Империя Млечного Пути. Рейтар

Ни через час, ни через два Ирби на катер не успел. Собравшиеся с духом, его «борцы за свободу» отчитывались о сделанном, набрасывали новые мысли и идеи, создавали новую реальность, вторгаясь в святая святых имперских пропагандистов – в сферу виртуальных развлечений.

Гера демонстрировала часть своих проектов, приготовленных для медиа-групп, занимающихся созданием вирт-сериалов прямого действия, подразумевающих прямое участие в сюжете зрителя. Хитрая Мидео вплела в архитектуру декораций визуальные и звуковые маркеры, создающие нужную атмосферу – гнетущие локации в стилистике дворца Императора, злодеи в одеждах с преобладающими цветами Квинта, музыкальный эмбиент с давящими тембрами голосов правителей на фоне. Все завуалированно, внешне безобидно, но раз за разом вызывающее у зрителя однозначно неприятные ассоциации по отношению к власти и лично Суратову. Таким образом менялось бытие обывателя, которое, в свою очередь, меняло сознание.

Компания Булаева, помимо развлекательных программ для молодежи, также занималась подготовкой медиапакетов для дальних колоний, а также для аджайского сектора. В обычный набор программ вставлялись фильмы о борьбе за независимость, передачи о том, что Метрополия забирает большую часть кровно заработанных в колониях ресурсов, ролики о том, как центральная власть унижает и смеется над «недалекими и тупыми» окраинами. Под эгидой «открыть глаза простым людям на циничность и нечистоплотность чиновников», Ирби старался насадить идеи сепаратизма, способных расколоть раздувшуюся на весь Млечный Путь страну.

Но дольше всех Ирби общался с мягким и улыбчивым Эданором. Под его началом работала разношерстная компания программистов, создающая социальный софт, чат-ботов и развлекательные программы для инбы. Эти же ребята с удовольствием клепали необходимый Ирби контент, направленный на самую податливую прослойку Империи – молодежь. Основной посыл заключался в том, что все старое – это тупик, болото, деградация, с ним нужно бороться, ему нельзя подчиняться. «Старое» – это непонимающие родители, университетские менторы, власть, Император. В противовес для молодежи создавались «свои» чат-города, в которых их виртуальные альтер-эго могли жить среди единомышленников, выпадая из реальности. Из этих «анклавов свободы» периодически устраивались всевозможные акции, от спама пустыми запросами находящихся в Сети образов государственных организаций, до бесконечных бот-митингов, заполняющих все новостное пространство.

– Они так хотят с тобой познакомиться! – поедая горящими глазами Ирби воскликнул Эданор. – Когда ты уже появишься у нас?

– У меня нет виртуального облика, Эданор.

– Я сделаю, не сложно.

– Не нужно, – мягко, но настойчиво отрезал Ирби. – Это лишнее.

– Да, наверное… Жаль, у нас там такой город, такие гениальные ребята!

– Не сомневаюсь. Ты говорил, что нуждаешься в финансировании.

Эданор неловко потер мягкие костяшки рук, произнес в стол:

– Нас стало больше, город разросся. И почти все готовы работать даром, но нужно платить за аренду серверных ядер, ну и… еда, одежда с символикой, все такое. Ты не думай, у меня все под счет!

– Не переживай за деньги, – Ирби похлопал Лайне по плечу. – Будет столько, сколько надо.

И добавил, дождавшись, пока Эданор проникнется благодарностью:

– Ты еще не подготовил акцию на площадки Квинта?

Лайне виновато улыбнулся.

– Виртуальное пространство Квинта очень хорошо закрыто, есть сложности.

– Сложности? – поднял бровь Ирби. – Я думал, для тебя нет неразрешимых проблем.

– Ну, она разрешимая… Просто, там есть нюанс.

– Эданор, хватит ходить вокруг да около.

– Собственно, мы из-за этого потеряли Зион.

Ирби вспомнил, что так назывался один из крупнейших чат-городов «питомцев» Лайне.

– Вас отследили? – уточнил он.

– Нет, думаю нет. Но пришлось срочно сжигать сервера. Подписчики разлетелись, они не поняли что произошло. Их образы и «дома» бесследно исчезли. Многие обиделись.

– Обиделись? – усмехнулся Ирби. – Не страшно.

– Это несколько миллионов…

– Что-нибудь успели найти в пространстве Квинта?

– Да! – Эданор подался вперед, желая поделиться новостью. – Это круто, Женя, я обещаю!

Он выдержал театральную паузу, из-за чего Ирби захотелось врезать ему по самодовольной физиономии, потом выпалил, выпучив глаза:

– Мы нашли приемную Императора!

– Тихо, – одернул Ирби. – Что вы нашли?

– Приемную Императора. Небольшой кластер для внутреннего пользования Квинта.

– Он для двустороннего общения? Там был отпечаток образа Императора?

Эданор вздохнул и пожал плечами.

– Не успели понять, слишком быстро сработала охрана.

