Квантовый волшебник

Иеканджика разъясняла предназначение четвертой группы дисплеев, представленных светящимися желтым и красным голограммами. Когда Белизариус сказал, что ему необходимо ознакомиться с этими системами, она удивилась. Учет времени передачи сигналов между боевыми кораблями необходим, чтобы понять, будут ли корабли успевать вносить поправки в параметры «червоточины», или Белизариусу придется изобретать новую систему управления.

Системы управления «Лимпопо» были полуавтономными, подобно человеческой нервной системе. Те функции, которые не требовали вмешательства со стороны командира корабля или требовали, но минимального, были вынесены в независимые системы, с целью снижения времени реакции. Двигатели орбитального маневрирования, системы ремонта, сбережения энергии и тому подобное управлялись из отдельных узлов, подобно тому, как человек удерживает равновесие подсознательно. Однако Белизариус не был уверен в том, что магнитные катушки «Лимпопо» способны реагировать с той быстротой, которая ему необходима. После многих часов совместной работы Иеканджике оставалось лишь мрачно раздумывать, какие доработки потребуются и как быстро.

– Много возни и мало толку, – сказала Кассандра.

В ее глазах отражался свет голограмм. Она не была в состоянии savant, она была собой, здесь, целиком и полностью. Но не с ним. Молчаливая и сосредоточенная перед взором Иеканджики.

– Прошу прощения, что спорил, – сказал Белизариус. – Я уже двенадцать лет не видел других Homo quantus. Наверное, еще не со всеми своими демонами разобрался.

– Я тоже несколько обеспокоена всем, – ответила Кассандра. – Сам понимаешь, присоединиться к банде преступников, и все такое.

Но уголки ее губ слегка изогнулись в намеке на улыбку. Белизариус ощутил облегчение.

– У тебя будет много чего рассказать, когда домой вернешься, – сказал он.

– Если твой план сработает, – сказала она, выключая голограммы. – Это зависит от того, как среагируют Куклы.

– Ты уже начинаешь мыслить как опытный мошенник, – сказал Белизариус. – У Гейтса-15 в голове много лишнего, но, думаю, он сможет сделать то, что от него требуется.

– Тебе нравятся эти Куклы, так ведь? – спросила Кассандра, выключая другие дисплеи. В помещении стало темно.

Белизариус неуверенно кивнул.

– Они рабовладельцы, – сказала Кассандра.

– Такова их природа.

– Я ожидала от тебя более серьезных аргументов.

– Есть легенда, которой не одна тысяча лет, – заговорил Белизариус, – про скорпиона, который попросил жабу переправить его через реку. Жаба отказалась, поскольку не хотела, чтобы ее ужалили. Скорпион заметил, что если он ужалит жабу, то умрут они оба. И жаба согласилась переправить скорпиона через реку. Однако посреди реки скорпион ужалил жабу. Умирая, жаба спросила, почему он это сделал. «Такова моя природа», – ответил скорпион.

– Легенды – всего лишь легенды.

– Куклы были созданы именно такими, дабы было неизбежным, что когда-нибудь они восстанут и поменяются ролями со своими рабовладельцами-создателями. Невозможно вырастить ребенка в животной жестокости, а потом удивляться, что он стал опасен.

– Ты провел двенадцать лет в борьбе со своей природой.

– Ты и я способны на это, – ответил Белизариус. – Мы не настолько крепко опутаны, как Куклы, в их биохимической смирительной рубашке.

– И это все, о чем ты думал все это время? Это тот личный рост, ради которого ты покинул Гаррет?

Белизариус покачал головой:

– Я исследовал свою собственную природу.

– И какова же твоя природа?

– Homo quantus нуждается в том, чтобы понять Вселенную.

– Это совершенно безвредно, – сказала она.

– Полагаю, в Нуменархии, когда создавали Кукол, тоже считали их совершенно безвредными.

– Бел, ты думаешь, мы опасны?

– Не для других.





22




Кассандра пошла следом за Белом и Иеканджикой в заброшенный отсек в верхней части рудника, в сторону от шахты главного лифта. Иеканджика составила стулья поближе к столу, Мари вкатила внутрь огромный контейнер Стиллса. Майор мрачно проверила помещение на системы слежения и включила сигнальные системы в коридоре.

– О’кей, – начал Белизариус, когда все уселись, – вот теперь у нас начинается настоящий брифинг. В основном я не упомянул некоторые достаточно важные детали.

Бел держался круто, совершенно расслабленно. Он уже сказал ей все, что собирался сказать здесь, сказал, насколько это важно и что он делится с ней всем. Сердцем она ему верила. У него есть умение заставлять людей верить ему, и она все никак не могла понять, как у него это получается. Однако разум – не сердце, и бритва Оккама гласила, что если Бел лжет шестерым, то он лжет и семерым.

