Кентийский принц

– В принципе правильно, господин барон, но сдерживать врага тут можно не более трех суток. Послав конницу в обход, вот по этой дороге они зайдут в спину, вот и все. Но у меня есть дополнение к вашему плану. В этом месте мы и устроим им засаду… Ширина русла не более ста метров, а здесь оно еще и сужается. Мы поставим тут пушки, а на том, что раньше было берегом, поставим лучников и арбалетчиков и в помощь кентийских мечников.

– Ваша светлость, зачем тут какие-то пушки, давайте поставим копейщиков, думаю, это будет надежней, – начал возражать барон. Он не видел пушки в действии, поэтому и доверял, естественно, больше тому, что знал, а не каким-то мифическим пушкам.

– Барон, всему свое время, а сейчас послушайте, – оборвал я барона и продолжил: – А теперь самое главное, смотри, Ларт, заниматься этим будешь ты… Вот в этом и вот в этом месте, – показал я на один и другой берег старого русла, – устанавливаем скрытые заряды, при этом делая углубления в береге; бочонок крышкой нацеливаем на середину русла, перед тем как присыпать его и затрамбовать, укладываем мешочки с металлической и чугунной картечью.

Объяснив Ларту и остальным, что надо приготовить, я решил сделать перерыв, прошелся по замковому двору, зашел в каретный сарай, посмотрел на дилижансы, которых изготовили уже четыре штуки. А ничего так получились, довольно просторные, да и не тяжелые, четверка лошадей очень легко потянет. Даже кучеру кабину сделали, с дверями и стеклами с обеих сторон и обзором впереди.

Потом проведал сына, он уже пытался ползать, смешно закидывая ручки и коленки. Мы с ним вдвоем поползали, посмеялись, я его поподкидывал и, кстати, узнал, почему не было Ночки рядом с Алым и Кокеткой. Оказывается, она все это время, пока не было меня и таргов, охраняла Виктора. Пришла в его комнату, легла в сторонке и отлучалась только поесть и по физиологическим надобностям, и то очень ненадолго. Те, кто жил в замке, знали, что тарги никого не трогают, но все равно нянечка и служанка спали по очереди.

Когда я появился в замке, Ночка сразу же ушла: дескать, вот, пожалуйста, еще одна нянька для малыша. Только я собирался уйти, как появилась Алексия, она забрала у меня Виктора и стала его целовать и сюсюкаться, а тот или узнал ее, или даже не знаю почему, обхватил ее руками за шею и затих. Мне надо было уже идти, поэтому я поцеловал малыша и пошел заниматься своими делами. Спал эту ночь спокойно, решение я принял, теперь только надо его выполнять.

Утром осмотрел пять групп, которые отобрал барон, затем собрал старших групп и их заместителей и еще раз повторил им задание. Особый упор сделал на быстрый отход после акции.

– Если вдруг задержитесь, начнете геройствовать, потеряете людей, я с вас спрошу за это. Поэтому помните: ударили – отошли, ударили – отошли…Главное, мне важно, чтобы мои люди были живы, целы и здоровы, а количество убитых врагов – дело второе.

После этого я проводил воинов и еще раз повторил, чтобы возвращались все живыми. При этом прекрасно понимал, что жертвы будут, у неприятеля тоже не дети с острыми железками, а много авантюристов, которые принимали участие в стычках между баронами и прекрасно знают, с какой стороны браться за меч.

Завтра выдвигаются пушкари и остальное войско, даже если неприятель полностью пойдет на столицу, то в половине дня пути от места выхода с русла есть перекресток, на котором дорога расходится: одна идет мимо моего замка, другая – к столице Торвала, третья – в Сармию, ну и та, что идет из империи. Кстати, надо на перекрестке будет поставить дозор, мало ли что.

Я завтра тоже ухожу с войском, в замке оставляю тридцать дружинников при четырех пушках, старшим назначил Гюнтера. Он поначалу возмущался: «Как это так, уже вторая военная кампания, а я сижу тут, в замке». Тогда я так ехидненько поинтересовался:

– Скажите мне, а какая у вас должность, господин капитан?

– Начальник охраны замка, ваша светлость, – был мне ответ.

