Не дареный подарок. Морра

— Мне здесь не нравится.

— Да, мне тоже. — Еще раз осмотрев подвал, Кадай протянул ко мне руку. — Пойдем отсюда.

Я охотно забралась на него, готовясь снова пройти сквозь тараканье море.

Дверь в помещение с трупом Кадай предусмотрительно закрыл, не забыв выключить свет.

— Нам, наверное, нужно об этом рассказать…

Голос я подала, только когда мы вышли из дома, и я смогла полной грудью вдохнуть зимний, отдающий кислятиной, но такой прекрасный воздух.

— Да, пойдем прямо сейчас в отделение стражи и расскажем, что в одном из бедных кварталов, в подвале весьма подозрительного дома, расположенного на еще более подозрительной улице, мы нашли полусъеденное тело девушки. — Говоря все это, он не забывал тащить меня за собой. — А теперь скажи мне, пушистая, что студентка-лекарь и молодой барон, совсем недавно вступивший в права наследования, делали в этом сомнительном месте?

— Ну…

— Девушке мы уже не поможем, из-за какой-то нищенки убийцу искать никто не станет, а у нас с тобой могут возникнуть проблемы.

— Почему?

— Потому что если страже не понравится цель нашего визита в эти развалины… Или причина, по которой мы спустились в подвал, покажется подозрительной… Убийство могут повесить на нас. — С совершенно равнодушным лицом Кадай учил меня жизни. — Нет, я, конечно, откуплюсь, нас не посадят, но твой директор будет поставлен в известность…

Он многозначительно замолчал, предлагая мне самой додумать то, что может случиться дальше.

Я невольно поежилась. Страшно было даже не то, что меня могут заподозрить в убийстве, и не то, что Аррануш обо всем узнает. Многим хуже было то, что Илис тогда тоже все узнает.

— Пришли, — облегченно выдохнул аспид, глядя на старое, перекошенное одноэтажное здание, внутри которого горел свет.

Старые, поцарапанные, а кое-где и треснувшие, стекла были чистыми, и бедная, но аккуратная обстановка лавки хорошо через них просматривалась. Там, перебирая склянки на полках, крутилась невысокая, чуть полноватая рыжая девушка.

Колокольчик нервно дзынькнул, когда Кадай открыл дверь, пропуская меня вперед.

— Фелис, — обманчиво мягко начал аспид, когда девушка, услышав позвякивание колокольчика, обернулась к нам, — напомни-ка, что я говорил тебе об этом месте?

Меня от его тона всю аж передернуло, а девушка только опустила голову, глядя на аспида исподлобья.

Она вся была рыжая, полностью, я просто не верила своим глазам. Рыжие до медного отлива волосы, заплетенные в длинную косу, пушились выбившимися кудряшками; рыжие глаза смотрели напряженно, а темно-рыжие брови сначала удивленно поползшие вверх, быстро нахмурились. И даже рубашка ее, некогда красная, выцвела и порыжела.

— А я говорила, что такие заготовки, как у меня, вам нигде не купить.

— Вот видишь, пушистая, с чем мне приходится мириться? — трагически спросил Кадай и подтолкнул меня к лекарке, не дожидаясь ответа. — Знакомьтесь. Фелис, даю тебе двадцать минут на сборы. Морра, помоги ей, что ли. Я пока свежим воздухом подышу, сил нет дышать этой пылью.

Фелис уже готова была возмутиться, вполне справедливо, должна заметить, лавка ее была просто образцово чистой, но Кадай уже сбежал. Оставив нас наедине, он вышел за дверь.

— Фелис, — протянула мне руку она.

Несколько мгновений глядя на протянутую ладонь, я неуверенно ее пожала.

— Морра.

На то, чтобы найти с ней общий язык, мне понадобилось минут пять, а через десять я уже совсем забыла о трупе в подвале, увлеченная эмоциональным рассказом потомственной, как оказалось, лекарки.

— Нет, ну ты представляешь? — Передавая мне какие-то склянки, она все никак не могла успокоиться. — Завалился, напугал меня, да еще в приказном порядке потребовал, чтобы я его сейчас же вылечила. Я ему пытаюсь объяснить, что так быстро ничего не помогает. А он уперся — и ни в какую. Дела у него, видите ли, срочные… Положи, пожалуйста, вот эти три тоже.

Я послушно отнесла склянки к ее саквояжу, осторожно уложив их поверх уже набросанного добра.

— Ну, я ему свой экспериментальный состав и сунула. — Фелис вздохнула и, понизив голос, призналась: — Даже представить не могла, что он эту дрянь прямо здесь выпьет. Я так испугалась, когда его у прилавка прихватило! Думала — все, убила человека. Ан нет. Пару минут похрипел, а потом как ни в чем не бывало поднялся и убежал. Это я уже спустя три дня узнала, что целого барона чуть на тот свет не отправила, когда он во второй раз пришел, потребовал еще чудодейственного настоя и предложил человеческие условия труда, а не это…

Мне вручили четыре пузырька и одну баночку с чем-то сыпучим внутри.

— Условия у меня теперь, конечно, замечательные, но иногда такое впечатление создается, как будто я себя в рабство продала. Туда не ходи, сюда не ходи, сиди в лавке и не высовывайся…

Она осеклась и с запоздалым осознанием посмотрела на меня.

