Морская ведьма

– Прекрасная леди вернулась и принесла свечи! – при виде меня нараспев кричит Ник, не прерывая игры на гитаре.

– И спички, ваше величество, – мой голос звучит спокойнее, чем могла того ожидать.

– Милая Эви всегда спасает своего принца от его собственной рассеянности.

– Ну, кто-то же должен, братец, – смеется Икер и встает. Мальвина тем временем выхватывает добычу у меня из рук. Она маячит за спиной Ника, протыкая прекрасные слои фондана широкими кончиками восковых свечей. Она даже не сказала спасибо, хотя это требуется по правилам хороших манер. Но меня можно не благодарить.

Не успевает Мальвина зажечь все свечи, как Ник начинает петь. Его голос возвышается над всеми – даже над баритоном Икера. Я, как всегда, просто открываю рот, делая вид, что подпеваю. Мой певческий голос исчез в тот день, когда я потеряла Анну. Тетушка Ханса говорит – мне повезло, что море отняло у меня только его. Ник закрыл глаза и даже внимания не обратил на торт. Пламя свечей мерцает и танцует за его спиной, повинуясь мощным порывам ветра с пролива Эресунн.

Я всматриваюсь в темноту – туда, откуда дует ветер. Там, где на воде еще различим след нашего корабля, кромешная тьма застилает сине-фиолетовое небо. Тяжелые хмурые тучи сердито наступают плотными рядами на бешеной скорости.

– Икер, – тревожно зову я.

– …Hun skal leve bøjt hurra… – Ник допевает последнюю строчку традиционной поздравительной песни и поворачивается, чтобы задуть свечи. Когда он открывает глаза, первые всполохи салюта загораются над берегом. Белые и красные кометы рвутся в небо одна за другой, освещая горные склоны и лежащий у их подножия город Хаунештад.

– Икер, – повторяю я, не отводя глаз от надвигающихся туч. Он поворачивается, не убирая руки с моей талии. Я указываю на горизонт надвигающейся бури. В этот миг зигзаг молнии рассекает небо прямо у входа в гавань.

Парень сразу осознает масштаб происходящего, когда на глаз прикидывает расстояние между стеной дождя и кораблем.

– Шторм! – кричит Икер. Однако раскаты грома заглушают его возглас.

– Все в трюм! Немедленно!

Но, конечно же, вместо спасения гости поворачиваются посмотреть на бурю. Человеческое любопытство пересиливает инстинкт самосохранения. Икер, Ник и я срываемся с места, как только первые крупные капли дождя падают на палубу.

Ник помогает людям спуститься в укрытие. Икер становится у штурвала, отправив предыдущего рулевого – угольщика – подкинуть топлива в топку и разогнать паровой двигатель. Опытный моряк пытается выровнять корабль и направить его в порт.

Дождь льет как из ведра. Корабль наклоняется, пока я поднимаюсь по лестнице на корму. Я хватаюсь за перила. Мне не удается незаметно применить магию, чтобы помочь в этой ситуации. Но, слава богу, я дочь рыбака и съела пуд морской соли. Я не беспомощна и не бесполезна.

Прямо над головой раскатисто гремит гром. Свечи с торта и освещающие палубу фонарики сдул порыв шквального ветра. К счастью, вспышка молнии загорается в небе. В ее свете удается рассмотреть происходящее.

Икер борется со штурвалом и ведет корабль в нужном направлении. Его ноги широко расставлены, а мышцы напряжены.

Ник взбирается по лестнице, плотно заперев вход в трюм. Его лимонную корону сорвал и унес в море свирепствующий ветер.

Торт опрокинулся и шлепнулся набок, когда корабль резко накренился вправо.

Небо снова разразилось громом. Я добралась до Икера, чтобы помочь ему держать штурвал. Юноша сильный и может сам справиться с управлением. Однако пароход идет намного ровнее, когда я помогаю.

– Круиз «Счастье именинника», – Икер перекрикивает рокочущие небеса. Я улыбаюсь ему сквозь сжатые зубы. И хотя каждая жила на его шее напряжена, выдавая усилия, каких моряку стоит держать курс, – его глаза смеются. – Ник обещал безоблачное небо и праздничные напитки. Правильно я помню?

