Квест с привидениями

– Но они же… Они же уехали.

– Уехали, а потом вернулись. И по своей излюбленной привычке решили немножко поиграть с гостями.

Повернувшись к аниматорам, Любовь Яковлевна спросила у них:

– Или у вас были более веские основания, чтобы скрыть свои личности? Вы же явились к себе домой тайком, чтобы разоблачить личность убийцы вашей жены и матери? Все полгода вы только об этом и мечтали. И вдвоем придумали план, как вам разоблачить преступницу, которую вы подозревали в убийстве Анны Сергеевны.

Хаул открыл рот и произнес:

– Да, так и есть. Вот только с самого начала все у нас пошло не по плану.

– Смерть Лилии спутала нам все карты.

Непривычно было слышать, как говорит Сакура. До сих пор героиня с розовыми волосами все время молчала. Но скрывающийся под ее личиной Алик говорил присущим юношам низким голосом с хрипотцой. Только голос и выдавал в этой миловидной изящной девочке личность противоположного пола. Неудивительно, что Сакура предпочитала все время молчать. Худенький парнишка в парике и гриме легко сходил за девочку. Но стоило «красавице» открыть рот и заговорить, как весь ее образ разрушился. Ни у одной нормальной или даже анимешной девчонки не могло быть такого мужественного голоса.

– Алик вылечился, встал на ноги. Единственный недостаток – ему нужно пока что носить специальный корсет, поддерживающий спину. Но это все временно, скоро не нужен будет и корсет. Современная медицина способна творить чудеса. Когда сын стал здоров, я понял, что пора домой. Больше нам не было нужды оставаться в чужой стране. И мы решили вернуться. Тем более что тут нас ждали дела.

– И кому из вас пришла в голову гениальная идея переодеться в анимешных персонажей и выступить на празднике в роли аниматоров?

Алик с отцом переглянулись.

– Идея с переодеванием принадлежала Светлане.

– Ах, вот как!

Любовь Яковлевна повернулась к девушке.

– И ты тоже была в курсе?

– В курсе того, что мой отец с братом вернулись в страну? Ну, конечно! Они хотели вывести на чистую воду преступницу, которая отправила на тот свет Анну Сергеевну. И я сказала, что лучше им до поры до времени не афишировать свое возвращение.

– И ты придумала, как им оказаться в доме, не вызывая подозрений у преступницы. А кого вы подозревали в убийстве Анны Сергеевны?

– Кандидатур было две.

– Ну, первая – это Лилия? Не так ли?

– Лилия была типичной хищницей, охотницей за богатенькими мужчинами, – с сожалением произнес Щербаков. – Я не сразу разобрался, что это за штучка. Думал, так, повстречаемся немножко – и до свиданья. Но ей, видать, крепко засело в голову, что я должен на ней жениться.

– Знаю я таких, – произнесла Марина с неодобрением, – только и думают, как бы им поживиться за чужой счет.

– Лилию можно было понять. Годы идут. А мужья попадаются не очень-то богатые. Умирают исправно, но богатого наследства все не видать. Вот и с отцом Астры ей не слишком повезло. Мужчина был не беден, умер быстро, но все свое состояние оставил маленькой дочери. Мачеха могла лишь претендовать на опекунство, что Лилия и сделала. Но опекунство – это еще не полная власть. Боюсь, что Астра была обречена, не зря бабушки с дедушками так волновались за судьбу девочки, но тут Лилии попался куда более интересный и выигрышный вариант.

– И это был я!

– Господин Щербаков обладал куда большим состоянием, чем покойный муж Лилии, он же отец Астры. Если бы Лилии удалось стать мадам Щербаковой, она с легкостью могла бы поступиться состоянием Астры, оставив девочку в покое. Единственной загвоздкой, как считала Лилия, была на тот момент здравствующая Анна Сергеевна.

– И Лилия решила ее убить!

– Устранить соперницу!

– Боюсь, что именно такой план у нее и созрел, – кивнул следователь. – Сначала ей показалось, что все удалось. План сработал как нельзя лучше. Анна Сергеевна получила в подарок корзину с маслами, намазалась одним из них и умерла. Вот только любовник повел себя несколько странно. Вместо того, чтобы тут же сделать Лилии предложение руки и сердца, как она планировала, он забрал сына и исчез из страны.

