Любовь, жизнь и далее по списку
Часть 36 из 67 Информация о книге
Я: «Принято. Уже в пути». Я почистила зубы, сменила пижамные шорты на джинсовые и устремилась к двери. – Я к Куперу. Скоро вернусь. – Хорошо, удачи, – пожелала мама. Меня остановила внезапная мысль, я вернулась обратно, захватила самую новую из своих картин – ту, на которой рыба, – и ушла. * * * – Ты вообще расчесывалась? – спросил Купер с прохода. – И спала ты в топе, да? Ради Пита, это же поминальная служба. – Ха-ха. Он улыбнулся и затянул меня в дом. Он закрыл дверь и остановился на секунду. В тусклом свете коридора я встретилась с Купером глазами. Три будоражащие секунды мы смотрели друг на друга не отрываясь. Потом Купер улыбнулся еще шире. – Идем, – позвал он. Его сестра уже была в ванной, и скорбь проглядывала даже в том, как она держала аквариум с рыбкой. – Думаю, я забыла ее покормить, – прошептала она мне. – Иногда рыбки просто умирают, – заверила я ее, обнимая за плечи. – Особенно если их не кормить, – вставил Купер, за что и получил локтем по ребрам. Он заворчал, а потом сказал: – Амелия, все в порядке. Я куплю тебе новую. – Мне не нужна новая. – Ладно, давай тогда хотя бы этой обеспечим достойный конец. – Купер сопроводил свою фразу жестом в сторону туалета. – Думаю, пора. – Сначала нужно помянуть рыбку, – сказала Амелия. – Подумайте, что хорошего можно о ней сказать. – Хорошо. – Купер слегка постучал пальцами по губам. – Он был тихой рыбкой. – Это девочка, – исправила его Амелия. – Линдси. – Твою рыбу звали Линдси? – Что не так с Линдси? – спросила я. – Это человеческое имя. Нельзя называть животных человеческими именами. – Кто так сказал? – Не знаю. Это просто правило. – Я думаю, самая распространенная кличка для животного – Макс, что опровергает твое правило. – Вот именно, – согласилась Амелия. – Эбби правильно говорит. Ей нравится имя Линдси. – Это правда. – Эбби все имена нравятся, – сказал Купер. Я хохотнула и поспешила прикрыть рот рукой. – А вот здесь ты очень ошибаешься. – Показалось, что сейчас это прозвучит уместно. – Я думала, мы здесь говорим о моей рыбке, – сказала Амелия. – Точно, твоя рыбка. – Купер задумался. – Она была тихой и сдержанной. Чтобы снова не рассмеяться, я закусила губу. В такой грустный момент мне хотелось оставаться серьезной ради Амелии. И усмешка Купера не упрощала задачу. Я добавила: – Она была очень яркой. Самого красивого оттенка оранжевого из всех, которые я когда-либо видела. Купер кивнул. – А Эбби – художница, так что она видела много оранжевого. Амелия смягчилась. – У нее был красивый цвет. – Амелия заглянула в аквариум, и ее выражение снова омрачилось. – Теперь она сероватая. – А ты, Мил, – обратился к ней Купер. – Какие приятные вещи ты скажешь о своей рыбке? – Когда я уходила в школу, она всегда всплывала к поверхности, словно провожала меня. Думаю, она была умной. – Без сомнений, – согласилась я. Мы постояли так еще несколько секунд, ожидая продолжения, но Амелия уже договорила. – Итак, пора. – Купер подошел к унитазу и ухватился за рычаг. Амелия медленно выливала воду с рыбкой, и я постаралась не сморщиться, когда животное наконец плюхнулось в воду и брызги оросили крышку. – Пока, Линдси, – прошептала Амелия. Купер нажал на слив, и мы все наблюдали за рыбкой, пока та не исчезла. Амелия крепко меня обняла, и я похлопала ее по спине. – О. – Вспомнила я. – У меня для тебя кое-что есть. Подожди в своей комнате. Купер пошел к багажнику следом за мной. – Что там? – Увидишь. – Кстати, я думаю, мы только что видели, как жизнь уходит из этого мира, – заметил он. – Для списка. Я застыла с открытым ртом прямо перед багажником. – Ты прав. Увидели. Отлично. – Я улыбалась, но сама себя остановила. – Я имею в виду, не отлично. Не для твоей сестры. – Все в порядке, Эбби. Думаю, она оправится. Я открыла багажник и сняла с картины мягкую ткань, которой она была прикрыта. Я хотела вытащить полотно, но Купер придержал мои руки. – Ты это нарисовала? – Да, хочу подарить твоей сестре. – Ты не можешь отдать это моей сестре. – Думаешь, ей не понравится? – Ей ужасно понравится, но ты должна показать это мистеру Уоллесу. Картина потрясающая. – Она хорошая. Но я могу и лучше. Эта – для Амелии. – Мистер Уоллес хотел, чтобы картина выражала больше чувств, но на этой, как мне показалось, их было с избытком, в ущерб технике. – Когда ты ее нарисовала? – На днях, после рыбного пилинга. – И вот что из этого получилось? Теперь я жалею, что не пошел. – Там было достаточно круто. – Я вытащила картину.