Мое ходячее несчастье
Часть 27 из 85 Информация о книге
Одевшись, Шепли наклонился к Америке: — Детка, я съезжу на несколько часов к Джиму. — А? Он поцеловал ее в лоб: — Помогу Трэвису разобраться с грузовиком Джима. Скоро вернусь. — Ладно. — Америка снова вырубилась, не успел Шеп выйти из комнаты. Он надел кеды, которые валялись в гостиной, и взял ключи: — Ты едешь или как? Я поплелся к себе в спальню, еле передвигая ноги, как любой человек, который спал всего четыре часа, причем не самым сладким сном. Напялил майку, джинсы, джемпер с капюшоном, украшенный эмблемой «Истерна». Стараясь ступать как можно мягче, подкрался к двери и осторожно повернул ручку. У порога на секунду задержался: Эбби лежала ко мне спиной и ровно дышала. Одеяло сбилось, так что видны были голые ноги. Я с трудом подавил желание заползти к ней в постель. — Идем! — позвал Шепли. Я закрыл дверь, и мы спустились к машине. Всю дорогу по очереди зевали. Разговаривать обоим не хотелось. Наконец подъездная дорожка, ведущая к отцовскому дому, зашуршала гравием под колесами «чарджера». Папа с Трентоном вышли нас встречать. Грузовик был припаркован у крыльца. Я поежился от холода, спрятал руки в передний карман джемпера и, хрустя опавшими листьями, потопал через газон. — Рад тебя видеть, Шепли, — улыбнулся отец. — Привет, дядя Джим. Проблемы с зажиганием? Папа упер руку в свой округлый бок. — Похоже на то… похоже на то, — кивнул он, заглядывая под капот. — Почему вы так решили? — спросил Шепли, закатывая рукава. — Да вот… тут оплавилось, — сказал Трентон. — Действительно. Сейчас мы с Трэвом сбегаем в магазин запчастей, купим новый блок, поставим, и все должно заработать. — Теоретически, — добавил я, подавая Шепу отвертку. Он открутил блок зажигания, достал его, и мы все почувствовали запах гари. — Надо будет еще вон те провода заменить. Видите, у них изоляция тоже плавится. — Спасибо, Шеп. А я в душ: мне ведь на работу, — сказал Трентон. Шепли лениво махнул ему на прощание отверткой и бросил ее в ящик с инструментами. — Вы, ребята, как я погляжу, устали после ночного бдения? — спросил отец. — Да уж, — ответил я, скривив рот. — Как твоя юная леди? Америка, да? Шепли кивнул, и по его физиономии расползлась широкая улыбка. — Хорошо, дядя Джим. Спит. Отец усмехнулся и тоже кивнул: — А твоя юная леди? Я пожал плечами: — Да она, папа, не то чтобы моя… Он подмигнул: — И все-таки? Шеп перестал улыбаться и нахмурился. — Что такое, Шеп? Тебе не нравится его голубица? То, что отец так назвал Эбби, позабавило Шепли, и уголок его рта даже дернулся, грозя новой улыбкой. — Нет, она мне очень нравится. Просто они с Америкой как сестры, и это меня немного напрягает. Папа выразительно кивнул: — Тебя можно понять. Но по-моему, сейчас у Трэвиса все серьезно, тебе не кажется? Шепли пожал плечами: — Этого-то я и боюсь. Не хочу, чтобы первая, кому он разобьет сердце, была лучшей подругой Америки. Без обид, Трэв. Я нахмурился: — А ты мне не слишком-то доверяешь. — Дело не в этом… Хотя, может, и в этом. Отец тронул Шепа за плечо: — У Трэвиса это первая попытка завязать с девушкой серьезные отношения, и ты боишься, что, если у него ничего не получится, у тебя будут проблемы с Америкой. Шепли схватил грязную тряпку и вытер ею руки. — Неприятно в этом признаваться, но да. Все так и есть, хоть я и болею за тебя, Трэв. Хлопнув сетчатой дверью, из дому выбежал Трентон и ткнул меня кулаком в плечо, прежде чем я успел заметить, как он поднял руку. — Пока, неудачники! — крикнул Трент и, повернувшись кругом, добавил: — Это я не тебе, папа! На папином лице появилась улыбочка. — Само собой, сынок, — сказал он, покачав головой. Трентон улыбнулся и запрыгнул в свою машину — видавший виды бордовый «додж-интрепид». Даже когда мы учились в школе, эта тачка уже не считалась крутой, но Трент ее любил. Главным образом потому, что выплатил за нее кредит. Услышав щенячий лай, я посмотрел на дверь. Папа улыбнулся и похлопал себя по ноге: — Иди ко мне, трусишка! Черный щенок сделал несколько шажков вперед, но потом, тявкая, попятился. — Как он поживает? — спросил я. — Два раза надул в ванной. — Ой, извини! — скривился я. Шепли хохотнул: — Хорошо, что в ванной, а не где-нибудь еще. Значит, принцип он понял! Отец кивнул и махнул рукой в знак согласия. — Это только до завтра, — пообещал я. — Все в порядке, сынок. Он нас очень развлекает. Трент от него в восторге. — Хорошо, — улыбнулся я. — Так о чем мы с вами говорили? — спросил папа. Я потер то место на руке, где саднило после кулака Трентона. — Шепли напомнил мне, что я, по его мнению, полный лузер в отношении девушек. Шеп усмехнулся: — Ты кто угодно, Трэв, только не лузер. Просто тебе еще много с чем придется столкнуться, и если учесть ваши с Эбби характеры, то обстоятельства против тебя. Я выпрямился; все мышцы у меня напряглись. — У Эбби нормальный характер! — Тихо, не заводись, — успокаивающе проговорил отец. — Он не сказал про твою девушку ничего плохого.