Лео Мэддокс

Пересек бар, вышел за дверь и очутился на оживленном тротуаре. Солнце садилось, и все казалось оранжевым. Мимо меня в суете сновали люди, озабоченные своими случайными жизнями, а я все это игнорировал и разговаривал со своим другом.

— Не знаю, что за дерьмо я творю, — честно ответил я. — Ты бы видела, как Клара сегодня сбежала от меня в метро… словно я ее собаку убил. Черт возьми. Между любовью и ненавистью проходит отличная черта. Как думаешь, возможно, влюбиться в того, кого ты ненавидел всю жизнь.

Прежде чем ответить, Мэгги немного помолчала.

— Я не уверена, это из-за того, что ты пьян и или что-то такое, но что за странный вопрос? Если ты кого-то любишь, то ты просто его любишь. Все его изъяны и так далее. Ты не можешь ненавидеть и любить одновременно — это не так работает. Любовь — это все или ничего. Иногда твои собственные проблемы сбивают тебя с толку, но отбросив лишний шум, ты обнаружишь, что под всем этим скрывается любовь.

Вау.

— Кто бы мог подумать, что ты такая проницательная? — сказал я ей, полушутя, полусерьезно. — То есть ты говоришь, что… если я нравлюсь Кларе, то невозможно, чтобы она действительно ненавидела меня все это время? Вроде того?

Всю свою жизнь, я думал, что Клара ненавидит меня. Я потратил жизнь на то, чтобы говорить все тупое дерьмо этой девушке, хотя совсем не хотел этого. И почему бы ей не питать ко мне ненависть? Я был таким жалким, потому что боялся. Боялся себя и тех чувств, которые поразили мое шестилетнее сердце той ночью в библиотеке.

Отталкивал ее, потому что не хотел ранить так, как это сделала моя мать. Я отталкивал и отталкивал ее, но истина в том, что Клара была и всегда будет важной для меня. Но если существовала хоть капля вероятности, что в ее сердце была не только ненависть ко мне, то я должен ее увидеть.

Сейчас.

— Я должен идти, — крикнул я в трубку. — Сейчас мне нужно быть в другом месте. А теперь иди к Робби и скажи, чтоб он проваливал с твоей веранды. Пожалуйста. Увидимся с тобой завтра, и мы сможем справиться с ним вместе. Хорошо?

— Хорошо. Всегда, Лео.

— Всегда, — ответил я.

Затем положил трубку и засвистел так громко и так тяжело, как только мог, чтобы подозвать такси.



Глава 11



Это было тем самым. Сделай или умри.

Когда я упал с того балкона два с половиной года назад, решив той ночью, что необходимо привести жизнь в порядок, это было подготовкой к этому моменту. И, когда прыгнул под колеса гольф-карта Клары, тоже.

Освежившись, в чистой одежде, с парой часов на то, чтобы вывести алкоголь из организма, я сел на заднее сидение своей машины, мой водитель с подозрением проследил за мной, возле квартиры Стефани в Бруклине. Было поздно. Очень поздно. Заняло слишком много времени, морально и физически, добраться сюда. Решал, стоит ли поговорить с Кларой сейчас или подождать до утра.

К черту, решил выпрыгнуть из своего авто.

Достаточно вранья.

Я должен увидеть ее сейчас.

Это больше не может ждать. Мне все равно, если разбужу ее и всех ее чертовых соседей. Единственное, что сейчас у меня на уме, разговор с ней. Если она чувствовала хоть что-то из того, что чувствовал я тогда, она не должна была убегать от меня. Знаю, у Клары есть привычка замыкаться, когда дерьмо происходит с ее поклонниками, но я хотел быть исключением. Хотел, чтобы она бежала навстречу, а не от меня, когда все становится труднее.

Мчась по улице и ступенькам к квартире Стефани, мое сердце билось о ребра так сильно, что я едва мог видеть. Чувствовала ли Клара хоть долю того, что я чувствовал? Незнание — это худшая участь.

На стадионе, ранее, на небольшой момент… это ощущалось реально. Когда мы целовались ночь назад… это ощущалось реально. И в метро, когда мы вспомнили одно и то же событие… это ощущалось реально. И как только я остановился, моя рука была готова постучать в дверь Стефани, мое существо было готово поставить все на кон… это ощущалось реально.

