Особые обстоятельства

Конечно же, я блефовал и предпочел не замечать изумления Тиуссона. Играл на том, что сейчас во дворце собралась вся знать, ожидая торжественного возвращения утраченной реликвии. Если мы уедем, будет громкий скандал, и обвинят во всем распорядителя.

— У меня распоряжение акифа, — едва слышно выдавил из себя он.

Но я предпочел не услышать намека.

— Распоряжение цепляться к нам по надуманному поводу и не пускать во дворец? — гневно и громко поинтересовался у него, показывая, что готов оскорбиться.

— Никак нет, — побледнев как мел, проблеял распорядитель. — Вы все не так поняли.

— Значит, мы можем идти вручать дары? — ледяным тоном поинтересовался я.

— Д-да.

Большего мне и не надо было. Игнорируя съежившуюся в ожидании грядущих неприятностей фигуру распорядителя, я пошел со своими дамами в начало процессии.





* * *


Арджана



Дворец акифа поражал варварской роскошью и красотой. Каждый миллиметр поверхности стен, пола, потолка был украшен мозаикой, резьбой по камню или росписью. В нишах стояли скульптуры, попадались и небольшие питьевые фонтаны, чтобы гости не страдали от жажды. Все это подсвечивали магические светильники, разгоняя сумерки и бросая причудливые тени. Широкие коридоры, по которым можно было спокойно нескольким всадникам рядом ехать, а не только нам идти.

Но больше всех окружающих красот меня интересовал эльф. Нет-нет и косилась на него из-под корфы. Впервые видела на лице Иррилия следы неприкрытого гнева. Он хмурил брови, а на скулах играли желваки. Не ожидала от него такой бурной реакции на выходку распорядителя.

Стоило только восхититься тем, как быстро Иррилий сориентировался и заметил подвох! Сразу видно, что опытный дипломат, привыкший учитывать любую мелочь. Но если бы я не отвлеклась на рассматривание наших даров, то и сама бы заподозрила неладное. Наверное.

Хитер акиф! Значит, одной танцовщицы ему мало? Но подспудно чего-то подобного я и ожидала после разговора с янтарноглазым прихвостнем акифа. Моя Талиса не могла не привлечь внимания, не зря же меня заставили взять ее с собой во дворец. Но я не Тильда, отправившаяся добровольно в качестве подарка, и, если что, молча бы навязанную роль не приняла. Конечно, быть причиной скандала чревато, император мне может этого не простить, слишком заинтересован в договоре. Хорошо, что Иррилий вовремя заметил неладное и вмешался.

Чем дальше мы шли, тем спокойнее становилось лицо эльфа, он брал эмоции под контроль. Но одно то, что он позволил увидеть свой гнев, говорило, как сильно его вывели из себя.

Впереди уже были видны тяжелые двери, инкрустированные золотом, ведь не могут же они полностью быть золотыми?! А вдоль стен замерли слуги. Кажется, мы приближались к главному залу.

Заметив мои взгляды, не поворачивая головы, Иррилий тихо произнес:

— Арджана, я прошу тебя сохранять спокойствие, что бы ни происходило. Я все решу и не дам тебя в обиду. Верь мне.

— Я верю, — только и ответила я, тоже смотря прямо перед собой. И ведь действительно верила, нутром чувствуя, что заступится.

Но и без этого я не нервничала и ничего не боялась. Было просто любопытно, что нас ждет. Без моего согласия фиг они меня в гарем засунут и Талису не получат. Мне всего-то и нужно попросить ее улететь и держаться некоторое время подальше. Так что прорвемся!

При нашем приближении слуга у ворот ударил в золотой гонг. Раздался протяжный звук. Стоило ему смолкнуть, как с внутренней стороны ворот прозвучал такой же. Стоящие вдоль стен слуги низко поклонились нам, а дежурившие у ворот приглашающе распахнули тяжелые створки.

Иррилий даже с шага не сбился, идя уверенно и с достоинством. Я же бросила тревожный взгляд на ахану. Но Талиса хоть и распушила перья, но не сорвалась с руки. Продолжала сидеть, только вот в глубине глаз посверкивали нехорошие огоньки.

А затем я услышала восхищенный вздох Дианты.

— О да, — проговорил шепотом Иррилий, — о красоте дворца акифа ходит много историй.

