Охотник. Чужой

– Да. Только слабая. Но мне хватает. За счет эмпатии я и выжила, и брата спасла – почуяла, что они идут нас убивать. Растолкала его, и мы удрали. Если бы я могла сама! Если бы я могла жечь врагов! О-о-о-о…

– Подожди. А с чего ты решила, что я могу это делать? С моих слов? А если я вру? Если я ничего не могу?

– Не врешь. Я же эмпатка, забыл? Я вранье на раз распознаю! А кроме того – шум-то в Мертвом городе не так просто возник. Ты на самом деле стрелял огнешарами. А это может только боевой маг. Его учат этому! И тебя учили. Боевых магов раньше не меньше года учили. И еще – не все годились в боевые маги, а только самые сильные, самые объемистые по магии.

– Что значит – объемистые? – не понял Олег. – Толстые, что ли?

– Ага. Толстые! – фыркнула, рассмеявшись, Севия. Ее смех почему-то показался Олегу очень даже приятным. Хорошая девчонка, симпатичная! Или просто у него давно не было женщин? Черт! Какая женщина?! Ей всего шестнадцать лет!

И что? Вообще-то даже на Земле шестнадцать – «возраст согласия». С ней и на Земле можно спокойно заниматься сексом, не боясь репрессий. Если она согласна, конечно. Ох, не туда лезут мысли, не туда!

– Я знаю, ты меня хочешь… – вдруг заявила Севия, и Олег от стыда едва не провалился сквозь перекрытия пола. Проклятая эмпатка! – Я согласна, если мое согласие поможет тебе принять решение. Я буду спать с тобой до тех пор, пока мы не выполним то, что задумали. И пока не расплачусь за услуги. ТАК тебя устроит?

Тьфу! Олег просто ошалел – так запросто предлагать себя неизвестному мужчине?! Это что такое?! Как не стыдно?!

– Я готова на все, лишь бы ты нам помог! Ты – наша последняя надежда! – Севия вдруг расплакалась – назвзрыд, захлебываясь слезами, а затем повернулась к Олегу и буквально бросилась ему на грудь. – Помоги, пожалуйста, помоги! Я все, что хочешь, тебе за это отдам! Все, что хочешь, сделаю! Спаси меня и брата! Пожалуйста! Пожалуйста!

Олег растерялся. Он поглаживал дрожащую девушку по спине, а шелковая рубашка на груди Олега стала мокрой от слез. А потом Олег вдруг заметил хитрый взгляд мальчишки, отвернувшегося к окну, и улыбку на губах мальца – легкую, но донельзя хитрую. И все понял.

Он отстранил Севию от себя, снова усадил на табурет и, утвердительно кивнув, сказал:

– Да, почти натурально. Хорошая комедиантка. Молодец!

– Скотина! Скотина, Савах! Это ведь все ты! Нарочно! Он ведь поверил, а ты все разрушил! Маленький гад! Когда вернем поместье – я прикажу тебя выпороть!

– Когда вернем поместье – я сам прикажу тебя выпороть! Прямо по голой заднице! И чтобы конюхи смотрели на это безобразие! Не забывай – наследник-то я! А ты наследница второй очереди! Мужское право главнее!

– Вот щас прибью тебя и буду наследницей первой очереди! – Севия деловито поправила подмокшую рубашку, и Олег увидел очертания коричневого соска под прозрачной мокрой тканью. Хороша, чертовка!

– Не прибьешь, Мама! Ты же меня любишь, негодного! – Савах улыбнулся и, сорвавшись с места, чмокнул Севию в щеку. – Я знаю, он нам поможет. Не нужно было устраивать спектакля – это уже перебор. Ты же у меня несгибаемая, стальная Мама! Вот такой и оставайся. За это я тебя и люблю – тебя можно только уничтожить, но не согнуть! Олег… или как там тебя… Сергар! Она что говорит, то и делает. Не сомневайся. Обещает денег – отдаст. Обещает себя… хм-м… отдаст, не сомневайся. И я тебе обещаю, что не буду строить против тебя козней, расплачусь так, как она пообещала! Ну… в смысле денег… хе-хе-хе… А без тебя нам никак! Так что соглашайся и бери все, что тебе дают. Не пожалеешь! И сестренке моей пора найти мужчину… может, тогда перестанет ночами пыхтеть и вскрикивать!

