Неоновые росчерки
Часть 131 из 184 Информация о книге
Тут её взгляд упал на термочашку в держателе, между сидениями. — О… А вот это будет кстати! К моему удивлению, Лерка, как ни в чем не бывало, взяла чужую кружку, бесцеремонно открутила и отпила. — Лер!.. — я нервно сглотнула. — Это же… не твое!.. Логинова перестала пить, посмотрел на меня и затем взглянула в окно, на лежащего неподалеку водителя. — Ну, слушай, ему это уже точно без надобности… А я себе живот, ноги и даже грудь немного отморозила… Мне нужнее. С этими словами она сделала ещё несколько глотков и закрутив крышку, скривилась. — Что? — быстро спросила я. — Горячий чай? — Ну, — ответила прослезившаяся и чуть осипшая Лерка, — можно и так сказать… Она прочистила горло и вздохнула, глядя на огромные сугробы, перекрывающие дорогу. — Итак, — проговорила она, — что мы имеем… В доме Мирбаха у тебя, при виде той страшнючей тварюги проявились способности… м-м. я бы сказала, схожие те, что спасли нас от Портного на той ферме. Ты помнишь? — Ещё бы! — выдохнула я. — А сейчас… — Лерка огляделась вокруг. — Помнишь, ты мне говорила, что когда вы со Стасом ловили чокнутую подружку Монохромного человека, ты спасла детей… создав воде лёд… — Ну, я не уверена, что это я… — глупо возразила я. — Может оно, как то само… — Ну, да, — с фальшивой серьёзностью, ответила Лерка, — Россия-мать настолько суровая страна, что у нас даже в августе в речках льдины плавают. И не в Мурманке или Воркуте, а прямо в Московской области. Я не знала, что ей ответить. В тот раз я даже не сразу обратила внимание на внезапно образовавшийся лёд в воде. — Я думала это какая-то… природная аномалия… — Я пока что знаю только одну природную аномалию, — усмехнулась Лерка, — у нее синие глаза, она все время всех жалеет, кроме себя, и часто принимает слишком поспешные, необдуманные решения… — Лер… — виновато проговорила я, в ответ. Сейчас мы с ней заметно поменялись ролями, в противоположность той ситуации, когда по нам начали стрелять бандиты Гудзевича. Теперь Лерка оставалась хладнокровной и рассудительной, и могла успокоить меня. — Ладно, проехали, — отмахнулась Логинова. — Вот скажи… ты можешь вспомнить, что ты чувствовала во всех выше описанных случаях? Ты была злая, напугана или… Короче, что ты чувствовала во все прошлые разы? Я сильно подозреваю, Роджеровна, что это у тебя связано с чувствами и эмоциями… — С теми детьми в реке… Я очень сильно боялась, что мы со Стасом опоздаем… — нервно сглотнув, проговорила я. — А… а на ферме… Это было понимание того, что если я ничего не сделаю, мы все погибнем… — А с этим псом и сейчас, полагаю, ты боялась и переживала, что я погибну из-за тебя? — закончила за меня Лерка. Я посмотрела на неё и пожала плечами. — Наверное… Я не знаю… — Ну, что ж, — снова вздохнула Логинова, — у нас хотя бы появилась версия о генезисе твоих необыкновенных талантов — твой чрезмерный альтруизм, Роджеровна. — Это хорошо или плохо? — Ну, не знаю, — Лерка снова взяла термочашку и отпила из нее, — если ты только здесь снежное царство устроила, то норм, а вот если ты и всю Москву завалила снегом до крыш… То не очень. Она посмотрела на меня и ухмыльнулась. — Но я тебя всё равно буду любить, не переживай. — Спасибо, Лер, — невесело усмехнулась я и протянула руку к чашек. — Дай, пожалуйста, мне тоже. — Бери, только он такой, с особой дабавкой… — Какой ещё добавкой? — спросила я и взяв термочашку сделала глоток. В тот же миг мое горло обжег горячий чай с привкусом чего-то спиртного и мерзкого! — Что это?! — скривившись, пропищала я. — Что за гадость? — Не