Мы – кровь и буря

Королевская дорога внизу становилась широкой и людной. По обеим сторонам тянулись деревни и города, полные людей, повозок и лошадей. Внезапно Эмрис сбросил высоту, и Лина чуть не подпрыгнула на сиденье, когда увидела в двух футах над головой еще одну пролетающую карету с блестящими черными шасси, сбоку от которых виднелся золотой герб.

– Те, кто пользуется небесными дорогами, либо едут по делам храма, либо до отвращения богаты, – объяснил Эмрис, печально улыбаясь.

Там и здесь Лине казалось, что она видела показывающих на их карету то ли радостных, то ли испуганных детей. Она замечала и собак, лающих им вслед. Солнце светило ярко, и Лина подставляла свою щеку с пятном его теплым лучам. В тот момент она больше ни о чем не думала.



Днем, приземлившись в поле на перекус (хлеб с сыром и небольшой яблочный пирог, который Лина достала из кареты, где с громким храпом все еще спал кучер), они продолжили разговор.

– Расскажи мне о своей жизни в Княжеском лесу, – попросил Эмрис. – Что ты оставила в прошлом и почему?

– Я работала в склепах, – ответила Лина. – Помогала гробовщику подготавливать тела и ухаживать за Предками. Но… – Слова застряли в горле. Она кашлянула. – Но когда меня обвинили в чародействе и судья натравил на меня собак, я сбежала. Мой… Мой хозяин хотел защитить меня, поэтому рассказал, где найти лазейку.

Лина не могла рассказать ему всю историю целиком – как он умер, и что это она виновата. Время для подобных откровений пока не наступило.

– Но почему тебя обвинили? – поинтересовался Эмрис. – В чем проявились твои силы?

Лина замешкалась.

– Мне выпала честь присутствовать на похоронах герцогини и помогать на церемонии погребения, во время которой тело Предка помещается в саркофаг. Все вокруг наблюдали за происходящим. Все присутствовали на ее похоронах.

Лина вспомнила сына герцогини, Уинтона. Со слезами на глазах он наблюдал за ее последними обрядами.

– Вначале все шло хорошо. Но затем, в конце церемонии, мне пришлось до нее дотронуться, и… как только я это сделала, она внезапно пошевелилась.

– Пошевелилась?

Несмотря на неподдельный интерес, изумление в его голосе отсутствовало.

– Я имею в виду… ее рука… Я не знаю, что случилось, – запинаясь, добавила она. – Я полагаю… это и есть волшебство?

Все это казалось противоестественным, но Лина убедила себя, что и такое возможно.

– Это… нормально?

– О, да. До «Воссоединения» сгусток неконтролируемой магии может двигать предметы, ломать, поджигать или даже взрывать.

– Взрывать?

Эмрис засмеялся.

– Считай, что тебе повезло. В свое время я столкнулся с ужасными последствиями неконтролируемого волшебства.

Лина кивнула, не улыбнувшись в ответ. Она ведь не рассказала Эмрису полную картину событий. Движение герцогини казалось вовсе не случайным. Нет, худая холодная рука поднялась и крепко схватила запястье Лины. Вскрикнув, девушка отпрянула от могилы, однако все уже успели стать очевидцами. Даже Виго бросил на нее озадаченный взгляд, пока родственники разразились негодующими возгласами. Судья, не тратя ни минуты, приказал заковать руки Лины и отправить в темницу в ожидании суда. Пока ее уводили, сын герцогини посмотрел на Хранительницу с ужасом и горем в глазах. По щекам его текли слезы.

Она еще никогда не чувствовала себя настолько ничтожной, бесполезной и чужой.

Мельком взглянув на Эмриса, Лина решила оставить воспоминания при себе. Разве можно ему доверять? Они ведь знакомы всего пару часов. Пусть Лина и позволила Эмрису рассказать об этом мире, она была не готова поведать ему свою жизнь.



Закутавшись в плед, Лина молча смотрела, как земля снова удаляется вниз. Над головой девушки, словно драгоценный камень, сверкало синее небо. Ее переполняло чувство благодарности: за спасенную жизнь и возможность сбежать из своего маленького облачного мира. Но при этом сердце разрывалось на куски от чувства вины, страха и гнева.

Ближе к вечеру она что-то заметила на горизонте: неровные выступы, очерченные заходящим солнцем. В ярком свете она не смогла разобрать детали, но холмы начали подниматься все выше, отбрасывая в сторону кареты длинные тени.

– Почти на месте, – тихо объявил Эмрис.

Когда солнце зашло, под розовеющим небом предстал огромный город. Лина наблюдала за происходящим, широко раскрыв глаза.

Приближаясь к городу, Эмрис поднял карету выше.

– Можешь насладиться видом, – прошептал он с улыбкой, наблюдая за восторженным взглядом Лины.

Город Королей располагался в неглубоком бассейне между семью холмами и был разделен широкой сияющей рекой. Лина насчитала четыре моста, раскинутых над серебряной водой. Самые высокие строения в городе имели стеклянный блеск. Кроме того, она заметила золотые купола и каменные башни с развевающимися на ветру флагами. Улицы были прямыми и пересекались перпендикулярно – кроме тех, что располагались на окраине города и тянулись на вершины холмов, напоминая старые кружева. Тут и там виднелись дворы, в некоторых из которых стояли сияющие, словно драгоценности, фонтаны и бассейны. В северном направлении города располагалось большое квадратное здание с семью остроконечными башнями, окруженное огромной зеленой территорией. От подобной красоты Лина потеряла дар речи.

