Мой профессор - волк!

Вид у оседлавшей его девушки был совершенно неподражаемый. Все эмоции как на ладони – стыд, страх, возбуждение и… о да! – нетерпение в ожидании его следующего приказа.

Меньше всего ему хотелось заставлять ее ждать, но для начала надо было заручиться уверенностью, что она не будет потом плакать и хлестать его по щекам в праведном гневе.

– Скажи-ка мне еще раз, Стейси, чего ты хочешь. И запомни это, поняла? Это приказ.

Совершенно пунцовая, она кивнула.

– Я хочу за тебя замуж… – вырвалось из этого прелестного ротика.

Его губы тронула улыбка – решила отвертеться от более стыдных вещей. Нет, не прокатит.

– Еще что?

– И еще хочу… кончить… и… и чтобы ты… – она даже губу закусила в отчаянной попытке молчать, и на какое-то мгновение у нее это получилось… Ровно до того момента, пока он не поторопил он ее, сгорая от желания услышать хоть немного грязных словечек и пошлостей.

– Ну же, говори…

Хотя, если разобраться – где Стейси Маллори и где пошлости? Она в принципе не способна…

– Хочу, что ты… отшлепал меня! – выпалила она, зажмуриваясь. – Как… как в том сне… ты мне снился… недавно…

Тони выругался, инстинктивно толкаясь бедрами вверх – прямо ей между ног.

Что ж… он недооценил эту юную развратницу. И явно недооценил собственную выдержку. Хорошо, что давно заметил за собой способность кончать несколько раз за ночь, а то бы пришлось идти принимать холодный душ.

– Отшлепал? – переспросил он – на всякий случай, вдруг ослышался.

Не открывая глаз, Стейси кивнула.

– Так? – он нагнул ее к себе, легонько шлепнув по попе.

Она вздрогнула, прижимаясь ближе.

– Отвечай. Так? – и шлепнул еще раз.

– П-почти… только… без штанов. На голое тело.

Перед глазами все поплыло. Не удержавшись, он шлепнул ее еще несколько раз – для разогрева – и спросил неожиданно севшим голосом.

– Ты привезла свою юбку с рубашкой?

Она кивнула ему в шею.

– Пойди надень. А трусы с лифчиком как раз можешь снять. И Стейси… – он поднял ее над собой. – Если тебе действительно что-нибудь не понравится – именно не понравится, а не станет стыдно, потому что ты маленькая ханжа – я разрешаю тебя не слушаться меня. Поняла?

И снова неуверенный кивок.

– Тогда иди переодевайся. Накажем твою непослушную задницу.

Ее буквально сдуло с места, а Тони чуть не рассмеялся от нелепости, которую он только что выдал. Это он Стейси-то собрался за непослушание наказывать? Целиком и полностью ему покорную?

Какая все-таки глупость эти ролевые игры!

И тут же рассердился на себя – а ну не п*здеть! Девочка хочет, чтоб ты ее отшлепал – возьми себя в руки и соответствуй!

Приказать бы еще как-нибудь себе сдержаться и не трахнуть ее, как только войдет сюда в этой своей крошечной юбчонке… а уж когда задерет попку кверху…

Новолуние, конечно, смягчило остроту, и все равно он ведь знал – очень хорошо знал – что если как следует разгорячится, сдержаться уже не сможет… и никакие просьбы не помогут и не остановят его.

Как тут сдержаться, когда даже от воображаемых картинок джинсы то и гляди порвутся…

Кстати, он-то почему до сих пор одет?

Бодро вскочив с кровати, Тони стянул футболку, расстегнул было джинсы, но потом все же решил оставить их – не хотелось бы пугать Стейси раньше времени. Застегнул молнию обратно…

Подошел к невысокому бару у дальней стены спальни, налил себе на два пальца коньяку, одним махом выпил, даже не поморщившись…

Ругнулся тихо, сообразив, что теперь от него будет вонять алкоголем и надо бы зубы почистить… или, как говорит отец, «клыки пошкрябать». Пошел в ванну, порылся в тумбочке, вытащил и распечатал новую зубную щетку. Быстро почистил зубы и тут же озадачился – а, может, вообще в душ бы сходить – все же часов пять прошло с последнего...

– Стоп! – он вдруг понял, что мечется, не знает, куда себя деть. А мечется, потому что…

Он замер, уставившись самому себя в глаза в зеркале…

Потому что… паникует?


Он, Тони Макмиллан, альфа-волк, перепортивший на своем веку добрую сотню самок самого разного калибра – от девственниц до прожженных шлюх, от слабых и нежных человечек до перевертышей, каждая из которых в звериной форме могла уложить его на лопатки? Он… паникует, что сейчас сюда войдет девчонка восемнадцати лет и… что? Испугается? Расплачется? Не оценит его стараний?

Да что за хрень с ним происходит? С какой стати вдруг трясутся руки до такой степени, что он готов все отменить, приказать ей забыть обо всем и идти спать?

Ведь дело тут не в подавлении воли – он всего лишь приказал ей действовать так, как она на самом деле желает, не стесняясь и не идя на поводу у девичьей стыдливости.

