Колода предзнаменования

– В этом нет необходимости. Можешь отпустить меня. Я не сбегу… даю слово.

– Ты не можешь сбежать, – лениво парировал он, но послушался и взмахнул рукой. Мэй встала и подошла к бурлящему котлу.

Вблизи запах становился невыносимым. Мэй подавилась и передернулась, пристально рассматривая узоры на переливчатой жидкости. Она могла поклясться, что в этом котле посреди гниющих останков ее дома можно было увидеть всю историю города; людей, живущих и умирающих в бесконечном цикле. Он так захватил ее внимание, что Мэй с трудом оторвалась.

– Пей, – приказал Ричард. От дыма у нее заслезились глаза, перед которыми кружились одни и те же узоры. Ее отец окунул руки в жидкость и с улыбкой набрал ее в ладони. – Давай же.

Мэй тоже набрала в ладонь горячую жижу и неохотно поднесла ее к губам. Та полилась ей в горло, такая густая и вязкая. Девушка закашлялась, но было слишком поздно. Она чувствовала, как эта странная жидкость курсирует по ней.

Ее тело содрогнулось, и дверь на задворках сознания широко распахнулась. Из нее донесся голос, нет – три голоса, нет – один, и она увидела черепа, кинжалы и танцующие деревья – тающие, мутные и переливчатые.

«Иди домой, – прошептали голоса. – Иди домой, Семерка Ветвей».

А потом все исчезло.





Часть 4

Зверь




21




Меч Харпер выглядел превосходно – лучше не бывало. Она тщательно зачистила и отполировала его, и теперь он ярко сверкал в свете настольной лампы в гостиной Айзека.

– А ты и вправду всегда готова к бою.

Харпер подняла голову и увидела, что Айзек вышел из спальни. Его руки были скрещены, губы поджались в тонкую линию.

– А что? – она улыбнулась. – Боишься?

Он закатил глаза.

– Просто держи свое оружие подальше от моих книг.

Харпер прекрасно знала, что его пугал тот факт, что она шлифовала свое оружие в его квартире. Именно поэтому она и не планировала останавливаться.

Ее не очень-то радовала перспектива жить у него, но она была эмоционально не готова переехать к брату с сестрой в коттедж Карлайлов… или к Джастину в дом Готорнов. Поэтому Харпер решила присоединиться к Вайолет в ратуше, даже несмотря на то, что это территория Айзека.

Она потерялась в знакомом ритме подготовки к бою, как вдруг в дверь постучали.

– Ты тут? – послышался хриплый и расстроенный голос Джастина. – Айзек, открой…

Харпер с Айзеком одновременно побежали к двери. Удивление на лице Джастина быстро затмила тревога. Выглядел он ужасно: с красными опухшими глазами, сбитым дыханием и испариной от пробежки к ратуше.

Каким-то образом Айзек с Харпер в точности знали, что делать. Айзек закрыл дверь и побежал за аптечкой, в то время как Харпер повела Джастина к дивану.

– Что произошло? – спросила она, когда Салливан вернулся с полотенцем.

Джастин молча забрал его и вытер капли пота со лба. Он был жутко бледным, и на его волосах мерцала переливчатая слизь.

– Воды? – просипел он.

– Уже несу! – крикнул Айзек с кухни. – А пока расскажи, что за чертовщина с тобой случилась.

– Мэй, – испуганный взгляд юноши остановился на Харпер. – Она в ужасной опасности! Нужно позвонить Августе…

– Успокойся. – Теперь, когда они единожды преодолели расстояние между друг другом, сделать это снова было неимоверно легко. Харпер инстинктивно потянулась к его ладони, и Джастин почти до боли сжал ее пальцы. – Мы со всем разберемся. Айзек?

– Мой телефон не работает. А твой?

Харпер покосилась на экран.

– Гм-м… Нет сигнала. Даже вай-фая.


Не велика потеря. Айзек назвал свою сеть «Святилищем», от чего Харпер так сильно закатила глаза, что ей было даже немного больно.

– То же самое, – ответил юноша, возвращаясь в гостиную со стаканом в форме банки, полным ледяной воды. Его взгляд прошелся по их переплетенным пальцам, но он ничего не сказал. – Думаешь, это зараза мешает сигналу?

– Не знаю, – ответила Харпер, в то время как Джастин полностью осушил стакан за пару быстрых глотков. – Джастин, что с Мэй?

Тот нахмурился. Прежде чем он успел произнести хоть слово, лампа рядом с ними мигнула. Через секунду в гостиной выключился свет, погружая их в кромешную темноту.

– Черт! – выругался Айзек, споткнувшись обо что-то и врезавшись в стену.

Харпер сидела неподвижно, нетерпеливо ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Она видела, как что-то двигалось за окном, извиваясь в воздухе. Дым. Зараза распространилась еще дальше.

– Вайолет с мамой патрулируют на площади, – выдохнула Харпер. – Джастин, ты их видел? Заметил что-нибудь странное?

– Я зашел через заднюю дверь, – хрипло ответил он. – И не особо смотрел по сторонам.

– Ну, что-то не так, – пробормотал Айзек у окна. Харпер встала рядом с ним.

