Охота на овец

Однако и третьи, и четвертые сутки нашего пребывания в Саппоро прошли безо всякого толку. Мы просыпались в восемь, съедали по утреннему комплексу в забегаловке по соседству, расставались на целый день, встречались за ужином, обменивались добытой информацией, возвращались в отель, занимались сексом и засыпали. Я выкинул свои старые теннисные туфли, купил взамен легкие кроссовки и успел показать фотографию с овцами сотням разных людей. Она перерыла в губернаторстве и библиотеке огромное количество документов и составила длиннющий список овцеводческих фирм, из которых обзвонила уже около половины. Но все было безрезультатно. Никто из опрошенных мною не опознал долины на фотографии; ни в одной овцеводческой фирме не знали об овце со звездой на спине. Один старикан уверял меня, будто видел именно этот пейзаж еще до войны на юге Сахалина, но я не мог поверить, что Крыса в своих скитаниях забрался на Сахалин. С Сахалина в Токио срочную почту не пересылают.

Так прошел пятый день, за ним шестой – и неуютный промозглый октябрь начал наползать на город, как сырая холодная жаба. Солнце еще было ярким, но ветер, окрепнув, пронизывал до самого сердца, и вечерами я уже надевал поверх майки ветровку из тонкой шерсти.

Саппоро – город настолько прямолинейный, что хоть с тоски помирай. Я никогда раньше не подозревал, до какой степени изношенности может человек довести свое тело, вышагивая по городу с таким количеством прямых линий. Мой же организм изнашивался прямо на глазах. Уже на четвертый день я напрочь утратил способность ориентироваться по сторонам света. Когда же я поймал себя на том, что, повернувшись спиной к востоку, пытаюсь идти на юг, я пошел в магазин канцтоваров и купил себе компас. Я начал разгуливать по улицам с компасом в руке – и город тут же приобрел какую-то иную, совершенно ирреальную сущность. Дома казались теперь всего лишь декорациями для киносъемок; пешеходы выглядели плоскими, словно вырезанными из фанеры. Солнечный шар вылетал из-за горизонта, проносился в небе по заданной траектории – и плюхался где-то за противоположным краем земли, как огромный артиллерийский снаряд.

Я стал выпивать в день по семь чашек кофе, каждый час забегал в туалет по малой нужде и крайне редко ощущал хоть какой-нибудь аппетит.

– А что, если дать объявление в газету? – наконец предложила подруга. – «Друг по имени такой-то, отзовись»...

– Неплохая мысль! – сказал я. Неважно, будет от этого толк или нет, – но все лучше, чем вообще ничего не делать.

Я обошел издательства четырех газет и в утренних выпусках следующего дня поместил объявление из трех строк:

КРЫСА! ВЫЙДИ НА СВЯЗЬ!! СРОЧНО!!! ОТЕЛЬ «ДЕЛЬФИН» 406.

Следующие два дня я сидел в отеле безвылазно, ожидая звонка. В первый день позвонили трижды. Сначала какой-то мужчина деловито осведомился, что за крысу я, собственно, имею ввиду. – Это мой друг, – ответил я. Удовлетворенный, он повесил трубку.

Второй звонок был от телефонного хулигана.

– Пи-и, пи-и! – пищал хулиган, – П-и, пи-и-и!...

Тут уж первым положил трубку я. Странная все-таки штука – жизнь в больших городах.

Последней позвонила женщина с пугающе тонким голосом.

– Вообще-то, меня все называют Крысой... – сказала она. Ее голос напомнил мне вибрирующие на ветру электрические провода.

– Извините, что заставил вас позвонить понапрасну, – вежливо сказал я, – но я ищу Крысу – мужчину.

– Я так и знала!.. – сказала она. – Просто, понимаете... Меня тоже все называют Крысой. Дай, думаю, позвоню, мало ли что...

– Огромное вам спасибо.

– Да что вы! Не за что... А вы как – нашли кого искали?

– Еще нет, – ответил я. – К сожалению.

– Жаль, конечно, что искали не меня, – вздохнула она. – Ну да все равно. Не меня, так уж чего там...

– Да... Мне очень жаль.

Она помолчала. Я почесал мизинцем за ухом.

– А знаете, если честно – это я сама захотела вам позвонить!

– Вы – мне?

– Сама не знаю, почему... сегодня утром наткнулась на объявление в газете... А потом весь день ходила и думала, позвонить или не стоит... Как чувствовала, что буду не ко двору...

– Значит, то, что вас называют Крысой – неправда?

– Ну да, – вздохнула она. – Никто меня никак не называет. У меня вообще никого нет – ни друзей, ни знакомых. Вот и захотелось взять и кому-нибудь позвонить.

Я вздохнул:

– Ну, что ж... все равно спасибо.

– Извините меня... А вы сами – с Хоккайдо?

– Из Токио.

– И вы приехали сюда аж из Токио на поиски друга?

– Совершенно верно.

– А сколько лет вашему другу?

– Только что тридцать исполнилось.

– А вам сколько лет?

– Тридцать через два месяца.


– Холостой?

– Да.

– А мне – двадцать два... А что, это правда, будто с возрастом ко многому легче относишься?

– Как сказать, – ответил я. – Не знаю. К чему-то легче, к чему-то наоборот...

– А может, мы лучше поговорили бы спокойно как-нибудь за ужином?

