Мертвая бухта

Глава 8




Солнце жаркое, небо чистое, а ветер прохладный и на море волна. Марта не раздевалась, она стояла на берегу в своем белом брючном костюме и бросала камушки. Не самая лучшая сегодня погода для солнечных ванн, но ее это ничуть не огорчало. Возможно, она стеснялась обнажаться передо мной. Для своих лет она выглядела достаточно хорошо, но тело, что ни говори, все равно уже не свежее.

А может быть, она думала о муже, который мог наблюдать за ней. И ревновать ко мне. Я усмехнулся, представив, как Семен Сальников трясется от гнева. А вдруг оно так и было? Стоять он мог высоко на камне, который заменял мне смотровую площадку.

Я не удержался, повернулся, поднял голову. И вздрогнул, увидев силуэт знакомого мужчины. Он стоял на камне в нескольких шагах от меня, вернее, так мне показалось. Как тогда, с Ликой, мое сознание стало жертвой зума, эффекта приближения. И тогда мне стало не по себе от резкости восприятия, и сейчас тряхнуло изнутри. Но тогда я видел Марту, а сейчас передо мной стоял ее муж. Немолодой уже, на лбу две глубокие морщины, мышцы лица не в тонусе. Нос слегка искривлен, на солнце поблескивал излом хряща на спинке. Такую мелочь никаким гримом не создашь. Взгляд жесткий, колючий, даже злой. Почти как у Артема. Но не молодой. Взгляд умудренного жизнью человека, много повидавшего на своем веку.

Видение длилось недолго, секунду-две. Сальников не пропал, он всего лишь отдалился от меня метров на тридцать, и смотреть на него нужно было круто вверх. Может, из-за того, что я резко вскинул голову, мне померещился покойник на расстоянии вытянутой руки.

Но Марта же мне в свое время не померещилась. И не покойницей она была, а почти живым человеком.

Словно почувствовав мое беспокойство, Марта повернулась, проследила за моим взглядом. И затрепетала, увидев мужа. А он не уходил, стоял и смотрел на нее – мрачно, с укором.

– Сема, ты не так все понял! – всполошенно проговорила она и пошла к нему, приложив пальцы к вискам.

– Куда ты? – протянул я руку, пытаясь ее остановить. Но она уже находилась метрах в трех от меня, но все же заметила мое движение и дернула плечом, будто стряхивая с него мою руку.

Марта шла как завороженная, даже не подумала об опасности, хватаясь рукой за железную скобу.

– Эй, а страховка!

Но она мотнула головой. Некогда ей обвязываться веревкой. Ей хотелось поскорей добраться до мужа, поговорить с ним, вера в загробный мир, казалось, придавала ей сверхъестественные силы. Она с легкостью перебрасывала тело с одной скобы на другую. Я последовал за ней, так же проигнорировав страховку, но Марту догнать не мог, напротив, разрыв только увеличивался.

– Сема, ты где?! – с тоской в голосе крикнула Марта.

На камне уже никого не было, когда она поднялась. Марта заметалась из стороны в сторону, пытаясь найти мужа. То за один куст заглянет, то за другой, как будто он мог там прятаться. И за памятниками его не было.

– Может, показалось? – спросил я, пытаясь восстановить дыхание. Для меня это было не просто восхождение, я участвовал в самой настоящей гонке, которую устроила Марта. Она-то не устала, у нее адреналин в крови зашкаливал, а я отдышаться не мог.

– Ты его видел? – Марта сощурила глаза, с подозрением или даже обвинением глядя на меня.

– Кого я видел? Вдруг это был Артем?

– Ты знаешь, что это не Артем!

Она повернулась ко мне спиной и рванула обратной дорогой. Без остановок вышла к могиле мужа. А там, за оградкой, никого. И памятник не сдвинут, и земля не разрыта.

Марта уже не металась, она сидела на скамейке и смотрела на снимок своего мужа, как будто ждала, когда он оживет и сойдет к ней.

– Ты уверена, что твой муж погиб? – спросил я.

Она резко поднялась и повернулась ко мне:

– Что?!

– Вы уверены, что ваш муж погиб? – повторил я, непроизвольно снова переходя на «вы».

– Конечно, уверена.

– Вы были на опознании?

– Разумеется… Тело сильно обгорело…

– С этого места, пожалуйста, поподробней.

– Но это был Семен, я точно знаю… Да и экспертиза это подтвердила.

– Генетическая?

– Да, генетическая…

– Интересно.

Генетическая экспертиза в таких случаях назначается крайне редко, если от человеческого тела остались отдельные фрагменты. Видно, Сальникову сильно досталось… Но вдруг именно так все и было задумано?

– Я бы не хотела об этом говорить.