– Я понял, что смерть моей жены произошла не от естественных причин, как меня пытались уверить. Я считал, что ее отравили. Но как? И кто? Я этого точно не знал. Но было ясно, что тут поработал близкий нам человек. Тот, кто был вхож в наш дом. Тот, кто знал про Светлану, знал ее внешность и сумел скопировать ее. Преступнику лишь по случайности не удалось подставить мою дочь. А иначе все подозрения могли бы пасть на нее.

– Но вы не знали, где именно находился яд?

– Нет. Не знал. Я даже не знал точно, был ли яд. Я лишь подозревал, что он был.

– Но как же так?

Любовь Яковлевна растерянно взглянула в сторону следователя.

– Может быть, вы нам объясните такую странность? Почему в случае смерти Анны Сергеевны полиции не удалось определить даже тот факт, что она была отравлена? А сейчас, после смерти Лилии, вы ее отравление определили почти сразу же, да еще и вид яда сумели установить? А ведь обеих женщин, судя по всему, отравили одним и тем же ядом. Почему так получилось?

– Почему, почему, – проворчал следователь. – Будто бы не знаете, как у нас все делается. Дело о скоропостижной кончине госпожи Щербаковой было передано в ближайшее отделение. Оборудование в лаборатории, которая его обслуживала, на тот момент было старенькое, образцы на анализ, конечно, взяли, но разобраться, что это за коктейль такой у нее в крови, не смогли. Покойная принимала очень много разнообразных пищевых добавок, все они сбивали картину. А уж те сыщики, которых нанял господин Щербаков, вообще не имели доступа к серьезным лабораторным базам. Сделали, что могли, но доказать факт убийства не сумели. Ну, а в случае с Лилией прошло больше полугода. За это время в лаборатории поменяли оборудование на более новое и современное. Вот и результат появился быстрый и однозначный. А уж в случае с Софьей вообще никаких сомнений не возникло, яд в ее крови поддается идентификации очень просто. Я ответил на ваш вопрос?

– Исчерпывающе.

И Любовь Яковлевна вновь повернулась к Щербакову, ожидая продолжения его рассказа.

– Так вот, я подозревал, что смерть Анны – это не простая случайность. Но где именно в мой дом проник отравитель, я не знал. И еще мне было страшно. Анна почти не покидала свои апартаменты, но преступник все же настиг ее. Я не знал, какую цель преследует злодей, и поэтому я испугался за свою жизнь, а еще больше за жизнь сына.


– И вы решили на время исчезнуть из страны.

– Это показалось мне самым разумным на тот момент решением. Собрать вещи и исчезнуть.

– Думаю, что вы подозревали в убийстве жены двух человек. Во-первых, Софью – сестру своей жены, а во-вторых, свою любовницу Лилию.

– Нанятый мной сыщик проследил цепочку, как корзина с маслами попала к Анне в спальню. И когда я узнал внешность купившей корзину девушки, то сразу понял, что Лилия может быть причастна к этой покупке.

– Но вы не донесли на нее.

– У меня не было доказательств. И потом… Я понимал, Лилия никуда от меня не денется. Я хотел подумать.

– Вы хотели придумать достойное наказание для Лилии. Вы человек оригинального склада ума, простое наказание для преступницы вам было не по вкусу. Вы хотели для Лилии чего-нибудь такого… эдакого… особенного. Признайтесь, то помещение в вашем подземелье, в котором мы нашли Альфонсо, оно ведь появилось совсем недавно?

– Как вы догадались?

– Бетон там отличается по цвету. Он совсем свежий. Вы приготовили эту камеру специально для Лилии? Планировали держать ее там, пока она не признается в совершенном ею преступлении?

Все затаили дыхание в ожидании ответа господина Щербакова. А он молчал, словно нарочно нагнетая напряженную обстановку еще сильней.





Глава 14




Наконец господин Щербаков ответил:

– Да! Я подозревал Лилию. И я хотел добиться от нее правды. Любым путем! Все равно как!

