Книга ангелов

– Я подслушала разговор Люцифера, Сэма и Форфакса пару недель назад. Он что-то замышляет, и я хочу знать, что. Меня это тоже касается, и если ему нужна помощь для того, чтобы сразиться со своими братьями на церемонии, мы, люди, могли бы ему помочь. Мы встали бы на его сторону.

– Что ты еще выяснила? – спрашивает Наама. – Вот почему ты была в его кабинете.

– Он рассказал тебе об этом? – с ужасом спрашиваю я. Не могу в это поверить!

– Исключая информацию в жанре «18+», – говорит Лилит, и я за секунду становлюсь похожа на помидор, лежащий на столе, тем самым подтверждая ее догадку.

– Он просто пытался отвлечь меня таким образом! – вырывается из меня. – Чтобы я ничего не спрашивала.

– Ну конечно.

Наама смотрит на меня.

– Мы и сами не знаем, что именно он планирует сделать, – говорит девушка. – Я уже спрашивала Балама об этом. Но мы доверяем Люциферу. Это все ради нас, Мун.

Я так просто не могу!

– В Писаниях говорится, что он получит четверть мира, когда наступит Апокалипсис. Тогда он будет править со своей невестой. И это явно Стар. Люцифер так просто отдаст другим ангелам рай? Знают ли они об этой четверти мира? Люц думает, что они позволят ему править этой четвертью мира, если он не претендует на рай? Я, честно сказать, в этом очень сомневаюсь.

Наама кладет ладонь на мою руку.

– У него есть пара козырей. Ты не должна переживать ни за Стар, ни за него. Все будет хорошо.

– И что за козыри? Сколько бойцов у него вообще в распоряжении? Он может снова потерпеть поражение.

– Это исключено, – вмешивается Лилит. Она садится к нам.

– Но Люцифер попытается спасти как можно больше людей.

– Те самые сто сорок четыре тысячи? – спрашиваю я. – Этого недостаточно. А мы не можем остановить Апокалипсис? Все вместе?

– И как тогда будет выглядеть наше будущее? – спрашивает Наама. – Ты хочешь, чтобы архангелы порабощали вас, людей, до конца времен? Такой жизни ты желаешь своим детям и детям их детей? Мы можем жить в пятом небесном дворе, но что будет с вами? С вашей свободой?

– Речь не идет о свободе, когда миллионы людей должны умереть и лишь сто сорок четыре тысячи смогут выжить.

– Это лучше, нежели умрут все, – тихо говорит Лилит.

– Значит, вы просто хотите определить нашу судьбу? – ошеломленно спрашиваю я. Было глупо даже надеяться на то, что мы сможем вместе что-то изменить. По крайней мере, им обеим теперь совестно, и по ним это видно.

– Люцифер, правда, делает все, что в его силах, – говорит Лилит. – Но его власть ограничена. Ты не можешь попытаться понять его? Думаешь, ему все так просто дается? Ты ведь должна хорошо его знать.

– Была ли Стар предопределена ему судьбой как невеста? – Еще секунду я размышляю над тем, чтобы рассказать им о своем происхождении, но тогда они будут знать, что Люцифер не сможет сдержать свое обещание передать рай остальным архангелам, потому что врата рая не откроются. Это единственный козырь, который остался у меня.

– Да, была, – говорит Лилит. – Он везде ее искал. Где мы только не были за последние годы. Она нужна ему, Мун.

Ну, это я давно знаю. Но что насчет агнца? Его они нашли? Я не спрашиваю об этом, потому что не думаю, что мне дадут честный ответ.

– Если бы был другой путь, он бы выбрал его, – с сожалением добавляет Наама.

Я не могла не заметить, что на один мой вопрос они не ответили. А именно, знают ли братья Люцифера о его плане завладеть четвертью мира.



На следующее утро я просыпаюсь совсем рано. Боюсь того, что мне предстоит. Наблюдать за горем девушек и не быть способной хоть что-то с этим поделать еще хуже, чем сражаться самой. Габриэль придумал идеальный способ пытать нас, хотя я и не знаю, для чего. Вероятно, ему просто скучно.

Я надеваю белые брюки и белую рубашку, которую мне вчера принесла служанка. Затем расчесываю волосы и пытаюсь помедитировать, чтобы успокоиться. К сожалению, этот мой план с треском проваливается. Сердце уходит в пятки, когда Кассиэль стучит в дверь.

Он серьезно смотрит на меня, и я надеваю обувь. Ангел набрасывает белую накидку на мои плечи и на какое-то время замирает, касаясь меня руками.

– Ты справишься с этим, – уверенно говорит Кассиэль.

Сам он облачен во что-то вроде формы и вооружен до зубов. Есть ли в других городах сопротивление вроде Братства? Может, ангелы опасаются того, что произойдет теракт?