Раздался голос из электронных динамиков, закрепленных на огромном стальном контейнере, наполненном водой под высоким давлением, в котором пребывал Стиллс:


– Ты ваще ни хера никому не веришь, а?

– А ты каждому Дворняге из племени веришь?

– Я ни с одним из этих malparidos[15] спать рядом не стану. В рот тебе нагадят, смеха ради.

– Я даю каждому лишь ту информацию, которая ему необходима, на случай попадания в плен или трусости.

Мари вскинула вверх кулаки, будто только что заработав очко.

– Мы необходимы! Держи пять, Стиллс. Ха! Забудь. Ты же не сможешь.

Бел не дал Стиллсу ответить.

– Мы не будем напрямую штурмовать Порт-Стаббс.

– Разве не в этом была суть твоего плана? – требовательно спросил Стиллс.

– Еще пара дней, и Кассандра сможет направить искусственную «червоточину» прямо в центр Кукольной Норы.

– Что? – спросила Мари, хмурясь.

– Кассандра будет на мостике одного из кораблей Союза. Она будет управлять кораблем, и он создаст искусственную «червоточину», временную, так что выход из нее будет посреди Кукольной Норы. И десять боевых кораблей Союза попадут внутрь. А затем выйдут из Норы под поверхностью Свободного Города Кукол.

– Это невозможно, – сказал Стиллс.

– Нет. Просто очень сложно, – ответил Белизариус.

– Это будет кидаловом всех военных секретов.

– Будет, если нам удастся сделать это в любой из Осей, – согласился Белизариус. – Но пока что мы можем сделать это лишь в одной.

– Срань господня на плаву.

– Мне нравится быть ключевым персонажем, но я могу либо напиться, либо что-нибудь подорвать, быть может, и то и другое сразу, – сказала Мари. – Зачем мне нужно все это знать?

– Ты и Стиллс пойдете внутрь, вместе с флотом Союза, – сказал Белизариус.

– Что? Зачем? – возмущенно спросила Мари. – Открывать выход из одной «червоточины» внутри другой звучит опасно и глупо, куда больше, чем я привыкла.

– Штанишки обмочила уже, Фока? – спросил Стиллс.

– Иеканджика и я согласовали порядок оплаты, который обеспечит то, что мы получим свою плату, а Экспедиционный Отряд пройдет через «червоточину», – сказал Белизариус. – Ты и Стиллс заберете наш гонорар.

Белизариус выставил перед собой две пуговицы цвета латуни.

– В этих пуговицах связанные частицы. Такие будут у меня и у вас. Один из вас будет на борту инфлатонового скоростного катера, в грузовом отсеке первого корабля Союза, идущего через «нору». Когда корабль выйдет из нее, катер выпустят наружу, и вы подадите мне сигнал при помощи этого.

– Через триста двадцать световых лет? – переспросил Стиллс. – Патрон, у тебя там на твоих вершинах гор не слишком разреженный воздух?

Он назвал Белизариуса старым французским словом – знак уважения, когда обращаешься к начальнику, и знак презрения, когда говоришь о нем за глаза.

– Это связанные частицы, – ответил Белизариус. – Они передают всего один бит информации, но практически мгновенно, на любое расстояние. Когда вы дадите мне сигнал, этот один бит даст мне знать, что военный корабль прошел через «червоточину», вы свободны и мы получили первый взнос нашей оплаты. И это будет сигнал к тому, чтобы посылать вперед остальные корабли. На последнем из кораблей в грузовом отсеке будет другой катер. Когда он пройдет, я смогу подать Иеканджике и Кассандре сигнал закрывать временную «червоточину».

– Если боевые корабли переживут это, – сказала Мари.

– У нас очень высокие ставки.

– Тебе легко говорить, – сказала Мари. – Ты в безопасности на одном из последних двух кораблей. А мы даже не знаем, останутся ли целы корабли по ходу этого безумного плана и после столкновения с системами обороны Кукол.

– Полагаю, что если боевые корабли не пройдут, Иеканджика меня пристрелит.

Иеканджика напряженно улыбнулась.

– Ничего личного, Архона, бизнес.

У Кассандры сдавило внутренности. Она точно пристрелит Бела.

– Я пойду на последнем корабле, – сказал Стиллс.

– Что? – воскликнула Мари. – Ни фига себе, малыш! А из меня, значит, все дерьмо будут в упор выколачивать.

– Не, это шорт-стек, – монотонно ответил электронный голос Стиллса. – Такой хрени еще никогда не делали. Союз собирается продрать Куклам вторую задницу, чтобы выйти из Оси в открытый космос. Поначалу Куклы будут стрелять, не зная, во что целиться. Но когда десятый корабль станет ломиться наружу из Оси, Куклы уже допетрят, что у них новая задница. И я пойду, пока эти козлы еще горяченькие. А у тебя все влегкую пойдет, Фока.

– У меня такое ощущение, что меня выгнали из-за стола до десерта, – сказала Мари, хмурясь.