– Мерзавец! – Красная как рак, Севия метнула в брата ботинок (кстати, ботинок Олега!), тот легко увернулся, и ботинок с грохотом врезался в стену. Они еще что-то говорили – ругались, обменивались словесными уколами, обличая друг друга в тайных пристрастиях, Олег же думал о своем – как жить и как выжить. Ей-ей, жизнь грабера – может быть даже интересная и выгодная – его привлекала постольку, поскольку не было другой работы. Более выгодной работы. Более интересной работы. И если ему посчастливится сорвать куш – почему бы и нет? Закавыка только в том, что придется перебить массу народа… и это при полнейшем Олеговом пацифизме. Ну не хочет он убивать людей, и все тут! Что он, Влад Цепеш, что ли?! Дракула?

А ведь придется убивать. И будут они потом ему сниться…

Ну да, база подведена – те, кого предстоит убить, – сами убийцы. Коварные, подлые убийцы. Но разве он судья? Кто он такой, чтобы решать судьбы этих людей?

И тут же в голову пришли еще кое-какие вопросы:

– Тихо! Заткнулись, извращенцы! Послал же бог двух озабоченных! Ты вообще пока не должен ничего знать о сексе и всем, с этим связанном. Какой болван тебе все это рассказал?!

– Она рассказала! – тут же ткнул пальцем хихикающий мальчишка, но прежде чем возмущенная, привставшая с места девушка начала обличать маленького поганца во всех его грехах, Олег снова рявкнул:

– Молчать! Отвечать на вопросы! Во-первых, я случайно там вызвал огнешары! Я даже не знаю, как их вызывать! И что ты имела в виду, когда сказала, что емкость магов разная?

– У каждого мага есть определенный запас магической энергии. Ты выпустишь определенное количество шаров, а потом тебе придется подзаряжаться, вытягивая энергию из Океана Силы. Или использовать уже заряженный амулет. Боевой амулет. Боевые маги очень емкие – со временем они развивают в себе способность накапливать очень много энергии. Но сколько можешь нести ты – я не знаю. Это нужно будет выяснить. Ты не беспокойся – мы же не идиоты, мы не побежим завтра с утра к нашему врагу и не нападем на него с голым задом! Вначале мы сделаем все, чтобы ты максимально восстановил свои умения мага. Купим книг, ты их почитаешь, ну и… вперед!

– Вопрос: как отнесется к нашим дрязгам оккупационная администрация? То есть – администрация Зелана? Ты же сказала, что в селениях применять боевую магию нельзя?

– А это будет не селение. Мы и не будем – в селениях. Это мое поместье! Наше поместье. И разборки между кайларцами Зелану неинтересны. Если только они не касаются интересов Империи. Тут чисто хозяйственный спор – никакой политики. Так что вряд ли они вмешаются. Хотя… поговаривали, что наш враг ранее работал на Зелан. Был вроде шпиона. Но это только слухи. Я думаю – просто слухи.