– Но вы ошибались. Тот яд, от которого умерла Анна Сергеевна, попал в корзину с маслом совсем из других рук.

– То есть? Лилия не травила Анну Сергеевну?

– Конечно, она бы очень этого хотела. И даже многое сделала для того, чтобы расчистить себе путь на брачное ложе. Она знала, что Анна любит запах роз. Не случайно именно флакон с розовым маслом занимал центральное место в композиции. По сравнению с другими маслами этот флакон очень выгодно отличался. Он так и манил к себе. Говорил: я самое сладкое, самое вкусное, самое ароматное, что тут есть, бери меня, хозяйка! Бери меня первым!

– Но именно флакон с розочкой приглянулся Софье! – воскликнула Светлана.

– Да! – кивнула головой Любовь Яковлевна. – Сестры даже поссорились из-за него. Так сильно поссорились, то Анна Сергеевна наговорила сестре гадостей. Софья очень на нее обиделась. Я бы даже сказала, обиделась смертельно. Софья и раньше выносила от сестры немало всяких колкостей, слышала много ехидных замечаний в свой адрес. Но на этот раз сестра вовсе опустилась до грубой брани и откровенных оскорблений. И Софья обиделась. И боюсь, она решила, что пора прекратить весь этот цирк.

– То есть?

– Анна Сергеевна незадолго до трагедии летала в Перу. Это мы знаем. Но одна ли она туда летала? Нет, одна бы она на другой конец света нипочем не отправилась. Ей требовался спутник, ей нужна была компаньонка. И кто, как не родная сестра, годилась для этой цели?

Господин Щербаков кивнул головой.

– Да, Анна и Софья летали вместе.

– Анна пожелала, и Софья безропотно отправилась в путешествие вместе с сестрой.

– Вот оно что! – воскликнула Марина. – Софья тоже была в Перу. Так это Софья купила таинственный яд, от которого умерла ее сестра?

– Подозреваю, что да. В порыве злобы Софья подмешала яд к миндальному маслу, которое тоже очень любила. Хотя на первом месте было, конечно, розовое масло.

– Так почему Софья подмешала свой яд не к розовому?

– Флакона с розовым маслом в тот момент в корзине уже не было.

– Куда же он делся?

– А вот тут мы и подходим к самому драматическому эпизоду этой истории. Сразу же после ссоры с сестрой Анна Сергеевна одумалась. Она извлекла флакон с розовым маслом, который так понравился Софье, украсила его открыточкой, добавила к подарку золотую цепочку и решила, что этого будет достаточно, чтобы извиниться перед сестрой. Не сомневаясь в том, что примирение между ними состоится, Анна не поторопилась сразу же бежать к сестре с извинениями. Она хоть и устыдилась своего поведения и решила помириться с сестрой, но хотела выждать немного, дать время Софье остыть. И тогда уж Анна пошла бы к Софье с подарком и извинениями.

– Так и хорошо. Зачем же яд в дело пускать?

– Но ведь сама-то Софья об этом похвальном намерении своей сестры ничего не знала! – воскликнула Любовь Яковлевна. – Софья продолжала кипеть злобой и ненавистью к сестре. Наверное, тут к злобе примешались еще и зависть, и обида на то, то она вынуждена жить у сестры в доме из милости, и жалость к самой себе, и многие другие нехорошие чувства. Сидела Софья, накручивала саму себя, да и решила, что не позволит она сестре так с собой обращаться. Сама станет хозяйкой! Сама будет маслами мазаться и в огромной кровати валяться. Одним словом, одолел Софью нечистый, подбил ее на грех. Взяла она яд, заботливо ею заранее приобретенный, да и подмешала его в масло. Флакона с розовым маслом в корзине уже не было, Анна его убрала. Вот Софья и подмешала яд к миндальному, тоже любимому сестрой.

– Не яд это был, – внезапно произнес молчавший до сих пор Алик. – Не яд, а успокоительное лекарство.

– Что ты такое говоришь? – удивился его отец.

– Я и тебе говорил, тетка мне рассказывала, что приобрела в Перу у индейцев одно замечательное средство, которое лечит нервы. Всякий, кто смешает этот порошок с маслом, очень скоро успокоится.