И вот, к сожалению, будто в ответ на мой стресс, мой телефон начал вибрировать в кармане. Кто мог звонить в такой час? Два часа ночи. Только один человек мог звонить в то время. Я слишком боялся достать телефон из кармана, чтобы убедиться, что это была она. Вибрация прекратилась и затем немедленно возобновилась. И потом… дверь Стефани широко раскрылась.

Это была она.

Святой ад, Клара. Она была безумно красива.

Первым, что заметил, были ее сиськи. Святой Иисус. Все, что на ней было, это короткий топ без лифчика, а я был парнем, поэтому было невозможно посмотреть куда-то, кроме как на ее грудь. Несмотря на то, что вечер был жарким, ее соски были жесткими и напряженными под тонкой тканью. Дерьмо. Мои глаза блуждали по ее прекрасному телу и.… дважды дерьмо.

Он также была без трусиков, только пара черных штанов. Было ли это ее обычное одеяние для сна? Я надеялся на это. Открывала ли она обычно в таком виде дверь посреди ночи в Бруклине? Надеюсь, нет.

Собирался отругать ее за наивность и глупость. Мы не в Блю-Крик. Она не могла просто открывать дверь полуголой! Что если бы я был каким-то насильником с топором, который появился на ее пороге?

Но как только мой рот открылся, чтобы сказать ей о том, что думаю о ее теле, дразнящем всех соседей, мои глаза встретились с ее. В мгновение ока закрыл, свой чертов рот. Потому что в ее взгляде была не только унция гнева, направленная на меня. Там было что-то еще. Жажда. Чистая, обжигающая, разорви-мою-одежду-и-оттрахай-меня-двадцатью-способами. И вся она направлена на меня.

Никто из нас не сказал ни слова, но напряжение между нами было смешано с чувствами, эмоциями и огромным желанием. Достаточно долго и медленно вздохнув, я потер рукой шею. Делал это, чтобы отвлечь себя от прекрасной девушки, стоящей передо мной. Все мое тело ничего так не хотело, как схватить ее лицо и целовать до утра, но я прилагал все усилия, чтобы быть джентльменом, коим не был.

А затем это случилось, Клара двинулась в мою сторону. И мой контроль сдвинулся. Без единого колебания мои руки поймали ее шею и притянули ближе ко мне. Мы сошлись в поцелуе, чтобы положить им конец. Это было дико. Это было отчаянно. Это было всем для меня.

К черту все остальное. Я прижался к ней всем телом, отодвигая ее к косяку и удерживая бедрами. Она задохнулась, когда ощутила мою эрекцию, упирающуюся в нее.

Да, я, черт возьми, завелся.

Да, я был настолько твердым, что мог нанести разрушения.

Да, она была нужна мне, чтобы понять, какой эффект она производит на мое тело.


— Не убегай от меня, снова, — прошептал я, пока пробегал губами по ее шее. — Ты можешь поговорить со мной. Ты всегда можешь поговорить со мной, хорошо? Я не кусаюсь, — и затем, удивляясь самому себе, сжал зубы на ее сладкой коже и нежно укусил ее.

Она завизжала и игриво ударила меня по груди.

— Ах ты, задница!

— Пофиг. Тебе нравится.

Я все еще прижимал ее к месту, мои бедра соприкасались с ее. Что удивило меня больше всего, то, как нежно Клара отвечала на мои прикосновения. И в один момент, она прошлась руками вверх, по моим плечам, останавливаясь на шее. Она долго изучала меня, и следующее, что успел понять, это то, как ее руки увлекли меня для следующего поцелуя.

Резко отступил, вспоминая, что мой водитель мог видеть меня с места парковки.

— Внутрь? — спросил я.

Она кивнула, так что я опустил свою руки вниз и схватил ее скудно прикрытую задницу. Поднял Клару и легко взял ее на руки. Ее ноги были сильными, и она обвила их вокруг моей талии. Неся ее сквозь проход, заметил, что внутри апартаменты Стефани темные как смоль. Я шел в никуда, так как Клара осыпала мое лицо и шею легкими поцелуями.

Мое сердце увеличилось и почти взорвалось. Засосы это одно. Но эти мелкие поцелуи были чем-то другим. Они были нежными и мягкими. Мне пришло в голову, что она любила меня, заботилась обо мне… что-то, чего я никогда до этого не испытывал.

