Мой Блэк, моя Рэд

ЗанозаВЗаднице: Я никому не доверю присматривать за тобой. ГДЕ?!



— С кем вы?

Дену не виден мой экран, но он понял, что я с кем-то общаюсь.

— Мой секьюрити психует.

Он хмурится, его взгляд вцепляется в мой.

— Зачем вам секьюрити?

Я с удивлением смотрю на него. Потом я понимаю, что Адам Блейк, похоже, не в курсе моей книжной драмы. Хотя он, по-видимому, знает, что я писатель, так как он назвал меня моим псевдонимом. Теперь этот внезапный вызов еще больше меня интригует.

Ден показывает на мой телефон и грубовато говорит:

— Отправьте ему свое слово безопасности.

Мои глаза расширяются. Нет никаких шансов, что он знает о моей сексуальной жизни с Себастьяном, то есть, говоря точнее, бывшей сексуальной жизни.

— Слово безопасности? — пищу я.

Он кивает.

— Вы со своим телохранителем должны были обсудить момент, что, находясь по отдельности, вы можете вставить в разговор особенное слово, которое будет означать, что вас не принуждают.

Облегчение обрушивается на меня.

— А, это слово, — отвечаю я, делая вид, что мы с Себастьяном обговаривали все, о чем он говорит.



Я: Я вернусь через пару часов. Обещаю. #Радуга



Пару секунд спустя, от Себастьяна приходит ответ:



ЗанозаВЗаднице: неделю-не-сможешь-сидеть, огненно-красная. Обещаю.



Если он перешел на тексты с намеками на телесные наказания, это значит, что он прекратил волноваться и сейчас просто в бешенстве. Ну, с этим я справлюсь. Не хочу даже думать, что из себя представляет буйный Себастьян. Его обычное состояние и так достаточно доминантное и интенсивное.

Когда мы приезжаем в Нижний Ист-Энд, Ден взглядом показывает на мою сумочку.

— Вы же выключили его, верно?

— Мой телефон?

Он кивает.

— Если вы не хотите, чтоб ваш телохранитель приехал за вами, вам нужно отключить телефон. Если он стоит тех денег, что вы на него тратите, он уже пингует его местоположение.

Черт побери. Уверена, Себастьян уже идет по горячим следам.

— Ой, я даже не подумала об этом.

Я мешкаю, прежде чем выключить его. ''Что если меня провели, и этот парень ведет меня прямо в руки к моему сталкеру? ''Но опять же, кроме меня больше никто не знает, как я связана с семейством Блейков. Нет ничего ни на бумаге, ни онлайн, что может вывести кого-то на эту связь. Нет никаких шансов, что есть кто-то, кроме Блейков, кто знает, что будет достаточно назвать их имя, чтобы убедить меня согласиться на эту встречу. Почувствовав уверенность, я выключаю телефон.

Ден разочарованно оглядывает жалкого вида полуразрушенное здание, а его акцент становится более явным.

— Это тот адрес?

Я киваю и начинаю открывать дверь со своей стороны, когда он говорит:

— Выходите из этой двери, а я сопровожу вас. Вы не преувеличивали необходимость подстраховки.

Усмехнувшись ему, я следую за его взглядом к трем хулиганского вида подросткам, сидящим на капоте машины, которые прекращают свой разговор в тот момент, когда мы выходим из своего глянцевого автомобиля.


— Будьте начеку, заприте двери и не глушите двигатель, — дает краткие распоряжения водителю Ден, прежде чем взять меня под локоть в защитном жесте.

— Нам сюда, мисс Лоун.

По мере приближения к зданию, я осматриваю его. Оно выглядит точно так же, как и то, в котором я жила вместе с тетей, Амелией и Уолтом. Такой же блеклый, покрытый толстым слоем грязи кирпич. Точно такие же бетонные ступени со змеящимися трещинами, что ведут к центральному входу со сломанным звонком. Единственное отличие состоит в том, что наш кирпич был тускло-коричневого цвета, не красного. И находилось издевательски близко от этого: в семи кварталах или около того.