Мы входили… нет, назвать это помещение залой не поворачивался язык. Я не знаю, какой эпитет можно было подобрать к безграничному пространству, залитому светом и аурой власти. Сначала мне показалось, что мы каким-то образом вернулись в день. Но нет, это просто светильники горели так ярко. Прозрачные огромные магические шары, поднятые высоко, напоминали миниатюрные солнца. С них свешивались длинные золотые нити, которые чуть покачивались и издавали едва слышный нежный перезвон, пока мы проходили под ними.

А еще выше раскинулся купол, за которым закат переливался всеми оттенками алого, розового и золотого. И, точно вторя ему, обстановка вокруг также играла похожими цветами.

Пол под ногами напоминал бледно-розовый лепесток. Я чуть опустила взгляд и увидела в нем свое отражение. При этом ноги не скользили, а ступали вполне уверенно.

Мозаика на стенах в приятных цветах, рассказывающая о подвигах акифа.

Колонны тут и там, изрезанные причудливыми узорами.

Придворные в причудливых нарядах, стоящие между колонн.

И сверкающий трон впереди.

Он пылал, как закатное небо. Я чуть прищурилась, пытаясь разглядеть акифа. Мне смотреть можно, я — гость. Мы пришли с дарами, и, судя по всему, очень богатыми. Чуть покосилась на Иррилия и в ответ получила короткий, но успокаивающий взгляд.

Дипломат показался мне глотком свежей воды в этой круговерти роскоши. Возможно, потому, что он выделялся белоснежно-серебристыми одеяниями. А возможно, потому, что и ему были чужды царившие вокруг нравы. И он старался меня уберечь от них.

Меня никто никогда не оберегал. Я сама могла и могу защитить кого угодно. Потому такое внимание было в новинку. И, нарры меня дери, нравилось.


Мы остановились в нескольких метрах от трона. Он возвышался над всеми. Так, что приходилось чуть вскидывать голову. К трону вели широкие ступени из того же розоватого камня, но ближе к нему они становились все темнее, уже напоминая красное вино. Да и сам трон играл алыми и золотыми оттенками.

Я хотела взглянуть на лицо акифа.

Он казался статуей, одетой в шелковые одеяния, расшитые так богато, что ткани почти не было видно. На каждом пальце сверкало кольцо с крупным камнем. А на голове — тут я очень удивилась — маска. Да, маска в форме птичьей головы, закрывающей верхнюю часть лица. Так что мы могли любоваться только бородой иссиня-черного цвета. Ну что могу сказать, он мне стал еще больше противен. Хотя бы потому, что мужчины в империи в основном бреются или по-иному убирают растительность с лица. Мне нравится легкая щетина, но, справедливости ради, у акифа борода оказалась очень ухоженной. Волосок к волоску просто.

Мы остановились, и я услышала, как дышат сотни его придворных. При этом толпу заметно не было. Ну еще бы, в таком-то пространстве.

У трона акифа стоял высокий статный мужчина, чьи густые темные волосы были убраны в высокий хвост, а на лице — правильно — тоже красовалась борода. Тоже весьма ухоженная, но более пышная. Иррилий шепнул мне, что это советник и правая рука акифа.

— Гости из Асдора, — голос советника взлетел над всеми, рассыпался звучными искрами, — акиф рад приветствовать вас в Игенборге!

И это все? Никаких вам «потрясающий землю, небеса и воздух»? Никаких «всемилостивый, великий и ужасный»?

Мне пришлось незаметно прикусить губу, чтобы не хмыкнуть.

— Гости из Асдора бесконечно рады оказаться в Игенборге, о чьей красоте ходят легенды. И мы приветствуем акифа от лица нашего императора, передающего со своими вестниками дары, которым нет равных в мире.

А теперь главное — не зевать. Надо же, у Иррилия действительно речь словно льется. Вот что значит — язык хорошо подвешен. Но в ораторских способностях эльфа я еще во время пути убедилась.

— Да, акиф наслышан о дарах. Но ему хотелось бы увидеть то, на что намекал император, когда шли переговоры о новой дипломатической миссии.

— С огромным удовольствием.

Интересно, советник так и будет говорить за акифа? Это нормально? Наш император сам в состоянии разговаривать. Он еще и смеяться, и шутить умеет. А этот как сел на трон, так и замер.

Маска его подозрительно напоминала мне Талису. Что-то общее просматривалось в форме клюва, посадке головы и хохолке перьев.

— Позвольте преподнести от лица императора эти дары как залог тесного сотрудничества и крепких дружественных отношений между нашими странами в будущем, — произнес Иррилий и чуть отступил, делая приглашающий жест. Мы держались чуть позади него и синхронно отступили тоже.

Слуга с ларцом сделал несколько шагов к трону и упал на колени, держа на вытянутых руках свою ношу.

