Напряжение сходится
Часть 68 из 89 Информация о книге
– А?.. – поднял он взгляд. – Ну, на прилавок. Я тоже могу красиво приходить, – попенял ему. – Ты ведь уже тут… – Им же хуже. – Надо приходить долго! – наставительно произнес Федор. – Без сроков и точного графика. – Как старость? – Ага. Так страшнее. – Учту, – проворчал я, заходя под ржавую арку входа. В лицо дохнул аромат специй и приторной сладости, волна тепла и нечто такое, от чего хотелось оглушительно чихнуть, но еще через пару вздохов все это стало уже привычным, хотя и необычным фоном. Торговые ряды тут составляли выставленные змейкой – от края до края широкого зала – столы, на которых были выложены инжир, изюм, виноград и еще десятки разнообразных ягод и фруктов, составлявших те самые «сладости» наравне с рахат-лукумом и весовой халвой, орехами и дынями. А за прилавками стояли совсем уж колоритные личности, неведомо как переместившиеся со своим товаром с Ближнего Востока в столицу северной империи. Или же то местные и даже коренные, но не отступившие от традиционных нарядов и головных уборов из белоснежной ткани, намотанной на головы. Вокруг так же ходили обычные покупатели, приобретали обычные товары, и не было ничего особенного или таинственного в атмосфере восточного базара, манере торга и расхваливания товара. Где-то над головой гудели тепловые вентиляторы, разбавляя шумом лопастей эхо общего гомона, и только сопровождающий напоминал, что тут не все так благолепно, как кажется на первый взгляд. – Вам плохо? – спросил нашего гида Федор. Был тот сероват – что особенно четко проявилось, когда мы все-таки вошли в зал. Будто спонтанное решение более не казалось ему удачным. – Нам сюда, – насупившись, уклонился тот от ответа и зашагал к дальнему, самому невыгодному для торговли ряду в самом конце зала. А там остановился возле первого же продавца лакомств, выглядевшего мудрецом, неведомо как сменившим профессию, или же профессиональным жуликом, косящим под мудреца. – Покупатели, – коротко кивнул ему наш сопровождающий, повернулся и быстро зашагал наружу. – Есть сладкий рис, есть финики, – улыбнулись нам уголками губ и продемонстрировали товар. – Есть что-нибудь сверкающее на свету? – уточнил Федор. – Мм… насколько ярко сверкающее? Я молча зажег звездочку над ладонью и продемонстрировал. – Настолько яркого нет, – задумчиво огладил тот бороду, не выказывая и тени испуга. – Но, может, что-то из этого вас заинтересует? Затем убрал руку под прилавок, а когда вновь показал ее – на ладони лежала целая россыпь малых и больших камней – агатов и изумрудов, аметистов и хризолитов чистой воды… разбавленных самым обыкновенным изюмом. – Попробуйте, – щедро предложил он. А Федор разом напрягся, прикипев взглядом, казалось, ко всем камням сразу. Красивым, большим камням, пусть и без огранки. Явно диким, без единого документа – но прекрасным даже без «Искры Души» внутри. – И какая цена за килограмм? – вежливо поинтересовался я. Старик фыркнул, словно в ответ на хорошую шутку. А Федор достал кошелек и продемонстрировал наличность. И только тогда насмешка обратилась в задумчивость. – Эй, уважаемые, что вы как не на рынке! – тут же окликнул нас следующий в ряду продавец, до того лениво прислушивавшийся к беседе – а сейчас бодрый и даже вставший на ноги у прилавка. – Вы походите, посмотрите на товар! – И для убедительности выразительно сам посмотрел на ладонь, которой удерживал горсть мелкого зеленого винограда, в котором нет-нет да и посверкивали тускло камни – дикие, мутно-прозрачные… В общем, это мы удачно зашли. Потому что «искра» «искрой», а красота требует достойного оформления. Да и вроде было среди купленного такое, после приобретения чего у Федора появился тот самый невозмутимый вид, от которого лучше пересчитать количество оставшихся конфет в коробке внутри сейфа. Под конец, правда, чуть не произошел конфуз – прямо ко входу подъехали две большие черные машины, а люди внутри них вроде как были настроены серьезно с нами переговорить. Но переговоры взяла на себя свита Федора, дождавшаяся, пока восемь человек выйдут из машин, а затем совместив корпуса одинаковых автомобилей в один куб из стали, пластика и резины. Абсолютно бесшумно. Те, кто стоял в этот момент спиной к происходящему процессу, даже ничего не заметили. Говорить им с нами как-то расхотелось, и люди пешком отправились искать крайнего, который не поддержал идею разойтись с непонятными пришельцами миром и из-за которого они лишились двух машин. Потому что в ответ на нервный вопль самого невыдержанного из них: «Вы че сделали, а?!» – из грани куба, которая представляла собой бывшую крышу авто, пророс рельеф в форме головы и плеч зажатого ею человека, и этот намек совершенно не способствовал