Я возвращаюсь за тобой
Часть 29 из 59 Информация о книге
Уже у выхода Джесси засунула руку в карман куртки и вытащила оттуда пистолет. – Ведь ты именно это ищешь? – зло усмехнулась она, прежде чем выскользнуть на улицу. Вот дерьмо. Оружие было не в ее сумке, а в кармане куртки. Итан бросился следом за ней. Джесси оказалась недалеко, всего в нескольких метрах. Она обернулась, ускорила бег и попыталась от него оторваться. – ОСТОРОЖНО! – закричал Итан. * * * – Смотри, мама, я индеец: Ху-ху-ху-ху-ху-хуууууууу! Мередит взяла в руки глазированный шоколадный батончик, лежавший на приборной доске. Да пошло оно, это свинство. Ей не удалось сбросить вес, набранный во время беременности. И неудивительно, ведь она все время ела, ища в еде успокоение, хоть и считала его иллюзорным. – Мама! Она повернулась, вконец измученная, и закричала: – Я поняла, Робби, ты – индеец, ты играешь в индейца! – Мама, девочка! Переходит дорогу! ОСТОРОЖНО!.. 18 In my secret life[45] Если человек жил так, как жил он, то есть с мыслью, что каждая минута может стать последней минутой… когда человек потерял счет таким последним минутам, нелегко привыкать к существованию, где перед тобой целая жизнь… Эльза Триоле – ОСТОРОЖНО! Удар был ужасен. Автомобиль мчался на девочку, даже не имея возможности затормозить, и врезался в нее со всего размаха. Джесси на долю секунды зависла на капоте, потом ее подбросило вверх, и она рухнула на ветровое стекло пикапа, ехавшего в противоположном направлении. Движение остановилось само собой. На какое-то время повисла тишина, а потом в толпе раздался крик ужаса. Незамедлительно вокруг тела девушки образовалась группа людей. Одновременно несколько человек вытащили свои мобильники, одни – чтобы снимать, другие – вызвать 911. Потрясенные Итан и Мередит бросились к Джесси. Она неподвижно лежала посреди улицы с закрытыми глазами и мертвенно-бледным лицом. «Скорая помощь» прибыла через несколько минут. Реанимационная команда состояла из врача, санитара и водителя, и все они опустились на колени вокруг тела, чтобы оценить положение. Молодая докторша-метиска – стажер-парамедик[46] – руководила всеми, точно дирижер. «Начинаем массаж сердца. Пит, снимайте с нее шмотки. Скорее же, ребята!» Подобные сцены много раз показывали по телевизору, и создавалось впечатление, что тут реальность копирует вымысел, а не наоборот. «Нет пульса на бедренной артерии. Черт, вот-вот отойдет, ребята, отходит!» Двое прибывших на место полицейских с трудом сдерживали «зрителей», с первого ряда смотревших очередную серию «Скорой помощи», которая творилась прямо у них на глазах. «Готовьте дефибриллятор. Рико, наноси гель. Да не так, блин. Есть у тебя что-нибудь в башке! И осторожней с электродами! Пит, давай. Ближе, ни черта не видно. Ты это нарочно или как? Дай сюда пластины. Прямое положение, двести джоулей! Внимание, разряд!» Пока Джесси медленно расставалась с жизнью, Итан опустился на колени посреди улицы, чтобы подобрать пистолет, прежде чем это сделают полицейские. «Проверь пульс. Я продолжаю массаж. Освободи вену, вводим трубку, затем один миллиграмм адреналина и две ампулы кордарона. Да скорее же, Рико, не тормози!» Молодая докторша ладонями надавливала на грудь Джесси в ритме где-то сто толчков в минуту. «Давай! Давай! Давай! Хорошо! Еще разряд. Двести джоулей. Отвалите!» Чуть в стороне билась в истерике Мередит и, обливаясь слезами, с ужасом смотрела на то, что натворила. – Это не ты виновата, мама, – убеждал ее Робби. – Эта девушка сама перебегала улицу, не глядя по сторонам. Второму