Квантовый волшебник

– Не совсем так.

– Тогда почему ты здесь? Вообще, кто-нибудь Белу верит?

– У меня есть вера в то, что он ведет меня к чему-то важному. Это иное, чем доверие.

– И ты думаешь, что Бел нас туда приведет?

– Мир полон чудес. Мы начинаем понимать, что они такое, лишь после того, как они уже миновали.

– Очень квантовый взгляд на вещи. Можешь мне кое-что про Бела сказать?

– Не уверен, что мне следует это делать.

– В смысле?

– Я ответственен за его душу, и я не знаю, благо ли ты для него.

– Что?

Кассандра не могла поверить своим ушам.

– У него же даже души нет.

– Она есть у вас обоих.

– А я-то думала, что разговариваю со вполне рациональным ИИ.

Она ожидала услышать возражения, но Святой Матфей смотрел на нее с задумчивым выражением лица, написанного более тысячи лет назад. И звезды на нее смотрели, не мигая, смешиваясь с орбитальным движением искусственных объектов вокруг Олера. Снаружи все было математически точно и отчетливо. А вот внутри – нет.

– Это почему это я могу не быть для него благом? – спросила Кассандра.

– Он не ушел с Гаррета. Он сбежал. Со всех ног. Я не уверен, что возвращение поможет ему.

– Возвращение безусловно поможет ему! Там врачи, которые умеют ухаживать за Homo quantus, помогают им безопасно входить в фугу и выходить из нее.

– Вернуться будет хорошо для него или для тебя?

– Для нас обоих.

– Ты сказала, что у мистера Архоны нет души, – заговорил Святой Матфей. – Однако я могу выделить в нем нечто основополагающее и назвать это душой, даже если ты назовешь это иначе. То, о чем я говорю, – совокупность фрагментов, которые не были соединены с тех времен, когда он был ребенком. Он нуждается в исцелении. Есть многое, чего я не знаю о мистере Архоне, но я знаю точно, что он пытается обрести целостность.





46




Стиллс плыл изо всех сил почти час. Наверное, сам по себе он мог плыть быстрее беспилотных подлодок, но не сейчас, с грузом. Он уже закрепил три тюка со взрывчаткой, вместе с этими крохотными пуговицами, о которых так беспокоился Архона. Ему приходилось прокачивать через жабры воду, в которой было куда меньше кислорода, чем в том океане, где он вырос, в системе Слезы Индейца. Если дело так и дальше пойдет, он вырубится.

Так что ему пришлось действовать хитро. Исходя из закономерности импульсов сонаров, он постепенно понял, что за машины его преследуют. Работающая по программе оборонительная техника, беспилотники размером со среднюю торпеду. Выстроив их алгоритм поиска на основе импульсов сонаров и их навигации, Стиллс постепенно начал лучше их обманывать.

Над ним плавали куски льда, размером от человеческого пальца до завода, со звоном стуча по ледяному куполу. Это была раздражающая симфония колоколов, просто идеальная, чтобы изгадить ему все возможности ориентироваться при помощи эхолокации, но она точно так же мешала и его преследователям. Течения не останавливались, так что ледяная галька неустанно скрежетала о потолок, а водовороты собирали ее во впадинах Бухты Блэкмора. Другие части Бухты, где он уже установил три заряда взрывчатки, были относительно чистыми, поскольку их достаточно прогревало и осколки просто постепенно таяли.

Но в этой, которую Куклы называли Нос Блэкмора, было множество очень больших фрагментов. На последних снимках этих фрагментов еще не было. В залив воткнулся айсберг размером с небольшую гору. Щели между ним и краями залива были забиты дерьмом. Нет, не дерьмом. Ледяными соплями, затвердевающими в сплошную корку. А взрывчатку, которую дал ему Архона, надо было установить на два километра выше этого гигантского тромба из соплей.

Гребаные импульсы сонаров продолжали приближаться, становясь все громче.

Закройте свои хреновы хлебала, я думать пытаюсь.

Бухта Блэкмора дышала, будто вода сквозь жабры проходила, со свистом, смешиваясь со слизью, или грибковой инфекцией. Хаотично и панически. Колебания ледяной коры Олера были по большей части незаметны; поскрипывание в инфразвуковом диапазоне, гравитационный разогрев каменного ядра планеты, ни капли тепла не дающий ледяной коре. Однако тут, между гигантскими ледяными соплями, торчащими в ноздре бога, вода стонала, струясь через просветы.

Импульсы сонаров, громче, ближе.

Стиллс вплыл в похожую на пещеру выемку, парой сотен метров ниже поля ледяной шуги, под самым айсбергом. В нескольких местах потолок был чист от шуги и, хотя он его и не видел, он понял, почему так получилось. Вода уходила в узкие щели, унося с собой шугу, как пылесос мусор.

Если течение сильное, значит, там должны быть каналы, достаточно большие, чтобы он через них мог проплыть. Однако каналы могут и разделяться, образуя большой трехмерный лабиринт, а вот там он уже может облажаться. Реальной проблемой был эффект Вентури. Дворняги не любили замкнутые пространства, и не из-за клаустрофобии, а потому, что когда вода течет быстрее, то давление падает. Если она течет достаточно быстро, давление может упасть настолько, что Дворняга ляпнется. Чертов эффект Вентури.