Кассиэль берет меня за руку, и мы покидаем дворец. Солнце только взошло: со мной на руках ангел отталкивается от земли и летит в четвертый небесный двор. Когда мы оказываемся там, многие ангелы уже отправляются в Париж. Многих из них я не видела на наших испытаниях.

– Говорят, сегодня должно произойти что-то впечатляющее, – шепчет Кассиэль мне на ухо, и я слышу, каким отвращением наполнены его слова. Я глажу его по рукам, которыми он обхватил мою талию, надеясь, что никто не заметит этот интимный жест. Он взволнован не меньше, чем я.

– Мы справимся, – шепчу я. Этот день тоже пройдет. Как-нибудь.

Мы летим обратно на землю, и ангелы формируются во что-то вроде стаи. Михаэль управляет колонной своих офицеров и летит впереди. Мы с Кассиэлем летим сразу за ним, а когда я оглядываюсь, то вижу что-то вроде длинной галочки. Это напоминает мне стаю перелетных птиц, которые осенью отправляются на юг. Сравнение ангелов со стаей гусей вызывает у меня неуместный смех. Но так все и выглядит. Лучше бы они так и оставались на небесах, как птицы.

Михаэль направляется прямо к Нотр-Дам[15]. На крышах двух башен уже собралась куча ангелов. Еще большее количество стоит за балюстрадами, украшающими здание.


Кассиэль со мной на руках приземляется рядом с другими девушками. Все мы одеты одинаково. Фели улыбается мне, и я подхожу к ней. После этого я приветствую Кайю, Анну, Марту и Кейт. Амели стоит чуть поодаль от нас. Девушке, которую я не знаю по имени, я просто машу рукой, потому что Кассиэль уже тянет меня к себе.

– Вы должны выстроиться прямо за балюстрадой.

– Чтобы не пропустить этого зрелища? – Мой взгляд скользит по ангелам, стоящим позади нас. Габриэль общается с Рафаэлем. Рядом с Люцифером стоит Сариэль, и в этот раз я почти рада, что здесь она, а не Стар. Мы с Люцифером недолго смотрим друг на друга, но затем он снова переключает свое внимание на прекрасного серафима.

– Это предпоследнее испытание, – начинает говорить Габриэль вскоре после этого. – Нам осталось найти лишь ключ постоянства.

Девушки, которым предстоит пройти испытание, стоят слева от Сены. И тем не менее я уверена, что они слышат каждое его слово. Ангелы точно так же сверху вниз смотрели и на нас перед тем, как мы ползли по лестнице в небо, искали выход из лабиринта и взбирались по погребальному костру.

С этого места все выглядит странно далеким. Девушки стоят бок о бок и смотрят на нас. Что их ожидает? Может, под водой тоже окажутся руины старого города? Кассиэль упоминал, что они будут проверять непоколебимость характера девушек.

Габриэль все говорит и говорит, я даже не слушаю. Нотр-Дам был возведен в честь Господа, его отца, но мне кажется, что Габриэль оскверняет это здание своим присутствием. Его нефритово-зеленые крылья еле движутся. Он стоит, выпрямившись, и я вижу каждую мышцу под его белой рубашкой. На его ногах темные брюки и черные сапоги, а распущенные волосы лежат на спине. Он выглядит так, как описывают ангелов в Писаниях, но Габриэль вовсе не святое и безгрешное существо; если Бог когда-то и планировал дать каждому человеку ангела-хранителя, Габриэль явно избежал этой задачи.

– Вам предстоит переплыть реку, – говорит он теплым и мягким голосом, что только подчеркивает его жестокость.

Я потираю ладони. В городе прохладно, а расстояние, которое девушки должны будут преодолеть, составляет не менее трехсот метров. Они должны будут проплыть мимо островов Сите и Сен-Луи. Для опытного пловца это не особенно большое расстояние, поэтому я невольно всматриваюсь в поверхность воды, чтобы узнать, ждет ли девушек там что-то опасное. Но там ничего нет.

Как ангелы планируют проверить непоколебимость характера? Я не могу поверить в то, что испытание будет таким простым, и когда по воде идет рябь, я задерживаю дыхание. Габриэль монстр, он будет наслаждаться их муками. Что-то точно есть там, в воде. Спряталось в темном течении.

Я поворачиваюсь к Габриэлю, и он что-то шепчет. Огромная скользкая спина выглядывает из воды. Она темного цвета, покрыта чешуей и острыми горбами. Кайя, стоящая рядом со мной, вскрикивает. Я хватаю ее за руку и сжимаю ладонь девушки. Мы с Фелицией обмениваемся взглядами, полными ужаса.

Девушки у берега отпрянули назад, когда зверь нырнул под воду прямо перед ними. Я не понимаю, что это за существо. Теперь голова монстра выныривает на поверхность. Он похож на смесь змеи и дракона. В христианской мифологии не много монстров, и есть лишь один, который выглядит так.