Я стучу в дверь консьержа. Его зовут мистер Снич, если верить нацарапанной табличке возле главного входа. Ден не расслабляется ни на секунду, он мгновенно поднимает голову в сторону звуков внезапной драки на верхнем этаже.

Когда я уже собираюсь снова постучать, дверь распахивается. Лысый мужчина средних лет в розовом халате и металлической бейсбольной битой в руках рычит:

— Чего вам?

Ден мгновенно загораживает меня, хмурясь. Ему даже не надо ничего говорить; исходящей от него угрозы достаточно, чтобы заставить мужчину отшатнуться назад. Сморщив лицо, консьерж еще выше поднимает биту.

— Назад, воин Зулу, или огребешь от меня вот этим!

— Прошу прощения, — я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза, когда мужчина полностью игнорирует меня, однако ограничиваюсь лишь легким тычком в бок Дена, чтобы немного подвинуть его.

— Я просто хочу задать вам парочку вопросов о кое-каких прошлых жильцах, мистер Снитч. Как долго вы уже здесь работаете?

— Я Фритч. Засранцы постоянно портят табличку, — сердито выплевывает он, а затем с опаской смотрит на меня. — Я тут уже пятнадцать лет. Никто лучше меня не соберет оплату с этих долбанутых жильцов, так что скажите мистеру Хармону отвалить. Никто не отберет у меня мою работу.

— Мистер Фринч. Я пришла не от мистера Хармона. Я здесь по личному делу.

Он наклоняет голову.

— И что это означает? Видно же, — дерущаяся парочка сверху стала настолько громкой, что консьерж прерывается, чтобы три раза постучать битой по потолку:

— Заткнитесь вы, там, или я звоню копам! — Обернувшись ко мне, он продолжает, будто его не перебивали: — Что вы не принадлежите этому месту.

Он оглядывает мою шелковую блузу, а потом его взгляд спускается вниз, к туфлям.

— Это дорогущее шмотье стоит больше, чем моя квартплата.

Я делаю вдох и игнорирую его выпад.

— Я просто хочу узнать, не помните ли вы пару жильцов, женщину по имени Бренна Слаусон и ее сына Томми?

— Не, не припомню.

Он начинает закрывать дверь, однако Ден просовывает носок своей кожаной туфли между дверью и косяком и в этот же момент выхватывает биту из рук мужика.

— Отвечай правду на вопрос леди, или я с удовольствием продемонстрирую, что может проделывать битой британец из Секретной разведывательной службы.

Фритч по все глаза смотрит на Дена, затем переводит свой ошарашенный взгляд на меня.

— Да, я помню дрыщавого ребенка и его суку-мать. А что?

Мой живот сводит. Наконец-то я что-то нащупываю.

— Не знаете ли вы, были у них еще родственники?

— Я что, выгляжу так, будто занимаюсь воссоединением семей? Откуда, черт возьми, я могу это знать? — его взгляд с подозрением сужается. — Вы что, какой-нибудь репортер? Слышал, сынок оказался шизанутым серийным убийцей. Это правда?

Я пожимаю плечами.

— Я здесь не за этим. Я просто провожу кое-какое исследование для проекта, над которым работаю. Так что, с ними больше никто не жил?

— Готов спорить, это он убил свою мамашу. Тот, кто это сделал, оставил кровавое месиво, — бормочет он, затем пренебрежительно машет рукой, отвечая на мой вопрос.

— Только ее халявщик-бойфренд.

Я встаю в стойку, учуяв добычу.

— Можете назвать имя бойфренда?

— Засранец, — невозмутимо говорит он, потом усмехается, почесывая подмышку, причем его ногти оставляют глубокие следы на велюре халата.

— Аренда была оформлена на ее имя, и мне было наплевать, кто там еще живет с ней, пока она платила бабки. Хотя теперь я вспоминаю, что он через какое-то время перестал приходить.

Я подавляю разочарованный вздох.

— Можете хотя бы сказать мне, как он выглядел?

Мой рост с каблуками примерно 175 см, и Фитч показывает на пять см выше меня.