Мое ходячее несчастье
Часть 71 из 85 Информация о книге
— Трэвис? — окликнула меня Меган со ступенек. — Я отвезу ее домой, — сказал Шеп. Я посмотрел на дорогу. Вдали едва виднелись огоньки машины, увозившей Эбби. В горле у меня образовался комок. — Спасибо. ГЛАВА 25 ОДЕРЖИМОСТЬ Она там будет. Мне не стоит туда идти. Получится неловко. Она там будет. Вдруг кто-нибудь пригласит ее танцевать? Вдруг она встретит своего будущего мужа, а мне придется на это смотреть? Она не хочет меня видеть. Я могу напиться или еще что-нибудь выкинуть, чтобы ее взбесить. Она может напиться или еще что-нибудь выкинуть, чтобы взбесить меня. Мне не стоит туда идти. Я должен пойти. Ведь она там будет. Размышляя над тем, не заглянуть ли на вечеринку в честь Дня святого Валентина, я неизбежно приходил к одному и тому же выводу: мне нужно видеть Эбби, а она туда придет. Шепли был у себя в комнате, одевался. С тех пор как они с Америкой помирились, он со мной почти не разговаривал. Все еще сердился за их пятинедельную ссору. Теперь, когда Мерик к нему приходила, они запирались в его спальне и наверстывали упущенное. При каждом удобном случае Америка демонстрировала мне свою ненависть. Особенно после того, как несколько дней назад я опять отличился: прервал свидание Эбби с Паркером, чтобы увезти ее на бой. Она действительно была мне там очень нужна, но еще хотелось позлить Хейса, показать ему, что он для нее никто. Я потешил свое самолюбие, воспользовавшись Голубкиными чувствами ко мне, и она это поняла. Я и так был по уши виноват, а после того, как Эбби во время боя чуть не изнасиловали, мне вообще стало стыдно смотреть людям в глаза. Кстати, плюс ко всему прочему, на арену тогда нагрянули копы и нас всех чуть не замели. В общем, накосячил я хуже некуда. С тех пор, сколько бы я ни извинялся перед Америкой, она не переставала метать в меня уничтожающие взгляды и язвительные реплики. И все-таки я радовался, что они с Шепли помирились. Если бы этого не произошло, он бы, наверное, никогда меня не простил. — Я поехал, — сказал Шеп, заглядывая ко мне в комнату. Я по-прежнему сидел в трусах, раздумывая, идти на вечеринку или нет. — Нужно еще забрать Америку из общаги. Я кивнул: — Эбби идет? — Да. С Финчем. Я вяло усмехнулся: — Думаешь, мне от этого должно полегчать? Шепли пожал плечами: — Мне бы полегчало. Снова развесил фотографии? — спросил он, осматривая стены моей спальни. Я тоже огляделся: — Может, не стоило. Но было как-то не по себе оттого, что они просто валялись в ящике. — Ладно, пойду. — Шеп? — Что? — откликнулся он, не оборачиваясь. — Мне правда жаль, старик. Шепли вздохнул: — Знаю. Как только он ушел, я отправился на кухню и выплеснул в стакан остатки виски. Задумчиво посмотрел на янтарную жидкость, которая должна была принести мне утешение, и, вылив ее в глотку, решил прошвырнуться в магазин. Но пожалуй, во всей вселенной не нашлось бы столько спиртного, чтобы избавить меня от сомнений. — К черту! — пробормотал я, хватая ключи от мотоцикла. Заехав в супермаркет, я подкатил к общаге «Сигмы Тау». Остановил байк на обочине, открыл только что купленную маленькую бутылку, опустошил ее и, расхрабрившись, вошел в здание. Все там было красное и розовое, с потолка свисали дешевые самодельные украшения, пол сверкал блестками. Непрерывная болтовня и смех тонули в буханье колонок, которое гулко разносилось по всему общежитию. Народу собралось полным-полно, и я принялся шерстить в толпе, выглядывая Шепли с Америкой и Финча с Эбби. Главным образом, конечно, Эбби. Ее не оказалось ни на кухне, ни в комнатах, ни на балконе. Тогда я спустился вниз и, увидев Голубку, замер. Заиграла медленная песня. В темном полуподвальном помещении мне сразу бросилась в глаза знакомая улыбка. Эбби обняла Финча, и он стал неловко переминаться вместе с ней под музыку. Ноги сами понесли меня вперед, и, не успев сообразить, что я делаю и каковы будут последствия, я оказался в нескольких дюймах от Голубки с ее кавалером. — Финч, ты не против, если я украду у тебя партнершу? Эбби застыла. Глаза у нее вспыхнули при виде меня. Взгляд Финча запрыгал с ее лица на мое и обратно. — Да нет… Он отошел. — Финч! — прошипела Голубка ему вслед. Я притянул ее к себе. Она продолжала танцевать, стараясь держаться от меня на максимальном расстоянии. — Я думала, ты не придешь. — Не собирался. Но узнал, что ты будешь, и решил приехать. Каждую секунду она могла вырваться из моих рук, но не вырывалась, и это казалось каким-то чудом. — Ты очень красивая, Голубка. — Не надо. — Чего не надо? Говорить тебе, что ты красивая? — Просто не надо, и все. — Я не имел этого в виду… — Спасибо, — отрезала она. — Нет… ты правда потрясающе выглядишь. Я о том, что сказал тебе тогда, в моей комнате. Не буду врать: мне приятно было утащить тебя со свидания с Паркером… — Трэвис, это было не свидание. Мы просто ужинали. А теперь он, благодаря тебе, не разговаривает со мной. — Я знаю. Мне жаль. — Ни капельки тебе не жаль! — Т-ты права, — сказал я, запинаясь от волнения. Она начинала сердиться. — Но я… Я повез тебя на арену не только для того, чтобы позлить Паркера. Ты действительно была мне там нужна. Ты для меня как оберег. — Я для тебя ничто! — парировала она, смерив меня гневным взглядом. Я нахмурился и перестал танцевать: — Ты для меня все. Губы Эбби образовали прямую линию, зато глаза смягчились. — На самом деле ты ведь меня не ненавидишь, правда? — спросил я.