– Так какого… вы мне тут истерики устраиваете, извольте выполнять свои непосредственные обязанности! – заорал я.

Население замка практически никогда не слышало, как я повышаю голос, да и зачем, когда даже сказанное негромко тут же исполнялось, а в этом случае я специально заорал, чтобы отбить у всех охоту клянчить у меня возможность отправиться с войском. Я оставлял в замке на этот раз ветеранов, хорошо показавших себя и при штурме замка герцога Жирондо, и при стычках со степняками. К тому же заметил организованные группы ходоков с просьбами заменить их молодежью и отправить с войском.

– Здесь остается мой первенец, здесь остается моя будущая жена, и мне нужна гарантия того, что замок продержится некоторое время, пока я или кто-то другой подойдет на помощь, – проговорил я уже спокойным голосом. – Вам все ясно, господин баронет?

– Да, ваша светлость, прошу простить меня, я не понял всей ответственности, возложенной на меня, – четко ответил Гюнтер.

Следующим, кто начал выражать свое недовольство, яростно отстаивая право сопровождать меня, была, конечно, Алексия. Я спокойно слушал ее доказательства того, что я просто обязан взять ее с собой: и по этой причине, и по той… Когда наконец она выдохлась, я спросил:

– Скажи, а на кого мне оставить моего сына? Одна его мать погибла, вторая тоже хочет его бросить на произвол судьбы. Неужели тебе безразличен это маленький человек, который с такой нежностью тебя обнимал еще вчера? На кого мне оставить его, как не на любимую женщину, которая говорит, что тоже любит его и меня. Скажи мне, – горестно развел я руками. После этого Алексия притихла и уже буквально через минуту говорила совсем о другом.

– Я не смогу жить без тебя, – потерянно проговорила она.

– Алексия, если вдруг со мной что-то произойдет, у тебя останется мой сын, и ты мне сейчас дай слово, что ты не бросишь его, а хотя бы передашь его в руки моему отцу или брату, или просто кому-то из моих родственников, – давил я на нее.

– Да как ты можешь говорить такие слова, Алекс, я сама воспитаю твоего сына, и пусть не я его родила, но он мне так же дорог и близок, как и тебе.

– Вот и хорошо, милая, – проговорил я и, подойдя, обнял ее и поцеловал в губы, на что она мне страстно ответила, и мы долго целовались. И остановились только тогда, когда кто-то постучал в дверь кабинета.

Это пришли Ульх и Ларт. Алексия сразу же удалилась, а пришедшие стали докладывать о выполнении распоряжений, отданных мной еще вчера. Порох для фугасов был пересыпан в более объемные бочки с дополнительными обручами, бикфордов шнур, который был у нас кусками по два-три метра, соединили в двадцатиметровые мотки, а стыки дополнительно промазали битумом.

Все и всё было готово, осталось только завтра пораньше встать, собрать палатки, небольшие печки – и в поход. Все конники получили булатные мечи, а на копьях заменили наконечники. Кони были подкованы, оси повозок и лафетов пушек смазаны, сами повозки загружены.



Утром поднялись до рассвета, стали сворачивать лагерь, и только начало светать, все было готово к движению. Я попрощался с Алексией, поцеловав ее на прощанье, и постоял у кроватки с Виктором, он спал, и я не стал его будить. Когда выходил из покоев сына, в дверь проскользнула Ночка, я погладил ее по голове, почесал за ушами.

– Смотри за ним и Алексией, – прошептал, наклоняясь к ее уху, она лизнула мою руку своим шершавым языком и улеглась возле кроватки малыша, но так, чтобы никому не мешать подойти к кроватке. Ларт вместе с бароном Вартом, пушками и конниками уже были в пути; пешее войско, обоз и я двинулись вслед за ними. Ларт должен сразу по прибытии к месту засады начинать устраивать места закладки фугасов и укрытий для тех, кто подожжет фитиль. Люди для этого уже отобраны, им, может быть, придется провести в заточении несколько суток. Раздалась команда, и войско отправилось в путь. Я последний раз оглянулся на замок и увидел на стене рядом с Гюнтером Алексию с моим сыном на руках. Помахав им рукой, я про себя подумал, что, даст бог, я еще обниму их обоих, и тронул Ветерка, догоняя колонну воинов.