развитию дискуссии. В качестве бонуса за покупки нам досталась большая и явно вкусная дыня, владея которой мы рассчитывали обеспечить лояльность девушек, махавших вчера полдня лопатами. Но если лояльность не обеспечится, нам же лучше – сами съедим. С такими мыслями мы и отправились на бывшую квартиру Ники, куда девушки перебрались еще вчерашним вечером. – Да хватит переживать! Она простит! – заверил меня Федор, стоило сделать секундную заминку перед звонком в дверь. Простая фраза отразилась болью и апатией, но я постарался улыбнуться и с благодарностью за поддержку кивнул. Дверь открыла Инка, одетая в домашний халат, полкило золота и меховые тапочки, посмотрела на нас, отражая всю гамму чувств от узнавания до искреннего возмущенного негодования, и захлопнула створку прямо перед носом. Позвонили снова. В этот раз пришлось подождать, но зато дверь открыла вежливая Го Дейю, учтиво и с поклоном пропуская нас внутрь. Девушка, в отличие от Аймара, была одета чуть ли даже не торжественно – в церемониальный наряд ее народа: белый, с вышитыми золотом поверх драконами. А волосы составляли высокую прическу, подчеркивая красоту и стройность белой шеи и облика целиком. – А где Ника? – отметил я две пары обуви у входа. – Госпожа отправилась вас искать, – вновь смиренно поклонилась Дейю, – у вас не отвечал телефон. Сотовый не пережил моих тяжелых размышлений еще в субботу, в какой-то момент сильно нагревшись в кармане и перестав включаться. – И как у нее… настроение? – осторожно уточнил я. – Деятельное… – задумчиво ответила китаянка. – Скверно. Федор, отнеси дыню на кухню и порежь ее для пятерых. Потом спрячь ножи и вилки. – Что вы! – возмутилась Го. – Я сама отнесу! Если господа голодны, у меня готово горячее. – Неси, – устало махнул я рукой. – Я накрою в гостиной, – покорно кивнула Дейю. Зашел туда на всякий случай и обнаружил стол уже установленным посреди комнаты. Видимо, сами как раз собирались кушать. Заглянул в спальню, отметил укрывшуюся с головой Аймара, прижимающую к себе подушку. – Что-то случилось? – деликатно уточнил я. Инка медленно стянула с головы одеяло и прожигающим от ненависти взглядом посмотрела на меня. – Ах да, тебя похитили… – озвучил я очевидный ответ. – Там дыня, и сейчас будет обед. Порций наверняка четыре, но сегодня с нами Федор. Не придешь – твоя доля уйдет Нике. Аймара тревожно завозилась на постели. Но к столу все-таки вышла. Правда, была тут же отправлена мыть руки и добывать себе самостоятельно тарелку с вилкой. Да и угощения оказалось более чем достаточно – даже свите Федора досталось. Хотя казалось, что такие простые человеческие потребности им очень давно чужды… К моменту появления Инки в дверях мы уже одолели около трети – и надо сказать, получилось у Дейю весьма и весьма… Нечто кисло-сладкое, с рисом, грибами, овощами и кусочками куриного мяса, маринованного в специях, но из обычных компонентов получалось что-то волнительное, которое таяло на языке и расходилось по телу волнами гастрономического удовольствия. Одним словом… – Жалкие глупцы! – внезапно пренебрежительно и высокомерно произнесла Го. – Вы посчитали, что можете пленить мою волю? Вы были столь наивны и беспечны, что сами охотно съели страшный яд и теперь умрете в муках и страданиях! Пусть я не выживу, но я буду хохотать, пока вас станет корежить от невыносимой боли на полу этой бетонной лачуги. – Очень вкусно, – озвучил я свою мысль и с энтузиазмом попробовал еще. – Никогда такого не пробовал, – поддакнул Федор, налегая на свою порцию. – Вы разве не слышите? – раздраженно спросила Го. – Еда отравлена! – Что не мешает ей быть очень вкусной, – качнув ложкой, отметил я и с удовольствием продолжил есть. – Никто вас не вылечит! Целитель уехал! Никто вас не спасет!!! – А можно мне добавку? – поскреб ложкой по дну тарелки Федор и с жалостливым выражением посмотрел на Го. – Сколько у тебя на индикаторе противоядия? – строго посмотрел я. – Да много, цвет даже не желтый… – отмахнулся брат, приподняв рукав рубашки над запрятанным там серебристым браслетом с белыми полосами. – Тогда ладно. Федор просительно посмотрел на Дейю: – Там ведь осталось, да? – Да… – нервно проскрипела Го враз пересохшим горлом. – Осталось. – Короче, есть только дыня, – констатировала Аймара, печально вздохнув и посмотрев на бесполезную теперь тарелку с ложкой. – Ее я тоже посыпала ядом… – Отлично! Великолепно! Нет, вы посмотрите, какой эгоизм! – мрачно смотрела на нас с Федором Инка. – Еда – им, дыня – тоже им! – Между прочим, это Дейю виновата, – отметил я логично. – Но кушаете вы. А я – голодная! Целый день! – Артефакт комплексной защиты от ядов – шестьсот миллионов, – деловито уточнил Федор. – Да что так дорого-то! – в голос возмутилась Инка.