А может, и это принуждение? Может, стыдливость – это нормально, и пусть себе стыдится и лицемерит, сколько ее душе угодно будет?

Но зачем она тогда вообще нужна, эта магия альфы? Ведь это же нелогично, что такая сильная штука существует в природе без всякой пользы? Зачем-то же ее придумали?

Любящий анализировать все, что только можно, Тони присел на край ванны, сильно потер пальцами переносицу, как делал всегда, когда хотел сосредоточиться…

И разложил перед собой всю логическую цепочку от начала и до конца.

Он захотел Стейси, как только увидел, хоть западать на молоденьких студенток ему было совершенно не свойственно – иначе бы он никогда не выбрал профессию преподавателя. Это раз.

Волк тоже захотел Стейси. Причем так сильно, что укусил, хоть у самого Тони ни разу в жизни даже мысли не появлялось кого-нибудь пометить подобным образом. Он прекрасно знал, чем чреват укус и человеческая порядочность всегда брала верх над чувством собственника. Он даже Ташу не кусал, хотя с Ташей у него все зашло куда дальше обычной интрижки.

Вместе с меткой в них обоих – в Стейси и в нем – проявились некие способности, которые со временем только усиливаются. Причем способности, невозможные даже для простых укушенных – он, к примеру, никогда не слышал о том, что человек перенимает полиглотство оборотней. Плюс ко всему, явно растет его могущество над ней – очень скоро он будет слышать все ее мысли и приказывать простым изъявлением воли.

Что ж… Тони нахмурился.

Пока все логично. Первое вело ко второму, второе к третьему, а третье… к чему же приведет ведет третье? К тому что рядом с ним всегда будет хорошенькая, всем довольная, всегда послушная и готовая ко всему самочка?

И что в этом плохого? Любой мужчина может только мечтать о такой жене – которой можно просто приказать получать удовольствие от всего, что он с ней вытворяет.

– Плохого-то ничего… – он встал и снова уставился на себя в зеркало.

Но и хорошего – тоже.

Его глаза вдруг расширились во внезапном понимании всего, что происходит – и с ним, и с ней, и вообще…

Да, истинные – до такой степени удивительная редкость, что он сам до недавнего времени думал, что их не бывает! И, вполне естественно, что природа позаботилась о том, чтобы они не «брыкались», если уж повстречались на пути того, кому предназначены. Тут все логично и закономерно. Воля альфы – идеальное оружие для покорения идеальной самки, способной сделать себя и свою пару счастливой, нарожать кучу детей и прожить со своим мужем рука об руку до самой старости.

Но Стейси Маллори не просто его идеальная самка! Он вдруг осознал это с той же отчетливостью, с какой понял пару месяцев назад, что хочет ее.

Она не просто его истинная.

Она та, в кого он втрескался по уши просто так, еще задолго до любого проявления истинности, которое есть ни что иное как обыкновенная химия!

Вот почему его так колбасит! Вот почему он орал на нее и запугивал, и даже теперь не может спокойно принять того, что создала для него сама природа!

Потому что он… любит ее?! Любит эту малолетнюю дуреху! Причем, судя по всему, уже давно!

– Твою ж маааать! – застонал, прислоняясь лбом к зеркалу и закрывая глаза.

Стейси Маллори – простая смертная, человек! Мало того – совершенно чуждая ему по духу и менталитету – девчонка младше его на столько человеческих лет, что страшно даже выговорить это вслух!

– Поздравляю, – пробормотал, неожиданно ощутив желание хоть что-то еще услышать, кроме голоса совести в своей голове. – Ты приказывал любимой женщине сосать тебе хер и собирался превратить ее в безвольную секс-игрушку.

Он вдруг принял решение.

Прямо сейчас, не дожидаясь сладкого, он пойдет и прикажет ей никогда и ни при каких условиях больше не подчиняться ему.

Даже если это чревато тем, что она будет делать глупости. Даже если будет хандрить и лицемерить. Даже если (а вот тут он слегка притормозил и почесал в затылке)… даже если не даст ему сегодня.

Ничего. Ради того охрененного, пьянящего чувства, которое будоражит его вот уже несколько месяцев, он потерпит. И ради того, чтобы не сломать ее волю и достоинство – тоже потерпит.

Чувствуя себя чуть ли ни Спартаком, освобождающим рабов, Тони бодро вышел из ванны, закрыл за собой дверь… и замер, оцепенело уставившись на кровать.

Там же, круша все его благородные планы, растянулась на животе Стейси – изящно выгнув спинку и положив голову на руки, в тоненькой белой рубашке, в юбке, обнажающей все до самых бедер. И совершенно. Без всякого. Белья.





Глава 23




Он еле сдержался, чтоб не завыть, хоть полнолуние уже давно прошло, а в обычные дни звериные повадки контролировались чуть ли ни на все сто процентов.

Голос совести мгновенно сменился голосом безудержной, животной похоти, а в джинсах стало так тесно, что пришлось немедленно расстегнуть верхнюю пуговицу. А за ней и приспустить молнию – иначе без травм бы не обошлось.