— Дерьмо, — я взвыл, когда моя нога ударилась обо что-то. Было слишком темно, чтобы видеть что-либо, и я шел вслепую, слишком сфокусировавшись на девушке в моих руках и ее сладких поцелуях.

Клара мягко рассмеялась.

— Диван, — прошептала она напротив моего уха.

Как по волшебству, я наткнулся на диван. Слава Богу. Уложил Клару на подушки, не имея возможности видеть отчетливо, и накрыл ее тело своим. Я обожал ощущение того, что Клара подо мной. Ее грудь упиралась в мою. Ее сердце билось в унисон с моим. Ноги крепко обхватили меня вокруг талии. И она пододвинулась так, что ее сладкое местечко оказалось напротив моего.

О, Боже.

С бешено бьющимся сердцем, я перенес свой вес с нее и отпрыгнул назад, чтобы сесть на другом конце дивана, словно меня обожгло огнем. Я не мог сделать этого. Мои тормоза отключились из-за небольшого количества алкоголя в крови. Здесь было чертовски темно, а Клара была чертовски соблазнительной. Неважно, что я не мог трахнуть ее сегодня. Не сегодня. Не так.

Не.

Смотря.

Ни на что.

— Чтобы ты делаешь? — спросила она, приподнимаясь на локтях, чтобы взглянуть с другой стороны дивана. Ее слова были полны волнения. — Вернись ко мне, пожалуйста, — потребовала она.

— Я не могу.

— Тогда чего ты хочешь? — застонала она, но я не упустил нотку боли в ее голосе. — Ты сбиваешь меня до чертиков, Лео.

— Я просто хочу тебя, — прошептал я. Не хотел, чтобы она подумала, что отталкивал ее, не соглашаясь продолжать то, что происходит между нами. Напротив, в самом деле. — Я хочу тебя больше следующего вдоха. Поверь мне, Клара. Было бы легко уложить тебя, похоронить себя внутри, и бессмысленно трахнуть тебя. Но я не могу просто отодрать тебя на первом попавшемся диване, где любой мог бы наткнуться на нас. И не могу отодрать тебя, пока комната вращается, и я немного под градусом. Не хочу просто отодрать тебя. Я хочу заняться с тобой любовью. Медленно, сладко, длинная ночь любви, — я вздохнул и похоронил мое лицо в руках на секунду. — Я не могу поверить, что сказал это вслух, но…, — я остановился и уставился на нее. — Это правда.

Она уставилась на меня в недоумении. Я гадал, какое из моих слов шокировало ее больше всего.

— Скажи что-нибудь, Клара, — настоятельно призвал я.

Тишина убивала меня.

— Иди сюда, пожалуйста, — повторила она.

Я простонал.

— Я только что сказал, почему не могу.

— Да, знаю. Не прошу тебя отодрать меня. Я провела кучу времени, не касаясь тебя… и действительно этого хочу сейчас. К тому же, без тебя мне холодно.

Ох. Ну, тогда хорошо.

Я вернулся на свое место. Наши ноги переплелись вместе, когда мы приспособились и устроились комфортно. Улегся на своей стороне, а она уткнулась носом в мое тело. Она устроила свою голову на моей руке. Было уже достаточно поздно, и мы оба устали.

Понял тогда, что мы… обнимались. Будто, знаете, что-то, что делают обычные парочки. Клара поцеловала меня и сделала это мягко. Любя меня, если можно так сказать. Это было реально. Это было то, чего хотел от нее. Я не нуждался в сексе с ней, чтобы быть ближе. Нуждался только в том, чтобы держать ее в руках.

Но это не значило, что не играл с искушением. Чем крепче мы держали друг друга и приближались, тем больше пытался удержаться от поцелуев. Провел губами по ее челюсти и нежно провел пальцами по ее животу под футболкой, но не целовал, избегая губ.

— Могу я остаться на ночь? — прошептал я.

— Я полагала, что так и будет, — ответила она.

— Хорошо.

Быстро сел, стягивая с себя рубашку. Она упоминала, что ей холодно и было бы странно, если б не было. Я использовал рубашку, чтобы насколько это возможно прикрыть ее ноги. — Тебе все еще холодно? — спросил я ее, когда ложился обратно к ней.