Когда расплата не за горами

Джен сказала:

– Когда мы встретили его у вас дома, он продемонстрировал к ней некоторую враждебность.

Харольд был озадачен, но Райли поняла, к чему клонит Джен: она тоже помнила, что им ответил Зак Струтерс на вопрос о том, кто мог желать зла его сестре.

«Вы имеете в виду, кроме меня?»

Но Райли не почувствовала в нём ни малейшей злобы – то было просто соперничество между детьми одной семьи. К тому же он просто ребёнок. Райли не могла представить, чтобы этот тщедушный, нахальный мальчик выносил такой план: убить сестру, возможно, изнасиловать её, а потом притащить сюда и закопать. И что тогда с Кети Филбин? Как бы он мог подобраться к Кети? Как он вообще мог бы с ней познакомиться?

Конечно, это не было нереальным, но было очень, очень маловероятным.

Райли не хотелось злить Джен, снова наступая ей на хвост. Теперь она понимала, что её новая партнёр болезненно к этому относится. Но и время она не хотела тратить, тем более, что у неё тоже были вопросы.

Она достала сложенный листок бумаги с нотами, который они нашли в кармане Холли, и показала его Харольду.

– Это о чём-нибудь вам говорит? – спросила она.

Всё ещё озадаченный, Харольд стал пристально его рассматривать.

– «Песня Холли», – прочитал он заголовок.

Он посмотрел на Райли, как будто пытаясь понять, к чему она клонит.

Он недоумённо спросил:

– Так значит… она написала песню?

Дороти Струтерс поднялась на ноги. Кажется, теперь она была спокойней.

– Дайте мне посмотреть, – попросила она.

Райли убрала руку с листком подальше от неё, старясь помешать ей схватить ценную улику, но Дороти всё-таки взяла его.

– Боже мой, – пробормотала она сдавленным голосом. – Музыка. Мне не приходило это в голову, но…

– Но что? – спросила Райли.

– Последний учитель, который учил её игре на фортепиано… Алек Кастл.

Харольд охнул.

– Мистер Кастл? Ты думаешь, что он..?

– Пожалуйста, объясните, что вы имеете в виду, – попросила Райли.

Дороти на мгновение задумалась.

– Несколько месяцев назад, когда Холли решила, что хочет всерьёз заняться пианино и мы купили ей то прекрасное фортепьяно, она также настояла на том, чтобы мы нашли ей серьёзного учителя. Она сказала, что женщина, которая учит её в школе, ничем не помогает. У мистера Кастла же была репутация строгого преподавателя, и она хотела, чтобы он её учил.

Дороти снова замолчала.

– Мы привели её в дом мистера Кастла на один урок. Когда мы вернулась, чтобы забрать её после урока, она плакала.

– Почему? – спросила Райли. – Что случилось?

– Холли нам так и не рассказала, – сказала Дороти. – Но она сказала, что больше никогда туда не вернётся. И сдержала слово. И её интерес к пианино на том тоже пропал.

Харольд внимательно слушал жену.

Он сказал ей:

– Но раз она пыталась написать песню… может быть, у неё изменилось настроение. Может быть, она снова захотела играть.

Дороти кивнула.

Она сказала:

– И, возможно, она сама пошла к мистеру Кастлу.

В Райли проснулся интерес.

Учитель фортепьяно – неплохой подозреваемый. В конце концов, он мог иметь доступ ко многим девочкам возраста Холли.

Райли осторожно забрала листок у Дороти и сложила его в пакет.


Затем она сказала Джен:

– Я сейчас.

Она подбежала к шефу Синарду, который всё ещё стоял над телом. Команда Тига как раз занималась тонким процессом подъёма разложившегося тела из ямы.

Она спросила шефа:

– Что вам известно о местном учителе фортепьяно по имени Алек Кастл?

Шефа полиции этот вопрос очень удивил.

– Алек Кастл… Я давно уже ничего о нём не слышал. А почему вы спрашиваете?

Райли сказала:

– Холли Струтерс ходила к нему на один урок. Кажется, он чем-то очень её расстроил, так что она больше не возвращалась к нему.

Синард задумчиво наклонил голову.

– Так вы думаете, что он может быть нашим подозреваемым? – спросил он.

– Не знаю, – сказала Райли. – Потому я и спрашиваю.

Шеф Синард наблюдал, как извлекали тело Холли.

– Что ж, он странный парень. Он всю жизнь прожил в Ангьере, начал преподавать ещё раньше, чем я родился. Когда я был ребёнком, он уже был уважаемым учителем фортепьяно. Но не любимым. Никому из тех, кого я знал, он не нравился – скорее наоборот. Но он знал своё дело, и он был строг, а некоторые его ученики продолжали изучать музыку в колледже. Несколько из них действительно стали профессиональными пианистами.

Шеф Синард почесал подбородок.

Он сказал:

– Я слышал, что последнее время он наполовину ушёл на пенсию. Может быть, он не захотел прекращать преподавание полностью. С возрастом он стал только раздражительней и злей. Дети, которые начинали учиться у него, долго не протягивали, и родителям он тоже не нравился. Дети Ангьера, как правило, берут уроки в школе или у более молодых частных преподавателей.

Теперь Райли точно была очень заинтересована.

Она сказала:

– Нам нужно с ним поговорить.



*



Шеф Синард отвёз Райли, Джен и Харольда с Дороти Струтерс назад в Ангьер на своём джипе. Он сказал супругам Струтерс, что сам привезёт им их машину. Никто из них не был достаточно эмоционально стабилен, чтобы везти машину, а они с ним не спорили. Дороти теперь была скорее подавлена, а Харольд оставался в тихом шоке.

После того, как Синард высадил Струтерсов у их дома, он отвёз Райли и Джен обратно к администрации, где всё ещё была припаркована машина, которой они пользовались, и объяснил им, как проехать к дому Алека Кастла.

Джен молча сидела за рулём. Райли гадала, не обиделась ли она на то, что она помешала ей расспросить Струтерсов.

«Это всё равно бы ничем не помогло», – подумала Райли.

Она снова стала размышлять о сложившейся ситуации.

– Меня кое-что тревожит, – сказала она Джен. – Когда мы первый раз расспрашивали Дороти и Харольда, Дороти сказала лишь, что Холли потеряла интерес к пианино точно так же, как потеряла интерес к остальным занятиям. Она ничего не говорила об учителе.

– Почему тебя это беспокоит? – довольно отстранённо спросила Джен.

Райли задумалась на мгновение.

– Наверное, это просто странно. Как будто Дороти упомянула о пианино в качестве…

Райли замолчала.

– В качестве отвлекающего манёвра? – спросила Джен.

– Да, наверное, это я и имела в виду.

Джен покачала головой.

– Мне так не кажется, – проговорила она. – Эта женщина была в состоянии отрицания, когда мы с ней говорили в первый раз. Она подавляла в себе любые мысли о том, что с Холли могло произойти что-то плохое. А это могло включать и мысли об Алеке Кастле.