Глава шестнадцатая




Король Торвала Данис тан де Брюлот нервно расхаживал по кабинету.

«Как же не вовремя вся это война», – металась у него в голове мысль. Вдруг он остановился.

– Наверное, вовремя бывает только тогда, когда ты сам готовишься и на кого-то нападаешь, в остальных случаях это всегда не вовремя.

– Ваше величество, в приемной все собрались, – заглянул в дверь секретарь.

– Пусть заходят, – проговорил король, усаживаясь в кресло за большой стол. В двери стали заходить члены малого совета. Это были самые приближенные и самые влиятельные люди королевства. Когда все расселись, король внимательно окинул всех и заговорил:


– Вчера поздно ночью прибыл гонец от шпионов графа Зорга. Войска узурпатора Эльрика наконец выступили и движутся в сторону границы. Они разделились, и на нашу столицу идут более десяти тысяч воинов, в их числе больше полутора тысяч всадников, а также тысяча гвардейцев империи и три тысячи копейщиков, остальные наемники, по утверждению того же гонца, всякий сброд.

Кроме того, пять тысяч воинов направились по южному тракту, их цель – маркизат и лично Алекс эль Зорг. Войск у графа немного, поэтому какое-то время он будет сопротивляться, но пять тысяч – это слишком много. Думаю, кентийцы не успеют к нему на помощь. Теперь хотел бы услышать от вас, что мы можем предпринять для защиты столицы.

Произнеся все это, король сел и снова оглядел присутствующих.

– Ваше величество, – встал маршал королевства, – у нас сейчас три с половиной тысячи воинов, тысяча мечников, две тысячи копейщиков, остальные пятьсот – это сто арбалетчиков, сто пятьдесят лучников, ну и остальные – это возчики и всякие вспомогательные службы, которых можно при необходимости поставить в строй. Должны скоро подойти войска, отозванные от осады баронов и с границы со степью, это еще даст порядка четырех тысяч бойцов. В их числе почти две тысячи легкой кавалерии. Я считаю, что нам по силам отбиться от захватчиков. Стены столицы крепкие, защитников хватит, понадобится, так мы и горожан на стены поставим, конечно, нападающие разорят села и малые городки, пострадают некоторые бароны, но это война.

– Кто еще что думает? – поинтересовался король.

– Ваше величество, – встал канцлер, – думаю, надо сейчас в столицу пускать только тех, кто везет на продажу продукты, остальных заворачивать обратно. Если вдруг осада затянется, могут начаться проблемы с продуктами, и надо взять под охрану склады с продуктами и колодцы, вдруг шпионы Эльрика попытаются их отравить.

– Кто еще что скажет? – спросил король, но все молчали.

– Данис, можно мне спросить? – проговорил приподнимаясь со своего места Арн.

– Говори, брат.

– А мы что, Алексу не будем помогать, ведь у нас войск почти столько же, как и у неприятеля. И ведь у нас именно войска, а не набранные где попало авантюристы. Ты же сам говорил, что благодаря Алексу королевская казна полна как никогда. Как же быть? – Арн замолчал и обвел взглядом собравшихся за столом.

– Почему мы должны ему помогать? – вскочил Итер де Сартон, дядя короля и Арна, он только вчера прибыл с границы с небольшим эскортом, остальное войско должно было подойти со дня на день. – Этот выскочка сам должен помочь королю, который его приютил, он должен прийти и умереть на этом поле во имя короля. Кто он такой и что такого сделал этот варвар, чтобы мы думали, как ему помочь! – Де Сартон брызгал слюной и потрясал кулаками. – Это он виноват в том, что империя напала на нас, это он притащил сюда эту шлюху Алексию…

– Молчать! – проорал король и громко шлепнул по столу рукой. – Молчать и ни слова больше, – повторил он снова. – Если Алекс узнает то, что вы сейчас произнесли, граф, я за вашу жизнь не дам нитки с этого ковра, что у нас под ногами, – указал король на пол. Граф стоял бледный и, наверное, только сейчас стал понимать, что наговорил. Он осторожно опустился на стул и замер.

