Махинация
Часть 30 из 57 Информация о книге
Когда вышла, вытирая влажные волосы, услышала крик сахира: — Спускайся завтракать. Можешь прямо в полотенце, я тут один. С подозрением оглядев каждый угол в спальне, все равно не нашла ни одной камеры и мрачно ушла переодеваться в ванную. Надеюсь, хоть тут камер нет. — В ванной двенадцать, — раздался голос откуда-то из-под потолка, — я, в принципе, не люблю ограничивать себя в любовании прекрасным. Застыв как была, в смысле, прижимая к себе только что снятое полотенце, потрясенно переспросила: — Ты что, за мной подглядываешь? — Естественно, — нагло ответил Тень. — Я тебе даже больше скажу — мы еще и спим в одной постели. Лея, спускайся уже, твой кофе остывает. * * * Спустилась я полностью одетая, даже волосы собрала, а еще злая, как дерсенг в период линьки. Мой суровый вид вообще никого не впечатлил. Полуголый сахир занимался тем, что сурово бил яйца. Разбивал, в смысле, Перед ним на столе имелся весь набор из холодильника — и синие, и зеленые, и фиолетово-малиновые, и желтые, и голубые, и… в общем, все. И вот эти все он разбивал в стакан, четко отсчитывая, то есть, к примеру, фиолетовых разбил два, зеленых три, синее вообще одно… — Это для голосовых связок? — подходя к столу и садясь перед тарелкой с внушительным бутербродом из хлеба, зелени, сыра и ветчины, невинно поинтересовалась я. — Нет, для потенции, — сурово отсчитывая и разбивая следующие яйца, ответил Тень. — Кофе там. И он мотнул головой в сторону плиты. Сходила, забрала свою чашку, вернулась за стол и, продолжая наблюдать за разбиванием разноцветных средств для потенции, поинтересовалась еще невиннее: — А у тебя с ней проблемы? — С тех пор как ты появилась в моей жизни — еще какие, — сурово заверил Арнар, продолжая заниматься разбиванием яиц разной величины и окраски. Закончив с этим на полном стакане, насмешливо посмотрел на меня и сообщил: — Это яд, Лея. В приемлемом и вполне усвояемом белковом виде. Именно поэтому для тебя птичьи яйца, а для меня все остальные. И, весело подмигнув мне, он посолил свой ядовитый коктейль, видимо придавая яду вкус, и выпил все, не размешивая. А я как сидела… Тень же, поглотив пол-литра ядов, убрал весь яичный ассортимент в холодильник, сходил к плите, снял со сковороды готовый кусок своего плохо прожаренного мяса и, придя ко мне, уселся рядом, принявшись с аппетитом завтракать. — А зачем тебе это надо пить? — наконец выговорила потрясенная я. — Все предельно просто, — кромсая свой завтрак на части ножом, безмятежно ответил сахир, — яд в малых количествах вызывает привыкание у организма, в результате отравить меня становится делом крайне непростым и хлопотным. — И… часто тебя пытаются отравить? — с подозрением глядя уже на свой завтрак, спросила я. — Время от времени, — уклончиво ответил сахир. Вспомнила, что на Гаэре он готовил нам сам и сейчас, в принципе, тоже, следовательно… травят довольно часто. — Через месяц-два начну и тебя приучать к ядам, — сообщил Тень. — Естественно, не в таких дозах, и, вероятно, начнем не с яиц, но начнем. И, быстро съев свой завтрак, сахир покинул меня, уйдя собираться. За всеми этими откровениями я так и не высказала свое возмущение по поводу камер. Потом уже просто не успела. * * * После завтрака мы улетели на работу. Меня сахир Арнар передал с рук на руки сахиру Нейта и еще двум обнаружившимся женщинам, с лицами, говорящими о преклонном возрасте, и телами тренированных бойцов, и уехал на все том же лифте, причем, кажется, вниз. Сахир Нейта, едва Тень нас покинул, низко поклонился и представил мне женщин как сахиру Охру и сахиру Дайну. Выглядел при этом сам мужчина как побитая собака, поэтому я спрашивать ни о чем не стала, но, едва вошла в свой кабинет, вызвала саи Кейри. Гипотетическая начальница забежала ко мне мгновенно с самым заинтересованным выражением на лице, но сказать что-либо не успела — едва я подключила свой сейр к сети, позвонила начальница уже реальная. Барбара Тейн выглядела взволнованной, ее черные, всегда гладко зачесанные назад волосы сегодня были распущены и, кажется, даже не причесаны толком, в глазах застыл вопрос, который Барб и задала, едва связь установилась: — Картнер, как? — Что «как»? — не поняла я. Заместитель Полиглота посидела, пристально глядя на меня, затем сдержанно сообщила: — Вчера в течение часа после нашего разговора Багор привез человека в Институт Мозга. Энирейца, Картнер. Четверо наших сегодня вернулись на работу. Остальные вернутся в течение недели. Мозг