Манагер. Господин Севера

– Дайте ей меч! Деревянный! И мне дайте! – не выдержал, разъярился я. – Бой до тех пор, пока один из нас не упадет на землю! Согласна, Виззар?

– Согласна! – Глаза воительницы загорелись недобрым пламенем, и я понял – сейчас мне решили устроить показательную порку. За оскорбления, за нечестный бой стальным мечом, за то, что я – мужчина – унизил женщину. Жалкое существо с членом унизило существо высшее, самое умное, самое сильное! Подлец, одним словом!

– Не убивай ее! – выдохнула Маурика, но я упрямо мотал головой:

– Это уж как получится. Сейчас я ее научу жизнь любить!

Снова в стойку. Деревянный меч после стального кажется каким-то… хмм… хрупким, смешным… но это оружие. И если им пользоваться умело, если знать, как им драться, – можно победить и человека со стальным мечом. Как некогда японский великий фехтовальщик Мусаси – тот вообще один из боев провел с похмелья и обструганным лодочным веслом. Вот такой был ненормальный фанат мечного боя, помешанный на этом самом деле.

Я про него некогда читал – этот крейзи японец даже не мылся, потому что опасался врага, который может застигнуть его врасплох в то время, когда Мусаси заберется в ванну. Меня всегда занимало – как он вообще занимался сексом? С мечом в руке, усаживая на себя партнершу? А что – очень интересная позиция. Ты и прикрыт, как щитом, и меч наготове. Только кто будет заниматься сексом с такой немытой вонючкой? Если только под страхом смерти или за очень уж большие деньги.

Снова движение атакующей кобры, я пропускаю меч впритык к груди, блокирую кинжал молниеносным движением ладони и с силой, на встречном, рублю деревяшкой по ребрам воительницы. Удар страшный! Меч вообще-то острый, железное дерево – его тоже можно заточить. Не так, как стальной, но достаточно, чтобы рассечь кожу. И мясо. Особенно если врезать им от души рукой манагера, вскормленного бабушкиными пирогами на планете с двойной против этой силой тяжести! Да еще и мутантом, плоть которого усилена, можно сказать, армирована нитями, идущими через все тело от второго мозга – Семени, сидящем у меня в районе затылка.

Хруст костей! Вспоротое мясо! Рубаха разлетается в стороны под напором смертоносной деревяшки и тугой струи крови, фонтанирующей из открытой раны!

Воительница не упала. Она стояла, зажав рану руками, и недоуменно смотрела на меня, будто не веря глазам – как так? Как этот «ребенок» смог поднять боевой меч и меня убить?! А то, что в обычных условиях ей точно пришел бы конец, – в этом сомнения никакого. Я ее фактически убил. И сейчас она может наверняка умереть – от потери крови, если только я эту самую кровь не остановлю.

Но я отвернулся от нее.

– Кто еще? Кто еще хочет доказать, что она не болтливая хихикающая тупая девка, а боец? Ну?! Ифага, ты строила рожи, хихикала и говорила про меня гадости? Рассказывала своим подружкам, что я способен только лизать, да и то – неумело? (Маурика широко раскрыла глаза и схватилась за рукоять меча.)

Я подошел к Ифаге и молниеносно врезал ей по лицу ладонью, разбив губы и нос, отбросив шага на два от себя. Ифага еще не опомнилась, схватилась за разбитое лицо, а я уже шагнул в толпу:

– Жанар! Ты слушала эту дуру, кивала и подмигивала, вставляя замечания, что мужчины вообще ни на что не годятся, кроме как вставлять свой отросток. И то – делают это плохо. Что же ты теперь не хихикаешь?

Не успела. Была готова к удару, но не успела. Девки, я не человек! Моя скорость выше вашей… я не знаю, насколько. Но знаю, что гораздо, гораздо выше!

Я ей нос сломал. И сбив на землю, безжалостно пнул ногой в бок. И услышал, как в нем что-то хрустнуло.

А потом я начал раздавать удары всем – направо, налево, направо, налево, приговаривая:

– Чертовы сучки! Напыщенные ослицы! Я вас научу жизнь любить! Я вам в тупые бошки вобью немного ума!

Говорил я это по-русски, так что мой речитатив скорее всего приняли за какие-нибудь заклинания. Почему-то непосвященные считают, что «шаманить» можно, только выкрикивая какую-нибудь абсолютную чушь, абракадабру. Впрочем, я догадываюсь, почему они так считают – шаманы напустили тумана, мол, без хорошего заклинания ни полечить, ни файерболл запустить. А это совсем не так! Главное – ЖЕЛАНИЕ шамана. Главное – захотеть наколдовать! И если у тебя есть способности – колдовство получится. Нет способностей – и ты хоть обговорись хитрыми заклинаниями.