– Центр разделен на три района, – объяснил Эмрис. – Вот это Королевский район. – Он указал на зеленые просторы на севере города, где галопом скакали несколько всадников. – Большое строение с семью башнями – дворец. На юго-западе находится Торговый район.

Эмрис аккуратно повернул карету, указав на местность с ровными и оживленными улицами, где, несмотря на закат, люди спешили по своим делам.

– Вон те большие здания – это городские торговые залы и купеческие гильдии. Здесь жилых домов больше, чем в других районах.

Он медленно развернул карету налево:

– А на юго-востоке находится Сакральный район. Сюда мы и направляемся.


Лина перевела взгляд на широкую центральную улицу района, вдоль которой тянулись невероятных размеров здания, сверкающие золотом и серебром. Возможно, это статуи, ловящие последние лучи заходящего солнца?

– Это наша святыня, где располагается большинство храмов, – объяснил он.

– Большинство?

– Что ж, есть одно исключение: никому не известно, где находится храм Митриса, – пояснил Эмрис.

Лина хотела спросить, кто есть Митрис и почему его храм настолько засекреченный, но как только она перевела взгляд на замок, то заметила, как с крыши поднимается черное пятно. По мере приближения пятно превратилось во всадника. В развевающемся серебристом плаще он галопом скакал в сторону кареты на темной лошади. Заметив всадника, Эмрис напрягся и поджал губы. Он потянул поводья, остановив прямо в воздухе лошадей. Их парящее состояние показалось Лине еще более удивительным, чем сам полет. Теперь, когда они замерли, Лина расслышала вой ветра сквозь колеса.

– Что происходит? – спросила девушка.

– Лорд Чатхам спешит узнать, нашел ли я то, что он ищет, – ответил Эмрис, качая головой на вопросительный взгляд Лины. – Это не займет много времени. Не переживай.

Несмотря на убеждение, выражение его лица говорило обратное.

Всадник остановился возле кареты.

– Добрый вечер, Охотник, – поздоровался он.

Голос его казался дружелюбным и серьезным, но за этой добротой скрывалось что-то еще. Что-то тяжелое. Бледнолицый, с заостренным красивым лицом, он обладал лоснящимися светло-пепельными волосами, скорее даже серебристыми. Он напоминал мраморную статую, чей возраст угадать крайне сложно. Однако, заметив между бровей легкие морщинки, Лина решила, что ему ближе к сорока, чем к тридцати.

– Ты нашел Констанцию? Она в карете?

Взгляд всадника скользнул по лицу Лины, и она заметила, как его глаза вспыхнули серебряно-голубым светом.

– Кто это? – спросил незнакомец, пристально глядя на родимое пятно. – Она больна?

Лина поспешно отвела взгляд, чувствуя в душе вспышку гнева. Она пожалела, что сняла капюшон.

Эмрис заговорил холодным и раздраженным голосом:

– Нет, Констанцию я не нашел. Она направилась в Княжеский лес и исчезла в грозовом облаке. Я не мог следовать дальше.

Лина осознала, что женщина в маске и есть Констанция. Имя казалось знакомым, но она не могла вспомнить, где его слышала.

Лорд Чатхам скривил рот.

Эмрис повернулся к Лине.

– А эта девушка… Это Дикая. Я встретил ее на пути домой. Думаю, ты понимаешь, что я безоговорочно должен доставить ее в храм.

– Безоговорочно?

Всадник усмехнулся, однако в его тоне послышалось очевидное любопытство. Теперь он откровенно буравил взглядом Лину, и девушке стало не по себе. Когда он узнал, что она Дикая, его отношение резко поменялось с отвращения на интерес.

– Может, для вашего храма это и безоговорочно, Эмрис, но существуют и те, кому не нужно идолопоклонничество, чтобы контролировать силы.

Лина вопросительно взглянула на Эмриса, но тот лишь тихонько покачал головой, подразумевая, что время для вопросов было крайне неподходящим.

Она снова перевела глаза на лорда Чатхама. Было что-то странное в положении его лошади. Что-то отличало ее от гнедых Эмриса. Их горячее дыхание клубилось в воздухе, а копыта нетерпеливо взбивали небо, пока лошадь Чатхама стояла на удивление… тихо.

– Я обещаю, если я узнаю какие-то новости о краже, то немедленно доложу во дворец, – продолжал Эмрис.

– Это не просто кража, – отрезал Чатхам. – Это мое самое ценное изобретение. Я должен его вернуть.

– Разве ты не можешь изобрести другое? – вызывающе спросил Эмрис, чем сильнее разозлил собеседника.

– Это не игрушка. Я не могу сделать ее за одно утро. Я годами ее совершенствовал!

Их перебранка заняла Лину лишь наполовину: ее внимание было сосредоточено на лошади всадника, чье тело укрывала тонкая черная ткань с серебряными вставками, аналогичная плащу всадника. Голова лошади была скрыта… Прищурив глаза, Лина вгляделась во тьму под капюшоном лошади. С дрожью в теле она осознала, что животное создано не из крови и плоти – во всяком случае, не полностью. Неужели это стекло? А за стеклом – металл? Глубоко в голове создания горел слабый желтоватый свет.

– Вижу, вы заметили ее особенность, – закончив спор с Эмрисом, лорд Чатхам обратился к Лине. При этом его тон звучал крайне самодовольно.

Будто оказывая благородную услугу, он запустил руку в карман плаща, вытащил маленькую серебряную карточку и протянул ее Лине на свистящем вокруг кареты ветру. Исписанная черными чернилами блестящая карточка оказалась не больше половины ладони. Надпись гласила:

Лорд Теодор Чатхам

Независимый Сертифицированный Волшебник

Королевский механик

Создатель «Высококачественных и Редких Изобретений