Мир миров

– Твоя плата не должна была навредить городу.

– А каким это образом она ему навредила? Банк, вероятно, уже получил нового президента, кандидатов там хватает. Так что город потерял?

– А тридцать трупов и раненые?

– А это случайно не были самые фанатичные болельщики или свихнувшиеся бандиты? Сколько нелегальных магов вы выкрали между делом? Не говоря уже о скотоводах, которые выращивают чудовищ.

– Я должен быть еще и благодарен тебе? Хочешь похвальную грамоту от мэра? Орден?

– Информацию.

– Проваливай из моего города!

– Так и сделаю. А информация мне в этом поможет.

– Ближайшие ворота находятся в пяти минутах ходьбы отсюда. Если поторопишься, успеешь до закрытия.

– Я понимаю ваше негодование, полковник. Если хотите, мы можем сидеть здесь до утра и пререкаться за водочкой. Но это будет хоть и приятная, но всё же пустая трата времени. Либо вы меня арестуете, либо вы мне поможете.

– Арестовать-то я тебя не арестую… – Корыцкий махнул рыжей официантке. Ни о чем не спрашивая, она поставила перед ним литровый бокал пива и ушла, покачивая темно-рыжим хвостом, что виднелся из разреза юбки. Все трое мужчин проводили ее взглядом. Шулер прочитал ее ауру. После чего вдруг закашлялся, схватил принесенный только что бокал пива и залпом осушил его. Корыцкий наблюдал за этим с каменным выражением лица, после чего указал пальцем на бога и, глядя на Кутшебу, сообщил: – А вот теперь я разозлился! Именно из-за этого вашего проявления нахальства и неуважения к властям и традициям нашего древнего, мать его… и вашу тоже, города.

Он встал, направляясь к выходу.

– С этого момента платим мы. И я буду должен вам услугу, – прокричал Кутшеба, глядя при этом на Шулера и не переставая удивляться его поступку.

– Эта женщина… – простонал бог. – Она…

Он замолчал.

– Помесь, – закончил Корыцкий, снова усаживаясь за стол. Он подозвал официантку: – Малгося, с этого момента платить будут эти господа. Принеси нам три бокала темного. Тут много таких, – продолжил он, когда девушка ушла. – Не знаю, как они рождаются, и не хочу знать. Но есть и полуволки, и полумедведи, а также их помеси с обычными людьми… Так отчего же не может быть помеси с лисами?

– Она происходит не от лисы, – пробурчал Шулер.

– Ну как же? А от кого?

– От белки, – прошептал бог, потому что огненная Малгося вернулась к ним на удивление быстро. Хотя от Корыцкого она никогда не требовала денег, но сейчас протянула руку к Кутшебе.

– Белки? – одновременно повторили Корыцкий и Кутшеба, глядя ей в спину. Они переглянулись, одновременно скривились от отвращения и снова стали наблюдать за девушкой.

– Я знаю, что вижу, – настаивал Шулер.

– Но как… от белки? Это же, наверное, невозможно?

– Я предпочитаю не знать, как. – Шулер опустошил бокал до половины. – Ни за что на свете!

– Вот именно. – Корыцкий почесал затылок. – Было такое дело… лет двести назад в Кракове. Как-то мне захотелось проверить старые судебные книги, тогда я еще в полиции работал. Знаете, из-под Рыночной площади иногда вылезают старые трупы, поэтому надо было знать, с чем имеешь дело. Ну и оказалось, что двести лет назад под Серой Каменицей повесили такого чудака… за сношение с белками.

Они помолчали. Достаточно долго для того, чтобы заказать еще пиво. Малгосю, похоже, задел чрезмерный интерес с их стороны, поскольку на этот раз заказ принесла ее коллега. Новая официантка казалась обычной, пока Шулер не рассмотрел спрятанный посреди лба третий глаз. Мара почувствовала угрозу и быстро окружила мысли Кутшебы маскирующим заклинанием. У Корыцкого была своя защита.