Через минуту не меньше десятка воительниц или валялись на земле с разбитыми рожами, или стояли на ногах, зажав ладонями кровоточащие физиономии. И только тогда я успокоился и подошел к Герде.

Воительница сидела на земле, тяжело дыша, держась за бок, по которому струилась тонкая змейка крови. Ей явно было совсем даже не хорошо – бледное, буквально землистого цвета лицо, прерывистое, сипящее дыхание, полуприкрытые, затуманенные глаза. Нет, а что ты хотела получить, выходя против такого, как я? Посмеяться хотелось? И куда теперь улыбка делась? Куда она убежала?

Наклонился к раненой, схватился за рубаху обеими руками и резко рванул ее в стороны. Полетели клочки ткани, брызнула кровь. Еще пара движений, и воительница была обнажена по пояс. Она тут же потеряла сознание и теперь лежала на спине, разбросав руки вдоль тела.

Да, хорошо я ее приложил! Ребра разрублены, сломаны – при достаточной силе удара кости прорубаются даже деревянным клинком. Кстати, меня так деревяшкой не порубишь. Мои кости гораздо прочнее, чем кости здешних аборигенов. Просто потому, что на Земле больше сила тяжести, а значит, моим костям нужно нести больший вес, и как следствие – в них больше кальция, и они плотнее. Крепче. И связки мои крепче. И мышцы сильнее.

Да, за время жизни на Машруме, возможно, они слегка и ослабли… БЫ. БЫ. Но… не у меня. К чему это я? Да к тому, что здешний народ не просто более хлипкий, то есть слабее, чем земляне. Они вообще более хлипкие – самой своей физической структурой! Мне бы так кости деревяшкой не переломали точно. Гарантия.

На залечивание ран ушло минут десять и целая прорва силы. Но что интересно – ни дрожи у меня в руках, ни слабости. Все-таки чем больше ты тренируешься в чем-либо, тем легче потом это делать снова. Тем меньше усилий затрачиваешь. Аксиома, точно!

Я не знаю, как происходит лечение. Как находят друг друга оборванные куски сосудов, как рассасываются в плоти куски раздробленной кости. Как скрепляются, прорастают друг в друга острые куски ребер. Это происходит, и я не хочу знать – как. Хмм… вру, скорее всего – хочу! Но знаю, что все равно этого не постигну. Примерно так же мы не знаем, откуда взялась Вселенная, что такое атом и почему мы вот такие, а не иные. Ну да, все можно прояснить божественным промыслом. Так легче, да. Боги все создали. Но кто создал Богов?

Когда убедился, что «предводительница команчей» вне опасности, перевел взгляд на толпу воительниц, которые стояли молча, с каменными лицами – кроме тех, кого я слегка помял. И ждали. Чего ждали? Ну… наверное, когда я пролечу их командиршу? Но в этом нужно было еще убедиться – того ли ждали.

– Ну и что застыли, как статуи? Побитые, обиженные – можете вызвать меня на поединок. Я разрешаю.

Молчание, потом одинокий голос с ноткой ехидства:

– Ну конечно… вызовешь вас! А потом валяться на земле с голыми сиськами?

Толпа загудела, послышались смешки, кто-то даже хохотнул. И тогда я, уже слегка успокоенный, скомандовал:

– Эй, вы… с битыми мордами! Становись в очередь, лечить буду. Глаза бы мои вас не видели! Тупые курицы!

Они и правда выстроились в очередь, и в самом конце – Ифага. И что интересно, заметил – ухо у нее было распухшим. А я ведь в ухо не бил! И только потом вспомнил, что краем глаза заметил, как моя воспитанная принцесса пнула оную Ифагу своей драгоценной ножкой прямо в башку, в ухо, да так, что девка потеряла сознание. И правильно! Нефиг мужа Служительницы, она же принцесса крови – позорить!

Кстати, а согласно земному статусу – кто я сейчас? Муж принцессы – кто? Принц? Или герцог? Герцог, наверное. Точно не помню, но вроде как он самый. Никогда не интересовался такими вещами, так что точнее сказать не могу.

Вылечив побитых и еще раз осведомясь, не желают ли они получить от меня удовлетворение… черт! Вот всегда об этом думалось – ну как гадко, двусмысленно звучит! А в данном случае – вдвойне двусмысленно! Что значит: «дать удовлетворение»?! Удовлетворить? Это КАК?! «Любит ли слонопотам поросят и КАК он их любит?» Говоря проще, без этих старомодных вывертов – предложил всем желающим-обиженным сойтись со мной в поединке. Хоть один на один, хоть всей толпой на одного – без проблем. Только вот лечить потом не буду – подыхайте! Желающих подохнуть почему-то не нашлось, и все вылеченные были отпущены на волю, оставив нас с Маурикой вдвоем. «Предводительницу команчей» тоже увели – переодеваться и отлеживаться после встрепки.

