Населенный призраками

Дом Эдди не был похож на ее дом. Краска давно облупилась, обнажив обшарпанную серую обшивку и ржавые водостоки. Старые пластиковые игрушки валялись во дворе, а возле заднего сарая на шлакоблоках, стояла машина без колес. Окна второго этажа были заклеены картоном.

Хендрикс заколебалась. Она не была вполне уверена, чего ей ждать от этого визита.

Все дома на улице, где жила Хендрикс, включая ее собственный, выглядели очаровательно. Она даже думала, что все дома в Дрерфорде такие.

Хендрикс стало неловко, когда она пробиралась через двор. Крыльцо с одной стороны было сильно перекошено, поэтому ей пришлось с осторожностью выбирать, куда ступить, пока она поднималась по лестнице ко входной двери.

Та распахнулась почти сразу, как только она убрала руку, и за второй дверью появился Эдди. Хендрикс вздрогнула от неожиданности, ее сердце заколотилось. У нее возникло ощущение, что он наблюдал, как она идет по его заднему двору.

– Чем могу помочь? – Эдди скрестил руки на груди, прислонившись к дверному проему. Он не стал открывать сетчатую дверь, которая их разделяла.

Хендрикс ощутила скованность. Она не знала, с чего начать. Как завести разговор о призраках с кем-то, кого едва знаешь?

Она облизала губы.

– Привет, Эдди.

Эдди настороженно изучал лицо Хендрикс.

– Классная работа, Вероника Марс [21]. Ты узнала мое имя.

Он казался раздраженным. Отлично.

Больше не беспокоясь о том, что он о ней подумает, Хендрикс выпалила:

– Я хотела поговорить о моем доме, а не о твоем имени, Эдди.

Очень долго Эдди не отвечал. Затем, выдохнув сквозь зубы, он сказал:

– Есть конкретная причина, почему ты хочешь это знать, Хендрикс?

Что-то в том, как он произнес ее имя, заставило ее слегка нахмуриться. Но, конечно, он знал ее имя – все в Дрерфорде, казалось, знали. Просто Эдди никогда не произносил его вслух.

Она пожала плечами, изо всех сил стараясь казаться непринужденной.

– Мне просто интересно.

– Почему?

– Я не знаю. Это мой дом. – Она сунула руки в карманы пальто и заставила себя сказать то, зачем она сюда пришла. – На днях, когда мы разговаривали перед школой, мне показалось, что ты можешь… Не знаю. Вроде как что-то знать о нем.

Она почувствовала, как ее щеки вспыхнули. В ее голове все это звучало вполне разумно и объяснимо, но сейчас она осознала, что на слух все это воспринимается как-то расплывчато, даже, можно сказать, странно.

Эдди наклонил голову. На мгновение ей показалось, что он вот-вот произнесет что-то очень важное. Но момент прошел, а они так и стояли молча. Хендрикс забыла, с чего ей взбрело в голову, что прийти сюда будет хорошей идеей.

– Это была ошибка. – Она повернулась и начала спускаться по ступенькам крыльца.

Сетчатая дверь скрипнула, открылась и закрылась, и Эдди оказался рядом с ней. Хендрикс впервые увидела его без кожаной куртки. Он был одет в тонкую поношенную черную футболку, горловина которой настолько растянулась, что открывала острый край ключицы. Одежда выглядела так, будто ее стирали и надевали сотни раз.

Сквозь обычную сдержанность проскальзывало нечто, что он пытался скрыть. Эдди потянулся было к ее руке, но, видимо, передумал, вместо этого засунув руки в карманы джинсов.

– Ты… видела что-нибудь?

– Нет, – выпалила Хендрикс. Но зачем было приходить сюда, если она снова решила не говорить правду? Тихо ругнувшись, она покачала головой и добавила: – То есть не знаю. Возможно.

Эдди посмотрел ей в глаза.

– Что ты видела?

– А ты что видел? – вернула ему вопрос Хендрикс. Она не собиралась произносить это первой.

Эдди сглотнул и перевел взгляд себе под ноги. Он был босиком, вдруг заметила Хендрикс, пальцы его ног были поджаты, как если бы ему было холодно.

Эти замерзшие пальцы впезапно растрогали Хендрикс. Разве Рейвен не сказала, что весь город думает, будто Эдди – кто-то типа Страшилы Радли [22]? Он был изгоем, поэтому понятно, почему он не хотел доверять ей, почему с осторожностью говорил то, что могло обернуться против него.