Мышцы гудят от натуги. Мы оба стараемся сосредоточиться на свете стоящего у входа в гавань маяка. От башни нас отделяет еще несколько минут ходу. На палубу обрушивается огромная волна, смывая остатки торта. Нику удается удержаться на ногах, схватившись за перила лестницы. Его белая парадная рубашка промокла и прилипла к телу.

– Мы движемся слишком медленно, – орет мне на ухо Икер, улучив момент между раскатами грома.

Я киваю и еще сильнее стискиваю зубы. Новый порыв ветра наклоняет пароход на левый борт, заставляя вращаться штурвал.

– Держу, – кричу я. – Мы не сможем плыть быстрее, если только… – я движением головы указываю на горячо любимое судно юноши – подарок его отца.

Икер понимает мои мысли.

– Ник! – он старается перекричать вой ветра и грозный плеск волн. – Моя шхуна! Помоги мне отвязать ее!

Каким-то образом Ник слышит его просьбу и пробирается к правому борту. Там пришвартована шхуна, чей вес не позволяет нам двигаться быстрее.

Еще одна волна накрывает пароход, наклоняя его вправо. Мои ботинки скользят. Я умудряюсь устоять и удержать штурвал, навалившись на него всем своим весом. На главной палубе Нику удается добраться до правого борта и схватиться за поручень. Одной рукой кронпринц обхватывает его, чтобы сохранять равновесие, а другой отчаянно пытается развязать затянутый мною узел. Икер спешит к брату.

Корабль снова бросает на бок. Я закрываю глаза, молясь о том, чтобы скорее очутиться на суше. Когда я их открываю, мы уже ближе к Хаунештадской пристани – правда всего на метр. Я поворачиваю голову и вижу: Ник почти справился с узлом.

Гребень волны захлестывает борт и обдает юношу водой. Он встряхивает головой, отбрасывая волосы с лица. Принц пытается выпрямиться, но скользкие поручни и новенький деревянный настил палубы не служат ему ни поддержкой, ни точкой опоры. Еще одно усилие – и узел поддался. Канат соскальзывает с борта в воду. Ник намного сильнее, чем кажется на первый взгляд. Он пытается сохранить равновесие, пока пароход переваливается на другую сторону, освободившись от тяжести шхуны.

– Двести семьдесят метров до пристани! – громогласно оповещает Икер, пробираясь к штурвалу. Я перевожу взгляд с Ника на сушу. Маяк наконец-то кажется ближе. Луч света с вершины башни скользит по свинцовым брюхам туч.

Но на нас надвигается самая высокая волна, какую приходилось видеть за сегодня.

Черная, подобно небу над головой, стена воды врезается в правый борт. От удара Ник падает на колени. Я кричу, пытаясь сказать другу, чтобы тот не вставал: чем ниже находится центр тяжести, тем безопаснее. Но мой тихий голос теряется среди рева бури.

Ник поднимается на ноги.

Разряд молнии разрывает небо.

Под напором волны корабль дает сильный крен. Ник вниз головой летит в пучину волн.






4




– НИК!

Я кричу настолько громко, насколько это возможно. Корабль обретает равновесие. Однако никого не видно со стороны левого борта. Там, куда упал Ник, лишь мокрые обломки дерева и морская пена.

– НИК! – реву я, отпуская штурвал. Я огибаю Икера и бегу в сторону лестницы на главной палубе.

Мысли несутся быстрее, чем терзаемое ветром тело. Я мчу вперед, в темноту, ни на что не обращая внимания. Совершенно позабыла о буре, о дожде, о корабле – даже об Икере.

Нет.

Ты НЕ МОЖЕШЬ забрать его, коварное море.

Твоим русалкам придется поискать другую добычу.

Ник – мой.

– Эви! – доносится голос Икера. – Стой! Вернись! Ты не…

– НИК! – я слетаю вниз по ступенькам. Ботинки скользят по доскам, которыми обшита палуба. Я направляюсь к тому месту, где Ник стоял до падения. Ветер швыряет волосы в лицо, когда я вглядываюсь в бурлящее море сквозь дождь и тьму.

– НИК!