– Ну что, потренируемся? – предложил я, глядя на ушедшее до половины за горизонт вечернее солнце. – Ты должна знать приемы боя со стальным мечом. Они резко отличаются от сражения деревянным.

Маурика задумчиво кивнула, но вдруг резко мотнула головой, сказав:

– Давай не сегодня. Завтра. Настроения нет. И я хочу у тебя спросить…

– Что это такое было, да? – перебил я ее, криво усмехнувшись уголком рта.


– Именно так. Что это было? Зачем это представление?

– А затем, чтобы вы все поняли – мы столкнемся со страшным врагом, и чтобы в первые же минуты боя вас всех не положили, нужно знать, как с ними бороться.

– Ты – знаешь?

– Я – знаю.

– Откуда?

Очень хотелось назвать двугорбый или одногорбый источник моей информации (от верблюда!), но я не стал этого делать. Просто не поймет. Да и не хотелось грубить. Выдохся. Выплюнул уже досаду и злость, накопленные за первый день путешествия.

– Неважно. Главное – я знаю. И мне нужно будет поговорить с Гердой, обсудить с ней тактику боев с противником, облаченным в стальные доспехи и вооруженным стальными мечами.

Мдаа… давайте выработаем тактику против танков «Тигр» и «Пантера», имея на руках фитильную фузею! Ну вот что они могут противопоставить латникам, закованным в сталь? А ведь судя по донесениям с границы Северной империи – все так и есть. Стальные кольчуги, стальные пластины брони – какие, к черту, деревяшки?

Но да ладно – завтра, так завтра. По большому счету, особо и показывать нечего – руби, да и все. Парируй либо уворачивайся. А лучше всего – беги! Потому что у бойца с острой деревяшкой ни малейших шансов против латника с двуручником. Это аксиома.

– Наигрался? – Голос Рилы был насмешливым, а сама она благоухала чистотой. Душистое мыло, благовония – залог чистоты! – Пока вы тут дурочек валяли, я успела намыться! Идите, пока горячая вода есть, иначе ее эти дурищи растащат.

– Видела, как он их? – ухмыльнулась Маурика.

– Видела. Ерунда! Вот ты бы видела, как он однажды одной рукой положил целую толпу негодяев! Покрошил их на кусочки!

– А почему одной рукой? Почему не двумя?

– А потому, что одной у него не было! Враги отрубили!

Я усиленно моргал этой дурище, чтобы она заткнула свой фонтан, но Рила не успокаивалась, ее несло. И тогда я прибегнул к верному средству – хлопнул ее по заднице, да так, что женушка взвизгнула и стала усиленно потирать ягодицу:

– Ты чего?! Что я такого сказала?! Больно же! Синяк теперь будет! Лечи вот давай! Руки распускаешь! Вот же зверь!

Но я не обратил на ее причитания никакого внимания и, повернувшись, зашагал к гостинице, чувствуя на себе десятки взглядов со всех сторон. Ох, и перемоют мне сейчас кости! А вот нефиг было нести всякую чушь. При моем слухе – я слышу все, что говорят эти дурочки, даже если они отъехали на десятки шагов и думают, что услышать их невозможно. Собачий слух! Или волчий.

Горячая вода все-таки нам осталась. Мы с Маурикой быстренько сполоснулись и поднялись в свою комнату. Там стояла одна огромная кровать-сексодром, и прежде чем улечься, я внимательно обшарил это сооружение на предмет нахождения злостных насекомых, а еще осмотрел белье, нет ли на нем свежих и не очень пятен, напоминающих о том, что все придорожные гостиницы суть импровизированные бордели. Пятен найдено не было, я успокоился, завалился на кровать и замер, с наслаждением глядя в потолок, который не колыхался, не шатался и не сбрасывал на меня облако налипшей на него дорожной пыли. Нет, так-то я люблю путешествовать, но пусть мой возок оборудуют кондиционером! Иначе я не согласен!

Увы, долго разлеживаться мне не дали. Нет, я не о том, никакой оргии с женами не было. Раздался стук в дверь, и когда Маурика ее открыла (держа на всякий случай за спиной костяной кинжал), в дверном проеме стояла ранее поверженная мной Герда – бледная, строгая, решительная. Неужели снова начнет песню про то, какие мужики придурки, и вызовет меня на смертный бой? Ну… типа реванш! А что, эти бабы очень чувствительно относятся к оскорблениям и всякому такому посягательству на мораль и свободу. Морды-то я им побил! Глупыми курицами назвал! И как теперь ответят?

