Кости не лгут

– Может, она упала и ударилась головой. – Шарп осторожно провел рукой по волосам Дженни. – Я не чувствую никаких шишек или крови, но это ничего не значит.

Ланс встал и окинул глазами ванную комнату. Когда он протиснулся в нее, он смотрел только на тело матери. Теперь его взгляд задержался на раковине и двух оранжевых пузырьках из-под какого-то лекарства в белой миске.

Оба открыты. И оба пусты.

Нет!

Она не могла!

Глаза Ланса вновь обратились к лицу матери.

Шарп проследил за его взглядом. Он всегда отличался отменной выдержкой, но его лицо заметно побледнело, когда он взял в руки два пустых пузырька.

Ланс рухнул на колени:

– Ох, мама!

Он склонил голову и положил руку ей на лоб, потом убрал с лица прядку волос. Дженни не отреагировала. Ее веки даже не дрогнули.

– Такого поворота я не ожидал, – пробормотал Ланс.

Шарп сжал его руку:

– В этом нет… твоей вины.

– Знаю. – Ланс взял руку матери в свою. Ее пальцы были холодными. Парень натянул одеяло ей на плечи, затем снова проверил пульс и дыхание.

– Когда я от нее уехал, она выглядела совершенно нормально. Как я мог не заметить никаких признаков? Я же был здесь всего несколько часов назад!

– Она дышит, – произнес Шарп. – Не хорони ее раньше времени.

Пульс Дженни оставался прежним, но дыхание замедлилось. Шарп сосчитал ее вдохи, нащупал пальцами точку пульсации на шее и приготовился в любой момент начать сердечно-легочную реанимацию, если Дженни перестанет дышать или ее сердце остановится.

Время словно замедлилось.

Даже с учетом продолжительной и нелегкой болезни матери Ланс не мог себе представить, чтобы она захотела свести счеты с жизнью.

Прошло еще десять минут, и до их ушей донеслись звуки сирены. Ланс кинулся к двери и впустил парамедиков в дом. Те затолкали носилки в спальню и, оставив их у двери в ванную, начали осматривать Дженни. Стиснув от отчаяния пальцы в кулаки, Ланс замер в дверном проходе.

Шарп положил ему на плечо руку и потянул назад:

– Освободи им место.

Медики проверили основные жизненные показатели Дженни и поставили внутривенную капельницу. Их поспешность в действиях засвидетельствовала серьезность ситуации.

Шарп почесал рукой свой затылок. На лице детектива отразилось неверие.

– Это совершенно не похоже на твою мать. Даже в моменты обострений ее психического заболевания она никогда не проявляла суицидальных наклонностей. Наоборот, когда у Дженни усугублялось тревожное состояние, она лишилась способности ясно мыслить и только пряталась в каком-нибудь темном закутке.

– Я даже не знаю, что думать, – признался Ланс.

– А что именно она приняла? – поинтересовался один из парамедиков.

– Пузырьки в раковине, – ответил Ланс. – Один препарат от депрессии. Другой она принимала при обострении тревожности и панических атаках. Я как раз заправил их на прошлой неделе, так что пузырьки были почти полными. Анксиолитики, относительно новые.

Раньше Дженни принимала еще и другие препараты, но новое лекарство оказалось достойной заменой нескольких старых. Ланс опустил голову и сцепил за спиною руки.

– Ты в порядке? – нахмурился Шарп.

– Угу. – Ланс не сознавал, что он чувствовал. Его тело онемело и в то же время мучилось болью. Ее очаг находился так глубоко в сердце, что вырезать его мог только скальпель.

– Угнетение дыхания! – воскликнул парамедик. – Мы должны произвести интубацию.

Ланс закрыл глаза. В его памяти всплыли слова матери.

Я не хочу являться для тебя обузой.

Неужели она боялась, что еще один ее срыв так серьезно отяготит сына?

Парамедики уложили Дженни на носилки и вывезли из комнаты.

На минуту Лансом завладел гнев. На себя, на ситуацию, на этот хреновый мир. Он повернулся к стене и дал ему выплеснуться. Кулак Ланса пробил гипсокартон. Боль пронзила костяшки его пальцев, зато развеяла ярость.