— Я тоже от его характера не в восторге, — призналась ей, принимая какие-то свертки.

Сначала хотела рассказать, как он меня ее экспериментальным препаратом лечил, но потом решила не шокировать несчастную девушку, на свою беду связавшуюся с аспидом.

— Дамы, пора уходить, — поторопил нас вернувшийся аспид. Я была уверена, что у нас еще есть время, но Кадай вел себя странно: был напряжен и косился по сторонам. Кажется, даже принюхивался к чему-то.

Что именно его беспокоило, я поняла, когда спустя всего несколько мгновений, прямо посреди лавки, появились Аррануш и хозяин. У Кадая оказался удивительный нюх на открываемые порталы.

Директор забыл где-то сову, Илис, судя по всему, забыл дома весь гуманизм, человеколюбие и веру в мою разумность.


Они просто шагнули из пустоты, оглядываясь под звон разбившейся склянки, выпавшей из ослабевших рук Фелис.

— Морра, — хозяин сразу нашел меня взглядом и тут же бросился в атаку, — как, по-твоему, сколько сейчас времени?

Я посмотрела на окно, зеркалом отражающее обстановку лавки. На улице стало уже совсем темно, хотя двадцать минут назад, когда мы только подходили к этому зданию, какое-то подобие света там еще было.

— Ну… как бы…

Облажалась я, по полной облажалась. И дело даже не в том, что забыла о времени. Я забыла, что директор на меня маячок повесил. Как я могла о таком забыть?!

— Ей совершенно ничего не угрожало, — преувеличенно радостно заверил Кадай.

— Ничего? — переспросил директор, пока хозяин раскатывал меня взглядом по полу. — Насколько я понимаю, это вы привели мою студентку сюда?

— Я помогала с переездом…

— Что именно показалось вам непонятным в моем ответе?

Когда злой хозяин направил свое давящее недовольство на Кадая, я смогла немного расслабиться.

— В том ответе, который вы прислали на — записку, предназначенную не вам? — уточнил аспид со странной улыбкой.

Такая интрига, такая… такая… такая, что я просто не смогла промолчать:

— А что было в записке?

— О, ничего особенного! Я всего лишь надеялся, что вы со своей общительной подругой еще как-нибудь заглянете на чай. У меня в этом городе не так много знакомых, — не отводя взгляда от Илиса, пояснил Кадай.

— Если вы тут будете отношения выяснять, то я еще в кладовой посмотрю. Мне кажется, я не все оттуда забрала, — напомнила о себе Фелис.

— Мы уже уходим, — решил за всех директор. — Морра?

Добровольно идти с семейкой Грэнар мне не очень хотелось. Уж лучше своими ножками, да по этим небезопасным улицам, зато в мирной компании.

Вот только Илис считал иначе, а потому всего через несколько мгновений я стояла в директорском кабинете, зажмурившись и стараясь справиться с привычной тошнотой, сопутствующей перемещениям.

— Бедные кварталы — не то место, где стоит гулять девушке, — сдержанно заметил Аррануш, занимая свое кресло. — Даже тебе.

— Я просто помогала с переездом.

— Ты сбежала с последней пары. — Глухой голос хозяина не радовал. — Профессор Фурст сказал, что посылал тебя в лазарет, до которого ты так и не дошла.

— Ну… я нашла способ излечиться. — Пару раз глубоко вздохнув и выдохнув, я радостно сообщила: — И совершенно здорова.

Илис почему-то не обрадовался. Продолжая прожигать меня взглядом, он тихо спросил:

— Тебе совсем плевать, что я о тебе волнуюсь?

— Я просто не подумала, что ты можешь…

— Вот именно, Морра, — повысил голос хозяин, — ты никогда не думаешь. Сначала делаешь, а потом уже смотришь — пронесет или придется извиняться.

Илис злился, директор молчал, давая ему возможность выговориться, а я не нашла ничего лучше, чем ляпнуть:

— Прости.

Такой бессильной злости я еще не видела. Ничего больше не говоря, Илис покинул кабинет.

— Атави его нашла после занятий. Сказала, что тебя не было на последней паре. И в лазарете тоже не было, она ходила тебя проведать, — заговорил Аррануш.

Понятно. Завтра кого-то ждет серьезный разговор. Возможно, даже с членовредительством.

— Илис тебя по всей академии искал и хотел уже в город идти, но додумался сначала ко мне заглянуть. — Опустив подбородок на сцепленные пальцы, он задумчиво смотрел на меня. — Темнеет все еще очень рано, Морра, а его следилка почему-то не сработала, когда он пытался тебя найти.

— Да я знаю. Я же не хотела… не думала, что так выйдет.

Новость о том, что следилка не сработала, меня серьезно озадачила. Я свято верила, что Илис найдет меня везде и всегда, а оказывается, не все так просто и безопасно.

— Уйди, — устало велел директор.

— Что, даже ругать не будете? — удивилась я.

— А хочешь? У Илиса сил уже не осталось, но, думаю, я смогу обеспечить тебе двухчасовую лекцию…

Из кабинета я в буквальном смысле вылетела.