Но произошло совсем не то, чего я ожидал. Точнее, случилось то, чего я совсем не ожидал! Герда шагнула вперед, опустилась на колени и низко поклонилась, как простолюдин императору, упершись головой в половые доски рядом с моими ступнями (я сидел на краю кровати). И я замер, не зная, как на это реагировать!

– Господин лорд! Как победитель вы праве распоряжаться моим имуществом и моей жизнью! Я приношу свои глубочайшие извинения за неподобающее поведение моих сестер и мое лично! И вас, Служительница, я прошу простить всех нас за оскорбление вашего высокочтимого мужа! Не держите на нас зла, мы умрем за вас, если понадобится!

Я подумал с минуту в наступившей тишине и сообщил претендентке на мою милость, что умирать за нас не надо, за нас надо жить. И убивать врагов как можно больше. Это враги должны умереть, а не мы! А чтобы они умерли, мы должны выработать тактику, которую сейчас обсудим со всем возможным тщанием. А потом поднял ее на ноги и усадил за стол – бледную, прямую, как если бы она проглотила меч и рукоять его сейчас торчала у нее где-то в глотке.

– Герда, неплохо было бы пригласить и командиров десятков, – задумчиво протянул я, оглядывая потупившуюся воительницу, – сделаешь?

– Они ждут за дверью, – бесстрастно сообщила она. – Позвать?

Я кивнул, Герда встала, исчезла за дверью. Через минуту дверь распахнулась, и воительницы стали входить одна за другой и тут же плюхались на колени, упираясь лбом в пол. Через минуту пола не было видно за согнутыми спинами девушек, тихо сопевших в старые, вытертые половицы гостиничного пола.

– Мы! Умрем! За вас! Лорд! – Хор загробных голосов едва не заставил меня подпрыгнуть, я подавил смешок и беспомощно оглянулся на Рилу и Маурику, бесстрастно наблюдавших за происходящим. И выражение лица моей принцессы мне не понравилось – взгляд ее был очень злым. Очень! Естественно, при ней меня не обсуждали и не высмеивали – иначе точно была бы беда. Но она точно запомнила то, что произошло, и с рук это девкам не сойдет. Это было написано у нее на лице.

– Я вас прощаю! – торжественно заявил я. – Сядьте. Сидеть придется на полу, стульев тут у нас мало. Но это неважно. Вы воительницы, вам не привыкать к трудностям. Сейчас я вам кое-что расскажу и намечу тактику войны с пришельцами. Во-первых, скажите мне – вы сможете устоять против регулярной армии? Например, такой, какая есть у империи?

– Каждая из нас стоит пяти, а то и десяти имперских солдат! – надменно бросила крепкая, мужеподобная женщина лет тридцати по имени Авара.

– Авара, скажи – вот перед тобой строй имперских солдат, с их большими щитами, с копьями, с дротиками – как ты будешь против них воевать? – продолжал гнуть я свою линию. – У тебя тысяча сестер. Как ты разобьешь армию, подобную имперской?

– Я прикажу забросать их дротиками! Камнями из пращи! Стрелами!

– А потом? Ну, вот они стоят себе и стоят. Или медленно идут вперед, копья перед собой, а из-за щитов мечут дротики. Дротики у вас закончились. Стрелы и камни – тоже. Как ты их победишь? Они не дадут тебе подойти близко! Они не позволят тебе вступить с ними в столкновение! И что ты сделаешь?

Молчание. Потом неуверенно, с сомнением:

– Но мы никогда и не воевали против регулярных войск… мы и не должны воевать против регулярных войск!

– Вот! – подхватил я. – Вот теперь, надеюсь, вы поймете! А если перед вами окажутся регулярные войска той стороны? Да еще и одетые в стальную броню! Что будете делать? Представьте, что ваши мечи просто бесполезны – они не пробивают сталь. И тут же перерубаются стальными мечами. Что будешь делать?

– Я не знаю, – упавшим почти до шепота голосом ответил женщина. – Умру с честью.

– Не надо! – прогремел я. – Сказано уже: не умирать мы идем, а убивать! Убивать врага, который посмел войти на нашу землю! Который посмел убивать наших людей! Вы мне нужны – каждая из вас! Каждая!

– И что мы должны делать? – Герда посмотрела на меня снизу вверх. – Если все так сложно, если мы не сможем пробить их броню – что мы можем?