– Хорошо. – кивнула Даша. – Приготовь, пожалуйста, машину, нам с тобой нужно будет прокатиться кое-куда.

– Машина готова. – сообщил Валера. – Но я всё проверю.

– Будь лаской. – улыбнулась Даша.

Марина зачем-то чуть раздвинула ноги, видимо, хочет таким образом соблазнить его или дать какой-то намёк, но Валера поддаваться не собирался, ему и так проблем хватает…

Обиженно надув свои и без того раздутые губы, Марина отвернулась к камину.

Спустившись вниз, Валера вышел во двор и для приличия открыл багажник, якобы проверять что-то. Он закурил и думал.

Значит ли то, что Димушкин навострил лыжи, грядущие проблемы для Валеры?

Надо ли убираться подальше, на случай грядущих проверок?

Возьмёт ли Димушкин с собой свою жену?

Брать ли её с собой Валере, если Димушкин не возьмёт?

Скурив две сигарета, а затем ещё и проверив на всякий случай английский движок, Валера проводил взглядом молча ушедшую Марину, а затем увидел на балконе Дашу.

– Валер, зайди! – позвала она.

Валера вошёл внутрь и поднялся на второй этаж. Даша стояла возле чучела атакующего медведя, которого убил не Димушкин, и медленно допивала «Дайкири».

– Я беременна, Валер. – сходу сообщила она.

– Поздравляю. – холодно ответил он ей.

– Ты не рад? – удивилась она.

– Наверное, рад. – пожал плечами Валера. – Как это скажется на наших дальнейших взаимоотношениях.

– Ну, я думаю, оставлю ребёнка. – стушевалась Даша, бросив опасливый взгляд на Валеру. – Врач говорит, что роды очень опасны в моём возрасте…

– Как знаешь. – снова пожал плечами Валера. – Тем более, что ты…

Валера указал на коктейль в её руках.

– О, это безалкогольный! – неловко заулыбалась Даша. – Слушай…

– Я слышал ваш разговор. – прервал её Валера. – Димушкин бежит из страны, они проиграли в Москве. Тебя, скорее всего, он с собой не заберёт. И ты хочешь знать, нужна ли ты мне?

Даше постановка вопроса не понравилась. Она недовольно подняла взгляд и уставилась в Валеру.

– Говорю как есть. – объяснился он как мог. – Здесь, как я полагаю, скоро будет не протолкнуться от прокурорских, полицейских и прочих. Под шумок могут и тебя закрыть. Впрочем, если ты в делах своего мужа не замешана, то, опять же, скорее всего, тебя не тронут. Но для этого надо быть подальше от всяких документов и мест, где они могут быть…

– Забери меня к себе. – попросила Даша.

Валера вздохнул. С детьми от первого брака ничего, как он понял, не получится, но в качестве бонуса он получает себе на шею чужую жену, которая никому особо не нужна, как выяснилось.

– Хорошо. – кивнул он наконец. – Есть какие-нибудь деньги и ценности?

– Есть! – Даша побежала в спальню.

Оттуда зазвучал шум сдвигаемых предметов мебели, а затем Даша вышла в коридор с дипломатом.

– Это одна из заначек Тараса на «черный день». – объяснилась Даша, вводя комбинацию в замок. – Я брала отсюда понемногу время от времени, но оставалось ещё очень много…

Внутри лежали пачки долларов. Много.

– Сколько здесь? – осторожно спросил Валера.

– Где-то тысяч пятьдесят… – прикинула Даша.

С такими деньгами и Даша-то особо не нужна, но она может знать, где есть ещё. Тем более сейчас, когда эти бумажки стремительно дешевеют…

– Поехали ко мне. – решил Валера. – Будешь жить у меня.

Вечером, когда они уже разместились в двушке Валеры и Даша почти смирилась с предстоящим существованием, зазвонил телефон Даши.

– Аллё? – спросила она у трубки последнего Айфона. – Да, Дарья Степановна… Хорошо… О, Господи…


Она осела на узорчатом измятом табуретками линолеуме кухни, упёршись спиной в старенькую «Бирюсу». Опустив трубку, она заплакала.

– Что случилось? – поинтересовался Валера.

– Само-самолёт… – сквозь рыдания, произнесла она. – Разбился… Тарасик…

Валера достал из кармана Самсунг, купленный месяц назад в ломбарде. Новости.

«Частный самолёт заместителя губернатора Свердловской области Димушкина Тараса Вахидовича разбился два часа назад на побережье Адриатического моря. Власти Республики Хорватии сообщают…»

– Да, сочувствую. – произнёс Валера и полез в кухонную тумбу слева от плиты. Там стоял различный алкоголь для особых случаев. Ещё с родительских времён стоял. Вытащив бутылку некоего когда-то кем-то подаренного виски, он вспомнил, что Даша в положении и положил его обратно. Как можно успокоить женщину, которая потеряла мужа? Который её не любил, изменял сотни раз, но являлся её первой и единственной любовью?

