Иная сторона Тарина

– А часы? – напомнил его подлейшая светлость, который с какого-то перепугу решил играть против меня, не иначе.

– Полагаю, малышка раньше никогда такого не видела и решила изучить поближе. Что ж, я дам ей возможность…

Какую именно возможность мне собирается дать князь, я не расслышала. Гриб снова заорал. На сей раз от огорчения, что сдал все их с напарницей секреты. Лязгнула решетка, выругался маг, яркая вспышка осветила все уголки подземелья.

– Передайте их графу. Их вина установлена, а наказаниями в нашей стране ведает он.

– Будет исполнено, ваша светлость. – А вот и стража подключилась к беседе.

Скрипнули засовы. Что-то грузное упало на пол. Взвизгнула Лея, ощутив задней частью внимание моложавого стражника. Делегация высоких гостей поспешила к выходу.

Я тяжело вздохнула, потянулась, разминая мышцы, и разразилась отрепетированным плачем. Плакать вообще полезно. Мышцы лица тренируются, облик искажается, да и от слюнявой идиотки с красными глазами, рыдающей из-за любой мелочи, все стараются побыстрее избавиться.

– Я больше не буду-у-у-у, – завыла я ровно в тот момент, когда светлейшая делегация проходила мимо.

Краем глаза отметила, что маги с презрением отвернулись, самоустраняясь от конфликта. Конечно, я могла попросить у них помощи, для полноты удовольствия позоря Таринскую Школу, но список моих врагов на сегодняшний день и так был полон. А когда лишние строчки появятся – кто его знает, сколько нынешние проживут! – мне пока было неведомо.

– Демоны попутали-и. Часики краси-и-и-ивые бы-ы-ы-ыли. Не губите-е душу грешну-у-у-ую, – подвывала я, отчаянно фальшивя и по возможности скрипя, как несмазанная телега. Приходилось как-то на такой путешествовать, то еще удовольствие, скажу я вам…

– Это и есть любительница вилок? – поинтересовался герцог, останавливаясь у решетки.

– Она самая. – Князь тоже не торопился уходить. – Вилок и обнажаться, судя по тому, в каком виде ее застали над столовым серебром.

– Ну хоть какое-то удовлетворение для стражи, проводившей арест, – усмехнулся большой вредина и будущий обладатель некрасивых надписей на заборе.

Я же для них стараюсь, изображаю демоны знают кого, чтобы поскорее вырваться, а он лишь подтрунивает. Над коллегой! Над соратницей! Я бы еще поняла, если бы он знал о моем предательстве, но вот так, подло и низко…

– Мне нет дела до удовольствия стражи.

– А до моего? Я буду тебе весьма признателен, если вопрос наказания этой милой леди ты возложишь на меня.

От неожиданности я сбилась и пропустила парочку завываний. Это что же вы творите, ваша светлость? И репутацией своей не дорожите? Или все присутствующие знают, что репутации вашей грош цена? Вон как заухмылялись маги. А сами-то, рыльце в пушку у каждого первого, да не единожды. А все туда же – ближнего осуждать! Лицемеры.

– Вопрос ее наказания уже решен. Верно, леди? – Князь подошел ближе к решетке. – И стоили три вилки ночевки под замком?

– Стоили! – давясь слезами, выпалила я. – Память бы была. Хоть какая-то. А вы… Вам даже одной вилки жалко, а еще князь!

– Правильный вклад вилок – основа благосостояния любого древнего рода, – нравоучительно изрек его светлость.

А я задумалась.

Логика в словах Кэлана Артона Грауса несомненно была. Во-первых, покупка вилок не облагалась дополнительным налогом на драгметаллы. Во-вторых, столовое серебро волей его величества принято считать предметами личного пользования и неотчуждаемой собственностью. В-третьих, количество вилок не регламентировано, следовательно, хоть все свое состояние в вилки переведи – никто и слова против сказать не сможет. Определенно! Мощь высшей аристократии – в вилках!