Если Хендрикс нужна его помощь, ей придется сделать первый шаг навстречу.

– Просто в этом доме… происходят странные вещи.

– Странные это какие?

Хендрикс поежилась.


– Пожалуйста, не заставляй меня говорить это вслух.

Эдди внимательно смотрел ей в глаза. Она не могла понять, о чем он думал. Думал ли он, что она смеется над ним? Поверил ли он ей?

– Ладно, – наконец сказал он, и тембр его голоса стал ниже, чем мгновение назад. – Короче, я однажды навещал Кайла, еще до того, как его выпустили под поручительство.

Он сделал паузу, словно выжидая, что Хендрикс спросит его, за что был арестован Кайл. Когда она этого не сделала, он сердито покачал головой и пробормотал:

– Гребаный городишко.

– Мне очень жаль, – сказала Хендрикс.

Она не знала, за что извиняется, но Эдди, похоже, это оценил. Он провел рукой по темным волосам, оставив их растрепанными.

– Так вот, Кайл настаивал на том, что он не видел никого рядом с домом. Это был своего рода камень преткновения в разговоре с прокурором. Тот продолжал уверять, что глупо ожидать, что люди поверят в его невиновность, если он не сможет дать им другое объяснение. А Кайл всегда отвечал, что у него этого объяснения нет, но в тот день, когда я пришел к нему в тюрьму, он сказал мне кое-что другое.

Хендрикс ощутила, как по рукам поползли мурашки.

– Что именно?

– Он сказал мне, что почувствовал, что в подвале с ним кто-то был.

Похолодев, Хендрикс задала вопрос:

– Кто-то?

– Кто-то вроде… – Эдди наклонился ближе, и Хендрикс заметила, что он пах гвоздикой и сандаловым деревом. Ничего похожего на навязчивый запах одеколона Грейсона. Он сглотнул, его кадык дернулся. – Кто-то вроде призрака.

Призрака!

Она думала об этом, но подумать и произнести вслух – совершенно разные вещи! Она почувствовала, что Эдди наблюдает за ней, пытаясь оценить ее реакцию, и хотела сказать, что верит ему, и сама думает о том же самом.

Но вместо этого она сделала шаг назад. Слишком сложно было думать, когда они стояли так близко друг к другу.

– Что? – ее голос звучал надтреснуто.

Лицо Эдди вытянулось.

– Хендрикс…

Она подняла руки, останавливая его. Она сама не понимала, почему так реагирует. Она не должна была реагировать так. Раз призраки не ее выдумка, значит, она не сошла с ума. Значит, Грейсон не прятался в бельевом шкафу.

Но как только это слово сорвалось с губ Эдди, она почувствовала, как что-то глубоко внутри нее завибрировало. Она не верила в привидения. Она никогда не верила во все эти сверхъестественные вещи. Сама возможность того, что они могут существовать на самом деле, казалась ей смешной и жуткой одновременно.

Она споткнулась о ступеньки крыльца. В ушах гудело. Когда ноги коснулись тротуара, она кинулась бежать. Эдди окликнул ее по имени, но она не обернулась.

Она неслась мимо его дома, через задний двор сквозь деревья, которые отделяли его мир от ее.





Глава 15




В течение всего следующего дня в школе Хендрикс вновь и вновь мысленно проигрывала разговор с Эдди.

Он почувствовал, что в подвале с ним кто-то был. Кто-то вроде призрака.

Она пыталась выбросить его слова из головы, машинально рисуя каракули в тетради и вполуха слушая лекцию о роли Александра Гамильтона [23] в истории Америки. Но она не могла ничего с этим поделать. Хендрикс чувствовала, как что-то медленно распирает грудь, из-за чего стало трудно дышать. Можно ли доверять Эдди? Что-то глубоко внутри шептало, что он сказал ей правду. И это значило…

Что все, что она слышала или чувствовала, действительно происходило. Все было настоящим.

И призраки были настоящими.

За обедом Хендрикс протиснулась между Рейвен и Порцией и бросила поднос с обедом на стол.

– Кто-нибудь знает, что это за серая фигня? – спросила она, кивая на тарелку.

– «Калифорнийская буханка», – ответила Рейвен.

– Именно это и написано на ценнике, – Хендрикс выдвинула свой стул и плюхнулась на него. – Но это совершенно не объясняет, что такое калифорнийская буханка. Есть предположения?