Наяль Давье. Ученик древнего стража

– Думаю, это заложено создателем, – произнес учитель задумчиво. – Люди всегда стремятся к одному и тому же – к бессмертию. Как только они близко подбираются к решению этой проблемы, происходит смена цивилизации. Тем, кто нас всех создал, явно невыгодно, чтобы люди жили бесконечно долго. Ему нужно, чтобы они перерождались снова и снова, учились чему-то новому каждый раз или же проходили то, что уже пережили, для лучшего закрепления, так сказать. Развивали свои души тем самым. И стражи должны следить за тем, чтобы никто посторонний не вмешивался в происходящее.

– Поэтому Разум прошлого мира выбросил меня. Но почему просто не убил?

– Потому что сделать это он уже не мог, – Арагур пожал плечами. – Ты начал переходить на новый этап. И страж не мог не понять, что происходит.

– Почему же он не стал моим учителем?

– Ты меня так спрашиваешь, словно я знаю, о чем мог думать другой страж, – фыркнул учитель. – Я могу лишь предполагать.

– Предположи, – предложил я.

– Хорошо. Давай подумаем. Скорее всего, переходить на новый этап ему было еще рано. Он знал об этом, поэтому отправил тебя дальше. Я не знаю, как я определил, что пришло мое время, просто ощутил это, когда ты шагнул в этот мир из портала. Просто понял, что именно тебя я буду учить. Именно тебе передам свои знания.

– Получается, стражи ничего не делают, просто наблюдают, – сказал я немного разочарованно. – И прогоняют время от времени тех, кто пришел не вовремя. И многих ты выгнал?

– Ни одного, – признался Арагур.

Я задумался. Судя по всему, меня ждет подобная участь в дальнейшем, но мне отчего-то совершенно не хотелось тысячелетиями наблюдать, как люди развиваются, а потом рушат построенное, откатываясь в своем развитии назад. Отчего-то мне казалось, что не все так просто и Разум вполне может повлиять на мир. Почему тогда Арагур думает иначе? Может ли быть, что стражи на самом деле отличаются друг от друга? Почему бы и нет. Возможно, у каждого из нас своя дорога, которая просто соприкасается однажды.

– И что с твоим учителем? Куда он делся?

– Ушел дальше. Не спрашивай меня, куда именно. Он просто открыл портал и шагнул в него. Больше я никогда его не видел. Сейчас я точно знаю, что стоит мне сделать то же самое, как я попаду куда мне надо. Но куда именно, толком не могу сказать.

– То есть тебя ждет следующий этап развития?

– Верно. Что будет там, мне неведомо. Как и то, что всех нас ожидает в самом конце. Но у меня есть одно предположение.

– Какое?

– Мне кажется, в самом конце нас ждет самая главная наша встреча. С создателем.

Я скептически хмыкнул. Когда-то я думал, что Разум – это бог. Как оказалось, я ошибался. Разум – это тот же человек, только наделенный необычной силой и выполняющий свою работу. Никакой не бог. По сути, просто маг. Что ж, гадать, что нас ждет когда-то там, через тучу лет, смысла нет, так что пока заниматься бессмысленным делом мне не хочется.

– Значит, политика невмешательства, да? Ты вполне мог предотвратить войны и все эти жертвоприношения, но вмешиваться тебе нельзя, даже несмотря на то, что ты мог это сделать.

– Верно, – Арагур перевел на меня серьезный взгляд. – Мне кажется, это часть обучения. Нам дана власть, но стоит запрет. Кто знает, что стало бы, если бы я вмешался. Возможно, мое существование просто стерли, и все.

Я не был согласен с Арагуром в этом вопросе, но решил не спорить. Поживем – увидим. Всё-таки тот старше меня на кучу лет. Даже до того, как встретить учителя, он успел побывать в сотне миров. Мало ли как я сам буду думать через тысячу лет.

– А эти листы? Книга? Зачем все это было? – поинтересовался я. – И почему твой учитель запер тебя так, что ты не мог выйти? Это вообще обязательно?

– Начнем с листов. Для начала хочу сказать, что части были разбросаны равномерно по всему миру. Это помогло мне с растяжением ауры. Почему книга? Не знаю. Просто когда учитель предложил мне разделить физическое тело на части, я представил себе именно книгу с девятью листами. Потом эти листы оставлял в местах, на которые указывал учитель. Это после я уже постарался собрать их как можно ближе друг к другу. Мне не хотелось, чтобы моему ученику пришлось обходить весь мир.

– То есть без такого разделения я не смогу растянуть ауру на весь мир?