Герцог фыркнул, но опровергать заявление коллеги не стал. Видать, и у него без вилок не обошлось. И почему я себе парочку не взяла? В следующий раз обязательно столовое серебро проверю – вдруг там в зубцах блеснет что-нибудь эдакое. В парочку карат.

– Идемте. – Один из магов решил прекратить этот фарс и тронул князя за локоть. – Вас ищет ректор, необходимо обговорить условия, на которых вы сможете отправлять в Школу своих студентов.

– Фонда недостаточно? – Его светлость нахмурился, отвлекаясь на собеседника. – Если я авансом оплачу обучение своих людей, разве этого мало для успешного поступления?

– Достаточно, но… Вам лучше обсудить все с ректором.

Скривившись, его светлость стремительно покинул коридор. Маги из делегации бросились за ним, словно им за это приплачивали. Впрочем, глядя на его светлость, который остался стоять у решетки, вполне могли и доплатить. Все же в подземелье не осталось лишних ушей, а, кроме Юлиара Шарнеса, это не было выгодно никому.

– Майя, заканчивай. – В голосе герцога слышалось недовольство. – Лучше объясни, как тебя угораздило попасться?

– Вот так прямо и сказать?

Я выразительно покосилась на дверь.

– Я принял меры, – заверил меня его светлость и выразительно покосился на булавку, приколотую к вороту.

Очередной амулет. Что ж, тогда подобная беспечность оправдана. На каждую магию есть своя магия, хотя чего нового может узнать князь? С друзьями не везет? Так в первый раз, что ли?

– Ладно. Отчитываюсь. Эти два идиота (других растяп не нашлось?) подняли шум. Я в этот момент была недалеко от кабинета его светлости. Сами понимаете, места, запретные для посещения. В любом случае пришлось бы оправдываться. А если так – то лучше нести наказание за вилки, чем с ментальным магом беседы вести. Отсижу пару дней и выйду, вешать вроде не собираются. А преподать урок… как будто я редко по подземельям сидела. Восстановлю, наконец, аристократическую бледность, а то скоро коллеги узнавать перестанут.

– Они тебя знают, – правильно понял намек его светлость. – Работали вместе?

– С Леей и Грибом? Дадари убереги от подобного счастья!

– Что ж так? – усмехнулся собеседник. Я посмотрела на него с осуждением. И это высокий лорд! Ехидна – да и только.

– Характерами не сошлись, – буркнула я. – Да и слух у меня еще есть. Вот оттопчут, тогда можно и на дело с Грибом.

– Перстень, полагаю, ты не забрала? – Еще бы его светлость интересовали подробности тяжкой жизни воров и иже с ними.


Я выразительно уставилась на свой наряд. Без одеяла он был весьма вызывающим. Даже странно, что на этот факт никто внимания не обратил. Хотя если стража думает, что мы с князем… Хм, интересно, какая версия быстрее до Дайрина дойдет? Чувствую, икаться будет…

– Что с платьем?

– Возврату не подлежит, – съехидничала я, умалчивая причины. Зачем его светлости знать, что платье наверняка присвоит первая расторопная служанка. Пусть лучше думает, что это стража свандальничала. Скорее бы уже эти три-четыре дня миновали, а то я скоро сама себе врать начну. По привычке. Из любви к искусству.

– Оно может тебе навредить?

– Нет, оно – точно не сможет, – усмехнулась я и поежилась. Все же до лета далеко, а в подземелье и летом не самый приятный климат. – Да не переживайте так, отсижу с недельку, главное, пусть ваш друг в Школе прикроет, а там еще одну вылазку сделаем. Или, пока буду тут сидеть, смогу добраться и до колечка. – Пришлось демонстративно огладить грудь, талию и, хм, бедра. – И чтоб без таких вот подстав. Или думаете, я поверю, что Лея с Грибом тут случайно оказались?

Герцог поджал губы, но спорить не стал. И правильно: спор – дело затяжное, а его светлость спешил. Наверняка же по важному делу отстал, не иначе. Интересно, его важное дело в курсе, где сейчас кавалер быть изволит?

– Не смею вас больше задерживать.