– Так вот, хочу, чтобы знали все, – продолжал король, – я смешал с Алексом тан эль Зоргом кровь, мы с ним братья.

По залу пронесся вздох удивления.

– Брат, если получится, я обязательно помогу Алексу, но мне сейчас важней королевство. Де Ривейн, расставьте своих людей в людных местах, пусть слушают разговоры, высматривают шпионов и паникеров, и тех и других сразу хватать. Вам, де Бирон, – обратился король к маршалу, – расставить охрану у колодцев и складов, тщательно следить, чтобы ничего в колодцы не набросали или не сожгли склады. Людей периодически менять, чтобы внимание не рассеивалось. На этом все, прибудут остальные войска, будем расставлять.





* * *


Никто из присутствующих не знал, что командиры снятых с осады баронских замков войск так и не смогли договориться, кто из них старший и кто будет командовать движением. Каждый действовал, как считал нужным, а иногда и вопреки здравому смыслу. В итоге, при отходе колонны не было выставлено охранение при движении и не выслана разведка. В результате чего колонна столкнулась с такой же колонной противника на марше, а так как противника было во много раз больше, в боестолкновении часть королевских войск была уничтожена, часть рассеяна. Война ошибок и расхлябанности не прощает.





* * *


В первый день марша на отдых встали рано, все-таки зима и день короткий, а ведь поднял я всех еще до рассвета, и весь день шли без остановки на обед. Поставили палатки, а назначенные кашевары принялись готовить ужин. Я смотрел на эту суету и с удивлением размышлял, почему я не озаботился сделать походные кухни, – конструкцию знаю, металла достаточно. Надо запомнить и, если останусь жив, обязательно сделаю, на всякий случай. Утро нового дня, как и предыдущее, было сумрачное и тихое. Мороз не превышал двух-трех градусов. Кашевары уже приготовили густую похлебку, и народ активно ее поглощал; я тоже питался из одного котла со своими воинами, в походе разносолов нет. Да и народ, глядя на то, что командир делит с ними тяготы похода, больше будет доверять тому, кто ими руководит, а мне это сейчас очень важно.

Еще до обеда мы прошли перекресток, и теперь до конечной точки нам идти часа четыре. Люди подтянулись, прекрасно понимая: чем быстрей дойдем, тем раньше начнется ужин и отдых. На месте мы были часа за два до темноты, Ларт и конники прибыли еще вчера, правда поздним вечером, а пушкари так и вообще среди ночи.

Меня еще ждал сюрприз в виде посыльного от Марта, который сообщал, что неприятель разделился и большая часть его движется на столицу Торвала, а порядка пяти тысяч воинов, в том числе пятьсот конников, двинулись напрямую к моему замку и должны быть тут дня через три. Март отправил одного посыльного ко мне в замок и одного в столицу, потому что мало ли где я могу оказаться.

Обоз отогнали на опушку леса, который находился метрах в трехстах от старого русла, по которому шла дорога, там же решили и разбивать лагерь. Это была уже не моя земля, а барона Леста. Его замок находился в одном дне пути от этого места, где мы сейчас стояли. Его земли граничили с землями графа Ибера, да и замки находились поблизости друг от друга, и я слышал, что они часто ездили друг к другу в гости. Вот только граф был в оппозиции королю и вместе с герцогом Жирондо собирался смещать короля с престола силой, а барон был верным соратником нынешнего короля и начинал служить еще его деду. За заслуги перед королевством лен был внесен в Бархатную книгу и передан в вечное пользование его фамилии еще прадедом Даниса, а так как, к сожалению, у последнего де Леста рождались только девочки и не было наследника, то выступать в его положении против короля было неразумно, да и человек он был не тот. Я как-то видел его у короля, такие, как он, не предают, пообещай ему хоть все золото мира. Почему предал граф и стал соратником герцога Жирондо, я не знаю. Может, какие-то давние обиды, может, герцог наобещал должность или еще что-либо, кто знает. Со временем это все всплывет наружу, а сейчас чего голову ломать, надо принимать как данность.

Я сидел у костра и прихлебывал горячий травяной отвар. С утра следует отправить гонца к барону, пусть хоть женщин отправит ко мне или в Сармию, думаю, найдет, к кому.