– Ты думаешь… – бесцветно бросил Олег и помотал головой. – Ох и вляпаюсь я с вами, ребята! Ох и вляпаюсь…

– Ты и так вляпаешься. И без нас – тоже! – хмыкнула Севия, потягиваясь и закладывая руки за голову. – И угодишь на костер! А прежде тебя как следует помучают, вытягивая информацию о другом мире. Говорят, что зеланские инквизиторы славятся умением искусно пытать. Люди рассказывают все – даже то, чего и не знают. Так что не думай, что это все так просто – без нас. И еще – подумай о том, как будем выпутываться из истории с Хагеном. Ты ведь принес артефакты, взяв их без разрешения. И скоро к тебе придут. Подумай, как будешь с ними разговаривать. Я бы предложила как можно быстрее свалить отсюда. В другой городишко, подальше от Хагена. Деньги-то на проезд у нас есть, так что…

У нас! Чертовка! Олег криво усмехнулся. Нет, надо все расставить по местам! Врачи любят порядок – эта кость туда, эта сюда, мозги туда – черепушку сюда! Все по полочкам разложить!

– Все расходы на твой счет. Пятьдесят тысяч – чистыми, без расходов. Мои деньги, что на вас потратим, в эту сумму не входят. Поняла?

– Поняла, – зевнула Севия. – Я согласна. Так ты согласен? Заключаем договор?

– Как у вас фиксируется договор? Чтобы не отвертелась? А то потом скажешь, что мы об этом не договаривались!

– Я же сказала – не обману! – лучезарно улыбнулась девушка. – А можно и зафиксировать. Берем наши брайды, соединяем и озвучиваем условия договора. Давай! Я не против!

– Три брайда! – ехидно заметил Олег. – Три! Наследника, твой и мой.

Улыбка девушки слегка увяла, она вздохнула, глянула на ехидно улыбающегося брата и кивнула – слегка обреченно, но без злобы.

Через пятнадцать минут все было готово. В договор включили все, что было проговорено полчаса назад. Даже обещание «комиссарского тела» – это уже Олег настоял – в отместку за обман. Девушка не сопротивлялась, но непроизвольно закусила губу, перед тем как объявить свое пожелание предоставить в распоряжение наемника девственное аристократическое тело девушки древнего рода.

Олег не собирался воспользоваться слабостью девчонки, он хотел всего лишь подразнить, уколоть, чтобы знала, как лишний раз распускать язык. Но скорее всего она это поняла – почувствовала. Иначе, возможно, не согласилась бы, несмотря на свои громогласные пафосные заявления. А может, и согласилась бы – ставка слишком велика!


Действительно, чтобы достигнуть цели – многие пойдут на что угодно. А он еще очень плохо знал своих нежданных проводников. И этот мир.

А все-таки здорово он придумал, насчет трех брайдов! Тут ведь какая юридическая тонкость – наследник-то, как выяснилось, мальчишка! И стоит ему, «Сергару Семигу», потребовать расчета у девушки, она закономерно может сказать: «Ну да, я с тобой договаривалась, но наследник-то мой брат! А он с тобой ни о чем не договаривался! Так что все претензии к нему, а с меня и взять нечего! Кроме моих порток». И что бы он, Олег, тогда сделал? В суд пошел? Ну да, вероятно, есть тут какой-то суд. Вероятно – он рассматривает гражданские дела. И что присудят?

Заключил договор с девушкой? Так она не правомочна была заключать такие договоры. Она не наследница! И взять с нее нечего – только если в долговую тюрьму сажать. Но есть ли тут такая тюрьма, и сажают ли в нее должников-аристократов – это большой вопрос.

Тогда что, убивать ее? Или убивать мальчишку, чтобы она стала наследником, и требовать вознаграждения по договору? Вот это как раз преступление, и за него точно накажут! Забрать свое у грабителя, негодяя – это одно, а пришибить наследника ради того, чтобы тебе отдали зарплату, – совсем другое.

Но как же тогда суд отнесется к тому, что сосед убил отца этой парочки и захватил их земли?

А никак! Кто подаст в суд? У кого есть деньги, чтобы это сделать? И долго ли проживут те, кто это сделал? Ведь подать в суд – засветиться. А раз ты засветился – тебя и грохнули.

Все непросто, и хорошо, что Олег любил читать детективы и смотреть детективные сериалы. Не ограничивался только учебниками по анатомии. Какая-никакая, а информация.