Я решила раскланяться первой. Отвесила поясной поклон и поплелась к соломе. Вскоре ушел и его светлость. И хорошо, а то у меня руки совсем замерзли, а демонстрировать, как обслуживают особо важных гостей, не хотелось. Не дорос еще его светлость до таких подробностей.





Часть 2

И вновь Тарин




Подоконники в княжеской резиденции были широкие. Порой – даже слишком. Например, сейчас, когда на моем любимом наблюдательном пункте вовсю кипели неуместные страсти. Конечно, кому-то они могли показаться и уместными, но уж точно не мне или слугам. Последним утром придется прибираться, а то и вешать карниз на место. А мне просто ждать, пока любимое местечко вымоют с чем-нибудь обеззараживающим.

Нет, все же идея переметнуться на сторону князя была не так хороша, как казалось на первый взгляд. Разумеется, все то прекрасное, чего я ожидала от перемены подданства, имело место. Мне списали прежние прегрешения, взяли обещание не совершать ничего криминального на территории собственно Лайсара и отпустили на все четыре стороны. Другое дело, что все эти четыре стороны располагались на княжеской территории, покидать которую мне не рекомендовали.

Вдохнув, я тенью проскользнула мимо стражника. Необходимости в этом не было, но без тренировки я могла и вовсе зачахнуть и захиреть. А его светлость как будто этого и ждал, не поручая мне ничего. И это после того, как я согласилась на его предложение поработать. Даже в команде. Даже законно!

Увы, мои жертвы были напрасны. Ни законной, ни командной работы для меня у Кэлана Артона Грауса не было. Уже третий день он пугал меня высокой дипломатией, из-за чего я вторую ночь не спала, сбивая ноги и выискивая по замку следы этой самой дипломатии. Но ни гостей, ни новых слуг, ни даже наемных убийц в замок не проникало. Все было тихо, мирно и пахло квашеной капустой. За последней я не считала зазорным наведываться, не дожидаясь, пока и до меня дойдет очередь.

А давешнее платье королевского портного мне удалось вернуть. Честные служили люди у князя: чужого не взяли. Так и висело на швабре. Разве что иной раз его перевешивали, когда инструмент по назначению требовался, а так… Как повесила, так и забрала. И ни слова упрека. Это уже мне самой совестно было, что людям мешала своим имуществом. А потому сейчас этот укор болтался в самом дальнем шкафу, и я искренне рассчитывала на услуги моли. Но моль не торопилась.

Зато высказать мне свое «восхищение» рвался граф Разетти, приезжавший по случаю выхода княжества из состава империи. Но тут уже я не торопилась попадаться ему на глаза. Да и князь не рекомендовал, хотя и усмехался при этом… Но влезать в их обострившиеся отношения не хотелось. Все те четыре дня, что у нас проживали высокие гости с Дайрином во главе, я сама гостила на черной кухне, в подземельях и собственной гардеробной. В тайные ходы соваться не рисковала: никто не мог поручиться, что там не натолкнусь на длинный нос бывшего начальника. И хорошо, если на нос, а не заточенный кинжал.

Даже получив известие, что делегация отбыла, я еще день пережидала, не высовываясь. И лишь на пятые сутки своего добровольного заточения выбралась из затхлого царства, где даже моль отказывалась селиться. Выбралась и замерла, прислушиваясь к каждому шороху.

На моей кровати стояла огромная корзина с цветами. Белыми лилиями. И пакетик с молотым перцем. Чтоб уж наверняка освежить мою девичью память. Вот только как я могла забыть? Не забывается такое никогда: первый настоящий арест, который чуть не завершил всю мою карьеру…





* * *


А начиналось все тогда на редкость оптимистично.

Из резиденции его высочества мы выбрались на рассвете. В лучах раннего солнца стража была еще не слишком пристрастна, а его высочество, проведший ночь за возлияниями, не успел заметить подмену родового кольца. Даже я не сразу опознала подделку, когда Райд впервые продемонстрировал дубликат. А принц… Порой и принцы предпочитают забыться и ни о чем не думать. Особенно в хорошенькой компании.