Я снова и снова зову его. Мой голос хрипит и слабеет, пока не превращается в шепот. Наконец мы подходим к пристани. Я спрыгиваю на деревянный пирс прежде, чем Икер и угольщик ставят пароход на якорь. Я гляжу на горизонт в надежде заметить вытянутую руку, прядь волос, краешек башмака – что угодно.

Икер перелезает через поручень и приземляется на пирс рядом со мной. Угольщик помогает гостям выбраться из капитанской каюты.

– Эви, – голос Икера звучит намного спокойнее, чем следовало бы. Рассудительность морского волка берет верх над кровными узами.

– Посмотри туда, – он указывает на ту небольшую часть небосвода, где облака расступились. Снова виднеются звезды. – Шторм скоро закончится. Ник отличный пловец.

Я киваю. Его слова вселяют в меня надежду.

– Все равно нам нужно его найти, – отзываюсь я. Я вспоминаю все, что рассказывал мне отец о море, и тычу пальцем в бушующие волны.

– Мы были примерно там, – я перемещаю указательный палец по нисходящей траектории по направлению ветра. Конечной точкой оказывается бухта в конце побережья Хаунештада. – Это означает, что, скорее всего, он будет… там.

Не дожидаясь подтверждения моих мыслей от Икера, я срываюсь с места, бегу вдоль пирса, спрыгиваю на песок и лечу по берегу к бухте.

– Ник! – мой голос срывается, все еще хриплый и беззвучный на ветру. В несколько прыжков Икер настигает меня, а затем перегоняет.

Бухта Хаунештад представляет собой илистый пляж, окруженный отвесными скалами. Береговая линия здесь имеет волнистую форму и напоминает букву W: вода острым клином впивается в сушу, как будто разрезая ее на две части – два островка. В точке их пересечения находятся несколько огромных валунов. Камни стеной тянутся по направлению к центру бухты, но постепенно уходят под воду. В хорошую погоду это идеальное место, чтобы насладиться уединением. В плохую – ураган в птичьей купальне.

Икер показывает на остров побольше, где возвышается Пикник Рок.

– Я пойду искать там.

Ветер стихает. Капли дождя падают реже. Кажется, даже молнии сверкают уже далеко, исчезая вместе с бурей в горах. Я не могу понять: как такой сильный шторм мог начаться и закончиться столь стремительно? Я ощущаю покалывание в жилах – тут замешана магия. Но сейчас нет времени размышлять над этим. У меня есть более насущные проблемы.

Я киваю в сторону каменистого массива, что возвышается чуть дальше на побережье. Он имеет форму треугольника, развернутого вершиной к центру бухты. Камни довольно высокие и загораживают противоположную часть пляжа.

– Я заберусь туда и посмотрю, что с той стороны.

– Подожди! – на лице Икера отражается усталость. Впервые, кажется, он не знает, что сказать. Юноша запускает руку мне в волосы и притягивает меня к себе. Мое сердце неистово бьется.

– Икер, мы не… – я хочу сказать о том, что мы не должны терять ни минуты, что он не должен меня задерживать. Однако слова замирают на языке. Юноша приподнимает мой подбородок и касается губ.

Я вдыхаю его глубоко и жадно. На мгновение мы переносимся куда-то далеко отсюда. Туда, где не было холодного каменистого пляжа, на котором мы, промокшие до нитки, искали Ника. Туда, где не существовало классовых различий и титулы не имели значения. Место, которое было возможно только здесь и сейчас. Еще одна насмешка богов.

Икер отстраняется. Я стою, словно оглушенная, и смотрю в его ледяные глаза.

– Будь осторожна, – говорит он.

Вернувшись к суровой реальности, я подбираю свои вымокшие юбки и бегу по берегу к нагромождению камней. Грозовые облака практически скрылись – лишь их хвост оставался висеть над входом в бухту. Над бескрайним морем воцарилась звездная ночь. Волны успокаивались и затихали. Я вглядывалась в воду в попытке увидеть хоть что-то, имеющее отношение к Нику.

Ничего.

Я украдкой взглянула назад, на Икера. Он уже добрался до Пикник Рок и теперь поднимался по ее склонам. Я вздохнула с облегчением: Икер преодолел бурный поток, который мог увлечь парня за собой и швырнуть на ближайший камень.