электрошоку удалось синхронизировать сокращения миокарда, заставив сердце снова заработать нормально, а кровь – начать циркулировать. – Удалось, – проговорил Рико с широкой улыбкой. – Заработало! – И что теперь, медаль тебе за это выдать? – огрызнулась докторша. Она наложила девушке шейную шину и крикнула: – Грузите ее и предупредите приемное отделение! Чего порой достаточно для смерти… Несколько секунд невнимательности, и – несчастный случай. Чего порой достаточно для жизни… Несколько электрических импульсов, и сердце вновь начинает работать. Рико и Пит заботливо уложили Джесси на носилки и поместили их в машину «Скорой помощи». – Куда вы ее повезете? – спросил Итан. – В Сент-Джуд, – ответил Пит, заводя двигатель. – Это рукой подать. Первым порывом Итана было сесть в свою машину и ехать за ними, но тут толпа начала расходиться, и он заметил такси с округленными формами, припаркованное на тротуаре. Опершись на капот, гигант-чернокожий с одним незрячим глазом курил сигарету, глядя прямо на него. * * * – Боже мой, во что вы играете? – резко спросил Итан. – В игру Жизни и Судьбы, – ответил таксист. Движение понемногу восстановилось. – Отвезти вас? – предложил Кертис Нэвилл, открывая дверь своего старого «Чекера». – Да идите вы ко всем чертям! – Садитесь, мы будем в больнице через пять минут. – Я вас не боюсь, – предупредил Итан, располагаясь на сиденье. – Я знаю, единственный, кого вы по-настоящему боитесь, это – вы сами. Итан оценил замечание, но и мысли не допускал, что в нем есть хотя бы доля правды. Кертис вел машину быстро, не заботясь ни об ограничении скорости, ни о правилах дорожного движения, как если бы эти правила его не касались. – Вы думали ее спасти, отобрав у нее оружие? – Я ее спас, – возразил Итан. Кертис склонился, чтобы убавить звук допотопного приемника K7, из которого звучал ритм-энд-блюз времен «Мотаун»[47]. – Есть одна вещь, которую вам надо понять, Уитакер, – вы можете переживать этот день хоть миллион раз, но вы никогда не сможете ее спасти. – Потому что такова ее судьба, правильно? – Мне кажется, это очевидно: ход вещей от нас не зависит. И пытаться его изменить – это все равно что сражаться с ветряными мельницами. – Однако я пока доказал противоположное, разве нет? Кертис не стал спорить, ограничившись замечанием: – Несчастье людей часто проистекает из их отчаянных попыток воздействовать на то, что от них не зависит. – Это все тот же каталог ваших стереотипов и цитат. И где вы это только откопали? – В книжке, которую недавно прочитал, – признался Кертис и, порывшись в бардачке, достал переплетенный сборник. Продолжая вести машину, открыл книгу на странице с загнутым углом. – Вот, к примеру, что вы об этом скажете: «На самом деле у нас нет иного выбора, кроме как принимать то, что посылает нам судьба, даже если речь идет о болезни, горе или о смерти». Или вот: «Единственная вещь, которой мы действительно владеем, это – то, как мы реагируем на события, которые нас затрагивают». Итан знал эти фразы наизусть. – Или вот еще, – закончил Кертис: «Научить жить – это значит научить быть свободным. А быть свободным – это значит согласиться с тем, что все должно оставаться таким, каково оно есть». Он протянул книгу Итану. На обложке был напечатан его портрет: белоснежные зубы, голубые глаза, обработанное в фотошопе лицо. – Вы знаете правду, поскольку она содержится в ваших же книгах, – констатировал Кертис, останавливая машину на стоянке больницы. – Но применять эти принципы к собственной жизни – это совсем другое дело, не правда ли?