восстановлен полностью. Я, не успевшая сесть до нашего разговора, медленно опустилась на стул. В голове прокручивались слова сахира о том, что медицина Рейтана на порядок выше танаргской, как, впрочем, и технологии программирования сознания, но в то же время я просто понять не могла… как. — Дело утрясал Багор, — продолжила Барбара, — всю ответственность он взял на себя. Естественно, энирейского спеца не допустили бы к специалистам S-класса, но у гражданских повреждения были необратимы, по нашим меркам. Она растерла лицо, выдав разом и тот факт, что ей явно не довелось поспать этой ночью, и жуткую нервозность, и хрипло добавила: — Это что-то запредельное, Картнер. Наши медики объяснить не могут. Мы сейчас пробиваем возможность допуска энирейского специалиста к Полиглоту, но там уровень секретности, ты понимаешь. Я понимала. Барб повторно растерла лицо, тяжело вздохнула и отчиталась уже по делу: — Команду набираем. Если тестирования не выявят отклонений, ты получишь уже частично подготовленных Гилбеном, чтоб он гнил, урод, людей. И она отключилась. Я посмотрела на заинтересованно прислушивающуюся саи Кейри, и женщина призналась: — Специфичная терминология, я поняла процентов двадцать. Кто-то болел? — Им повредили память, — тихо пояснила. — Полностью перестала работать долгосрочная, подверглись разрушению нейронные связи. — Упаси Ка-ю! — испуганно выдала саи Кейри. — Какой ужас! А вы что-то хотели, сахтини Лея? Все еще несколько потрясенная сообщением Барбары, я осторожно, стараясь не привлекать внимание двух стоящих в коридоре женщин, шепотом, хотя точно знала, что там через толстенные двери они не услышат, спросила: — А это кто? — Ваша новая охрана, — беззаботно ответила саи Кейри. — Это нердки, в их народе женщины, перешедшие в возраст, не способный заинтересовать мужчину, получают свободу выбора. Счастливые! — Последнее слово прозвучало с нескрываемой завистью. Я, отклонившись вправо, чтобы из-за присевшей на край моего стола начальницы внимательнее глянуть на женщин, поняла, что возраст там был очень приличный, я бы сказала, лет шестьдесят. В связи с чем и возник вопрос: — А во сколько лет женщина переходит в возраст, не способный заинтересовать мужчину? — Зависит от конкретной народности, — пожав плечами, ответила женщина. — У кого-то восемьдесят, у кого-то — восемьдесят пять. В полном изумлении я воззрилась на саи Кейри. — Что? — спросила она. — Вас интересует, сколько им лет? Ну, в общем-то, да, если честно. Саи обернулась, посмотрела на обеих женщин, которые своей мускулатурой пугали даже сидящих у самых моих дверей псов, и, вновь повернувшись ко мне, сообщила: — Той, что слева, — лет девяносто, нердке справа я бы дала все сто двадцать — выглядит опасно, даже на мой непрофессиональный взгляд. Они сахиры, то есть у них возраст оставляет отпечаток лишь на лице, везет, да. Но, к сожалению, равноправие сейчас существует только у нердов. — Относительное равноправие, — заметила я, вспомнив, что свобода у этих женщин все же с определенными условиями. — Хоть какое-то, — развела руками саи Кейри. — Все лучше, чем рожать до восьмидесяти, терять сыновей, едва им исполнится семь, и не сметь даже заикнуться о судьбе дочерей. Вы бы видели мою мать, когда я прошла отбор и получила место в департаменте внутренних дел — она все священные деревья в округе зацеловала! Отец, правда, злился, но у меня своя квартира после повышения, так что маму я забрала к себе, а предъявлять претензии сахиру Тени, как вы понимаете, никто не рискнет. Так что, говоря откровенно, мне повезло даже больше, чем нердкам. Шок следовал за шоком. — Это все мелочи, — саи Кейри вспорхнула со стола. — Вы что-то еще хотели? — Откровенно говоря, да. — Я с мольбой посмотрела на женщину и попросила: — Можно мне несколько стажерок, если есть свободные? Задумчиво почесав подбородок, Кейри нехотя сообщила: — Стажерок дать не могу, к ним не тот уровень доверия, который сахир Арнар обозначил в отношении вас, но могу выделить трех сотрудниц. Подойдет? — Да, спасибо огромное, я постараюсь отнять у них как можно меньше времени. — А, расслабьтесь, — саи Кейри направилась к двери, — мы гаэрско-энирейский переводчик уже пятый год составляем, то еще дельце, скажу я вам. Ваш язык — это вообще нечто: примитивный, непонятный, одно слово имеет массу значений, пойди разбери, где какое… Честно, я плюнула на это дело еще три года назад, но девчонки молодцы, упорно продолжают работать, так что время вы у них не отнимете точно.