Кстати, если он получит деньги, можно попробовать открыть медицинскую клинику. А почему бы и нет? Насколько он понял – столица Кайлара сохранилась, ее не уничтожили, как другие крупные города. Она будет развиваться, а раз в городе есть люди – значит, им нужен врач. Получить лицензию, и… вперед!

Конечно, в ситуации еще много неясного. И много будет подводных камней. Например – Олег не верил этой парочке ни на грош. Хорошие ребята, но только и смотри, как бы не надули!

Только это предложение, скорее всего, шанс выбраться наверх. Может быть – единственный.

Вот только куда – наверх? Что под этим понимать? Власти Олег не хотел – зачем она ему?

А что тогда? Что он понимает под «выбраться наверх»? Наверное – благосостояние и стабильность. То есть свой дом, запас денег, позволяющий не думать о будущем и не лазить в Мертвые города в поисках сокровищ. Защищенность. Это означает, что никто не посмеет лишить его этой стабильности.

И что может дать ему все это? Только деньги. Без денег ты – никто! Во всех мирах!

Но и деньги не дают устойчивого положения. Их еще надо сохранить! И приумножать. Но тут уже в помощь ум Олега, который никогда не отличался особо глупыми поступками. Если только не считать за глупый поступок покупку треклятого байка, перевернувшего всю его жизнь, уничтожившего ее под корень. Но теперь Олег будет невероятно осторожен. И умен. Пусть попробуют его обдурить – обломаются!

Кто именно попробует это сделать – Олег не знал, но знал одно – его попытаются обдурить все, кому не лень. И ему нужно противостоять целому миру.

Паранойя? Может быть. Но… «если у вас паранойя, это не означает, что за вами не следят!».





Глава 3




Лавка приемщика артефактов находилась не очень далеко от трактира, так что Олег решил не переодеваться, идти так, как есть, – в красивой кожаной куртке. Ни боевых ботинок со стальными носами, ни меча – только нож наподобие армейского штык-ножа.

Как объяснила Севия, для мужчины выходить без ножа – это все равно как если бы он вышел без штанов. Неприлично и даже смешно. Нож на поясе – это знак того, что ты свободный человек, а не раб. Только рабы не могут носить оружие. Хотя если по разрешению хозяина и в его присутствии – разрешается. Тогда всю ответственность за их поведение несет хозяин. Как за собаку, которая может покусать, отвечает ее владелец.

В этом мире впервые в жизни Олег увидел рабов. Когда он в сопровождении своих «учеников» вышел на деревянный тротуар, мимо как раз проводили целую процессию людей, все – в стальных ошейниках, с которых свисали короткие цепочки, удерживающие небольшие бирки с выбитым именем хозяина и «кличкой» раба. В остальном – люди как люди – женщины, мужчины, подростки разного пола и даже дети. Некоторых детей, совсем маленьких, люди держали на руках, и те тихонько сидели, прижавшись к груди отца или матери, испуганно глядя по сторонам.

Рабов было человек пятьдесят, все закованы в железо и прикреплены к одной длинной цепи, пропущенной сквозь специальное «ухо» на каждом ошейнике. Не были прикованы к цепи только самые маленькие ростом – подростки и совсем дети, – в противном случае они бы просто удушились, повесившись на своем ошейнике. Они просто шли в толпе, рядом со своей родней – усталые, изможденные.

Олег заметил, что высоким мужчинам приходилось идти сгорбившись, чтобы не задирать проклятую цепь высоко и не душить товарищей по несчастью, и почему-то подумал о том, что он бы не был в этой толпе высоким и ему бы не пришлось так нагибаться. Иногда не очень высокий рост – это даже хорошо.

Он тут же выругал себя за дурацкие мысли. А еще – ему ужасно захотелось вжарить огнешарами по шагающим впереди и сзади разукрашенным перьями стражникам, презрительно поглядывающим на жителей города.