– Вы извините меня, – сказал я, – но мне действительно нужно все время быть здесь, у телефона...

– Да-да, конечно, – пробормотала она. – Еще раз извините меня...

– Спасибо, что позвонили!

Она сама повесила трубку.

С одной стороны, обычная охота шлюхи за клиентом по телефону. С другой стороны, может, и правда – просто одинокая женщина... Так или иначе, мне это ничего не давало. Результат все равно сводился к нулю.

На следующий день позвонили один-единственный раз.

– Насчет крыс вам лучше меня никто не расскажет! – заявил мне в трубку какой-то ненормальный. После этого добрых пятнадцать минут рассказывал мне, как геройски сражался с крысами в сибирском плену. Все это звучало забавно – но в моей ситуации не меняло, увы, ни черта.

Я примостился на откидном стульчике, встроенном в стену у самого окна – и провел весь день, наблюдая за тем, что происходило в фирме на третьем этаже здания напротив. За целый день наблюдений я так и не смог понять, чем же занималась эта фирма. В конторе с десятком служащих появлялись и исчезали посетители, сменяя друг друга как спортсмены во время баскетбольного матча; один из клерков принимал какие-то документы, другой ставил на них печать, третий рассовывал их по конвертам и бегом уносил куда-то из комнаты – и так без конца. Утром одна из сотрудниц – женщина с огромной грудью – разнесла всем кофе; после обеда желавшие выпить кофе уже заказывали его доставку по телефону. Мне тоже захотелось кофе. Я спустился вниз, попросил консьержа принимать телефонные послания на мое имя, вышел на улицу, выпил кофе в ближайшей забегаловке и, купив по пути пару банок пива, вернулся в отель. К моему возвращению в конторе напротив осталось только четыре человека: грудастая сотрудница отчаянно флиртовала с клерками помоложе. Я открыл пиво и, избрав грудастую основным объектом внимания, продолжил наблюдения.

Чем дольше я разглядывал ее огромный бюст, тем более огромным он мне казался. Лифчик для этого бюста, должно быть, напоминал конструкцию из стальных тросов моста Золотые Ворота в Сан-Франциско. Похоже, сразу несколько молодых клерков были не прочь затащить хозяйку этого сокровища к себе в постель. Я ощутил это чуть не с первого взгляда даже через двойные стекла. Вообще, странное это чувство – наблюдать за проявлениями чьей-то страсти со стороны. Запросто можно впасть в иллюзию, будто чужая страсть передалась и тебе самому. В пять часов вернулась подруга, переодевшаяся в красное платье; я к этому времени уже задернул шторы и смотрел по телевизору американскую мультяшку про хитроумного кролика Багса Банни. Заканчивался наш восьмой день в отеле «Дельфин».

– Черт знает что! – сказал я в сердцах. Чертыхаться у меня уже становилось какой-то вредной привычкой. – Треть месяца позади, а мы все топчемся на одном месте!

– И не говори!.. – сказала она. – Что-то сейчас, интересно, поделывает твоя Селедка?

Мы сидели с ней, развалясь на диванах плесневело-рыжей расцветки в фойе отеля. Трехпалый консьерж, перетаскивая с места на место стремянку, менял в люстрах лампочки, протирал окна и шуршал газетами, собирая мусор. И хотя в отеле обитало еще несколько человек – ни звука, ни вздоха не доносилось из-за плотно закрытых дверей. Ощущение престранное; в затененном зеркале трюмо так и мерещились чьи-то мистические силуэты.

– Как ваша работа?.. Продвигается?.. – очень осторожно поинтересовался консьерж, поливая растения в горшках.

– Да пока похвастаться нечем! – ответил я.

– Я смотрю, вы и в газеты объявления даете...

– Даю, – кивнул я. – Ищу одного... наследника.

– Наследника?

– У земельного участка был хозяин, да помер. Остался наследник, а координаты неизвестны.

– Понятно! – с уважением протянул консьерж. – Интересная, должно быть, у вас работа...

– Да нет! Ничего особенного, – ?сказал я.

– Ну, все равно... Прямо как охота на Белого Кита.

– На белого кита? – переспросил я.

– Ну да. Всегда интересно куда-то ехать, на что-то охотиться...

– На мамонта, например? – вставила подруга.

– Можно и на мамонта, – согласился консьерж. – Тут уже все равно... Я ведь почему отель так назвал? Смотрел однажды кино – «Моби Дик», по Мэлвиллу; а там во время охоты на кита показывали дельфинов. Вот я и решил: назову свой отель «Дельфин».

– Непонятно, – сказал я. – Так не лучше ли было назвать отель «Кит»?

– У кита неудачный образ! – сокрушенно вздохнул консьерж.

– А по-моему, «Отель Дельфин» – замечательное название! – сказала моя подруга.

– Благодарю вас! – просиял консьерж. – Вообще, должен признаться: в том, что вы остановились у нас надолго, мне видится перст Судьбы. Надеюсь, вы не откажетесь, если по этому случаю отель «Дельфин» угостит вас хорошим вином?

– Ой, как славно! – обрадовалась подруга.

– Большое спасибо, – сказал я.

Он скрылся в подсобке и через полминуты появился с охлажденной бутылкой белого вина и тремя бокалами.

– Сам я, конечно, на работе. Но за перст Судьбы уж пригублю с вами... Как считаете?