Увы, не всегда симпатичная мордашка и отсутствие ярко выраженных мыслей на ней свидетельствуют о подлинной бестолковости. И целоваться его высочество не умеет. Определенно стоило бы потренироваться.

Довольные и счастливые, мы с Райдом разделились на выходе из резиденции. Парень должен был встретиться с клиентом, а мне предстояло отправиться в отпуск недельки на три. На меньшее наша афера не тянула, а трясти будут активно. Как-никак, пострадал сам его высочество. Правда, вряд ли в газетах напишут, насколько он был пьян. Разве что про вероломное отравление снотворным, которое лучше не смешивать с алкоголем, но кто ж знал!..

Спустя два часа я попрощалась со столицей. Как надеялась, на годы. Как оказалось… Не будем думать о плохом. Обстоятельства моей поимки вызывали чувства глубокого неудовольствия. И, как я надеялась, не у одной меня.

Тем погожим утром, когда весна вовсю господствовала на улицах провинциального Разара, я высунулась в окно, улыбаясь солнышку. И тут же, углядев знакомую физиономию под балконом, всунулась обратно. Слушать, тем не менее, мне это не мешало, а в приоткрытое окошко влетала весьма интересная информация.

Мой давний любимец, один из верных песиков графа Разетти, желал остановиться в той же гостинице, что и я. Номер желал снять просторный, с видом на городскую площадь, без шумных соседей… В общем, единственный доступный вариант располагался по соседству со мной. Его-то господину Маджери и предложили.

Конечно, можно было улепетывать прямо сразу, выскочив на балкон, едва из-под него уйдут господа договаривающиеся, но я не стала так себя подставлять. Вместо этого шагнула в гардеробную и оглядела приобретенный за неделю провинциальной жизни арсенал.

В отличие от светских хищниц столицы, среди дам провинции до сих пор царили довольно строгие нравы. Ничего, что могло бы привлечь взгляды мужчин, на показ не выставлялось, лицо пряталось под вуалью, а волосы – под шляпкой. Руки следовало укрывать перчатками до локтя, а на платье накидывалась шаль. Последнее было и вовсе моим больным вопросом: не умела я в жару элегантно кутаться в шерстяную накидку. Не дано мне это искусство, но, похоже, предстояло научиться.

Поскольку путешествовать, не боясь осуждения, могли только замужние дамы с мужьями или вдовы без оных, я выбрала последний вариант и еще на подъезде к городу обзавелась тремя траурными нарядами. В ход они шли лишь в том случае, если меня звали в респектабельное место. Но то ли мы не сошлись во взглядах на шляпки, то ли чувствовали леди, что я потешаюсь над местными салонами, но влиться в провинциальное высшее общество мне не удалось. А платья остались. Удобные, немаркие, самое то, чтобы по трущобам ходить. Кровь с вином практически незаметны, если вдруг что.

Да и все знают, вдовушки – те еще оторвы. А что делать, если наслаждаться жизнью аристократка могла, лишь потеряв мужа (желательно пока молодая) и приобретя его состояние? Если хоть одно из условий не выполнялось – пиши пропало. Доживать свой век на чужих хлебах – удовольствие ниже среднего, а потому для новой роли я выбрала богатую вдову, скучающую по мужу, но не отказывающуюся от приглашений посетить светские рауты. Очень скоро последнее обстоятельство дошло до цвета местной аристократии, и совершать необдуманные поступки (приглашать меня в общество) они перестали.

Впрочем, причиной могло послужить и мое знакомство с господином Дерги, местным начальником стражи, завидным женихом и большим ценителем Лайсарских кинжалов. Встретив родственную душу (меня), он напрочь забыл о своей предполагаемой (ему даже сообщить забыли) невесте и предпочитал весь раут заседать со мной на балконе, обсуждая мастерство оружейников. Пришлось, правда, соврать, что муж увлекался всем этим, но, кажется, господину Дерги было плевать на источник моих знаний. Хорошо все-таки, когда у служителей правопорядка нет твоего приличного портрета, а с сонных и пьяных глаз его высочества… По борделям меня искали, не самым дорогим, что даже обижало слегка.