Ирби притянул голову Эданора к себе и вперился в круглые карие глаза «товарища», заполняя все внимание. Заговорил тихо и весомо:

– Ты должен сделать все возможное, чтобы получить доступ к приемной Императора. Посылай самых лучших и проверенных. Сжигай столько серверов, сколько понадобится, я все возмещу. Это отныне твой приоритет, Эданор.

– Нам все равно не дадут устроить массовую акцию, – до Лайне наконец дошло в какую петлю он полез. – Там очень «горячее» пространство, даже трансляцию не провести. Нас могут вычислить, а потом…


– Мне. Нужен. Доступ, – чеканя каждое слово, сказал Ирби. – Для нашего общего дела сейчас нет ничего важнее. Это понятно?

Эданор лишь обреченно закивал, сжимая пухлые кулачки.

Но Ирби уже думать про него забыл, задумчиво разглядывая остатки кофе в стакане. На фоне что-то обсуждали Гера и Валентин, время от времени беззаботно смеясь, к ним, оставив тягостные мысли, присоединился и Лайне. А Ирби все думал, прикидывал.

Если Эданор не ошибся, если он со своими ребятами действительно нашел цифровой след Суратова, так называемую «приемную», позволяющую определенному кругу лиц общаться с Императором удаленно, то эта новость дорогого стоит. До сего момента не было никакой информации о наличии у «властителя Млечного Пути» индивидуальной базы данных или хотя бы внешнего устройства, через который Суратов соединялся бы с Сетью. Если такое устройство существовало, то его можно взломать. Если его можно взломать, то можно проникнуть в голову Императора.

А если можно проникнуть в голову Суратова, то…

Ирби заставил себя вернуться к действительности. Еще ничего неизвестно. Лайне мог ошибиться, или же за Императора в Сеть выходит кто-то другой. Так что долой розовые фантазии, судьба помогает реалистам.

* * *

На Марс Ирби вернулся за полночь по местному времени. Взял со стоянки космопорта капсулу такси, но в гостиницу не поехал, а выбрался на шоссе и направился на равнину Аргир. За каплевидным окном мелькали аккуратные салатово-оранжевые холмы, полосатые станции дорожного обслуживания, упирающиеся в небо белоснежные столбы контроля погоды. Из-за горизонта показались известные цветы-небоскребы города Аматэрасу.

Через полчаса он, закинув ногу на ногу, разглядывал сияющие разноцветными огнями улицы туристической столицы Южного полушария. Он расположился на открытой веранде ресторана в ожидании ужина, баснословно дорогого, но зато выращенного классическим путем, а не синтезированного из биоингридиентов. Других посетителей было немного, в приглушенном свете они казались призраками, ведущими тихие, неторопливые беседы друг с другом.

Ирби поднес к губам высокий запотевший стакан, пригубил чистейшей ледниковой воды. Прохладная жидкость скользнула по языку и ушла ниже, вызывая приятное покалывание в груди.

На миг в голове вспыхнула ассоциация со сладкой и обжигающе ледяной водой из подземного озера, которую каждый день приносили в отцовский дом. Или это вкусовые воспоминания «оболочки», наложившиеся на мысли Ирби? И существовали ли вообще та вода и тот дом, или все это лишь ментальные фантомы, тех, в чьих телах Ирби побывал за эти годы? Они будто осадок покрывали мысли и чувства Ирби, горбатились наростами, создавали новые пласты, словно колонии полипов.

Вновь тревожный колокольчик в голове, вновь внутренний тремор, отголоски панической атаки. Чтобы унять сердцебиение, Ирби сделал несколько глубоких вдохов.

Один сотрудник Куба так долго был под внедрением, что когда наконец попал в собственное тело, то решил, что это очередная «оболочка». Через пару дней покончил с собой, надеясь на сей раз действительно оказаться дома.

Байки? Ирби боялся, что скоро сам сможет это проверить. В его работе слишком много предпосылок для сумасшествия.

Он планировал вернуть Белякову его тело сегодня. Однако, с этим придется повременить – Ирби был уверен, что за ним следили. Причем, следили довольно давно, еще с космодрома, а то и с «Фобоса-2». Современный инструментарий охоты на людей включал в себя и прячущиеся за облаками дроны, и орбитальные биосканеры, и микроскопические наниты со встроенными «маячками». Но преследователи Ирби отчего-то предпочли самый грубый и дешевый способ – слежка велась силами полевых агентов, достаточно подготовленных, чтобы делать все правильно, но недостаточно опытных, чтобы Ирби не смог их заметить. Такая тактика иной раз оправдывала себя – большинство шпионов экипировались устройствами, призванными выявить электронную слежку, а вот живой взгляд обнаружить куда сложнее. Впрочем, нанитов тоже нельзя исключать – их могли подсадить на одежду Ирби в космодроме или на катере.