Так захотелось, что правая рука его непроизвольно зашевелилась, приподнялась и начала выписывать какой-то знак, после чего в воздухе проявилась красная, ясно видимая даже в дневном свете завитушка.

– Стой! Что ты делаешь?! – Севия вцепилась в его руку и повисла на ней. – Ты погубишь всех нас! Прекрати!

Олег посмотрел на нее, посмотрел на свою руку, на которой висела девушка (а он будто и не заметил ее веса), и выпрямился, расслабившись. Его трясло. Нет, не от того, что он понял, как близок был к огромным неприятностям. Вернее – не только от того. Он увидел то, от чего современный человек, воспитанный в свободном обществе, должен прийти в ужас, если только он не совсем бесчувственная скотина.

Только в исторических книжках или в веселой фантастике рабство – это интересно, забавно и само собой разумеется. Ну что такого – рабы и рабы! Нормально! А вот когда видишь это, когда представишь себя на месте этих людей – волосы поднимаются дыбом. Это на самом деле скот. Разумный скот. А что делают со скотом? Да все, что угодно! Бей, мучай, режь, кромсай – и никто тебе и слова не скажет! Потому что это твоя собственность. Рабство – это на самом деле страшно. И, возможно, единственным большим достижением земной цивилизации было именно уничтожение рабства. Хотя бы частичное…

– Должники! – пробурчал кто-то, стоявший рядом, у стены дома. – Целую деревню продали, негодяи! Неурожай был, задолжали, вот хозяин земли и продал их в рабство.

– А что же они не бежали?! – не выдержал Олег. – Не дрались?! Почему пошли как скот?!

– Дурак ты, парень. – Говоривший, седой мужик лет шестидесяти, покосился на Олега. – У них жены, дети. Драться будут – жен, детей замучают. А победить все равно не смогут. Против регулярной армии разве попрешь? Ни оружия, ни умения… и э-э-эх, да что там говорить! И так уже лишнего наговорил!

Мужчина махнул рукой и пошел вдоль по улице, поправляя на плече корзину с какими-то овощами. Олег же пошел дальше, чувствуя, как отступает волна гнева, затопившая его мозг. Вот же в самом деле – Бешеный! Так его назвали эти скоты в Мертвом городе. Едва не сорвался. Надо сдерживаться, как бы не погореть на эмоциях!

М-да… интересное «наследство» ему оставил Сергар. В виде своего необузданного, яростного нрава.

Лавка скупщика редкостей немного напоминала земной ломбард, только без видеокамер, толстенных стальных дверей с электрозамками и непробиваемых стекол, за которыми прячется приемщик и вся его шайка аферистов, наживающихся на людских проблемах.

Впрочем, толстенные двери присутствовали и тут, хотя и не целиком из стали, но окованные тяжелыми стальными листами. Полицейского с дурацкой резиновой дубинкой на поясе здесь заменяли два охранника – оба звероподобного вида, клоны тех охранников, что Олег видел в трактире. На их плечах можно колоть кирпичи, ножищи в стальных поножах – как из фильма про рыцарей Крестовых походов. Оружие тоже, как у трактирных охранников, – дубинки, мечи, ножи, но вдобавок к ним еще и колючие шары на цепи, приделанной к рукояти. «Моргенштерн», вроде бы так называлось это оружие, или кистень – если по-русски. Олег читал об этой штуке, о страшном оружии, от которого нельзя укрыться даже за щитом. Шар на цепочке просто огибает щит и бьет по башке того наивного албанца, который за этим щитом и спрятался. Научиться владеть этой штукой можно всего за полчаса-час. Даже эксперимент такой некогда провели – группе студентов дали кистени и предложили научиться ими владеть. Через час они уже спокойно попадали десять раз из десяти в кружок размером со спичечный коробок. То-то, судя по историческим хроникам, кистень был любимым оружием разбойничьих шаек. А что – нацепил гирьку на ремешок – вот тебе и оружие! Дешево и сердито.