Шарп схватил руку Ланса и осмотрел.

– Хорошо, что не попал по гвоздю.

На пальцах Ланса остались царапины, но они были незначительными.

Шарп вынул из руки Ланса ключи от джипа:

– Я поведу.

Ланс спорить не стал. Они вышли из дома. Парень сел на пассажирское сиденье и всю дорогу до больницы смотрел на красные проблесковые огни «Скорой».

Вот наконец она подъехала к отделению экстренной помощи.

– Тебе следует позвонить Морган, – припарковался на больничной стоянке Шарп.

– Потом, – помотал головой Ланс. – Дождемся сначала вердикта врачей.

– А мне кажется, Морган должна быть в курсе. Она наверняка захотела бы присутствовать здесь.

Ланс проверил время. Семь вечера. Он представил, как Морган сидит на закрытой крышке унитаза, контролируя время приема ванны, а потом читает дочкам перед сном сказки.

– Сейчас она ничем не сможет помочь. Я позвоню ей сразу, как только что-то выяснится.

Оставалось только одно – ждать.





Глава 27




Морган расхаживала по гостиной. После просмотра снимков и прочтения послания с угрозой она растерялась. Что делать – бояться или злиться? И то, и другое – решила в конечном итоге Морган.

– Стелла забрала фотографии, она покажет их эксперту по отпечаткам пальцев, – сказал дед. – И позвонит, как только что-то выяснит.

– Там наверняка не окажется отпечатков пальцев, – нахмурилась Морган: ее преследователь был слишком умен, чтобы их оставлять. Кровь молодой женщины застыла в жилах, когда она представила, как он, припарковавшись на ее улице, снимает с помощью телеобъектива ее объятия с дочками.

– Мы здесь в безопасности, – похлопал по одеялу на своих коленях дед. Он спрятал под него свой собственный пистолет. – Мы оба вооружены. У нас превосходная система охранной сигнализации, и Молния сразу даст нам понять, если учует кого-то снаружи.

Морган глубоко вздохнула. Дед был прав. А ее сестра уже распорядилась, чтобы патрульные регулярно проезжали ночью мимо их дома.

– Давай сменим тему, – предложил дед. – Я просмотрел папку Шарпа с материалами по делу о пропаже Виктора Крюгера. Он проверил все очень досконально. – Дед нахмурился. – Не знаю, за какие еще ниточки можно было бы потянуть.

– Спасибо за попытку помочь.

– Мне в радость приносить пользу. Хотелось бы только, чтобы она была посущественней. – Дед отъехал в кресле-каталке от стола. – Я буду у себя комнате.

– Я тоже лягу спать. Спокойной ночи! – Морган положила свой пистолет на верх изысканного декорированного шкафа – подальше от детей. Затем надела брюки от своей пижамы и старую футболку и легла в постель. Она все еще смотрела в потолок, когда зазвонил ее телефон. Морган поспешно схватила его со стола в надежде, что это Ланс; Соня и Молния шевельнулись и снова улеглись спать.

Но на экране мобильника высветился номер Шарпа.

– Да? – ответила Морган.

– Он тебе звонил? – спросил детектив.

– Нет. – Морган села на постели, ее сердце сжалось. – Что сказала Абигейл?

– Мы не доехали до мотеля. – От голоса Шарпа кожа Морган покрылась гусиными пупырышками.

– Что случилось?

– Дженни пыталась покончить с собой. – Голос Шарпа сорвался. – Она выпила целую пригоршню таблеток.

– Не может быть… – На несколько секунд Морган завладело неверие. Потом она спрыгнула с кровати, скинула с себя пижаму и натянула джинсы. – Ланс где, в больнице? – Морган сунула ноги в старые кеды, которые держала возле кровати для ночных выгулов собак.

– Уже нет. Он поехал домой – немного поспать. Дженни на аппарате искусственного дыхания, и, похоже, потребуется несколько дней, чтобы вывести лекарства из ее организма. Медсестры посоветовали ему приберечь силы к тому моменту, когда она очнется. Врачи еще не знают, повреждены ли органы или мозг.

О, нет, только не это!

– Как Ланс? – спросила Морган.