В сумерках снаружи что-то шевелилось: ростки, серебряные вены которых сияли в ночи и сплетались перед символом основателей в центре городской площади. От их веток поднялось облако темно-серого дыма. Вайолет стояла с вытянутыми руками, ее рыжие волосы разметал порыв ветра. Джунипер нигде не было.

– Она пытается сдержать их. – В голосе Айзека послышалось что-то похожее на восхищение.

В небе раздался громкий треск. Облака разверзлись, сумерки поблекли, и из бреши начала вытекать Серость. Харпер с ужасом наблюдала, как та падала гигантской волной, омывая деревья на краю площади, которые начали менять окрас с коричневого на серый прямо на ее глазах. Мир трансформировался гораздо быстрее, чем было возможно; с каждой секундой туман приближался к ним, крадясь по верхушкам деревьев и напоминая вытягивающиеся руки.

Символ основателей пал, но Вайолет не двигалась с места. В ее позе читалась решимость, даже когда Орфей сердито обвился вокруг ее щиколоток.

– Она не собирается бежать, – с трудом произнесла Харпер, поворачиваясь к парням.

– Я знаю, – сказал Джастин.

– Пойдем, – добавил Айзек. Что-то сверкнуло, и Харпер осознала, что он держит ее меч. – Нужно отвести ее внутрь.

Харпер забрала у него оружие и кивнула. Джастин начал было вставать, но Харпер с Айзеком одновременно сердито посмотрели на него.

– Нет, – отрезала девушка. – Ты плохо себя чувствуешь. Отдыхай.

Все это время она думала, что они с Айзеком полные противоположности. Он был претенциозным страдальцем, который не мог справиться силой, ниспосланной ему свыше, в то время как ей приходилось выгрызать себе все самой. Сейчас, спускаясь с ним по лестнице в ратушу, она поняла, что ошибалась.

У них были проблемы с доверием. Они предпочитали не показывать свои эмоции, потому что принимали все близко к сердцу. А если уж кто-то был им небезразличен, они без промедления кидались на линию огня, чтобы спасти их.

Харпер помнила, как в ночь равноденствия размылись границы между Серостью и Четверкой Дорог. Но такого она никогда не видела. С трещины в небе падал и кружился на ветру переливающийся пепел, подобно каплям дождя. Деревья, выросшие вокруг символа основателей, выглядели кошмарно: они пульсировали, их корни крючились и переплетались, как сросшиеся пальцы. Она чувствовала, как зараза охватывала город, как подкрадывалась смерть. Оставалось надеяться, что Митси с Сетом были в безопасности. Оставалось надеяться, что все жители действительно покинули Четверку Дорог.

Мир перестал быть реальным, но и на Серость он не был похож. Он стал чем-то вне времени и пространства.

Вайолет стояла всего в нескольких метрах от ратуши, но казалось, что прошла целая вечность, прежде чем они добежали до нее. Корни обвивали ее щиколотки; она крепко прижимала Орфея, а тот уткнулся головой в грудь хозяйки.

– Что вы тут делаете? – ахнула Вайолет, завидев друзей.

– Помогаем тебе сбежать.

Руки Айзека замерцали. Он присел и начал уничтожать корни, сдерживающие Вайолет, пока Харпер рассекала мечом остатки дерева. Но они быстро отрастали – быстрее, чем раньше. Один корень скользнул под ботинок Айзека и толкнул его, другой обвился вокруг левой ноги Харпер и попытался повалить ее. Она пнула его.

– Держи, – Вайолет всучила кота Айзеку. – Забери его.

Орфей начал было вырываться, но почти сразу успокоился. Вайолет повернулась со свирепым выражением лица и снова вытянула руки.

– Тебе их не победить! – в отчаянии крикнул Айзек.

– Я просто пытаюсь сдержать их. – Из уголков глаз Вайолет потекли слезы. Харпер ощутила прилив облегчения, когда корни замедлились, а потом и вовсе замерли. – У нас всего несколько секунд. Бежим!

Они помчали обратно через туман. Харпер понятия не имела, как Айзек знал, куда направляться. Она еще никогда так не радовалась виду ступенек ратуши. Через секунду они распахнули дверь и упали на холодный мраморный пол, пытаясь отдышаться.

– Э-э, ладно, – пробормотал Айзек. Харпер повернула голову и чуть не рассмеялась, когда поняла, что Орфей не хотел его отпускать. Кот полностью залез под куртку Айзека и весь дрожал. Снаружи виднелись только кончики ушей – одно, как всегда, было обвязано алой пряжей – и серый хвост в полоску. – Вайолет? Не заберешь его?

Но Вайолет не обращала на них внимания. Она уже встала и копалась в карманах.

– Мама побежала за шерифом, как только гниль добралась до символа, – сказала она Харпер. – Тут что, нет связи? Мы не сможем никому позвонить!

– Да, все телефоны не работают.

Девушка нахмурилась.

– Надеюсь, она в порядке.

– Значит, твоя мама побежала за Августой? – спросил Айзек. – С ней все будет хорошо, наверняка она уже у Готорнов.