– Почему? Сможешь, просто так быстрее. Полагаю, мой учитель тоже торопился. Ему не хотелось тратить сотни лет.

– А зачем он тебя приковал?

– Может потому, что я не хотел заменять его на посту? – спросил Арагур. – Ты ведь тоже не горишь желанием оказаться прикованным к стене в закрытой пещере на долгие, долгие годы?

– Не особо, – признался.

– Вот и я не горел. Почему-то мой учитель, в отличие от меня, считал, что в мире обязательно должен быть страж. Он собрался уходить, значит, обязан был оставить кого-то после себя. Я не хотел, он сделал это насильно. Приковал, запер, чтобы я не смог выбраться из ловушки самостоятельно. Помочь мне мог только другой будущий страж.

– И все-таки мне кажется это странным, что смыслом существования стражей является просто наблюдение, – усомнился я. – Возможно ли, что дело в чем-то другом? Если смысл жизни в развитии, не значит ли это, что и стражи должны что-то развивать, чтобы перейти на новый этап?

– Возможно, – согласился Арагур. – Мне кажется, все дело в нашем разуме. Поверь мне, после того, как ты столетиями бродишь по чужим головам, то и сам начинаешь думать совершенно иначе. Сам твой разум претерпевает изменения. Он как бы разделяется на множество потоков, которые ты способен отслеживать одновременно.

Вот, это уже казалось ближе к реальности.

– Значит, на первоначальном этапе мы развиваем душу. На этом – разум.

– Думаю, именно так. И дальше пойти мы можем только после того, как цель достигнута.

– Что-то все это очень долго.

– Думаешь? – учитель хмыкнул. – Кто знает, как работает время. Может быть, для нас с тобой прошедшее время – долго. А для тех, кто стоит выше, такой срок сопоставим с мгновениями. В любом случае у нас есть шанс узнать, что будет дальше.

– И когда ты пойдешь дальше? – поинтересовался я, наблюдая, как садится солнце, окрашивая небо в розоватый цвет.

– Прямо сейчас, – сказал Арагур, хлопнув себя по коленям и резко поднявшись.


– Сейчас? – удивился я.

– А чего ждать? – учитель повернулся ко мне. – Дальше ты как-нибудь сам справишься. Все, что я знал, рассказал. Азам научил, тебе осталось только совершенствоваться.

– А как уйти из этого мира? – спросил я, поднимаясь. Как-то мне не хотелось просидеть здесь все свое время.

– Уйти? Концентрируйся и наблюдай.

Я кивнул и привычно скользнул в медитативное состояние, концентрируя все свое внимание на действиях Арагура. Учитель, дождавшись, когда я войду в нужное состояние, махнул рукой. Перед ним мгновенно распахнулся черный овал. Казалось, Арагур порезал чем-то саму реальность. С той стороны клубилась чернота, и почему-то мне она казалась живой. Она глядела на меня с любопытством, но не звала и ничего не предпринимала.

Арагур повернулся и что-то сказал, а потом растянул губы в улыбке и смело шагнул в темноту, не думая ни мгновения. Спустя секунду его светлый облик полностью поглотила тьма. Но портал не закрылся в тот же миг, как мне казалось. Наоборот, внимание ко мне усилилось. В следующий миг от черноты отделился небольшой кусок. Подплыв ко мне, он завис в воздухе. Чуть подумав, я протянул руку. Тьма тут же вытянулась, превращаясь в нечто вроде тонкого посоха. Сразу после этого портальный овал закрылся, напоследок обдав меня теплым, пахнущим землей после дождя воздухом.

Поглядев на посох в руке, я вздохнул и сел, размышляя над тем, что мне делать дальше. Солнце к тому моменту почти скрылось за горизонтом. Прикрыв глаза, я постарался вспомнить, что именно сказал мне Арагур, когда уходил. Кажется, это было что-то вроде: «Еще увидимся». Что ж, я не против, только, думаю, будет это не скоро. Хмыкнув, я поднялся, перехватил налившийся тяжестью посох удобнее и стал спускаться с горы.

Здесь меня больше ничего не держало. Значит, можно двигаться вперед.





Эпилог




Оглянувшись назад, я хмыкнул. Каменные истуканы, изображающие скалящиеся черепа, по-прежнему стояли на холме, охраняя выход из мертвых земель. Я не был тут несколько столетий, а ничего не поменялось. Даже паутина выглядела так же, как и тогда.

– Наяль?

