Любовь, жизнь и далее по списку
Часть 23 из 67 Информация о книге
– Сверчки? Ты сейчас не шутишь? Я разорвала пачку и высыпала их на ладонь. Шесть штук. Купер подошел ближе, взял одного с моей раскрытой ладони и закинул его в рот. – Ммм, солененько. – И он пошел к двери. Я хмыкнула. Я-то надеялась, что он не сдастся без боя. Я надеялась, что, может быть, мне удалось найти что-то пугающее. Уже возле двери он повернулся ко мне. – А ты почему не пробуешь? Без долгих раздумий я положила сверчка в рот и принялась быстро его разжевывать. Он оказался прав – сверчок был соленым и хрустящим, а вкус отдаленно напоминал сухую траву. – Не так уж и плохо. – Совсем не плохо, я бы сказал. Но мне они не засчитываются. – Что? Почему? – Я уже пробовал сушеных сверчков. Я бросила в него горстку насекомых, но они приземлились на пол, пролетев футов пять[15]. – Поганец. Ну и пусть, мне они засчитались. – Хорошо, но мы снова должны попробовать что-то новое вместе. Что-то новое для обоих. Что-то эпичное. Как тот рассвет. То, что наша вылазка показалась ему эпичной, не могло не вызвать у меня улыбку. – Договорились. Он пошел в ванную, а я через холл наблюдала за тем, как он исчезает за дверью. Пятнадцать – Мыться здесь – правда плохая идея! – Я старалась докричаться до Купера. Мне точно не хотелось, чтобы человек, которого я пыталась не любить, разгуливал у меня по ванной… и принимал душ. Я думала, что он меня не услышал, но дверь приоткрылась, и из-за нее показался Купер. – Что? Фу, теперь я веду себя нелепо. Он и раньше принимал здесь душ. – Ничего. Иди в душ. Я собрала сушеных сверчков с ковра и выбросила их в корзину. Потом поставила галочку в списке. Я все еще успевала. Три картины уже почти закончены, и почти половина списка позади. Сейчас я охотно верила, что закончу в срок, но еще сомневалась, что мистер Уоллес заметит какой-либо прогресс. То, что работы стали другими, не значило, что они непременно стали лучше. Проходя мимо двери ванной, я услышала, как Купер мурлычет какую-то незнакомую мелодию. Я зашла в гостиную, чтобы составить компанию маме с дедушкой. – Где Купер? И дальше разносит коралловую краску по дому? – спросил дедушка. – Коралловую, скажи? Рада, что мы сошлись на цвете. – Я кивнула в сторону холла и присела. – Он смывает свою коралловую краску в канализацию. Мама сидела на диване и читала «Настоящее преступление», но на этих словах подняла взгляд. – Как твои дела со списком? – Очень неплохо. Нужно еще кое-что сделать. Но, если верить дедушке, я наполовину влюблена. – О, да, я слышала об Эллиоте, – сказала она. – Вы как парочка десятилеток-сплетниц. Здесь вообще нельзя делиться секретами. – Я могила, – сказала мама с напускной обидой. – А я сейф, похороненный в этой могиле, – добавил дедушка. Я закатила глаза. – Мы больше никому не скажем, – заверила меня мама. Я почти сказала: «Конечно, не скажешь, ты больше ни с кем и не видишься». Но что-то в этот сарказме было запретным даже для меня. – Ну, кроме папы. – Ты рассказала папе? – Конечно, дорогая. Ему нравится знать о таком. Он сказал, что в последнее время не получал от тебя вестей. Я вся сжалась. В ответе на мое последнее письмо он перечислил несколько альтернативных имен мне на выбор и спросил, чего еще такого я сделала к его неодобрению. Я прочитала сообщение с телефона и собиралась ответить, как только окажусь за ноутбуком, но на этом и остановилась. – Знаю. Я забыла. А теперь я жду нашего еженедельного звонка. Так проще. Мама вздохнула. – Проще не значит лучше. – Напишу это себе на футболке. – Эбби, я не шучу. – Хорошо, мам. Я напишу ему. – Я направилась в кухню. – Пойду, возьму мороженое. Послевкусие от сверчков не из лучших. К тому времени, как я насыпала себе миску мятного мороженого с шоколадной крошкой и вернулась в гостиную, Купер уже сидел на диване – вода капала с его волос прямо на тесноватую ярко-розовую футболку. Она плотно обтянула его бицепсы и грудь. Я быстро отвела взгляд, пока дедушка не успел заметить. – Ты тоже попробовал сверчка? – спросила его мама. – Да. Думаю, он был чем-то приправлен. – Он оттянул ворот футболки. – Соль и перец, – сказала я. – Эбби работает над пятым пунктом списка, – заметил дедушка. – Ты знаешь их по номерам? – спросила я. – Нет, просто ткнул пальцем в небо. Но я говорю о влюбленности. Я как раз взяла в рот большой кусок мороженого и проглотила его слишком быстро, так, что даже мозг, казалось, замерз. Я попрыгала, пока боль не прошла, а потом указала Куперу на дедушку и следом на маму. – Купер, познакомься, это у нас могила и сейф внутри могилы. – Я ничего не говорила, – сказала мама. – Влюбленность? – спросил Купер с дразнящей улыбкой. – Ты кого-то встретила? – Нет. Мы просто увиделись с Эллиотом в магазине. Дедушка переигрывает. – Снова Эллиот? – переспросил Купер. – Уже второй раз за две недели. Не думала, что это судьба? – он подчеркнул слово, которое я часто использовала сама. – Давайте устроим двойное свидание? Дедушка поднял палец вверх. – Эллиот сказал, он пойдет на вечеринку в честь Дня независимости. – Прекрасно! – решил Купер. – Там все и встретимся. Я позвоню ему. – У тебя нет номера. – Вообще-то есть. Я записывал на салфетке, помнишь? – О, дедушка? Помнишь, ты учил меня технике глубокого массажа? – Да. – Куперу срочно нужно размять шею. Поработаешь над ним? Дедушка оттолкнул пуф, на котором лежали его ноги, немного подальше и подозвал Купера: – Давай, мальчик, присаживайся. Починим тебя, пока все еще не запущено. – Пойду спать. – Наверное, еще не было и девяти, но все эти люди в комнате вывели меня из себя. Я доела мороженое и положила миску в раковину. – Давайте поговорим завтра. Оказавшись в комнате, я открыла ноутбук и быстро напечатала письмо папе.