– Да, конечно, – кивнул я, почувствовав себя вдруг идиотом.


Возможно, Сальников перешел кому-то дорогу, ему нужно было срочно исчезнуть, и он выбрал для этого смерть. Вернее, ее имитацию. Возможно, в сговоре с женой, которая до сих пор играет роль безутешной вдовы. А я хожу вокруг нее как тот дурачок.

– Счастливо оставаться!

Я повернул к воротам, но Марта даже не шелохнулась. И смотрела она куда-то сквозь меня, изображая гнетущее раздумье.

А возле дома меня ждал не очень приятный сюрприз, который я воспринял как знамение. На скамейке у забора сидела Лика. Увидев меня, она робко улыбнулась, как нашкодившее дитя, и неторопливо поднялась.

Ну вот, один обман сменился другим, именно об этом я подумал, глядя на нее. Страницу в книге можно перевернуть, двигаясь вперед, но можно пролистнуть и назад. Вот и Лика стала страницей, которая закрыла Марту. Нужно было вырвать эту страницу, но что-то не хотелось оставаться наедине с женщиной, с которой я обманулся в лучших своих чувствах.

Лика вздохнула, опустив голову, слегка развела руками, дескать, она очень сожалеет о случившемся и просит меня обо всем забыть.

– А вещи где? – спросил я.

Шортики на ней джинсовые, футболка, кепка и сланцы, на левом боку сумочка с ремешком, перекинутым через правое плечо – все, больше ничего.

– На станции оставила… Вдруг ты меня выгонишь? – Она смотрела на меня глазами преданной собаки, укравшей с хозяйского стола кусок мяса.

– Паньков уже выгнал?

– Сама ушла! – Лика изобразила удивление, но это как-то не очень хорошо у нее получилось.

– Когда у тебя отпуск заканчивается? – спросил я, открывая калитку. Пусть заходит, если некуда идти. Но только на время.

– Так это, он меня уволил, – хныкающим голосом сказала она.

– Ничего, найдешь что-нибудь.

Недельку-другую поживет, а потом пусть проваливает. А если вдруг задержится, все равно на серьезные отношения пусть не рассчитывает.

Лика зашла во двор, осмотрелась и остановила взгляд на гараже:

– Мне бы за вещами съездить.

– Туда? – кивком показал я в сторону поселка.

Она кивнула, с подозрением глянув на меня.

– А потом обратно?..

– Когда потом?

– Ну, чаем-то я тебя напою.

– Издеваешься?!

– И даже талон на усиленное питание выпишу, – сказал я, вспомнив фразу из известного фильма.

– Ну хватит дуться! – Лика подошла ко мне, обвила руками шею и с нежностью падшего ангела посмотрела в глаза.

– А то что? – скорее в шутку, чем всерьез, спросил я.

– А то все!

– Все?

– В любое время дня и ночи.

Лика не просто смотрела на меня, она тянула за струну в моем сознании, поднимая настроение и укрепляя тайные желания. Я терял над собой контроль, а она, напротив, брала его в свои руки. Пока только взглядом, но я знал, на какие штучки она способна в постели. А футболка у нее тонкая, бюстгальтера под ним нет, грудь высокая, соски твердеют. И ножки в коротких шортиках такие соблазнительные. А Марта уже в прошлом. Не хочет она со мной говорить. Ну да, конечно…

– Пойдем? Или прямо здесь?

Лика из кожи вон лезла, чтобы угодить мне, и я помог ей выбраться из шортиков. И дал полную волю своим желаниям. В конце концов, у меня отпуск, а Лика – всего лишь способ хорошо его провести.

Она получила свое и в душ отправилась уже на правах полноценной хозяйки в моем доме. Я же с тоской смотрел на нее. Нет, надолго она здесь не поселится, я знал, как избавиться от нее. В душе осталась только жалость, что не удержался и согрешил. Я не имел никаких обязательств, мог спать хоть с чертом лысым, но все равно испытывал чувство вины перед Мартой. Может, она и не знала, что муж ее жив. А может, это Паша Опенков продолжал расшатывать ее психику. Ну, не видел я следов грима на лице у человека, один в один похожего на Сальникова, но можно ли доверять глазам с эффектом кратного увеличения? Человек, стоявший на камне, миражом не был, значит, со мной случился какой-то другой зрительный обман.

Марта ничего не сделала, всего лишь сказала, что не хочет говорить о наболевшем, а я повел себя как избалованная девчонка. И с Ликой переспал назло Марте, которая, возможно, ни в чем не провинилась передо мной.

Лика вышла из душа в моем банном халате, высушила волосы феном, который забыла у меня, когда уезжала с Паньковым.

– А на вокзал съездим? – спросила она.

– Ты говорила, что на станцию.

– Не придирайся!