гадость, а просто чай с коньяком, — жизнерадостно ответила Лерка, — в такую погоду самое оно! С этими словами она сделала ещё глоток. А я обдумала слова Лерки. А ведь правда. Кроме видений, остальные пугающие меня явления всегда просыпались внезапно и резко, когда мне было страшно. Но не за себя, а за тех, кто рядом… Это странно? Наверное, да. Даже дико, я бы сказала и как-то чрезмерно пафосно. То есть сама за себя я постоять не могу, но если опасность угрожает кому-то, кто мне дорог у меня… включается какой-то устрашающий механизм… — Лер, но что это? — спросила я. — Это не видения, которые я всегда могла списать на способности медиума или экстрасенса… — Да, уж, — вздохнула Лерка, — таким фокусам, мать его, даже в Хогвартсе не учат. — Не смешно, Лер, — я зажмурилась и печально покачала головой. — Конечно, не смешно, — хмыкнула Лерка, — живи ты в таком мире, тебя бы уже давно в Азкабан упрятали и тебе пришлось бы учиться превращаться животных, чтобы не сойти с ума. Я спрятала лицо в ладонях и всхлипнула. — Я не могу это контролировать, Лер… — проговорила я, — совершенно… — Ну, значит будешь учиться! — оптимистично воскликнула почти никогда не унывающая Лерка. — Че ты раскисла то? Мы живы и это главное, черт возьми! К тому же… Тут Лерка замолчала и уставилась в зеркало заднего вида. Я тоже посмотрела туда и оторопев увидела, как из снега, медленно, как зомби, поднимаются сразу несколько человеческих фигур. А другие тоже начинают шевелится. Лера чертыхнулась, быстро отставила чашку на место. — Ну, что довольна?! Видишь, почти все эти говноеды живы! Честно, Роджеровна, ты не могла град какой-то вызвать! Чтобы их приколотило хорошенько!.. Я ничего не могла ей сейчас ответить. Она поискала правой рукой ключ, но его не оказалось. Вместо этого, справа под рулем, красивым синеватым светом горела кнопка запуска двигателя. — Это чё?! — не поняла Логинова. — Безключевой доступ! — выпалила я, поняв в чем причина и посмотрела в окно. — А пульт, наверняка, остался у водителя… Лер, мы без него далеко не уедем! Логинова выругалась и, прежде чем, я успела хоть что-то сказать, выскочила из машины, подбежала к мертвому водителю Майбаха и забралась в его карманы. Через несколько мгновений, продрогшая и нервна, Лерка запрыгнула обратно. А я быстро нажала на кнопку запуска двигателя. Логинова вдавила в пол педаль газа и выкрутила руль. Майбах объехал лихо перевернутый внедорожник и устремился вперед. Нас хорошенько трясло и покачивало — машина была совсем не предназначена для поездок по заснеженной дороге. Но мы уезжали. От бандитов Гудзевича, большая часть из которых (к моему личному облегчению) точно осталась жива, от Мирбаха, с его опасными секретами и от полковника Датского, с его тайной. Мы уезжали от них всех и это было главное. Эпизод двадцать седьмой "Побег с бала" ЖАННА МИКАДЗЕ Вторник, 24 марта. Ночь. Она не собиралась ехать в больницу. Жанна была слишком одержима местью, слишком одержима мыслью о том, убийцы её дочери останутся безнаказанными. Это так тяготило и беспокоило её, что когда ей позвонили из больницы, где лежал Клим, её внук, и сказали, что он ни с кем не хочет разговаривать кроме нее, она не сразу осознала сказанное. А затем представила его… Маленького мальчика, который пережил такое… Да ещё потерял мать и, скорее всего, потеряет отца. Он сейчас одинок, и мир для него враз помрачнел, окутавшись мрачными угрожающими тучами. Мир, слишком рано для ребенка, показавший свою самую темную сторону, угнетал, пугал и норовил сожрать, затрепетавшую от пережитого ужаса, душу десятилетнего мальчишки.