Ирби насчитал не менее пяти ведущих его персонажей. Возможно, их было и больше, но остальные считывались не столь явственно. Полиция? Госбезопасность? Контрразведка? Или люди того же Булаева, решившего побольше узнать о своем компаньоне. Как бы там ни было, отставать они не собирались и даже сейчас наблюдали за Ирби.

Принесли заказ. Безмолвный синтетик в черно-белом костюме выставил на стол тарелку с цветным и душистым салатом, полусферу с уложенной спиралью пастой и полумесяцем рыбного филе, украшенного тремя алыми светящимися ягодами. Последним на столешницу опустился пузатый бокал с рубиновым вином. Ирби четко придерживался оставленных Беляковым инструкций в отношении предпочтений рекламщика – никакого мяса, крепких напитков и фаст-фуда. Это позволяло придерживаться образа и не подвергать организм добровольной «оболочки» гастрономическим экспериментам.

Интересно, кто был целью слежки: уличенный в оппозиционной деятельности Беляков, или рхейский шпион в теле гражданина Империи? И еще – они специально подставлялись, чтобы их заметили, или же просто плохо делали свою работу?

В положении Ирби неправильный ответ мог сильно осложнить дело.

Он решил, что следует до конца играть Белякова. Для «оболочки» пока ничего опасного не намечалось, поэтому сейчас Ирби спокойно поужинает, прогуляется перед сном, не замечая слежки, как не заметил бы ее рекламщик, после чего вернется в гостиницу и ляжет спать. Там Ирби покинет тело добровольца и через ближайший спрятанный за орбитой Марса транспондер покинет планету.

Местный повар постарался на славу, еда действительно была отменной. С ленцой покачивая в бокале вином, Ирби разглядывал город внизу, сыто откинувшись на спинку стула. Он – обычный гражданин Империи, привыкший мотаться через Арки по всей системе, если того требовала работа. Он уверен в завтрашнем дне, ему нечего бояться и абсолютно ничего не скрывает от госбезопасности, разве что свои личные маленькие секреты.

Допив вино, Ирби расплатился, оставив хорошие чаевые. Спустился на лифте вниз, вышел на оживленную улицу и неторопливо пошагал в сторону гостиницы, притормаживая у переливающихся витрин и афиш.

За ним следовало двое. Один – ничем не примечательный парень в модном плаще, похожем на сложенные крылья летучей мыши. Второй преследователь, коротко стриженая девушка с аккуратным рюкзачком, находилась через дорогу, оживленно разговаривая с кем-то по вифону. Ирби прекрасно считывал их физиогномику, подмечал любую закономерность движений. Он задал своему передвижению по городу особый ритм, и этой парочке пришлось подстраиваться под него, диссонируя с остальными прохожими. Отставать они не собирались.

На всякий случай Ирби мысленно записал на инбу послание для Белякова, где указал маршрут своих поездок, вполне соответствующий легенде о работе над рекламным проектом. Оставил вкусовой и визуальный образ ужина, а также эмоциональный отпечаток от полета на катере.

Он вышел к скверу, по которому катались на антигравийных коньках подростки. Обогнул разноцветный фонтан, на секунду остановился возле неопрятно одетого музыканта, под чей аккомпанемент танцевали две бледные девушки-синтетики. Благодушным жестом бросил в них цифровую купюру и пошел дальше, беззаботно смотря по сторонам.

Его преследователи куда-то пропали. Неужели отстали? Или передали слежку удаленным наблюдателям?

– Постойте! – раздался сзади вежливый мужской голос с еле уловимыми нотками цифрового синтезирования. – Вы обронили.

Ирби сделал вид, что ничего не услышал, но внутренне собрался. Они пошли на контакт, это плохо – ему сейчас не хотелось вступать в открытое противостояние. Или просто проверяют?

По ходу движения прошелестел пузатый автомобиль, опустился на парковку, погасив огни.

Все понятно, будут задерживать. Ох, как не вовремя!

– Да постойте же! – незнакомец чуть повысил голос.

На полупустой улице нельзя было игнорировать такой окрик, поэтому Ирби остановился и обернулся с лицом искреннего удивления.

К нему характерной скользящей походкой приближался долговязый аджай со светящейся на округлой скуле горошиной-переводчиком. В его тонких пальцах Ирби заметил что-то тонкое и блестящее.

Браслет!

Он поднял левую руку и посмотрел на запястье – браслета из отшлифованных метеоритных кусочков действительно не было. Неужели обронил? Или кто-то так филигранно снял с руки? Нет, он бы заметил. Но не заметил же!

Иногда, если ослабить контроль, «оболочки» могли сделать что-то машинально, что обычно делается без участие сознания: начать барабанить пальцем по столу, качать ногой или теребить пуговицу на манжете. Или, к примеру, снять за столом мешающийся браслет.

– Я за вами с самого ресторана бегу, – растянул безгубый рот дистант, вытаращив на Ирби свои черные с серебристыми звездочками глаза. – Такая ценная вещь, жалко…