«А ларец-то тяжелый. Крепкие здесь ребята», — оценила я силу слуг. Такие не только с поручениями бегают, а и с мечом упражняются наверняка.

Иррилий, как опытная мастерица, плел кружево слов, расписывая дары. Акиф сохранял неподвижность на троне, а его советник благодарно кивал эльфу.

Акиф оживился лишь тогда, когда Иррилий стал перечислять экземпляры хищных рыб, да и на мою ахану все время косился. Конечно, из-за маски трудно определить, куда он смотрит, но Талиса чувствовала его внимание и была немного напряжена, ероша перья. Акиф даже вперед немного подался. Надо же, а драгоценности и оружие особого впечатления на него не произвели. Как и Тильда.

Должна сказать, что когда очередь дошла до нее, Иррилий не пожалел красок, описывая танцовщицу. Наверное, «пленительная звезда императорского двора» за всю жизнь столько лестных слов в свой адрес не слышала. С ее отъездом, оказывается, придворный театр понес невосполнимую потерю и уже никогда не будет прежним. На месте его руководителя я бы пошла и удавилась с горя. Ну а император буквально от сердца оторвал юное дарование, чтобы она услаждала взор его дорогого друга.

И ведь не соврал ни словом. Наш любвеобильный император практически из своей постели отправил фаворитку покорять дальние страны!

— Мы с радостью приобщимся к танцам Асдора на сегодняшнем празднике в честь дорогих гостей, — ответил на это советник и дал знак. Буквально через мгновение возле него возникло двое слуг.

— Следуйте за нами. Мы покажем, где вы сможете подготовиться к выступлению, — обратился один к танцовщице.

Даже я видела, как яростно сверкнули глаза Тильды из-под корфы. Наверное, она рассчитывала станцевать сегодня приватный танец акифу, а не плясать перед всеми. Она помедлила, метнув быстрый взгляд в нашу сторону.

«Все в твоих руках!» — постаралась передать глазами, боясь, что она не сдержится и покажет характер.

Не знаю, уловила ли Тильда мой посыл или просто возобладал здравый смысл, но, ни слова не говоря, она покинула нас в сопровождении слуг. Как под конвоем.

А ведь акиф не сделал ни единого движения, которое можно было расценить как приказ. Получается, если только советник не умеет читать мысли, что выступление танцовщицы оговорено заранее. Да уж, ей придется потрудиться, чтобы только попасть в гарем акифа. Что-то он не изъявил желания тут же сделать ее любимой женой. Или хочет посмотреть товар лицом? Вернее, телом, оценив, как танцует.

Наконец, настала очередь Адаранта, держащего в руках неприметный черный ларец. У меня появилась возможность рассмотреть его поближе, и я глазам не поверила! Характерный блеск с бордово-коричневым отливом был присущ лишь оксуре. Эти кристаллы добываются далеко, в Западных горах, лишь в одном месторождении, и официально импортируются для различного рода глушилок. Блокируют магию.

На черном рынке одно время был бум на ошейники с такими кристаллами. Помнится, случился знатный скандал, когда во время облавы накрыли пару тайных элитных борделей и нескольких работорговцев. Ошейник с оксурой не только блокирует магию существа, но и дает сбой любых поисковых заклятий и попыток определить местоположение.

Из-за редкости цена оксуры баснословна, а тут целый ларец, явно вырезанный из одного огромного кристалла!!! Да он по стоимости превышает все подаренные подарки, вместе взятые.

«Что же такого может в нем храниться? Или император просто ларец дарит?» — задалась вопросами я.

Очень медленно крышка ларца начала приподниматься. А я вдруг поняла, что вокруг царит тишина. Такая, что даже ветер затих. А насекомые если и были, то попрятались.

Я, как и остальные, не отрывала взгляда от темно-коричневой крышки. Еще сантиметр, еще…

Пока изнутри ларца не рванула радуга. Я зажмурилась, но тут же поняла, что глаза не болят. Услышала общий вздох и взглянула на то, что находилось в ларце.

Кристалл, напоминающий яйцо. Идеально овальной формы, крупный, с кулак взрослого мужчины. Он мягко светился разными цветами, сменяющимися так быстро, что я не успевала понять, какой цвет вижу сейчас. Точно сгусток радуги лежал сейчас в ларце.

Акиф чуть наклонился вперед, видимо, это показатель его интереса.

— Дипломат, — голос его звучал глухо из-за маски, — я хочу услышать историю возвращения нам артефакта Доллайя. Он был утерян очень давно.

— Конечно, акиф.