– Считаете, что этот чудак… возродился? – наконец сказал Кутшеба.

– Скорее, в кого-то вселился. В Кракове полно душ осужденных. Черт тебя дери, меняем тему! Ты должен мне услугу, так?

– Я свалю отсюда. По-моему, это уже неплохая услуга…

– Нет, ты точно хочешь меня разозлить. Говори, что тебе нужно. А я сам решу, сколько это стоит.

Кутшеба подвинул Корыцкому сложенный лист бумаги. Он отбросил манеры и стал обращаться к нему на ты. Общие заговоры сближают людей.

– Есть там одна фамилия, место жительства и дата рождения… как и смерти.

– Дата недавняя, – пробурчал Корыцкий. – Слишком недавняя, чтобы ты имел с этим что-то общее. Наверное, – он подозрительно посмотрел на Кутшебу.

– Если бы я его убил, то зачем бы спрашивал о нем? Три дня спустя после нашей небольшой потасовки этот тип упал в пруд в парке во Львове и утонул. Я хочу знать все подробности его смерти, знать, кто после него всё унаследует, что решила безутешная в своем горе вдова и что сказал врач во время осмотра тела. Короче, всё.

– Это какой-то твой друг или типа того?

– Типа того, – спокойно ответил Кутшеба. – Он был мне близок… по-своему.





Глава 2





Июнь 1972 года по старому календарю, пятьдесят седьмой год Предела, двадцатый год Мира, над Вековечной Пущей



Недалеко от Минска Мочка наконец очнулся. Была почти полночь, и поэтому они смогли увидеть душу старого города со времен, когда его еще не захватила Вековечная Пуща.

Белесые, напоминающие свет луны и проникающие друг в друга тени людей, зверей и домов и даже деревьев – родом из тех времен, когда они принадлежали к миру фауны, а не демонов, бледным светом озаряли всё вокруг. Город, излучающий свет посреди мрака проклятой Вековечной Пущи, которая растянулась на тысячи километров, казался Ванде таким красивым, что ей хотелось к нему приблизиться. Однако она зря просила об этом Новаковского, который заменил Чуса за штурвалом. Мочка уже рвался к службе, однако Сара, равно как и бортовой врач, велели ему отдыхать.

– Ничего бы со мной не случилось, – пробубнила Ванда, всматриваясь в проплывающие мимо фигуры. – Они бы ничего мне не сделали!

– Я знаю, дочка, – Шулер гладил большой лапой ее светлые и легкие, словно ветерок, волосы. Он ощущал их светлыми. А Минск он видел как огромный вихрь несбывшихся историй. Ему было интересно, боялись ли одержимые деревья и орды демонов духов тогдашних жителей города. – Возможно, ты даже могла бы им помочь. Но они могут навредить дирижаблю и всем людям на борту. И птицы бы к нам приблизились.

– Яшек не может с ними поговорить?

– С одержимыми? Нет, малышка.

– А он действительно умеет разговаривать с животными? А то мне кажется, что он только хвастается, чтобы произвести на меня впечатление. Я еще не видела, чтобы он с кем-нибудь разговаривал.

– Потому что у нас нет ни одного животного. Я боюсь, что ты еще насмотришься на его способности, когда мы будем путешествовать по земле.

– Не могу дождаться, пап!

Не только она тосковала по этому способу передвижения. Кутшебе тоже осточертел дирижабль. Его угнетала теснота. Во время походов он всегда находил время удалиться от товарищей и отдохнуть от людей, особенно когда чувствовал, что слишком к ним привязывается. На борту воздушного корабля это было почти невозможно. Только он забирался в какой-нибудь тихий уголок, как его тут же кто-то находил. Хуже того – его не покидало предчувствие, что в критический для похода момент его проклятие даст о себе знать и навредит механике, которая приводит в действие «Баторий». Он хотел бы, чтобы они двигались лишь благодаря силе ветра, но тогда они не смогли бы оторваться от птиц. Птицы, похоже, тоже не знали усталости и рано или поздно должны были их настичь.