Импульсы, прямо внизу.

Долбаки.


Стиллс двинул плавниками, подплывая ближе к тому, что выглядело как самый большой из каналов.

Импульсы, ближе.

Козлы вонючие.

Это будет не здорово.

На хрен.

Здесь не поставишь.

Он ринулся вперед, таща за собой последний тюк взрывчатки, в водное дыхание забитой ледяными соплями ноздри Блэкмора.

Только попробуй меня наколоть, Блэкмор, пырну тебя.

Течение всосало его и понесло вверх, вместе с последним тюком экспериментальной взрывчатки, он оказался в широком канале. По голове били громовые удары звуков, грохот, треск, стон. Ни хрена не сориентируешься по ним на такой скорости. Все вокруг расплывалось. Стиллс послал электрический ток в магнитосомы, делая себе компас. Течение несло его, магнитное поле Олера позволяло ему понять, с какой стороны у него Свободный Город, и ничего более.

Он внезапно врезался в скругленный течением ледяной выступ. Его отбросило к гладкой стене, и течение снова понесло его, все быстрее и быстрее. Плечо болело, но плыть он все еще мог. Будь у него поменьше подкожного жира, были бы сломаны кости. А будь выступ острым, быть бы ему филе.

И тут его всосала пустота, а его скорость утроилась.

Он не мог дышать.

Падение давления.

Merde, merde, merde.

Зрение становилось туннельным. В глазах замелькало. Скоро он вырубится. Заболели кости. Суставы будто пронзило кинжалами.

Ослепляющая боль. В его крови начали вскипать газы, разрывая нервы и мышцы.

Удушье. Он задыхался в океанском аду. Он ненавидел этот океан.

Ему хотелось умереть среди звезд. Вместо этого у него перед глазами мелькали черные звезды.

Ты родился, чтобы умереть в утробе океана. Лучше уже не станет никогда.

Он с силой взмахнул плавниками, суставы отозвались мучительной болью. Он плыл вместе с течением.

Он хватал ртом воду, но каждый глоток воды, омывающий жабры, лишь уносил из них кислород.

Тоннель начал ветвиться. Более узкие каналы.

Он поплыл еще быстрее. Еще несколько мгновений, и он вырубится.

Упряжь резко и больно дернула его, заставив остановиться.

Течение вокруг него стало медленнее. Давление выросло. Недостаточно. Судя по боли, где-то пятьсот атмосфер. Болело везде. Он втягивал горькую воду океана с растворенным в ней аммиаком, будто выброшенная на берег рыба, и его жабры забирали из нее крохи кислорода.

Стиллс развязал упряжь и бессильно погрузился ниже. Слабый свет фонаря упал на тюк со взрывчаткой. Сияющая полупрозрачная ледяная шуга вокруг. Рыхлая взрывчатка застряла в узком канале, полностью перекрыв течение.

Судя по всему, он около вершины айсберга, того самого, что Блэкмора в нос трахнул.

Дальше он взрывчатку никуда не утащит.

Выключив фонарь, он прислушался к ощущению магнитного поля Олера. Более-менее рядом с тем местом, где он и должен был оказаться. Если взрывчатка останется тут, она не причинит сильных повреждений своим взрывом, но это сделают три остальные заряда, а этот, по крайней мере, отвлечет Кукол.

Стиллс вытащил из мешка детонатор и воткнул два его зуба в холодное желе взрывчатки. Vaya con dios[24].

Он не знал точно, насколько он близко к тому месту, где, как хотел Архона, надо было поставить эту его пуговицу. И бросился прочь из своего убежища. Суставы болели так, будто внутри них проросли стальные шипы.

Течение здесь было медленнее, давление росло, было много широких прогалин. Магнитное поле Свободного Города становилось все сильнее. Наконец он оказался в просторном темном пространстве внутренней части бухты Блэкмора. Муть и вода поглощали свет, так что свет Свободного Города сюда не доходил, однако его электромагнитные поля ощущались магнитосомами.

Он замер от резкой боли. Повреждения внутренних органов. Сомневаться не приходится.

Пока его несло по каналам, вероятно, в некоторые моменты давление падало до трехсот атмосфер, если не меньше. Растворенные в крови газы начали вскипать и причинили много повреждений, каким бы крутым он себя ни считал. Стих из Пути Дворняги о том, что «тебя трахнули», в нужный момент помогал спокойно лечь и умереть, но обосраться ему, если он позволит кому-то думать, что он не смог сделать дело.

Ткни их в это носом.

Он изогнул тело, молотя ластами, и ринулся вперед, с вопящими от боли суставами.

Обоссы любую ногу, какая подвернется.

Он расширил свое магнитное поле, увеличивая чувствительность. Плыл вдоль ледяной стены, которая, если проплыть дальше, образовывала одну из стен Свободного Города, выходящую к бухте Блэкмора.