Я повернулся, с любопытством оглядывая изменившегося Дрого. Сейчас в этом человеке сложно было узнать того неуклюжего мальчишку, которого я когда-то давно забрал с собой от черных жрецов. Их, кстати, на Ови больше нет – я позаботился об этом.

Дрого давным-давно избавился от своей проблемы, выучился, отправил своего учителя на перерождение (по его просьбе), вырос и стал самым настоящим мастером смерти.

– Неужели я так изменился за эту пару столетий? – спросил я, протягивая старому знакомому руку.

Поначалу я не понимал, каково это, когда все вокруг постепенно стареют и умирают, а ты по-прежнему молодой и полный сил. Но вскоре мне пришлось узнать это. Так что, как оказалось, когда в мире есть хотя бы одно существо, которое не умирает через несколько десятков лет, да еще к тому же помнит о тебе, – весьма ценно.

После того, как Арагур покинул этот мир, прошло не одно столетие. За это время я успел обойти весь мир. Окопаться в одной стране, влюбиться, ввязаться в войну, победить, пережить смерть возлюбленной от старости и обойти мир еще раз.

Чем дольше я жил, тем больше понимал, что люди удивительные существа. Жестокие, этого у них не отнять, они напоминали детей, которые до конца не понимают, как больно делают другим. Они такие же любопытные, пытливые и непоседливые.

Когда-то я судил все человечество по некоторым его представителям, но очень быстро понял, что делать это не стоит. Когда я смотрел на них, то каждый раз вспоминал давно уже сейчас забытую веру в Хокана и Лодара. Иной раз мне и самому начинало казаться, что создатель вложил в свои творения тьмы и света в разных пропорциях.

– Вообще не изменился, – ответил Дрого, пожимая протянутую руку и всматриваясь в мое лицо. – Хотя нет, изменился.

– Да? – я вскинул удивленно брови. – И как же? – спросил, воплощая зеркало и рассматривая свое, как мне кажется, неизменное лицо.

– Не туда смотришь, – фыркнул Дрого, кладя руку на голову подобравшегося к нам адского пса. – В глаза смотри.

Я тут же глянул, куда посоветовал Дрого, но ничего необычного всё равно не заметил. Глаза мои были по-прежнему темно-синими.

– Что с ними не так? – спросил, убирая зеркало.

– Взгляд усталый.

– Конечно, – я фыркнул. – До тебя пока доберешься, все пятки сотрешь.

– Я не виноват, что ты вечно забираешься на край мира, – тут же среагировал Дрого, разворачиваясь и направляясь в сторону замка, выглядевшего как и всегда мрачно и зловеще. – Как там у мира дела? – спросил он, когда мы вошли в замок.

– Как обычно, – я пожал плечами. – Стоит.

– А люди?

– А что им станется? Воюют, интригуют, влюбляются, женятся, плодятся, умирают. Все как всегда. А ты что, давно не выходил из своего склепа? – поинтересовался я, входя в комнату, которая еще прежнему хозяину служила и кабинетом, и столовой, и гостиной.

Оглядевшись, удовлетворенно кивнул. Это место не менялось. Окна снова изображали дождь на улице, статуи по-прежнему выглядели странно, а стена напротив окон до сих пор напоминала сплошной книжный шкаф. Даже кресло из костей не изменилось. Я увидел его впервые, когда привел Дрого к некроманту. Мальчишка (хотя какой он сейчас уже мальчишка) в память об учителе все оставил как есть, даже кресло, которое ему никогда не нравилось, оставил.

– Не выходил, – Дрого качнул головой, отчего белоснежные пряди длинных ровных волос качнулись, подобно паутине на ветру, и снова неподвижно замерли. Он пока еще не был столь стар, как его учитель, поэтому внешний вид не претерпел серьезных изменений, хотя пахло от него тленом, да и взгляд время от времени останавливался, становясь точь-в-точь как у мертвеца.

– Чем-то был занят? – спросил я, усаживаясь удобнее и наблюдая за примостившимся рядом псом. Когда-то их было двое, но один ушел вслед за старым хозяином, а этот изъявил желание остаться с Дрого. – Кстати, заметил, что вход в лабиринт стал немного другим.

– Вот этим и был занят, – кивнул Дрого, складывая руки в замок на животе. После того, как он стал некромантом, Дрого вытянулся вверх, похудел до такой степени, что щеки ввалились, а пальцы стали напоминать костяшки. – А еще хотел уменьшить территорию мертвых земель.

– Зачем? – я удивился, так как понимал, что сделать подобное крайне сложно. Прежний некромант даже не пытался сотворить ничего подобного, понимая, что сил это отнимет изрядно.