– Левиафан, – шепчу я, и моя рука крепче сжимает ладонь Кайи. – Неужели он это всерьез…

– Вы все вместе зайдете в воду, – приказывает Габриэль, и я слышу, что он говорит с улыбкой. Он наслаждается этим.

– Да, он всерьез, – шепчет Марта. – Он может требовать от них чего угодно.

Мы больше не стоим в ряд. В последние несколько секунд мы тесно прижались друг к другу. Никто из ангелов не обращает на нас внимания: они уставились вниз.

– Те, кто пересечет реку, потом должны будут преодолеть эту пропасть, – он указывает на глубокий ров с другой стороны: он тянется на двести метров в длину, ширина составляет всего два или три метра. К сожалению, я не вижу, насколько глубока пропасть, у которой стоит трибуна. Оттуда, наверное, открывается лучший вид на ужасы, которые ангелы подготовили для девушек. Я прищуриваюсь, чтобы понять, что там происходит. Из пропасти торчат округлые столбы. Они все разной высоты и разной ширины. Расстояние между столбами достаточно большое. Они должны будут прыгать по ним, а если не справятся, то упадут вниз. Держу пари, девушки не смогут выбраться из пропасти живыми. Это испытание кажется мне более сложным и жестоким, чем те, которые преодолели мы с Фели. По сути, у девушек нет шансов даже сбежать от Левиафана. Могут ли они отказаться от участия в испытании? Знают ли они об этой возможности?

– Вы можете отказаться от участия в испытании, – говорит Габриэль почти отеческим тоном, и я с облегчением выдыхаю. – Если сможете договориться со своей совестью.

Он указывает на группу людей, находящихся с другой стороны Сены. Они стоят на коленях перед пропастью, опустив головы. Позади них возвышаются ангелы, вооруженные мечами.

– Каждая из вас, кто откажется от участия в испытании, обречет на смерть одного из этих людей. Вы не знаете их. Вам нет до них дела. Мы нашли их на улице, они вам чужие. – Его голос звучит гипнотически, будто Габриэль хочет, чтобы девушки отказались лишь для того, чтобы он мог убить невинных людей. – Решение за вами.

Одна из девушек действительно отделяется от группы, отходя в сторону.

– Ты уверена? – спрашивает Габриэль. На крыше царит гробовая тишина, когда девушка кивает. Бьюсь об заклад, ни одно ангельское перо не пошевелилось. Мне бы хотелось посмотреть на Люцифера. Презирает ли он своего брата за то, что он делает? Почему он не мешает этому?

– Ты позволишь невинному умереть вместо тебя? – еще раз уточняет Габриэль.

Мой желудок сжимается. Как девушка сможет жить с этим? У того, кто умрет за нее, даже не было шанса побороться за свою жизнь.

Раздается пронзительный крик, прерывающийся хрипом, когда меч ангела сносит голову с плеч женщины. Я прижимаю руку ко рту, чтобы не закричать. Рядом со мной рвет Амели. Марта и Даниэль поворачиваются и хотят убежать. Два ангела-воина заставляют их вернуться на места и продолжить наблюдать за происходящим.

Габриэль презрительно фыркает. Я с ненавистью смотрю на него, а он прищуривается. Я никогда никого так не презирала, как его, и мне очень хочется плюнуть ему в лицо.

– Тебе весело, Мун? – спрашивает он. – Я думал, что больше девушек на это решатся.

Я хочу не только плюнуть ему в лицо. Я хочу выцарапать ему глаза и бросить тело Габриэля в воду к монстру. Но Кассиэль кладет руку мне на плечо. Он ослушался приказа Габриэля и стоит позади меня. Архангел сразу же начинает прожигать Кассиэля взглядом. Не нужно было ему идти наперекор Габриэлю из-за меня.

– Все хорошо, – тихо говорю я. – Я не буду делать ничего неразумного. Ты можешь вернуться к другим.

Кассиэль не двигается с места, и, честно сказать, я этому рада. И Габриэль отворачивается. Мной он займется позже, ему важнее не пропустить зрелище. Должно быть, он уверен в том, что одна из девушек – нефилим. У обычного человека нет никаких шансов выстоять в этом испытании.

– Что это за чудовище? – спрашивает Фелиция.

– Это Левиафан. Его тело заставляет воду кипеть, – беззвучно объясняет Даниэль, но мы все равно слышим каждое слово.

Левиафан детально описан в Библии, и я отлично помню, что мой отец читал мне о нем в Книге Иова.

«Из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. Мясистые части тела его сплочены между собою твёрдо, не дрогнут. Сердце его твёрдо, как камень, и жёстко, как нижний жернов»[16].

Я не произношу этого вслух.

– Тебе тоже приходилось сражаться с ним? – осторожно спрашиваю я.

Ее кожа становится белее белого, когда она кивает.

– На свете нет более безжалостного монстра.