– Он же… Он же… – Даша ревела и не могла произнести ни слова.

– Мне жаль. – сказал Валера. – Но с ним вместе сейчас могла быть и ты. Если бы…

Даша вытерла сопли рукавом и уставилась на Валеру ошарашенными глазами. Валера почувствовал себя неловко. Он открыл дверь балкона и вышел наружу, подышать воздухом и покурить.

Тлеющий кончик сигареты в темноте на балконе – вещь, которая наводит на философские мысли. Всё-таки, Валера прав. Испытывай Димушкин хоть какие-то чувства к Даше, она бы сейчас лежала кровавым комком из мяса, кишок и костей в самолётных обломках на адриатическом побережье.

Конечно, жизнь в старой хрущёвке можно назвать достойной альтернативой этому…

… но ведь можно избавиться от всего и приобрести что-то более достойное. У Даши не может не быть никакого имущества, тем более, она номинальный владелец завода, который на деле принадлежит Димушкину…

Но этот разговор придётся отложить на потом.



***Квартира Витковских***

Александр уставился на большую фотографию Валеры, ручкающегося с Путиным, а затем на грамоту, в честь вручения которой он с ним ручкался.

«Две тысячи тридцатый год, третье сентября…» – посмотрел Александр на дату печати на фотографии. – «Значит, сейчас точно не двадцатые, раз тут вот это вот всё…»

Мысли его путались. Сложно поверить… Нет. Сложно осознать, что прошло столько времени…

Александр вышел на балкон. Захотелось курить, но вряд ли это сейчас осуществимо.

«Странно: я умер, но хочу курить…» – с грустью подумал Александр.

На полке, между всяких банок и приспособлений для рыбалки, в жилете рыболова, обнаружилась пачка с последней сигаретой. Какие-то импортные, явно дорогие. Зажигалка обнаружилась там же. Видимо, Валера начал рыбачить…

Сжав сигарету в зубах, Александр с пятого раза сумел подпалить её на ладан дышащей Зиппо.

К большому его удивлению, втянуть дым удалось. Даже получилось ощутить знакомые табачные вкус и запах. У него нет лёгких, нет горла, даже губ нет, но тем не менее, всё работает. Может, с едой будет так же? Будет очень обидно, если он просуществует эту странную пост-жизнь без возможности насладиться едой или алкоголем.

Докурив сигарету, Александр потушил окурок в пепельнице и вошел обратно в квартиру.

Нужна какая-то цель. Ему больше всего сейчас не нравилось отсутствие смысла. Он многое понял, пока лежал в гробу. В спальне, в платяном шкафу, обнаружился варварски вскрытый кем-то чемодан с одеждой. Вещи принадлежали, очевидно, Валере.

Александр снял с себя спецодежду охранника и переоделся в синие джинсы, мятую белую футболку, а также переобулся в белые же кроссовки, перед этим намотав на ступни полосы порванной для этого простыни. Вспомнилась армия, сапоги и портянки…

Придав костям ступней «мясную» форму, Александр обул кроссовки и попрыгал в них, проверяя качество посадки. Получилось почти неотличимо от нормальной обуви на нормальных ногах.

Исследовав квартиру, он обнаружил набор ключей, пару наглухо разряженных телефонов неизвестных моделей, кухонный тесак из набора, а также набор инструментов.

Как следует поразмыслив, он решил сходить на работу. В том районе людно, поэтому можно найти выживших и попытаться выяснить текущую обстановку. Конечно, со скелетом вряд ли кто-то станет разговаривать, но попробовать стоит.

Заперев квартиру, Александр спустился по лестнице и зашагал в сторону работы.

По Орджоникидзе на юг, на проспект Космонавтов, через парк, а заетм, петляя между дворами, на работу.

На Космонавтов обнаружилась случившаяся когда-то авария. Инкассаторская машина врезалась во взорванный БТР-80. Задние двери её настежь открыты, возле них валяются мешки с деньгами и кассеты для банкоматов, свалявшиеся с грязью купюры…

Первой мыслью Александра было набрать денег, но потом он подумал, что сейчас это всего лишь цветные фантики, бесполезные и никому не нужные.

Парк оказался совершенно пуст. Никого и ничего. Монумент героям фронта и тыла был покрыт прошлогодней листвой. Через парк Александр прошёл к частному сектору.

Свернув на грунтовую дорогу, вдоль которой размещались частные одноэтажные дома, он уже начал опасаться, что остался в этом мире один, но тут его «разочаровали».

– Эй, вали отсюда! – раздалось из-за сплошного деревянного забора частного дома. – Ты! Да, ты! Пошёл отсюда на№%й!

– Прошу прощения, уважаемый! – обратился к нему обрадованный Александр. – А что случилось с городом?

– Я сказал, пошёл на№%й! – раздался щелчок взводимого ружья.