Подошел Ларт и доложил, что работы ведутся с самого утра, уже почти готовы ниши под закладку бочек с порохом, а также схроны на два человека; завтра работы закончат, проложат воспламенительный шнур и все замаскируют. Лишний грунт уносят далеко в лес и там высыпают. Барон Варт выслал дозоры и сам где-то с ними крутится, пушкари выровняли площадки, установили пушки и замаскировали навесы под огневые припасы.

– Садись, Ларт, попей отвару и послушай, что я тебе скажу. Завтра, когда закончишь работы, отправишься обратно в замок.

Ларт вскинулся, пытаясь что-то возразить, но я, подняв руку, остановил его.

– Не перебивай меня, у тебя в замке мать и малолетние сестры, у меня мой сын и любимая женщина. Кто о них позаботится? Гюнтер – воин, он будет стоять до последнего и может не сообразить отправить куда-нибудь ни твоих родных, ни моих близких. Против нас движется порядка пяти тысяч войска, нас всего тысяча, выстоять будет очень проблематично. Если я почувствую, что мы не выстоим, я отправлю к тебе гонца, а сам попытаюсь задержать противника как можно дольше. Гонец пойдет со сменными конями, по его прибытии ты хватаешь своих и моих в охапку, все мчитесь к герцогу Кантору.

Но там не задерживаетесь, меняете коней и прямым ходом в Кентию. Ты там был – дорогу знаешь. Поэтому как только прибудешь в замок, все сразу подготовь к дороге: карету, продукты, пусть конюх отберет лошадей. Золота возьмешь сколько влезет, одна треть твоя, остальное моего сына и Алексии. В карету запряжешь шестерку, сам верхом и возьмешь десяток дружинников, понимаю, что этого мало, но что тут поделаешь… Вот так вот, господин баронет, – хлопнул я Ларта по плечу и поднялся.

На следующий день продолжали готовить сюрприз врагу, укладывали картечь, утрамбовывали ниши с фугасами, маскировали… Провозились почти до вечера, Все работы закончили, и теперь оставалось только ожидание. Я еще раз прошелся, высматривая, как замаскировано и сможет ли заметить что-нибудь неприятель, но ничего явного не нашел. Лагерь затаился на пару суток и ждал врага, дозоры пока ничего не сообщали, но начали поступать сообщения от моих маневровых групп, причем сообщения пока хорошие. Нападения они начали совершать от самой границы с империей, и пока счет был в нашу пользу, потерь среди групп не было, мои успели вырубить несколько отрядов фуражиров и сожгли небольшой обоз.

Противник широким веером шел по земле королевства, грабил, насиловал и уничтожал все, что попадалось на его пути. Вот мои диверсанты и били отряды этих мародеров, нападали на них ночью, обстреливали днем. Через сутки мимо нас проехала карета, все-таки барон прислушался и отправил своих дочерей и жену куда подальше от войны. Начали поступать сообщения от дозоров, противник находился в полутора суточных переходах. Он уже на сутки отстает, явно хочется пограбить, покуражиться, и, как их ни гонят командиры, все равно идет задержка. Это ведь наемники, а не регулярные части.

Стали поступать сообщения, что там, где оказывали пусть даже небольшое сопротивление, деревня, село или небольшой городок вырезался полностью. Интересно, что за зверей и людоедов набрал Эльрик, или у них от упоения властью над человеком совсем крышу сорвало. Наконец поступило сообщение, что противник остановился на ночевку часах в трех от места, где находились мы. Я выставил усиленные посты и забылся чутким тревожным сном. Завтрашний день все рассудит и расставит по своим местам.

Проснулся до рассвета, в лесу уже жгли костры и грели воду для травяного отвара с укрепляющими каплями, варили жидкий суп. Завтракали быстро, поели, и все рассредоточились по своим местам. Время тянулось медленно, а часа за два до появления врага пошел небольшой снег и завьюжило. Я не отрывался от монокуляра, вглядываясь до рези в глазах в белую круговерть, выискивая противника, наконец, он появился. Я дал команду приготовиться, сигналом к подрыву фугасов служил пушечный залп. Фугасы мы разложили почти на километр, на расстоянии друг от друга метров двадцать.