кажется странным, что она попросила маму, меня звонить не тебе, а ей? Это мы вообще-то твоя семья.

– Но это я ей сказала, – отвечаю я.

– Точно ты?

– Да. – На самом деле вспомнить не получается, но я уверена, что я попросила Шелли. А если и не просила, то Шелли это предложила только затем, чтобы мне помочь.

– Ну ладно, но я тебе всё равно буду звонить, даже если трубку брать не будешь!

Улыбаюсь, и мы обнимаемся, долго, крепко.

– Буду брать, обещаю. Волноваться причин нет. Шелли просто хороший друг, и всё. Не собирается она заменить собой Марка, – пытаюсь я пошутить. – Йен меня, кстати, тоже про неё предупреждал.

– Йен, который брат Марка?

Киваю.

– Он мне покоя не даёт, всё хочет, чтобы я разобралась с наследством. Видимо, Марк у него занял, а Йен теперь хочет, чтобы долг вернули.

При мысли о Йене по спине пробегает холодок. Вот кто, уверена, ко мне забрался домой в моё отсутствие.

– Марк бы стал брать в долг, не обсудив с тобой?

Пожимаю плечами.

– Может быть. Разберусь.

– Ты же мне скажешь, если тебе захочется обсудить это всё или помощь понадобится? – спрашивает Сэм, открывая дверь машины. – Я рядом, Тесс. Обещай, что подумаешь в Ноттингеме погостить.

– Может, летом. Дай я сначала переживу день рождения Джейми. И наметим день.

Сэм кивает, но видно, что он волнуется.

– Пора тебе ехать, – говорю я.

– Так залезай.

– Да не, спасибо. Я обратно пройдусь.

– Точно?

– Мне полезно.

Пойду помедленнее, долгим кружным путём, а там и время подоспеет забирать Джейми.

– Ты не кисни, сестрёнка.

– Спасибо, что проведал, – отвечаю я.

Сэм садится в машину. Двигатель на мгновение завывает, прежде чем завестись. Отъезжая, Сэм складывает пальцы в знак телефона. Киваю и иду вниз.

По дороге в посёлок я думаю о разгадках кроссворда, о чувстве недостижимости этих разгадок. Мысль переходит в дневник, что я держу у постели. На страницах всё больше записей, но чем сильнее я стараюсь разобраться, тем больше у меня вопросов.

Я не могу больше жить в потёмках, надо искать и находить ответы. Начиная с того, почему Йен решил порыться в коробках у тебя в кабинете.

В тот день я к коробкам так и не приступила. У меня имелось с десяток причин, с десяток предлогов, почему это занятие лучше перенести на завтра. Может быть, я просто решила отложить, может, сил не осталось после встречи с Сэмом. И прогулка после ресторана не помогла. Сейчас я явно не спортсменка.

После школы разрешила Джейми играть в приставку, пока у него глаза на лоб не полезли. На ужин поковыряли с ним остатки паэльи, а потом смотрели серии «Том и Джерри», которые старше меня самой. Почитала Джейми на ночь и сразу же отправилась спать, завернувшись, как в кокон, в тёплое одеяло, и дала глазам закрыться самим собой. Впервые с тех пор, как я ложусь без тебя, я подумала, что действительно смогу поспать.


И ошиблась.





Глава 37




Звонит телефон. Прямо в тот момент, когда я на грани сна и бодрствования. Мне кажется, это сон. Пронзительный звон, вонзающийся в моё подсознание, впивающийся в меня, пугающий – это просто ещё один кошмар в череде других. Но нет, не просто. Открываю глаза, моргаю в темноте.

Моя рука цепляется за одеяло, похлопывая по твоей стороне кровати в поисках телефона. Экран освещает комнату зеленовато-белым свечением, и я замечаю, что нет ещё и девяти вечера.

Наклоняю голову, жду автоответчика – хоть бы это Шелли. Но – тишина. Опять сбросили. По телу расползается страх. Нет, теперь я точно не усну.

А я-то думала, перестали мне названивать.

Да колл-центр это, Тесси. Мама, помнишь, всё время жаловалась, мол, звонят хоть днём, хоть ночью, им всё равно.

Ну да, наверное.

С трудом выбираюсь из кровати, плетусь по лестнице вниз, по пути зажигая свет. Чтобы не думать о ползущем по телу страхе, нужно выпить воды и заполнить сознание чем-нибудь телевизионно-бессмысленным. На одном из трёх сотен каналов наверняка идёт какой-то предсказуемый боевик. Или реалити-шоу какое. Главное – побольше болтовни, шума и событий.

Добираюсь до кухни, жадно пью, и тут снова звонит телефон. Замираю на месте. Считаю гудки до четырёх, жду, пока включится автоответчик. Если это Шелли звонит, возьму трубку.

– Тесс, – его резкий голос бьёт меня под дых. – Ты меня слышишь, я знаю. Вижу тебя на кухне. Возьми трубку.

Не только от этих слов, но и от того, с какой угрозой они произносятся, кровь стынет в жилах. Он меня видит. Он где-то там, снаружи. Кидаюсь в наш кухонный уголок, ожидая, что боковая дверь вот-вот откроется нараспашку. Тапочки скользят по кафелю, но добегаю как-то до двери, проверяю – закрыто. Сердце так колотится, что готово разорваться.

– Да ты не волнуйся так, Тесс. Сегодня я к тебе в гости не приду, – эхом расходится по кухне его грубоватый смешок. – Я так, чисто поболтать. Бери трубку.

Быстро пробегаю мимо окна, выискиваю глазами, не движется ли кто-нибудь. Но ничего, одна темнота.

– Бери давай, – рявкает он опять, когда я иду к телефону в столовой.

Всем телом дрожу. Хочется просто рвануть вверх по лестнице, забаррикадироваться в комнате сына. Но нельзя. Джейми спит, а снаружи мужик какой-то. Бежать некуда.

– Вы… вы кто? – заикаюсь я, прижимаю телефон к уху.

– У твоего мужа есть кое-что моё.

– Кто вы? – спрашиваю я с показной уверенностью. Резко поворачиваю голову в сторону окна в столовой. Он меня видит? Выхожу в коридор, опускаюсь без сил на пол.

– Мне это кое-что нужно, – говорит он.

– Не понимаю, о чём вы.

Снова хриплый смешок.

– О, понимаешь, понимаешь, Тесс. Твой муж конкретно вляпался, уж ты навернякаа знаешь, во что. Марк для меня кое-чего делал, так что ты мне это достанешь и отдашь.

– Я не понимаю, что это. Марк со мной работу не обсуждал. Я не могу ничего сделать.

– Ты женщина умная, допрёшь. Тебе же не хочется, чтобы с этим твоим прекрасным сыночком что-нибудь случилось.

– Сына сюда не вмешивайте, – выпаливаю я так же скоро, как слёзы катятся по лицу.

– О, не бойся. Не в моих планах делать кому-то больно.

Его тон утверждает обратное.

– Я ничего не знаю, правда, клянусь, не понимаю, о чём речь.

– Тесс, ну допрёшь, я уверен.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

В горле застрял крик, каждое слово выдавливаю из себя с трудом.

– Я о тебе всё знаю. Давай-ка, будь умницей, предоставь мне файл, пока у меня терпение не закончилось.

– Но…