– Это же звери, а не демоны! – Новаковский, ранее убежденный, что птицы когда-нибудь выбьются из сил, теперь сдался. – Я понимаю, что они одержимы, но ведь у них есть тела. Их мышцы устают, требуют энергии!

– Может, они меняются? – задумался Кутшеба. – Достаточно, чтобы каждые несколько десятков километров новые птицы заменяли уставших. Мы видим постоянно одну и ту же стаю, но, может, она состоит из других, новых птиц?

– В таком случае, когда они нас настигнут, мы будем более уставшими, чем они. Я жду ваших дальнейших предложений, господин Кутшеба.

– Мы должны приземлиться где-то тут, – Кутшеба указал на карте на небольшой лес, окруженный со всех сторон степью. – Мы высадимся, а дирижабль полетит самостоятельно. Пусть его несет ветер, он уведет за собой погоню.

– Тогда они будут уже слишком близко и увидят нас!

– Я думаю, они гонятся за дирижаблем. Они на самом деле тупые. Если Вековечная приказала им гнаться за летающим кораблем, то они сосредоточатся на нем. В конце концов, в лесу они будут не так опасны.

– Лес населен духами?

– Это один из восставших детей Пущи, которыми она пыталась инфицировать Дикие Поля. Здешняя магия приручила его. По-своему, конечно. Он не атакует нас, если мы будем соответствующим образом себя вести. В лесу полно болот, нужно будет их перейти. Там есть остров, а на нем – город. Там мы и укроемся. Меня там знают с… лучшей стороны.

– Это люди?

– Да, русские. Но белые. Убегали из охваченной Революцией России на Запад, к Польше, но застряли там. Ими правит династия, начало которой положил один граф. Они ждут возвращения царя. В свое время я им немного помог.

– И что дальше?

– Если у нас будет достаточно серебра, они продадут нам лошадей. Мы восстановим силы, сможем купить кое-какие запасы и двинуться на север. Нужно будет преодолеть Дикие Поля, но я знаю несколько безопасных мест. В конце концов, там можно повстречать не только врагов. Это займет немного времени, но таким образом мы сможем добраться, наконец, до Тайги.

– Она не атакует нас?

– Матушка Тайга не ненавидит людей так, как ее своенравная кузина. Пущу мы потихоньку убивали, пока она не пробудилась. А Тайга всегда имела власть над людьми, а те, кто в ней жил, воспринимали ее как богиню… по крайней мере, пока с вашей помощью на наши головы не свалились настоящие боги. Пробуждение немногое изменило. Доберись мы до Тайги, преследуемые Вековечной, Матушка приняла бы нас за врагов. Но теперь, пока мы туда доберемся, наша стычка с Пущей будет уже легендой. Я знаю, как правильно вести себя с Тайгой. Если прислушаетесь ко мне, она даже поможет нам.

– Я рад, что взял вас с собой.

– Не беспокойтесь, вы еще передумаете. Я думаю, самое важное сейчас – это ваши враги. Во-первых, нужно учитывать, что их маг выжил. Они могли позвать на помощь, и кто знает, не направляется ли сейчас по нашему следу еще один дирижабль. Я не думаю, что после всего они отступят.

– Вы правы. И что из этого следует?

– По правде говоря, мне ничего не приходит в голову. Могли они знать про цель нашего путешествия?

– Есть такая вероятность.

– В таком случае, на их месте я бы выбрал северную тропу. Они бы добрались до места, опередив нас, забрали бы всё, что можно забрать, а потом просто поджидали нас.

– Уверенности от ваших слов не прибавляется.

– За магию у нас отвечает Мочка, а я предпочитаю ступать по земле твердо.

– Ну что ж, думаю, вы можете и ошибаться. Если всё так, как вы говорите… зачем им нас преследовать?

– Ну и оптимизм! Может, он и оправдан… Я вам еще нужен? Я бы хотел поспать пару часов.